Обновление: Дело Анастасии Шевченко передали в суд, оно насчитывает 29 томов.
В прошлые выходные стало известно о том, что полиция установила скрытую камеру в спальне российской активистки Анастасии Шевченко, проходящей по делу об участии в деятельности «нежелательной организации». Ее дочь, которая сообщила об этом в соцсетях, также рассказала, что прослушка квартиры началась почти за пять месяцев до ареста Анастасии в январе 2019 г. Камера была установлена в сплит-системе, и активистка узнала о слежке только на допросе. Остается загадкой, что именно полиция собиралась таким образом зафиксировать, но не вызывает сомнений, что правоохранители допустили грубое нарушение права на неприкосновенность частной жизни без достаточных на то оснований и унизительным образом.
В постановлении суда, санкционировавшего данные действия, со ссылкой на постановление следователя, указывается, что Шевченко может представлять угрозу безопасности и общественному порядку, подозревается в организации массовых беспорядков, экстремизме, подготовке к применению насилия в отношении должностных лиц, а также в активном участии в деятельности организации, признанной «нежелательной». Законодательство РФ предусматривает в том числе уголовную ответственность за участие в деятельности нежелательных организаций.
Материалы дела против Шевченко наглядно иллюстрируют степень гротеска, до которого российские власти готовы дойти в использовании этого закона против своих оппонентов. В постановлении о возбуждении уголовного дела указано, что она является членом признанного нежелательным общественного сетевого движения «‘Открытая Россия’ (утвержденное наименование на английском языке — Open Russia Civic Movement, Open Russia)» и в этом качестве принимала участие в различных мероприятиях, таких как публичные дебаты. Отмечается, что в течение года Шевченко организовала собрание-лекцию, на другом мероприятии движения инструктировала участников по вопросам бесплатной правовой помощи, работы в соцсетях и участия в местных выборах, а также участвовала в санкционированном митинге с плакатом «Надоел».
Вот, собственно, и весь криминал.
И за эти абсолютно мирные формы реализации свободы выражения мнений, свободы собраний и ассоциаций российские власти возбуждают уголовное дело, задействуют старшего следователя по особо важным делам, устанавливают камеру в спальне и прослушивают квартиру. На суде гособвинитель по-прежнему называет Анастасию «угрозой конституционному строю» и «обороноспособности страны».
Вся эта история отдает сюрреализмом, но такова сегодняшняя российская реальность. Шевченко уже больше года провела под домашним арестом, выходя на улицу только по дороге на допрос. Сейчас идет суд, и ей грозит до шести лет колонии. В то же время еще два активиста «Открытой России» находятся под судом по аналогичным делам. В дополнение ко всему Шевченко и ее защите теперь приходится проходить через унизительную процедуру просмотра многочасовых видеозаписей из спальни. Российские власти должны снять обвинения с этих активистов и наконец отменить закон о «нежелательных организациях».
