(Киев, 19 октября 2022 г.) – На протяжении шести месяцев оккупации в городе Изюм Харьковской области российские военные и другие вооруженные формирования, действующие под их началом, регулярно подвергали задержанных украинцев пыткам, говорится в сегодняшнем заявлении Human Rights Watch.
Те, кому удалось выжить, рассказывают, что их пытали током и водой, жестоко избивали, угрожали расстрелять и подвергали стрессовым позам. Они назвали как минимум семь мест в городе, в том числе две школы, где, по их словам, военные удерживали и пытали их.
«Жестокое обращение с задержанными – это отнюдь не единичные случаи, – говорит Белкис Вилле, старший сотрудник отдела кризисов и конфликтов в Human Rights Watch. – О пытках во время допросов подробно рассказывают многие свидетели, которых держали под стражей российские военные и их пособники. Это говорит о том, что жестокое обращение с задержанными было сознательным и целенаправленным по своей природе».
В конце сентября – начале октября сотрудники Human Rights Watch опросили в Изюме свыше 100 человек, которые во время российской оккупации с марта по начало сентября 2022 г. находились в городе. Практически все они сказали, что кого-то из их родственников или друзей пытали. Пятнадцать человек – 14 мужчин и одна женщина – сказали, что их самих подвергали пыткам. Всего один из мужчин имел отношение к ВСУ; все остальные были гражданскими лицами. Родственники и друзья еще двух мужчин, которые содержались под стражей и подвергались пыткам, рассказали, что через несколько дней после освобождения эти мужчины покончили с собой.
Людей задерживали дома, на улице или на рынке на срок до двух недель. Все мужчины рассказывают, что их пытали током или избивали кулаками, прикладами, металлическими трубами, пластиковыми трубами или резиновым шлангом. В одном случае мужчину избивали палкой, к которой был привязан мешок с песком. Одного мужчину задерживали пять раз, и при каждом задержании многократно пытали.
Женщина рассказывает, что ее продержали один день и что в течение этого дня солдаты хлестали ее по лицу, били кулаками в живот и угрожали изнасиловать ее. В газете Washington Post была опубликована статья, в которой рассказывается история еще одной женщины, которую, по-видимому, держали в том же самом помещении, но в другое время. Эта вторая женщина рассказывает, что ее многократно насиловали. Мужчина, который в то же самое время находился под стражей в том же здании, рассказывает, что слышал женские крики и как солдаты обсуждали между собой случаи сексуального насилия в отношении как минимум одной задержанной.
Один 21-летний мужчина рассказывает, что 5 или 6 июля его задержали на рынке, потому что солдаты увидели у него на локте татуировку, которую часто делают себе люди, придерживающиеся правых взглядов. При этом мужчина утверждает, что сделал себе эту татуировку потому, что она была популярна в Украине среди футбольных фанатов.
Еще один мужчина, которого задержали в начале апреля на работе, на насосной станции, рассказывает, что солдаты заставили его сняться в видеоролике, где они называют его «бандеровцем» (презрительный термин, которым россияне обозначают всех украинцев, поддерживающих законную власть; этимологически слово восходит к антисоветскому партизанскому движению времен Второй мировой войны). Когда через два дня мужчину отпустили, некоторые знакомые говорили ему, что видели его на видео. Сотрудникам Human RightsWatch удалось найти в YouTube этот видеоролик, в котором опрошенного мужчину действительно называют «бандеровцем».
Все задержанные говорят, что от них требовали сообщить, кто из местных жителей служил в полиции, состоял в теробороне или принимал участие в АТО – проводившейся на Донбассе в 2014 году антитеррорестической операции. Некоторых из задержанных обвиняли в хранении оружия или наркотиков. Двоих прямо спрашивали, поддерживают ли они Россию. Одного мужчину, у которого дома был генератор, российские военные заставляли подписать документ, передающий право собственности на дом им. Другой мужчина рассказал, что к нему в дом пришли вооруженные люди, положили на стол марихуану и стали требовать, чтобы он подписал признание в хранении наркотиков.
Все те из опрошенных, кто подвергался задержанию, рассказывают, что российские военные отбирали у них ценные вещи – деньги, ювелирные украшения, электронные устройства и автомобили.
Ранее сотрудники Human Rights Watch фиксировали случаи применения российскими военными пыток в другихоккупированных районах Украины.
Международным и национальным медицинским организациям и учреждениям следует срочно наладить работу в Харьковской области и других освобожденных районах Украины, чтобы оказать необходимую помощь жертвам пыток, в том числе психосоциальную поддержку (в плане психического здоровья) и помощь специалистов жертвам сексуального насилия.
«Мы еще не до конца определили масштаб совершенных преступлений и прочих неправомерных действий в отношении местных жителей в период российской оккупации, но уже сейчас очевидно, что выжившим жертвам нужна срочная помощь, – говорит Вилле. – Выявленные нами факты говорят о том, что во многих оккупированных районах российские военные совершали чудовищные преступления, и это не может не вызывать опасений по поводу ситуации в тех районов, которые до сих пор контролируются российскими войсками».
Ниже приводится более подробная информация о тех местах в Изюме, где задержанных подвергали пыткам, и о видах пыток, зафиксированных сотрудниками Human Rights Watch.
Места пыток в Изюме
Свидетели назвали семь мест в Изюме, которые российские военные использовали в качестве своих баз и для содержания людей под стражей: две школы, горотдел МВД, неработающая больница, станция водоснабжения, частный дом и частное предприятие. Наши сотрудники сумели побывать внутри четырех из этих зданий и убедиться, что их действительно использовали для содержания людей под стражей. Из соображений безопасности опрошенные люди упоминаются под вымышленными именами.
Двое мужчин сказали, что их перевозили с места на место и что они не знают точно, где их держали. Некоторые семьи слышали, что каких-то людей держали в здании изюмской школы № 2, но нашим сотрудникам не удалось найти никого, кого держали именно там.
Один из бывших задержанных показал сотрудникам Human Rights Watch частный дом, в котором, как ему кажется, его один день удерживали российские военные (в настоящее время в этом доме располагаются украинские военные). Он говорит, что солдаты угрожали ему, говоря: «Не шути с нами – или кировский спецназ себя покажет». Потом они перевезли его в другой дом, до которого они ехали очень долго. Они сказали ему, что этот дом находится «на переднем крае» и что сейчас он исчезнет и никто его никогда не найдет. Но потом его отвезли обратно в город и отпустили. Жители соседних домов подтвердили, что на момент задержания в первом доме действительно располагались российские военные.
Городская железнодорожная поликлиника
На левом берегу реки Северский Донец в Изюме есть район, который называется Верхний поселок. Поскольку этот район расположен рядом с железнодорожной станцией, местные жители часто называют его районом ж/д вокзала. В районе есть больница, которая перестала работать еще за два года до прихода российских войск. Рядом с основным корпусом стоит еще одно здание, при котором есть как минимум три гаража. Восемь опрошенных по отдельности мужчин сказали, что сами российские военные расположились в основном корпусе, а их и других людей держали в двух гаражах по соседству. Женщина сказала, что ее держали в маленькой комнате в здании напротив гаражей.
22 сентября сотрудники Human Rights Watch посетили здание больницы, которое почти не пострадало, и осмотрели гаражи. Два гаражных помещения соответствовали описаниям, которые дали бывшие задержанные: так, например, в одном гараже стены действительно были кирпичными, а во втором – бетонными. До того как в здание больницы пришли сотрудники Human Rights Watch, его обследовали сотрудники украинских правоохранительных органов.
Все восемь мужчин сказали, что их пытали током. В одной из комнат сотрудники Human Rights Watchобнаружили две обгоревших розетки. Имеет ли это какое-то отношение к пыткам, достоверно неизвестно. По словам двух украинских электриков, обгорание такого рода может произойти при перегреве розетки – например, если во время пыток электроды были расположены на теле жертвы слишком близко друг к другу.
36-летний Богдан рассказывает, что работал раньше в полиции, участвовал в АТО и состоял в теробороне. Его держали в гараже при железнодорожной поликлинике. Вместе с Богданом в гараже находился еще один ветеран АТО – Евгений (около 40 лет), но потом, как говорит Богдан, Евгения куда-то увели. С тех пор как украинские войска восстановили контроль над городом, Богдан пытался узнать, освободили ли Евгения и жив ли он, но пока что ничего выяснить не удалось.
Двое мужчин сказали, что, сидя в гараже, они слышали женские крики. 36-летняя Таиса рассказывает, что в середине июня ее с мужем задержали и привели в поликлинику. Один день ее держали отдельно в маленькой комнате в здании, которое стояло на территории больницы напротив гаражей. В какой-то момент к дверям комнаты подошел солдат и крикнул: «Готовься, сейчас придут тебя насиловать!», но потом ничего не случилось. Как рассказывает Таиса, ее отвели в главный корпус и один раз допросили.
Издание Washington Post рассказало историю женщины, которую в начале июля задержали на десять дней. На основе подробного описания помещений наши сотрудники сделали вывод, что обеих женщин держали в одной и той же комнате. Вторую женщину пытали током, многократно насиловали и принуждали к оральному сексу. Богдан, которого в те дни тоже держали там, рассказывает, что много раз слышал женские крики. Кроме того, один раз он слышал, как двое солдат, стоявшие снаружи у дверей гаража, разговаривали между собой и один из них сказал: «Этой еды не давай – она сосать не стала».
Осматривая комнату, сотрудники Human Rights Watch увидели нацарапанное на стене имя «Алла» – так звали женщину, с которой разговаривали корреспонденты Washington Post. Рядом было нацарапано: «ток», «раздевали», «насиловали», «еле живая», «убивали», «больно очень» и «помогите». Женщина сказала Washington Post, что, находясь в заключении, она думала о том, чтобы покончить с собой.
Те, кого держали в гаражах, рассказывают, что их кормили только один раз в день и на всех им давали полтора литра воды – при том, что в гараже находилось до 13 человек.
На стене в одном из помещений больницы наши сотрудники обнаружили нарисованную на стене эмблему и надпись на немецком языке: Wahrheit macht frei («Истина освобождает»). Возможно, это отсылка к девизу Arbeitmacht frei («Труд освобождает»), который был написан на воротах Освенцима и других нацистских концлагерей. Бывший работник больницы рассказал нашим сотрудникам, что эмблема и надпись появились на стене после того, как в здании расположились российские военные. Эмблема представляет собой изображение двух скрещенных ручных гранат – символ «бригады Дирлевангера», подразделения СС во время Второй мировой войны.
Рядом с больницей находится ДК «Железнодорожник», который, по словам жителей соседних домов, российские военные использовали в качестве базы. Сотрудники Human Rights Watch осмотрели здание дома культуры и обнаружили в нем многочисленные свидетельства присутствия российских военных. На дверях двух комнат на первом этаже черным фломастером были написаны номера подразделений: на одной – «3 отд. 2 взвод» и большая буква Z, а на второй – «2 отд. 2 вз. 8 рота».
Горотдел МВД
По информации от сотрудников полиции, городских властей и местных жителей, городской отдел полиции на правом берегу реки использовался российскими войсками во время оккупации Изюма в качестве одной из основных баз. Сотрудники Human Rights Watch опросили пятерых мужчин, которые говорят, что их держали и пытали в этом здании. Они описали камеры, в которых их держали. Они расположены с восточной стороны здания на первом этаже или в подвале. На дверях восьми камер наши сотрудники нашли карточки, на которых было написаны цифры от одного до четырех – по-видимому, это количество человек, находившихся в камере.
Все пять мужчин сказали, что практически каждый день их водили в подвал с западной стороны здания, где их допрашивали и пытали. Двое мужчин сказали, что во время пыток им на голову надевали противогазы, чтобы они не кричали слишком громко. В большом подвальном помещении в левом крыле здания, где раньше располагался тир, наши сотрудники нашли пять противогазов.
Тарас (31 год, строитель) рассказывает, что 19 или 20 августа его остановили на блокпосту двое российских военных. Они пришли с Тарасом к нему домой и устроили у него обыск. При обыске в доме нашли гильзы от патронов, подобранных Тарасом. Тараса задержали. Сначала солдаты на несколько часов оставили его в своей машине, а потом трое солдат отвели его в горотдел.
«Меня завели в один из кабинетов и избивали часа три с перерывами. Один бил металлическим прутом, а другой – пластмассовой трубой. Требовали, чтобы я рассказал, кто был в теробороне, – рассказывает Тарас. – Они даже приставляли к голове пистолет и грозили убить меня, если я буду молчать».
Тарас говорит, что его продержали две недели. В течение этого срока вместе с ним в камере находилось в разное время от двух до четырех человек. Одного из сокамерников, 21-летнего Виталия, задержали вместе с отцом. Отца держали в соседней камере, и они слышали его крики. Тарас говорит, что недавно встречался с двумя из своих товарищей по камере, но о дальнейшей судьбе двух других он ничего не знает.
Юрий (46 лет, энергетик) рассказывает, что в конце августа российские военные неделю продержали его в горотделе. В камере, которая располагалась этажом ниже, сидел ветеран АТО. Через имевшиеся в камерах окошки мужчины приспособились передавать на соседний этаж сигареты. Юрий рассказывает, что однажды сосед снизу попросил у него сигарету. Он сказал, что это будет его последняя сигарета, поскольку его скоро расстреляют. Через некоторое время Юрий услышал, как дверь в камеру открылась и раздался выстрел. Больше голос соседа Юрий не слышал.
Школа № 6
23 сентября сотрудники Human Rights Watch посетили школу № 6, которая находится на левом берегу Северского Донца. Двое мужчин рассказывают, что их держали и пытали в здании этой школы. Трое человек, живущих по соседству со школой, сказали, российские военные располагались в школе примерно с апреля по июль. Сотрудники ГСЧС Украины говорят, что обезвреживали оставшиеся на территории школы мины и неразорвавшиеся снаряды. Здание школы пострадало, но не сильно. На газоне рядом со школой наши сотрудники нашли фрагменты трех разорвавшихся противопехотных мин ПФМ-1 и четвертую неразорвавшуюся.
Игорь (48-летний электрик, которого задерживали пять раз) рассказывает, что 21 апреля к нему в квартиру пришли трое российских военных и обвинили его в хранении марихуаны. Они устроили у него в доме обыск, надели ему на голову пакет и избили его. Потом его вывели на улицу и посадили в машину. Игорь рассказывает, что его привезли в школу № 6 и на полчаса заперли в кладовке. В какой-то момент он назвал солдат фашистами, и они начали избивать его руками и ногами. Они привели его к своему командиру, который потребовал от него рассказать, кто из местных жителей состоял в теробороне или принимал участие в АТО. На следующий день Игоря отпустили.
19-летнего Женю задерживали дважды. В один из двух раз его держали в школе № 6. Его задержали 24 августа, когда он находился у себя дома. «В школе один из солдат, который был у них старшим, подошел и хотел меня ударить. Я закрыл лицо. Он сказал: „Ты что, боксер?“ Потом он позвал еще троих солдат, и они стали все вместе меня избивать. Сначала меня держали в кладовке, а потом еще три дня в кабинете. Но иногда меня выводили, чтобы что-нибудь спросить или побить меня. Били по голове даже своими рациями», – рассказывает Женя.
Мужчина, живущий рядом со школой, рассказывает, что часто подходил к школе и разговаривал с солдатами. По их говору он понял, что они были из ЛНР или ДНР («Луганская Народная Республика» и «Донецкая Народная Республика», оккупированные Россией районы Луганской и Донецкой областей Украины).
Школа № 12
22 сентября сотрудники Human Rights Watch посетили школу № 12, которая тоже находится на левом берегу Северского Донца. Здание школы получило значительные повреждения. Четверо человек, живущих по соседству, и преподаватель детского сада напротив сказали, что российские военные располагались в здании школы с начала марта по июль.
Андрий (55 лет, госслужащий) рассказывает, что 7 апреля российские военные пришли к нему домой и отвели его в школу, где его продержали несколько часов. Он говорит, что солдаты завязали ему и еще некоторым задержанным глаза и заставили их стоять во дворе школы на круглых предметах:
Мы вставали на эти предметы, а они кричали нам, чтобы мы не двигались, потому что мы стоим на гранате, и делали звук, как будто они выдергивают чеку. Нас заставили стоять неподвижно четыре часа. Мы стояли как окаменевшие. В итоге один солдат сказал мне, чтобы я подвинулся. Я сказал: «Нет, я не хочу умирать». Он сказал: «Ничего, я только что вставил чеку обратно». Потом, когда я уходил, я посмотрел на двор и понял, что они нас обманули: мы стояли просто на каких-то булыжниках.
Андрий показал нашим сотрудникам фотографии, которые сделала его жена, когда он вернулся домой. На снимках видны следы избиения – синяки на ногах, на боку, на груди и на локте.
Пытки
Побои
Бывший сотрудник полиции на пенсии рассказал, что российские военные пришли к нему домой в июне или июле и стали расспрашивать его про сына, который тоже служил в полиции и участвовал в АТО. Сын заранее скрылся из Изюма. Мужчина рассказывает, что солдаты из ЛНР и еще один солдат, который назвал себя чеченцем, зашли в дом, стали избивать его прикладами, повалили его на пол и потребовали, чтобы он назвал им адреса, где живут сотрудники полиции и другие люди, у которых спрятано оружие. В противном случае, говорили они, «тебя сейчас отвезут на подвал, и там ты все расскажешь».
Еще один мужчина, который служит в настоящее время в полиции, рассказывает, что в конце апреля военные проводили у него дома обыск. Один солдат ударил его в челюсть так сильно, что мужчина скатился с лестницы и сломал левую руку. Вот как он описывает это:
Я начал кричать от боли. Вышли соседи. Солдат сказал, чтобы они шли обратно, что я просто упал. Потом он схватил меня за воротник, затащил меня в квартиру, швырнул на диван рядом с женой и начал кричать: «Где оружие?»
Михайло Иванович (67 лет) рассказывает, что его задержали в конце августа и продержали 12 дней. Солдат сломал ему левую руку – кажется, пластмассовой трубой, говорит мужчина. Когда наши сотрудники разговаривали с ним в конце сентября, он готовился к операции, чтобы репозиционировать неправильно сросшийся перелом.
Игорь (электрик, которого задерживали пять раз) рассказывает, что 24 июня солдаты забрали его и отвели в гараж при больнице, где его избивали, в том числе прикладом. Игорь говорит, что его с завязанными глазами привели в комнату, где с него сняли штаны и стали бить по ягодицам чем-то жестким. Потом от него стали требовать, чтобы он назвал имена тех, кто состоял в теробороне, служил в полиции или участвовал в АТО.
Михайло Иванович рассказывает, что однажды, когда у него были завязаны глаза, ему показалось, что ему втыкают иглы в спину и в плечи. Наши сотрудники осмотрели его спину, но не нашли на ней шрамов. Главный медицинский специалист организации «Врачи за права человека» поясняет, что, когда человека пытают током, это ощущается, как уколы иглы.
Опрошенные мужчины говорят, что их также избивали руками и ногами. Как минимум у двух мужчин после освобождения были сломаны ребра. Один сказал, что у него была сломана грудина.
Пытка неудобной позой
Игорь рассказывает, что несколько раз солдаты заставляли его садиться на пол, подогнув колени вверх. Потом они связывали ему под коленями руки и продевали поперек груди, под мышками, металлический стержень. Это называлось «попугай». После этого два человека поднимали трубу так, чтобы человек свисал с нее.
«В какой-то момент я уже им сказал: дайте мне список с любыми именами, я все подпишу», – рассказывает Игорь. Но его не просили ничего подписывать. На следующий день его снова точно так же допросили, после чего его отпустили. Игорь говорит, что его пытали таким образом при каждом задержании.
Богдан (сотрудник полиции, ветеран АТО и участник теробороны) рассказывает, что его как минимум один раз заставляли делать «попугая», но он описывает эту пытку немного иначе: он говорит, что металлический стержень продевали под коленями и над локтями. Богдан говорит, что один раз металлическая труба не выдержала его веса: когда солдаты подняли его, труба согнулась и сломалась. Оба мужчины говорят, что после этой пытки у них по несколько часов не работали руки.
Богдан рассказывает, что вместе с ним в гараже сидел мужчина, которого Богдан как сотрудник полиции когда-то задерживал. Поскольку у Богдана после пытки «попугаем» не работали руки, этот мужчина вызвался покормить его. Еще Богдан рассказывает, что несколько раз солдаты надевали ему на голову пакет и перекрывали воздух. Один раз, когда он в очередной раз отказался что-то рассказывать солдатам, один из них угрожал посадить Богдана «на бутылку» (имея в виду анальное изнасилование). Богдан говорит, что российские военные отпустили его только после того, как он согласился работать на них осведомителем. После освобождения Богдан уехал в Россию, а оттуда – в Эстонию, Польшу и, в конечном итоге, обратно в Украину, в Харьков.
Олександр, 52-летний агроном, которого задержали в начале сентября, рассказывает, что его заставляли принимать «позу паука»: его клали на живот и стягивали руки и ноги вместе у него за спиной. После этого к рукам подключали электроды и пытали его электротоком.
Олександр рассказывает, что его задержали у него дома, где у него был собственный генератор и интернет. Во время допросов, в том числе во время пытки «пауком», его заставляли подписывать документ, передающий право собственности на дом российской армии.
Олександра продержали в заключении пять дней. В течение этого времени российские военные также держали его в помещении, которое Олександр описал как склад, в одной футболке, трусах и туфлях. Солдаты открыли двери и оставили Олександра там с завязанными глазами на целый день. При этом на улице было достаточно холодно, особенно ночью – около 10°С. «На следующий день, когда они за мной пришли, я уже хотел только одного – чтобы они меня убили и чтобы все это поскорее закончилось», – рассказывает Олександр. Он говорит, что слышал в ангаре голоса и других людей, которых там тоже держали.
Пока Олександр находился в заключении, российские солдаты пришли к его жене и сказали, что они его убили и что они могут принести ей в качестве доказательства его уши или целиком его труп. Жена узнала о том, что Олександр жив, только когда его отпустили. Она думает, что солдаты надеялись, что она уйдет из дома и тогда они смогут поселиться в нем.
Олександр показал нашим сотрудникам свое колено, в котором так и не прошло воспаление, начавшееся из-за жестоких побоев.
Пытка водой
Двое мужчин говорят, что их пытали водой. Олег (25 лет, строитель) рассказывает, что солдаты заставили его лечь на пол, накрыли ему лицо тряпкой и на протяжении получаса с перерывами лили ему на лицо воду.
Андрий рассказывает, что когда 11 августа его задержали во второй раз, его привели в какой-то дом и оставили во дворе на два часа с завязанными глазами. «Потом меня спустили в подвал, зажали мне нос и вылили мне в горло как минимум два литра воды, – рассказывает Андрий. – Меня тошнило. Один из них сказал: „Если не заговоришь, отправим тебя сейчас [солдатам] на передовую – там сразу заговоришь“».
Андрий показал нашим сотрудникам тряпку и скотч, которыми у него были завязаны глаза. Пытки продолжались – солдаты еще день периодически прикрепляли к его ногам электроды и пытали его током. В итоге один из солдат сказал ему: «От тебя нет никакой пользы. Мы тебя расстреляем». После этого Андрия отвезли в лес, поставили на колени и приставили ему к голове автомат. После этого солдат сказал ему, что если он хотя бы кому-нибудь расскажет о том, что с ним было, они придут и убьют всю его семью. После этого его отпустили.
Пытка током
Все 14 опрошенных мужчин говорят, что их пытали электрическим током, иногда по несколько раз. В основном электроды подключали к лодыжкам, но иногда и к ушам, пальцам на ногах, на руках, к ладоням или гениталиям. Олег рассказывает, что ему электроды прикрепляли к ушам, но трое мужчин, которые находились в гараже вместе с ним, рассказывали ему, что им провода подключали к гениталиям.
Игорь рассказывает, что во время некоторых допросов солдаты обматывали электрические провода вокруг его лодыжек и били его током с перерывами по полчаса или даже дольше.
«Мне так долго и так сильно били током по ногам, что мне уже казалось, что у меня сейчас будет разорвется сердце, – рассказывает Олександр. – В последний момент, когда уже казалось, что сердце вот-вот остановится, они переставали бить током. Потом меня еще избивали, но из-за электрошокера я уже даже ничего и не чувствовал».
Мародерство
Игорь и Женя рассказывают, что 17 апреля, примерно в 10 часов утра, они помогали соседке, у которой во время обстрела пострадал дом, перевозить вещи к знакомой. На левом берегу реки в центре города возле церкви был российский блокпост. Солдаты, которые там стояли, судя по их говору, были из ЛНР или ДНР. Они остановили машину и стали проверять документы. Потом они заявили, что вещи – краденые, хотя хозяйка вещей сидела в машине.
Солдаты задержали Игоря и Женю и отвели их в гараж, где их продержали три дня. При задержании один из солдат ударил Игоря прикладом в грудь. Хозяйку вещей солдаты задерживать не стали, но машину с вещами забрали себе. В гараже, как рассказывает Игорь, их почти не кормили и давали на день только полтора литра воды, которые приходилось делить на восьмерых человек. За эти три дня Игоря один раз избили – когда нашли у него в кармане отвертку.
Другие люди рассказывают, что российские военные, приходя к ним в дом, забирали себе всю электронику: планшеты, айфоны и телевизоры, а также ювелирные украшения – золотые и серебряные цепочки и кольца. Кроме того, солдаты забирали себе все деньги, которые находили при задержании в доме или в карманах у человека, а также иногда его машину.
Самоубийства
Сотрудники Human Rights Watch поговорили с родственниками и друзьями двух мужчин, 55-летнего Миколы Папирного и 43-летнего Александра Глущенко. Их обоих задерживали: Папирного – примерно на двое суток в конце июня, а Глущенко – на день-два в июне и потом еще раз на три дня в июле. Оба мужчины повесились через день-два после освобождения.
Мужчина, который сидел вместе с Глущенко в одном из гаражей в городской железнодорожной поликлинике, рассказывает, что и его, и Глущенко пытали и что, когда Глущенко уходил из гаража, соседи по камере думали, что у него переломаны ребра. Один из друзей Папирного говорит, что Микола еще в мае пытался покончить с собой, когда российские солдаты отобрали у него трейлер. В день своей смерти он надел свой лучший костюм и туфли и повесился у себя во дворе. Его тело обнаружила знакомая. На земле рядом с деревом лежала лестница.
Юридические обязательства
Все стороны, участвующие в вооруженном конфликте на территории Украины, обязаны соблюдать международное гуманитарное право, или законы войны, в том числе Женевские конвенции от 1949 г. и Дополнительный протокол I к Женевским конвенциям, а также обычное международное право. Участвующие в конфликте войска обязаны соблюдать на подконтрольных им территориях международные нормы, регулирующие режим оккупации.
Кроме того, ни при каких обстоятельствах не прекращает действовать международное право в области прав человека, в том числе безусловный запрет на пытки. И Россия, и Украина присоединились в свое время к Конвенции против пыток, и согласно договору обязаны не просто воздерживаться от применения пыток, а проводить расследование по всем инцидентам, когда есть основания подозревать, что имели место пытки, и карать виновных.
Законы войны запрещают сознательно убивать военнопленных и взятых под стражу гражданских лиц, подвергать их сексуальному насилию, пытать их и обращаться с ними бесчеловечно. Те, кто сознательно совершает такие действия, или приказывает подчиненным совершать их, или выступает в качестве пособника при их совершении, становятся военными преступниками. Если командир знал (или должен был знать) о совершающихся военных преступлениях, но не принял мер, чтобы пресечь их и наказать виновных, согласно принципу командной ответственности он тоже может быть признан виновным в военных преступлениях.
Согласно Женевским конвенциям, Россия и Украина обязаны провести расследование по всем фактам военных преступлений, предположительно совершенных их войсками или на их территории, и привлечь виновных к ответственности. Жертвы преступлений либо их семьи должны незамедлительно получить справедливую компенсацию.
Украина, в отличие от России, присоединилась к Декларации о безопасности школ и тем самым взяла на себя политическое обязательство предпринять конкретные шаги с тем, чтобы в ходе вооруженных конфликтов обеспечивать повышенную безопасность учащимся, преподавателям и школам. В частности, это подразумевает отказ от использования школьных зданий в военных целях.
