Миграционные власти Украины, оказывается, считают Россию страной безопасной и демократической. С учетом того, как по нынешним временам развиваются отношения между Киевом и Москвой, это утверждение звучит по меньшей мере странно – особенно для тех, кто внимательно следит за происходящим в России.
Эту на редкость позитивную оценку дали России украинские миграционные власти, отказав в предоставлении убежища российскому оппозиционному активисту Алексею Ветрову. Он пока еще остается в Украине в ожидании решения по кассационной жалобе, но особых причин надеяться на успех у него нет.
По словам наблюдателей, которые были с Ветровым в суде, журналистов, пишущих об этой истории, и самого Ветрова, в обоснование отказа в убежище миграционная служба ссылалась на то, что Россия является демократической страной, где критики власти не подвергаются преследованиям. Отказ апелляционная инстанция оставила в силе. А ведь эта оценка плохо соотносится с широкомасштабным давлением на гражданское общество, ставшим реальностью в России в последние годы.
Ветров уехал из России весной 2014, опасаясь преследования за участие в протестных акциях, прошедших в крупных российских городах в декабре 2011 – первой половине 2012 гг. Он активно участвовал в митингах против коррупции и несправедливых выборов в Нижнем Новгороде, откуда сам родом. Узнав о том, что местные власти объявили его в розыск, Ветров перебрался в Украину и попросил там убежища.
В декабре 2014 года, после того как миграционная служба отказала Ветрову, суд обязал его покинуть страну. Он обжаловал судебное решение, которое поддержало позицию миграционной службы. Теперь Ветров ожидает решения уже по последней, кассационной жалобе.
За последние три года убежище в Украине просили многие российские граждане, среди них и активисты оппозиции. Большинству искателей убежища, как говорят эксперты, миграционная служба отказывает.
Например, год назад украинская миграционная служба отказала в убежище российскому оппозиционеру Петру Любченкову. По его словам, свой отказ чиновники мотивировали тем, что оснований опасаться преследования в России у него нет, и что российское законодательство запрещает пытки. В ноябре 2015 года участник протестных акций в России Павел Шехтман на своей странице в Facebook сослался на документ, подписанный чиновником миграционной службы, в котором, среди прочего, сказано, что ему отказано в убежище в Украине в связи с тем, что свобода собраний гарантируется российской конституцией.
После возвращения президента Владимира Путина в Кремль в 2012 году российские власти использовали разноообразные меры и способы давления на несогласных. Последовали жесткие разгоны митингов полицией, массовые произвольные задержания, притеснение и запугивание активистов, не редко через их родственников, клеветнические кампании в СМИ. Затем в спешном порядке были введены новые, жесткие ограничения свободы собраний, ассоциации и выражения мнений.
Примеров тому, как именно можно поплатиться за участие в митинге или просто публичную критику власти – более чем достаточно. Можно вспомнить и о вопиюще несоразмерных по тяжести обвинениях участникам событий на Болотной, и о деле геолога Евгения Витишко, который провел два года жизни в колонии из-за нелестной надписи на заборе в адрес местного губернатора. Совсем недавно к двум годам колонии-поселения за онлайновые высказывания оппозиционного толка была приговорена Дарья Полюдова.
В Украине, как и в других странах, процедура получения статуса беженца должна в полном объеме обеспечивать уважение прав людей, ищущих убежища и включать справедливую оценку заявлений о риске преследований в случае возвращения. Международное право запрещает возвращать беженцев туда, где их жизни или свободе будет угрожать опасность.
Если посмотреть на события последних трех лет в России, то едва ли найдется правительство, которое сможет всерьез утверждать, что критики власти в этой стране могут не опасаться преследований.
