27 сентября 2020 г. разрывом снаряда убило Викторию Геворгян. Ей было всего девять. Попадание пришлось по двору ее дома в Мартунинском районе Нагорного Карабаха. В тот же день в азербайджанском селе Гашалты разрывом снаряда убило находившихся во дворе дома 13-летнего Шахрияра Курбанова и его 14-летнюю двоюродную сестру Фидан Курбанову. Вместе с ними погибли еще трое взрослых членов семьи.
Последовавшие полтора месяца боев унесли жизни, по разным оценкам, больше полутора сотен гражданских лиц, среди которых были и дети, не только Виктория, Шахрияр и Фидан, но и еще десять детей-азербайджанцев. Конфликт, как минимум на время, превратил в беженцев десятки тысяч человек.
Во время боев и по их следам исследователи Human Rights Watch на месте осматривали подвергшиеся ударам объекты по обе стороны линии фронта, чтобы сделать выводы о соблюдении участниками конфликта требований международного гуманитарного права о необходимости щадить гражданское население и ограждать его от последствий нападений. Мы интервьюировали очевидцев, анализировали фотографии и видео, снятые местными жителями на мобильный телефон в режиме реального времени или выложенные онлайн, и работали со спутниковыми снимками. Мы также лично встречались с официальными лицами и вели с ними переписку.
В этом докладе рассматривается происходившее со школами во время боев 27 сентября – 9 ноября, и описываются некоторые последствия конфликта для детей школьного возраста.
По официальным данным, повреждения или разрушения получили по меньшей мере 71 школа на армянской стороне, в том числе две – на территории Республики Армении, и 54 школы на азербайджанской стороне. Эта статистика не включает десятков пострадавших от военных действий детских садов, художественных и спортивных школ и профессиональных колледжей.
И армянские, и азербайджанские школы в марте 2020 г. были закрыты на карантин в связи с Covid-19. К середине сентября занятия возобновились, но были вновь прекращены с началом боевых действий. Многие школы были отданы под размещение вынужденных переселенцев. В Нагорном Карабахе некоторые школы также использовались как полевые госпитали и казармы; часть школ была разграблена местными жителями и военнослужащими.
|
И в армянских, и в азербайджанских школы до сих пор стоят мемориалы военных преступлений, приписываемых обеим сторонам конфликта вокруг Нагорного Карабаха, который начался еще в 1988 г. и обострился с распадом СССР в 1991 г. Этот конфликт, приведший к вынужденному переселению более миллиона человек, стал знаковым для формирования независимой государственности нынешних Армении и Азербайджана. Населенный преимущественно армянами Нагорный Карабах, находившийся на момент распада Советского Союза в составе тогдашней Азербайджанской ССР, в 1991 г. провозгласил независимость, которая до сих пор не признана ни одним из государств – членов ООН и ни одной из межправительственных организаций. Прекращение огня в 1994 г. зафиксировало установление армянскими силами контроля над семью районами Азербайджана вокруг Нагорного Карабаха, которые образовали пояс безопасности и обеспечили фактическую общую границу с Арменией. |
2 октября
Азербайджанский город Тертер, расположенный на древнем караванном пути, во время боев оставался в зоне уверенной досягаемости для реактивной и дальнобойной ствольной артиллерии с армянской стороны. К моменту нашего посещения были разбиты почти все витрины и окна, выходившие на центральную улицу Тертера. Спутниковые снимки того периода военных действий показывают присутствие в городе большого числа военных грузовиков и множество боевых позиций вокруг. В ноябре мы также лично наблюдали в городе военный транспорт.
Однако даже с учетом этого Human Rights Watch считает неизбирательным и, поэтому, незаконным неоднократное применение армянскими силами по густонаселенным районам в черте города неуправляемых осколочно-фугасных боеприпасов.
2 октября одним из жителей было снято на видео облако пыли, поднявшееся через несколько секунд после звука попадания артиллерийского снаряда, прилетевшего со стороны армянских позиций, по детскому саду в поселке городского типа Шыхарх/Марага Тертерского района, в котором были размещены беженцы после первой войны. Human Rights Watch верифицировала это видео, сопоставив его со спутниковыми снимками.
3 октября
3 октября три артиллерийских снаряда попали по школе № 1 в центре Тертера. Осколки оставили выбоины на стенах из красного кирпича и плитах, которыми был вымощен двор, в здании посыпались стекла, были выбиты или повреждены оконные рамы и были повреждены классные комнаты; также выбило окна в детском саду на противоположной стороне улицы.
Когда мы в начале ноября осматривали повреждения, школьный охранник рассказал нам, что до закрытия школы с началом боев там учились 1 300 детей.
В Нагорном Карабахе (армянское название – Арцах) многие жители говорили, что нигде, в том числе в соседних районах не чувствовали себя в безопасности от азербайджанских обстрелов. Большинство женщин и детей эвакуировались в Степанакерт (азербайджанское название – Ханкенди), и оттуда – в Ереван и другие населенные пункты Армении.
Когда их село попало под обстрел азербайджанских сил, 51-летняя Наринэ Хачатурян забрала обеих дочерей (младшей было всего 10 лет) и уехала к родителям, у которых была квартира в Степанакерте, рассчитывая, что там будет безопаснее.
4 октября
Как оказалось, о безопасности можно было только мечтать. Из-за обстрелов семья вместе с оставшимися жильцами многоквартирного дома укрывалась в подвале, а Наринэ время от времени поднималась в квартиру, чтобы приготовить еду. Между восемью и девятью часами вечера 4 октября, как раз когда она готовила ужин, «вдруг этот рев, стекла во все стороны полетели».[1]
В результате этого удара сильно пострадала степанакертская школа № 10, которая находилась на противоположной стороне улицы.
В ходе ударов по соседней электроподстанции за время боев по этой школе пришлось как минимум шесть попаданий, в результате чего десятки классов были приведены в негодность, а школа осталась без электричества и водоснабжения.
Human Rights Watch пришла к заключению, что азербайджанские силы использовали боеприпасы с большой площадью поражения, в том числе неуправляемые реактивные снаряды, и что такие удары были, возможно, неизбирательными и, следовательно, незаконными.
Как и в тертерской школе № 1, в степанакертской школе № 10 насчитывалось 1 300 учеников. По состоянию на начало марта 2021 г. функционировала только треть школы.[2]
В числе других школ, пострадавших в Степанакерте за время боев, армянские власти назвали нам школу № 12, детский сад № 1, музыкальную школу и детский сад Армянской Евангелической ассоциации Америки.[3]
После удара 4 октября Наринэ с дочерьми 10 и 25 лет (у обеих множественная инвалидность), снова отправились в путь в поисках безопасного места. По состоянию на февраль 2021 г. они вместе с еще несколькими семьями вынужденных переселенцев нашли приют в помещении ереванской школы-интерната для детей с нарушениями слуха.[4]
5 октября
В Тертере, по словам директора, пострадала школа № 5, которая находится в нескольких сотнях метров от школы № 1. В результате попадания были повреждены классы, электропроводка, окна и компьютеры, использовавшиеся учителями для дистанционных уроков.
В другом эпизоде в середине октября в результате как минимум трех попаданий артиллерийских снарядов повреждения получила средняя школа в поселке Шыхарх и были выбиты панорамные окна в музыкальной школе на противоположной стороне улицы. Об этом нам рассказал живущий через дорогу 30-летний Джавад Агаев.[5]
В начале ноября мы интервьюировали одного из старших муниципальных чиновников в Тертере. На нем была серо-зеленая камуфляжная форма. Он провел нас в бомбоубежище под районной администрацией в центре города и там зачитал длинный список причиненного боевыми действиями ущерба. По его словам, повреждения или разрушения получили 14 общеобразовательных школ, три детских сада и колледж, погибли 17 гражданских лиц, 10 из 114 тысяч жителей района были вынуждены покинуть свои дома.[6] Нам удалось побывать на местах пяти ударов, в результате которых были повреждены местные школы.
8 ноября в ходе осмотра школы № 1 мы увидели, в частности, и азербайджанский военный грузовик, припаркованный с внешней стороны задней стены школьного здания.
К. Маммадова, преподаватель ветеринарии в Азербайджанском государственном аграрном университете в Гяндже, втором по величине городе Азербайджана, сообщила нам точное время удара, в результате которого 5 октября была повреждена средняя школа № 4, где она училась, - 02:37.[7]
По данным Национального агентства по разминированию территорий Азербайджана (ANAMA), на улице напротив заднего входа в школу разорвался реактивный снаряд РСЗО «Смерч» российского производства: длина 7,6 м, осколочно-фугасная головная часть 258 кг. Взрывная волна выбила окна и двери в заднем крыле школьного здания, прошла через классы и выбила окна на противоположной стороне школьного двора.
По словам охранника, в школе числилось 3 200 учеников.
8 октября
В 11:00, как нам на месте рассказали свидетели, реактивный снаряд РСЗО «Смерч» попал по двору средней школы № 5 в Барде – третьем по величине городе Азербайджана. В школе числилось 1,5 тыс. учеников, в тот момент занятия там не велись, а здание было отдано под размещение 300 вынужденных переселенцев. По словам директора Теймура Гамидова, в школе также находились 15 учителей и других сотрудников. Пострадали пять человек. Как представляется, это был реактивный снаряд с отделяемой головной частью, и корпус с хвостовыми стабилизаторами наполовину ушел в землю. По словам Гамидова, стабилизаторы «торчали в воздухе на три метра».[8]
14 октября
В 10:00 два крупнокалиберных артиллерийских снаряда попали по двору сельской школы в селе Дюярли в двух километрах юго-восточнее Тертера. Третий снаряд пробил крышу, разворотил пять классных комнат и вызвал пожар.[9]
57-летняя учительница Арзу Гулиева в тот момент была у себя дома через дорогу от школы. Осколками пробило крышу ее дома. Ее муж попытался вызвать пожарных, но телефон не работал, «поэтому он крикнул проезжавшей машине, чтобы те передали пожарным», рассказала Гулиева.[10]
Когда у горящей школы собрались местные жители и пожарные, произошло четвертое попадание. Представитель местной администрации назвал имена семерых раненых гражданских лиц.
44-летний Намиг Сулейманов, у которого жена работает учительницей в этой школе, показал нам две небольшие воронки на школьном дворе, в которых мы обнаружили осколки артиллерийских снарядов. Позади школы в земле была вырыта L-образная траншея: по словам Сулейманова – для укрытия во время обстрелов, поскольку школу предполагалось использовать для размещения гражданских пожарных.[11] После обстрела от этих планов отказались.
Позиции азербайджанских сил в районе Дюярли могли создавать повышенный риск попаданий по этому населенному пункту со стороны армянских сил. На октябрьских спутниковых снимках видны 10 азербайджанских огневых позиций в поле юго-восточнее села, ближайшая – всего в 10 метрах от строения. В 800 м к западу были размещены три крупнокалиберных орудия, в 1,5 км к северу – 4 РСЗО, в 2,5 км к юго-западу – еще 2 РСЗО.
Однако наличие указанных военных целей не может служить ни объяснением, ни оправданием обстрела школы из тяжелой артиллерии. Любое же преднамеренное нападение на школу и гражданских спасателей было бы военным преступлением.
Армянская сторона сообщала о повреждениях двух средних школ в селах Сотк и Кут близ Вардениса в результате ударов азербайджанских беспилотников, а также о тяжелом ранении в результате удара беспилотника в 09:00 14 октября, которое получил 14-летний подросток, направлявшийся с односельчанами на сбор картофеля в поле у села Сотк.[12]
15 октября
В карабахском селе Кармир Шука (Гырмызы Базар), как рассказали нам в Министерстве образования, «сильно пострадала» единственная школа.[13] По словам медсестры из соседнего села, в октябре армянские силы стали использовать ее в качестве полевого госпиталя.[14] В селе в направлении школы стоял указатель «госпиталь». Предположительно, самые сильные повреждения здание получило во время удара по селу 15 октября. На момент нашего посещения в ноябре на первом этаже и на школьном дворе были разбросаны пробитые бронежилеты, окровавленная военная форма, тряпье, носилки. Мы также обнаружили на территории множество осколков артиллерийских снарядов, все окна в школьном здании были выбиты.
17 октября
В результате попадания по Гяндже примерно в 01:30 двух оперативно-тактических ракет Scud-B погиб 21 человек. Взрывная волна от первой вызвала сильные разрушения в районе ул. Мухтара Хасиева, пострадали находившиеся в 250 м от эпицентра детский сад № 10 и средняя школа № 29, выбило окна в школе № 18 на удалении 850 м.[15] Десять гражданских лиц погибли в своих домах, четверо из них – дети, которые учились в школе № 29: 11-летний Орхан и его 6-летняя сестра Марьям (вместе с сестрой и матерью); 13-летний Артур, который жил в доме у бабушки; и 14-летняя Нигар, вместе с которой погибли четверо родственников.[16]
Школьный двор был усыпан битым стеклом и кусками деревянных оконных рам, кое-где валялись искореженные стулья и парты. По словам школьного работника, оценивавшего размер ущерба и беседовавшего с нами в начале ноября, администрация школы потеряла связь с учениками, у которых разрушены дома, «невозможно отследить, где они, поэтому мы не можем обеспечить им дистанционное обучение», как в случае с остальными, для которых школа пыталась организовать этот процесс.[17]
Оперативно-тактическая ракета Scud-B производится с начала 1960-х гг. и имеет круговое вероятное отклонение от цели в несколько сотен метров. Невысокая точность таких боеприпасов компенсируется большой площадью поражения. С армянской стороны заявлялось о том, что удары наносились по военным целям в Гяндже, и проведенный нами анализ спутниковых снимков подтверждал наличие таких целей, однако это вовсе не отменяет незаконности применения такого неизбирательного оружия по плотной городской застройке.
19 октября
Линия соприкосновения, разделившая армянские и азербайджанские силы после прекращения огня в 1994 г., прошла по территории Агдамского района Азербайджана.
Всего в нескольких километрах от нее находится поселок Биринчи Бахарлы, построенный для вынужденных переселенцев после первой карабахской войны. По словам местных жителей, во второй половине дня 19 октября залпом из примерно 10 реактивных снарядов РСЗО «Град», предназначенных для поражения живой силы и техники, была серьезно повреждена школа № 1, в которой до начала боевых действий было 180 учеников.[18]
Еще два реактивных снаряда попали по детскому саду примерно в 100 м от школы. В начале 2020 г. там был проведен ремонт, сад посещали 35 детей.[19]
*********************
В городе Мартуни (Ходжавенд) в 40 км восточнее Степанакерта одним из немногих жителей, которые оставались там в течение всего периода боев, был директор школы № 2 Мигран Дживанян. «Электричества нет, людей нет, тяжело», - рассказал он.
В разные дни азербайджанская артиллерия обстреливала разные части города. По словам Дживаняна, это было особенно страшно, потому что «никогда не угадаешь».[20]
Армянская сторона сообщила нам, что школа № 2 неоднократно обстреливалась между 1 и 15 октября.[21] И наибольшие повреждения, как представляется, эта школа получила 19 октября (тем же залпом РСЗО «Град» были также серьезно повреждены музыкальная и художественная школа в городском Доме культуры на противоположной от школы стороне площади). В тот день под обстрел едва не попала группа исследователей Международного партнерства за права человека.[22] По словам Дживаняна, очередное попадание по школе № 2 имело место 8 ноября – всего за два дня до прекращения огня.
10 ноября Дживанян пришел в школу, чтобы оценить масштаб повреждений. «Одна [ракета – реактивный снаряд РСЗО «Град»] попала в крышу и пробила потолок, три – по школьному двору, две – по забору, одна – рядом со входом в подвал», - рассказал он. Сильно пострадал второй этаж. Во время посещения 23 ноября мы обнаружили фрагменты как минимум трех реактивных снарядов: двух – на школьном дворе, одного в коридоре на втором этаже. Во всех домах поблизости (в том числе в детском саду, библиотеке и здании районной администрации) выбило окна, были заметны внешние повреждения конструкций.
23 октября
Когда карабахский райцентр Аскеран (Майраберд) в 15 км к северу от Степанакерта, оказался в зоне массированных артобстрелов, в подвале местной художественно-музыкальной школы организовали временный госпиталь. Как нам рассказали в местном управлении образования, в 18:30 реактивный снаряд попал в легковую машину в двух метрах от здания с задней стороны. В тот момент в подвале находились врачи и пришедшие за медицинской помощью местные жители, а также люди, просто укрывавшиеся от обстрелов, но хотя зданию был причинен значительный ущерб, никто не пострадал.[23]
2 ноября
В селе Марзили в Агдамском районе Азербайджана, которое также находится в нескольких километрах от прежней линии соприкосновения, подготовительные и начальные классы единственной школы получили сильные повреждения в результате попадания в них в 06:00 снаряда, который пробил несколько стен. Взрывом выбило двери и окна и переломало парты.[24] 10 октября по школьному двору уже было одно попадание. В школе насчитывалось 300 учеников и 35 сотрудников.
После прекращения огня
9 ноября, на следующий день после перехода под контроль азербайджанских сил города Шуша/Шуши который контролировался армянской стороной с 1990-х гг., президент Азербайджана и премьер-министр Армении при посредничестве России подписали заявление о полном прекращении огня.
По его условиям Азербайджан возвращал себе 15% территории Нагорного Карабаха и контроль над всеми семью районами из пояса безопасности.
В Нагорном Карабахе сроком на пять лет был размещен российский миротворческий контингент численностью около 2 тыс. человек.
Армянское население покидало территории, которые по результатам соглашения отходили Азербайджану. В некоторых местах, уезжая, жители жгли дома и другую инфраструктуру. Как представляется, к этим поджогам также имели отношение военные Нагорного Карабаха/Армении и местные де-факто власти.
22 ноября мы побывали в селе Ехегнут (Гамишли). На момент нашего приезда школа еще горела. Перед зданием стояли военные машины, четверо военнослужащих разбирали полевую кухню и собирали со школьного двора бронежилеты, территория была усыпана упаковками от армянских военных сухпайков. Мы также наблюдали сгоревшие практически дотла школы в селах Кнараван и Чаректар.
В сентябре 2020 г. в Нагорном Карабахе было 220 школ, в которых учились почти 24 тыс. детей.[25] На конец ноября 2021 г. под контроль азербайджанской стороны перешли 107 из этих школ со списочной численностью 6 834 ученика, а также 4 художественные школы и 4 спортшколы примерно на 1 750 учеников.[26]
После прекращения боевых действий вынужденные переселенцы начали возвращаться в те районы Нагорного Карабаха, которые остались под контролем армянской стороны. Армянское население, ушедшее с территорий, которые теперь контролируются Азербайджаном, остается в Армении в статусе вынужденных переселенцев или перебирается в контролируемую армянской стороной часть Нагорного Карабаха. Возобновление работы школ там было сопряжено со значительными трудностями. Кроме того, что многие школы пострадали в результате обстрелов, некоторые школы использовались армянской стороной для временного размещения вынужденных переселенцев и в качестве казарм. К февралю многие школьные здания были как минимум частично отремонтированы, однако некоторые школы практически пустовали из-за ситуации с безопасностью. Вернувшиеся на работу сотрудники обнаруживали, что часть школьного имущества разграблена.
В городе Мартуни, по словам работников школы № 1, в начале ноября по школе было пять попаданий из минометов и РСЗО «Град». В здании были выбиты окна, повреждена крыша, полностью уничтожен один класс, в актовом зале обрушился потолок, на территории присутствовали фрагменты реактивных снарядов. Однако ремонт невозможно было начать сразу после прекращения боевых действий, поскольку 10 ноября в школе разместились военнослужащие территориального полка Армии обороны Арцаха, который во время боев дислоцировался в районе Мартуни.
Во время нашего ноябрьского посещения Мартуни мы наблюдали расквартированных в классах и в соседнем детском саду военнослужащих, а также вооружение и военную технику на школьном дворе. К 19 декабря военные освободили школу.[27]
«Как только они освобождали какое-то помещение, мы бежали туда убираться, - рассказали нам в школе. – Мы практически выгоняли их швабрами, так торопились поскорее открыться» (в город к тому времени вернулось 200 учеников школы). К повреждениям во время боев добавились последствия пятинедельного использования школы в качестве казармы: «здание было в плачевном виде, сами понимаете. Мы сами убирались, занимались всем мелким ремонтом».
Выяснилось также, что ценное имущество школы разграблено: «У нас украли компьютеры, все, - жаловались педагоги (в том числе вынесли восемь планшетов и два ноутбука – новых, их только привезли, на момент начала боев их еще даже не распаковали). – Вынесли оборудование их химической лаборатории. Ксероксы растащили, и телефоны тоже».
Несмотря на все это, школа № 1 возобновила работу 21 декабря. К середине февраля 2021 г. в нее вернулись 464 из 544 учеников и пришли 93 новых – приехавших из районов, которые перешли под контроль Азербайджана.[28]
Возобновила работу и школа № 2, хотя и без компьютеров и спортивного инвентаря. Туда вернулись почти все из 430 учеников, ожидался приход новых учеников из числа вынужденных переселенцев. Об этом нам в феврале рассказал ее бывший директор Мигран Дживанян, который после прекращения огня пошел на повышение: «У нас будет больше учеников, чем до войны».[29]
Школа в селе Кармир Шука, в которой армянские силы разворачивали полевой госпиталь, возобновила работу в январе.
Армянская сторона утверждает, что «ни в районах, … по которым азербайджанскими вооруженными силами наносились удары, включая школы и детские сады, ни поблизости не было никаких военных объектов и что … ни они, ни их имущество не использовались в военных целях».[30] В случае с госпиталем в школе в селе Кармир Шука следует отметить, что любые санитарные формирования находятся под защитой международного права и ни при каких обстоятельствах не могут считаться законной военной целью, однако заявления о том, что военные не использовали школу во время конфликта, следует признать вводящими в заблуждение.
После прекращения огня также имели место несколько проблемных случаев использования школ в военных целях. Например, на момент нашего посещения города Бердзор (азербайджанское название – Лачин) в конце ноября местная школа № 1 использовалась армянскими силами как казарма.
Один из военнослужащих, чей дом остался на территории, отошедшей Азербайджану, рассказал, что ночью 8 ноября школа пострадала при обстреле реактивной артиллерией. В Министерстве образования нам рассказали, что население города было эвакуировано, поскольку азербайджанские силы были «по обе стороны коридора».[31] В декабре в рамках соглашения о прекращении огня город перешел под контроль Азербайджана.
Некоторые школы на армянской стороне были закрыты из-за близости к позициям азербайджанских сил, другие возобновили работу, но учеников почти не было, поскольку родители боялись отпускать детей на занятия.[32]
Горное село Тагавард (Тагаверд) оказалось затронутым обоими аспектами этой послевоенной реальности. В верхней его части было 600 жителей и своя школа, однако жители ушли оттуда во время боев. Теперь эта часть контролируется азербайджанской стороной, и школа там не работает. На полпути в нижнюю часть села камнями обозначена линия соприкосновения: позиции обеих сторон находятся на расстоянии 50-60 метров друг от друга, а российские миротворцы там не присутствуют.
Нижний Тагавард остался за армянской стороной, однако туда вернулись лишь немногие из 700 жителей. В феврале директор местной школы Маргарита Саакян рассказала нам, что к учебе вернулись всего четверо из 52 учеников: «Все боятся. А ночью стреляют… Наши военные, их военные – кричат, оскорбляют друг друга, потом и стрелять начинают».[33] По словам школьных работников, в конце октября или начале ноября школа получила повреждения в результате двух минометных попаданий – рядом со входом и позади здания. Директор рассказала, что они отремонтировали крышу, двери и окна, но «кто-то утащил школьный компьютер и автомат, который у нашего военрука в кабинете под замком хранился».
В момент нашего посещения 20 февраля в школе шел педсовет и, в частности, обсуждался вопрос того, что нужна помощь от местных властей и российских миротворцев, особенно, чтобы «стальную стенку по периметру забора поставили – так, по крайней мере, дети смогут спокойно во дворе играть».[34] Мы нашли во дворе фрагменты минометных мин.
В том, что касается восстановления образовательного процесса, в Нагорном Карабахе, местным властям повсеместно приходилось маневрировать скудными ресурсами, выбирая наиболее неотложные задачи. Это было связано со значительными повреждениями, которые получили школы, с наплывом вынужденных переселенцев, чьих детей тоже нужно было где-то учить, а также с необходимостью срочно наверстывать месяцы пропущенных занятий.
В селах Айгестан (Баллыджа) и Шош (Шушакенд) Аскеранского района удалось отремонтировать и открыть школы, но не поврежденные детские сады,[35] а в Степанакерте школа № 2 функционирует только частично. «Нам не удалось открыть подготовительные классы на 178 детей», - сказала Рая Мусаэлян из Министерства образования в Степанакерте. В других школах из-за повреждений и появления новых учеников из числа детей вынужденных переселенцев пришлось вводить занятия в две смены с раннего утра до позднего вечера.[36] В Мартакертский район, где пострадало 9 из 31 школы, вернулись почти все из 3 300 школьников, но к ним, как нам сообщил местный представитель Министерства образования, добавились дети вынужденных переселенцев из Мартуни, Аскерана, Шуши и других мест.[37]
В самом Мартакерте (Агдере), где мы также наблюдали последствия незаконных нападений на госпитали, школа № 1 (около 700 учеников) пострадала от попаданий 29 октября и 7 ноября.[38] В здании были выбиты все двери и окна с рамами, стены и потолки пошли трещинами. «Это старое здание, - рассказала директор школы Роза Арутюнян, показывая нам дровяные печи, которыми отапливается школа. – Мы боялись, что в некоторых классах потолок на голову упадет, поэтому занятия идут только в одной части здания. Места не хватает, так что учимся в две смены».[39]
Школьное имущество также подверглось разграблению. «Столько всего вынесли: кастрюли, сковородки, мебель, циркулярку, дрель, газонокосилку, - рассказал нам школьный работник, имевший некоторое представление о том, где обнаружилась часть украденных вещей. – Кое-что, ну, наши военные себе в штаб забрали. Я понимаю, им нужно было, но ничего назад так и не вернулось. А что-то и местные вынесли».[40]
В конце ноября, уже после прекращения огня, в классах временно разместились вынужденные переселенцы из районов, отошедших Азербайджану. Позднее они освободили помещение, и в январе в школе, наконец, начался ремонт, запланированный еще до осенних боев.[41] Однако возникла новая проблема долгосрочного характера: на соседнем стадионе обосновались российские миротворцы, поставив как минимум семь больших армейских палаток.
20 января на всей территории Нагорного Карабаха проходили учения российских миротворцев, однако в Мартакерте администрацию школы № 1 об этом не предупредили. «Вдруг страшный шум, дети забегали, кричат, опять война началась, - рассказал школьный работник. – Прямо на школьный двор БТР заехал, солдаты из автоматов палят – ужас какой-то».[42] Позднее командование обещало впредь заблаговременно оповещать об учениях. Российские миротворцы также привезли в школу оконные стекла для замены выбитых в результате азербайджанских обстрелов: «Много, хватило, чтобы почти все заменить. У них там на базе свой госпиталь, говорят, что если что, то можно обращаться. Но понимаете: все эти солдаты, оружие, техника – некоторые дети боятся».[43]
Мартакертская школа № 2 состоит из трех небольших зданий, построенных больше века назад. В одном из них до 1917 г. размещался призывной пункт, в подвале – гауптвахта. Теперь в массивной каменной стене вокруг комплекса зияет сквозная пробоина. Строитель рассказал, что нашел фрагменты реактивного снаряда РСЗО «Град», и характер вызванных попаданием повреждений соответствует этому: у одного из зданий обрушился потолок, а снег и дождь привели в негодность все, что осталось после попадания. «Здесь у нас первоклассники учились, библиотека была, лаборатория, спортзал», - рассказала директор школы Мельсида Кардумян.[44]
Начальным классам нашли другое помещение, однако библиотеки, лаборатории и спортзала в школе больше нет. Эта школа также подверглась разграблению. «Все оборудование из лаборатории и спортзала пропало, украли. Даже скакалки все унесли», - рассказал школьный работник.[45] К концу февраля к занятиям вернулись большинство учеников, были зачислены еще 22 человека из числа детей вынужденных переселенцев, а также ожидалось возвращение из Армении еще 35 учеников. «Для всех просто места нет, так что придется в две смены заниматься. Что нам реально нужно – так это новая школа, и с бомбоубежищем. У этой даже подвала нормального нет», - сказала Мельсида Кардумян. Как и многие жители, она не верит, что мир будет долгим.
Боевые действия позади: что дальше?
Азербайджан выделил на восстановление перешедших под его контроль территорий 2,2 млрд манатов (USD 1,29 млрд), в том числе – на первое время – 7 млн манатов (USD 4,1 млн) на ремонт школ, пострадавших во время боев. Министр образования Азербайджана сказал нам, что рассчитывает на участие международного сообщества в строительстве «дружелюбных для детей городов».[46] Пока рано говорить о том, сможет ли правительство Азербайджана, где сегодня высшее образование получает меньший процент молодежи, чем в предыдущем поколении, реализовать эти амбициозные планы. Остро стоит проблема минных полей, значительная часть инфраструктуры уничтожена. Дети составляют больше четверти жертв противопехотных мин с 1990-х гг.
По мере строительства и ремонта школ по обе стороны линии соприкосновения, и азербайджанские, и армянские власти должны взять на себя обязательство обеспечить всем детям, в том числе с инвалидностью, доступ в школу в текущем учебном году.
Американские военные аналитики изучают, какую роль сыграли в успехах азербайджанской армии поставленные Турцией и Израилем ударные беспилотники. Сообщения о повреждениях школ и о ранении одного ребенка в результате ударов таких БПЛА указывают на необходимость анализа ошибок в боевом применении, приведших к столь разрушительным последствиям.[47]
В Армении, правительство которой подверглось критике за подписание заявления о прекращении огня, но выиграло июньские выборы, власти должны расследовать, или как минимум признать факты военного использования и разграбления школ и принять меры к исправлению ситуации. Армения входит в число 111 государств, поддержавших Декларацию о безопасности школ, которая посвящена гарантиям защиты образования во время вооруженного конфликта. Повреждения и разрушения, которые получили многие школы в результате попаданий минометных мин, крупнокалиберных снарядов, реактивных снарядов РСЗО «Град» и «Смерч» и оперативно-тактических ракет, подчеркивают необходимость ограничить использование осколочно-фугасных боеприпасов с большой площадью поражения.
Азербайджан должен расследовать все случаи, когда его силы размещали военные цели рядом со школами. Если азербайджанские силы конфисковывали школьные документы или другое имущество на подконтрольных территориях, то Азербайджан должен передать это армянской стороне, а также должен поддержать Декларацию о безопасности школ.[48] Прошлогодняя шестинедельная война и последующий период, включая боестолкновения в районе нестабильной новой линии соприкосновения, свидетельствуют о необходимости укрепления приверженности глобальной норме о защите образования от нападений.
Армения и Азербайджан должны выразить готовность на развертывание в районах, затронутых прошлогодним конфликтом, независимого международного мониторинга ситуации с правами человека с целью документирования нарушений и регулярного и публичного освещения обстановки и возникающих проблем и рисков. Международные партнеры Еревана и Баку должны публично призвать к организации такого мониторинга на местах.
[1] Интервью Human Rights Watch, Ереван, 28 ноября 2020 г.
[2] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[3] Там же.
[4] Интервью Human Rights Watch 18 февраля 2021 г.
[5] Интервью Human Rights Watch, Шыхарх, 8 ноября 2020 г.
[6] Интервью Human Rights Watch, Тертер, 8 ноября 2020 г.
[7] Интервью Human Rights Watch, Гянджа, 7 ноября 2020 г.
[8] Интервью Human Rights Watch, Барда, 9 ноября 2020 г.
[9] Отдельные интервью Human Rights Watch с Арзу Гулиевой, Намигом Сулеймановым и представителем местной администрации. Дюярли, 8 ноября 2020 г.
[10] Интервью Human Rights Watch, Дюярли, 8 ноября 2020 г.
[11] Интервью Human Rights Watch, Дюярли, 8 ноября 2020 г.
[12] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[13] Интервью Human Rights Watch с Раей Мусаэлян, руководителем департамента образования и науки Министерства образования, науки, культуры и спорта Республики Арцах. Степанакерт, 18 февраля 2021 г.
[14] Интервью Human Rights Watch с медсестрой, ноябрь 2020 г.; наши собственные наблюдения во время посещения села Кармир Шука; интервью Human Rights Watch с Раей Мусаэлян, руководителем департамента образования и науки Министерства образования, науки, культуры и спорта Республики Арцах (Степанакерт, 18 февраля 2021 г.)
[15] Интервью Human Rights Watch с заместителем директора школы № 29. Гянджа, 7 ноября 2020 г.
[16] Там же.
[17] Там же.
[18] Отдельные интервью Human Rights Watch с Юсуфом Исмаиловым, Камилом Алиевым и представителем местной администрации. Биринчи Бахарлы, 10 ноября 2020 г.
[19] Там же.
[20] Интервью Human Rights Watch с Миграном Дживаняном, впоследствии назначенным местным уполномоченным от Министерства образования. Мартуни, 18 февраля 2021 г.
[21] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[22] Интервью Human Rights Watch с исследователями Международного партнерства за права человека (IPHR) 28 ноября 2020 г. В августе 2021 г. Минюст РФ внес IPHR в реестр «нежелательных организаций.
[23] Интервью Human Rights Watch с Давитом Маиляном, Григорием Мартиросяном, Рузанной Исраэлян из районного управления образования. Аскеран, 19 февраля 2021 г.
[24] Даты и время ударов приводятся со слов местного чиновника Ровшана Гараева. Интервью в Марзили в ноябре 2020 г.
[25] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[26] Там же; интервью Human Rights Watch с чиновниками местного министерства образования, Степанакерт, 18 февраля 2021 г.
[27] Это происходило между 17 и 19 декабря. Интервью Human Rights Watch с работником школы № 1. Мартуни, 18 февраля 2021 г.
[28] Интервью Human Rights Watch с работником школы № 1. Мартуни, 18 февраля 2021 г.
[29] Интервью Human Rights Watch с Миграном Дживаняном. Мартуни, 18 февраля 2021 г.
[30] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[31] Интервью Human Rights Watch с Раей Мусаэлян, руководителем департамента образования и науки Министерства образования, науки, культуры и спорта Республики Арцах. Степанакерт, 18 февраля 2021 г.
[32] Там же.
[33] Интервью Human Rights Watch с директором школы Маргаритой Саакян. Село Тагавард, 20 февраля 2021 г.
[34] Интервью Human Rights Watch с работниками школы. Тагавард, 20 февраля 2021 г.
[35] Интервью Human Rights Watch с Давитом Маиляном, Григорием Мартиросяном, Рузанной Исраэлян из районного управления образования. Аскеран, 19 февраля 2021 г.
[36] Интервью Human Rights Watch, Степанакерт, 18 февраля 2021 г.
[37] Интервью Human Rights Watch с Давидом Лалаяном. Мартакерт, 19 февраля 2021 г.
[38] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[39] Интервью Human Rights Watch, Мартакерт, 19 февраля 2021 г.
[40] Интервью Human Rights Watch со школьным работником школы № 1. Мартакерт 19 февраля 2021 г.
[41] Интервью Human Rights Watch с Давидом Лалаяном из Министерства образования Арцаха. Мартакерт, 19 февраля 2021 г.
[42] Интервью Human Rights Watch со школьным работником школы № 1. Мартакерт 19 февраля 2021 г.
[43] Там же.
[44] Интервью Human Rights Watch с директором школы № 2. Мартакерт, 19 февраля 2021 г.
[45] Интервью Human Rights Watch со школьным работником школы № 2. Мартакерт, 19 февраля 2021 г.
[46] Интервью Human Rights Watch с министром образования Азербайджана Эмином Амруллаевым. Баку, 5 ноября 2020 г.
[47] Письмо министерств образования и юстиции Армении, Омбудсмена Армении и Омбудсмена Республики Арцах в адрес Human Rights Watch от 1 марта 2021 г.
[48] Статья 116.0.8 УК Азербайджана квалифицирует как военное преступление «нападение без военной необходимости на не являющиеся военной целью … образовательные … объекты». Письмо МИД Азербайджана в адрес Human Rights Watch от 1 сентября 2021 г. Государства, которые присоединяются к Декларации о безопасности школ, также обязуются ограничивать использование школ и университетов в военных целях.
