На прошлой неделе Amnesty International и Human Rights Watch опубликовали совместный доклад о том, как стороны конфликта на востоке Украины произвольно задерживают гражданских лиц и содержат их, зачастую тайно, в полной изоляции от внешнего мира. В частности, среди таких мест тайного содержания под стражей упоминалось харьковское управление СБУ.
Перед выходом доклада мы встречались с представителями администрации президента и главным военным прокурором Украины. Мы ознакомили их с содержанием доклада, основными выводами и рекомендациями, и отдельно остановились на том, что согласно полученным нами сведениям, в помещении СБУ Харькова 16 человек, возможно, еще находятся в ситуации тайного содержания под стражей. Наши собеседники категорически отвергали такую возможность, но обещали проверить. Список шестнадцати мы им предоставили.
Не прошло и недели, как мы, на несколько дней снова выехав на Донбасс, получили информацию, подтверждающую, что, как минимум – по состоянию на июнь, СБУ в Харькове продолжала удерживать людей. Более того, к известным нам 16, судя по всему, прибавилось еще четверо. Эти сведения пришли к нам в связи с историей человека не гражданского, а воевавшего в Донецкой области на стороне пророссийских сепаратистов в самом начале конфликта.
У последней черты
Речь идет о Дмитрии Королеве, 37 лет, бывшем украинском спецназовце из Запорожья. Его мать Ирина рассказала нам, что в начале июня 2014 года сын уехал в Донецк воевать за «Новороссию» - но к концу июля вернулся домой в Запорожье, нашел работу в коммерческом секторе и зажил обычной, гражданской жизнью.
5 января 2015 года сотрудники СБУ взяли Королева, когда тот возвращался домой с работы. На следующий день следователи СБУ провели обыск на квартире у Ирины: как она говорит, предъявили постановление, представились, показали документы и, вообще, «вели себя вежливо». Через три дня местный суд санкционировал заключение Королева под стражу на два месяца по обвинению в организации незаконного вооруженного формирования. Мать знала, что между украинской стороной и «сепаратистами» идут обмены пленными, вышла на нескольких посредников по обменам и добилась того, чтобы фамилию сына внесли в списки на обмен.
К июлю 2015 года, рассказывала Ирина, «все шло к обмену». 2 июля сына приговорили к трем годам условно. Приговор должен был вступить в силу через 30 дней, и Дмитрия на это время перевели в СИЗО в Днепропетровск (теперь - Днепр). Посредники сказали Ирине, что 3 августа его освободят и сразу отправят в ДНР. Еще сказали, что семье дадут попрощаться с ним у ворот СИЗО и передать что-то из вещей и самого необходимого.
Утром 3 августа Ирина с родственниками приехали к днепропетровскому СИЗО с сумкой вещей для Дмитрия. Вместе с посредниками они несколько часов под палящим солнцем прождали у ворот. Где-то к двум часам пополудни они, чтобы окончательно не изжариться, перебрались в тень буквально за углом, но ворот оттуда уже не было видно. Через считанные минуты мимо них на полном газу со стороны ворот пронеслись две машины. Ирина уверена, что из одной – темного микроавтобуса с тонированными стеклами, донесся крик ее сына, звавшего на помощь. Ирина и остальные бросились к воротам. Стучали, кричали, звали охрану. Через какое-то время охранники вышли и сказали, что недавно выпустили Королева за ворота, а дальше – это не их забота. О двух машинах они знать ничего не знают и куда делся Королев – понятия не имеют.
Вернувшись в Запорожье, Ирина пошла в милицию и прокуратуру. Заявление о пропаже человека зарегистрировали, объявили розыск. Ирина ходила и в СБУ, где, как она рассказывает, какой-то следователь, не глядя ей в глаза, «все бормотал, что сына обменяют, когда время подойдет». Прошло больше двух месяцев, и 14 октября Дмитрий Королев позвонил матери с незнакомого номера и попросил связаться с «той стороной» и попробовать снова внести его в списки на обмен. Он сказал, что не может долго говорить, но жив-здоров и надеется, что все-таки обменяют.
Через неделю Ирине позвонил молодой человек, который объяснил, что сидел с Дмитрием в одной камере в неофициальном изоляторе харьковского управления СБУ. Назвался Сергеем из Луганска, сказал, что его только что обменяли. Еще сказал, что Дмитрий держится, но его ситуация осложняется тем, что СБУ не слишком охотно отпускает на обмен бывших силовиков.
В январе уже этого года Ирина получила еще один звонок от недавно освобожденного по обмену сокамерника Дмитрия. Он передал привет от сына и сказал, что тот все еще в харьковской СБУ. Сказал еще, что Дмитрий хочет, чтобы мать знала, что его вывоз из днепропетровского СИЗО организовала запорожская СБУ. В феврале Дмитрий уже сам позвонил матери, опять – с чужого номера. Голос бодрый, говорил, что обмен готовится. Потом звонил в апреле, в мае, в июне. Два раза ему казалось, что вот-вот обменяют, но выходило так, что задержанных вроде как «прятали» ненадолго от каких-то «проверяющих». Известно, что примерно в это время харьковское управление СБУ посещали сотрудники украинского уполномоченного по правам человека и ооновская делегация.
В июне, по словам матери, в голосе у Дмитрия уже звучало отчаяние, он говорил, что больше так не может. Сказал, что к ним подсадили новых людей, и теперь заключенных 20, но, похоже, всех их собираются «спрятать» в другом месте. С тех пор у Ирины не было от сына никаких вестей.
Мы не знаем участвовали или не участвовали в боевых действиях люди, в июне содержавшиеся вместе с Дмитрием в СБУ Харькова. Неизвестно и где они находятся на данный момент – там же или их, действительно, перевели в другое место. Все-таки с последнего звонка Дмитрия матери прошло уже больше полутора месяцев.
Ясно одно – украинским властям пора заняться реальным расследованием того, что происходило или происходит в харьковском управлении СБУ с тайными задержаниями и содержанием людей в полной изоляции.
