Проблематично не то, о чем Владимир Путин рассказал в своей статье в NewYorkTimes, а то, о чем он умолчал. Я – россиянка, и за последние несколько лет неоднократно бывала в Сирии с целью расследования военных преступлений и других нарушений. Вот лишь несколько моментов, которые российский президент упустил в своем обращении к американскому народу.
Путин ни единым словом не упоминает о чудовищных преступлениях, совершенных сирийскими правительственными силами—убийствах, в том числе преднамеренных, десятков тысяч мирных граждан, казнях, пытках, насильственных исчезновениях и незаконных арестах. Эти преступления были зафиксированы Комиссией ООН по расследованию, местными и международными правозащитными организациями, и также журналистами. Не упоминает Путин и о том, что все это время Россия продолжает поставлять вооружение правительству Ассада.
Российский президент рассчетливо подчеркивает роль исламских экстремистов в сирийском конфликте. Действительно, различные группы, воюющие на стороне оппозиции, также виновны в преступлениях. Но Путин забывает упомянуть, что еще до начала вооруженного конфликта сирийские правительственные силы расстреливали мирных демонстрантов и подвергали их лидеров незаконным арестам и пыткам. Более того, именно бездействие международного сообщества позволяет обеим сторонам конфликта безнаказанно совершать преступления.
Путин настаивает на том, что для разрешения сирийского конфликта необходимо задействовать Совет Безопасноти ООН. Достойная инициатива – особенно, если не вспоминать о том, что с самого начала конфликта именно Россия блокировала любые попытки Совбеза облегчить страдания гражданского населения Сирии и привлечь виновных к ответственности.
Предложение России по передаче сирийского химического оружия под международный контроль, безусловно, заслуживает поддержки. К сожалению, впрочем, оно никак не поможет ни тем, кто погиб в результате недавней химической атаки, ни, тем более, тысячам людей, погибших от обычных пуль и снарядов. А когда Путин безапелляционно возлагает на оппозицию вину за химическую атаку 21-го августа (не предоставляя никаких собственных доказательств и игнорируя все имеющиеся доказательства причастности правительственных войск), остается только удивляться, почему Россия продолжает так отчаянно возражать против идеи передачи сирийского досье в Международный уголовный суд: в конце концов, это не только полностью соотвествовало бы международному праву, о соблюдении которого так беспокоится российский президент, но и позволило бы провести беспристрастное расследование нарушений, совершенных обеими сторонами конфликта.
Наконец, сложно поверить в искренность лидера, рассуждающего о демократических ценностях и международном праве, когда в его собственной стране власти бросают за решетку активистов, угрожают закрытием неправительственным организациям и штампуют драконовские и дискриминационные законы.
Президенту Путину следовало бы больше уважать тех, к кому он обращается: они будут судить о позиции российского руководства не по словам, а по тому, как оно ведет себя и дома, и на международной арене. До сих пор Россия только препятствовала прекращению страданий сирийского народа. Если она решит изменить свою позицию – это можно только приветствовать. Но опубликованная смесь из полуправды и голословных обвинений - не лучший способ убедить международное сообщество в готовности России к подобным изменениям.
