(Москва) – Российские медработники, которые озвучивают проблемы необеспечения безопасных условий для работы в период пандемии Covid-19, сталкиваются с угрозами и санкциями со стороны руководства и правоохранительных органов, заявила сегодня Human Rights Watch. В частности, налицо проблемы с обеспечением средствами индивидуальной защиты медиков, работающих с подтвержденными или предполагаемыми коронавирусными пациентами.
Дефицит средств индивидуальной защиты (СИЗ) особенно остро ощущался в марте – апреле, однако исследование Human Rights Watch демонстрирует, что обещания властей исправить ситуацию до конца не реализованы, и медработники по-прежнему подвергаются риску заражения в условиях, когда инфекция продолжает распространяться.
«Вместо того чтобы прислушаться к законным озабоченностям медиков и пытаться решать проблемы, администрация и власти в ряде случаев привлекали их к дисциплинарной или правовой ответственности, - говорит Хью Уильямсон, директор Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии. – Врачи, которые находятся на переднем крае борьбы с коронавирусом, должны иметь возможность открыто говорить об опасных условиях труда и не подвергаться за это ни угрозам или увольнению, ни, тем более, административному или уголовному преследованию».
В период с 15 мая по 1 июня 2020 г. Human Rights Watch проинтервьюировала 14 медработников из 11 регионов, включая Москву и Санкт-Петербург. Среди наших собеседников были врачи, фельдшеры, медсестры из больниц, бригад скорой помощи и поликлиник, а также медсестра из роддома и студентка последнего курса медучилища. Большинство из них (11 человек) – женщины. Мы также проанализировали нормативные документы и проинтервьюировали лидера медицинского профсоюза и руководителя благотворительной организации, обеспечивающей больницы средствами индивидуальной защиты. Кроме того мы ознакомились с множеством постов медработников в соцсетях и с материалами СМИ, которые посвящены условиям труда. В то время, как ответившие на наши вопросы медики не обеспечивают 100-процентной репрезентативности, устойчивые практики и ситуации, которые они описывали в ходе интервью, соответствуют тому, как освещаются проблемы с безопасностью российских медработников во время пандемии в средствах массовой инофрмации.
Россия объявила о первых подтвержденных случаях Covid-19 31 января и на сегодняшний день занимает третье место в мире по числу заражений (511 тыс.). 29 марта в Москве, которая стала эпицентром эпидемии, для всех жителей был объявлен режим домашней самоизоляции, который продлился до 8 июня включительно. Те или иные ограничения в связи с коронавирусом были введены и в большинстве других регионов страны.
К апрелю медработники начали активно писать и говорить в соцсетях о проблемах с обеспечением СИЗ в лечебных и обсервационных учреждениях для коронавирусных пациентов. На сайте памяти, где публикуются имена умерших от коронавируса медиков, по состоянию на 12 июня числилось 406 человек. По меньшей мере 186 таких случаев перекрестно подтверждаются сведениями интернет-издания «Медиазона». В Минздраве 26 мая сообщили, что от коронавируса умер 101 медработник.
Приказом от 19 марта Министерство здравоохранения обязало обеспечить все скоропомощные, больничные и поликлинические учреждения, работающие с предполагаемыми или подтвержденными коронавирусными пациентами, такими СИЗ, как «шапочка, противочумный (хирургический) халат, респиратор типа NIOSH-certified № 95, EU FFP2 или аналогичные», вне зависимости от выполнения медицинских манипуляций, связанных с возникновением воздушно-капельной смеси, что даже превышает соответствующие рекомендации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Однако во многих случаях на местах снабжение соответствующими позициями так и не было организовано по прошествии месяца или более.
Врач скорой помощи из Дагестана, одного из самых эпидемиологически неблагополучиных регионов, рассказала Human Rights Watch: «Когда у нас к концу марта пошли первые больные с коронавирусом, мы [медработники] понимали, что происходит, читали как эпидемия развивается в Европе, но все, что нам выдали для защиты, - это [пластиковые] дождевики и хирургические маски, которые мы стирали и потом сушили на батарее».
После того как в соцсетях появилось записанное ей видео об проблемах с СИЗ, главврач попросил удалить его: «Позвонил мне, нервничал очень… сказал, что на него давят из Минздрава, что там недовольны. И что они хотят, чтобы я записала еще одно видео, и там сказала, что все неправда… что у нас на самом деле есть все необходимое».
Наша собеседница отказалась делать такое опровержение, и в апреле ее больница получила 150 респираторов, защитные костюмы и перчатки от благотворительных организаций, которые отреагировали на ее видеообращение, однако к этому моменту она сама заболела коронавирусом.
Результаты нашего исследования свидетельствуют о том, что даже и к концу мая имели место случаи недостаточной обеспеченности СИЗ медработников, регулярно контактировавших с больными с коронавирусной симптоматикой, хотя те, кто работает в выделенных специально под Covid-19 бригадах скорой помощи и больницах, в целом сообщали об улучшении ситуации. Некоторые из наших источников рассказывали о необходимости «экономить», то есть о многократном или выборочном использовании СИЗ, в то время как другие жаловались на неравномерность распределения, когда обеспечение шло по иерархическому принципу, и младший медперсонал оставался беззащитным.
Мы проинтервьюировали трех медработников, которые были уволены или были вынуждены уволиться после критики в адрес администрации медучреждения или отказа работать без СИЗ; в одном из таких случаев также было возбуждено дело о «распространении ложной информации».
В конце марта в российское законодательство были внесены поправки, предусматривающие ужесточение санкций за распространение заведомо ложной информации об опасных для жизни и здоровья населения обстоятельствах –от трех лет ограничения до пяти лет лишения свободы или крупного штрафа в уголовном или административном порядке. Инициаторы поправок утверждали, что такие санкции необходимы для борьбы с паникой на фоне увеличения числа фейковых новостей о коронавирусе, однако нами выявлено несколько случаев, когда это законодательство использовалось властями для преследования как медработников, так и журналистов, которые сообщали о небезопасных условиях работы медиков.
ВОЗ издано предварительное руководство по правам, роли и ответственности работников здравоохранения в условиях пандемии Covid-19. Работодатели и администрация должны создавать медработникам условия, обеспечивающие профилактику и борьбу с инфекцией, а также обеспечивать масками, перчатками, очками, защитными костюмами, средствами санитарии и гигиены, моющими средствами и водой в объеме, достаточном для того, чтобы у работников не было необходимости покупать это самостоятельно. Кроме того работники вправе отказаться работать в ситуации, когда у них есть разумные основания предполагать существование неминуемой и серьезной угрозы их жизни и здоровью, не подвергаясь при этом санкциям за такое решение.
По мере снятия карантинных ограничений в российских регионах, которое происходит на фоне все еще острой эпидемической ситуации, российским властям тем более важно гарантировать обеспечение медработников средствами индивидуальной защиты и принимать эффективные меры по недопущению профессиональной инфицированности посредством обеспечения права на безопасные условия труда.
«Российские медики героически противостоят опасной инфекции, и десятки уже погибли. Среди них были и те, кто работал без базовых средств защиты, - говорит Хью Уильямсон. – Российское правительство должно максимально оперативно решить вопрос с безопасными условиями труда медработников в русле рекомендаций ВОЗ, организовать каналы анонимного обращения с жалобами для тех, кто опасается последствий, и немедленно прекратить любое преследование тех, кто озвучивает претензии».
Детальный обзор результатов исследования приводится ниже.
Ранние стадии эпидемии
19 марта, когда в России уже было подтверждено почти 200 случаев коронавируса, Минздрав издал приказ №198н о временном порядке организации работы медучреждений в период эпидемии Covid-19. Приказ предусматривает разделение больниц по профилю на «ковидные» и прочие и формирование «специализированных выездных бригад скорой медицинской помощи» для выезда к больным с симптомами ОРВИ и пневмонии и отбора биоматериала для анализа на Covid-19.
Приказ обязывает все станции скорой помощи, «ковидные» больницы и поликлиники, берущие биоматериал на анализ, обеспечивать персонал средствами индивидуальной защиты (шапочка, противочумный (хирургический) халат, респиратор типа NIOSH-certified № 95, EU FFP2 или аналогичные). Медработникам обычных медучреждений также было предписано надевать СИЗ в случае выявления у пациента симптомов Covid-19 (реализуемо только при наличии СИЗ) и немедленно организовать его госпитализацию в «ковидный» стационар.
В соответствии с приказом медработники обязаны утилизировать СИЗ после каждого контакта с подтвержденным или предполагаемым коронавирусным больным и помещать их в дезинфицирующий раствор. 2 апреля Минздрав добавил в мартовский приказ для ковидных стационаров средства защиты глаз, бахилы и одноразовые перчатки, а также установил норматив ежедневной выдачи СИЗ медработникам таких учреждений из расчета не менее двух комплектов на рабочую смену.
К концу апреля, когда число заражений в Москве и Санкт-Петербурге уже более месяца стремительно росло, медработники стали открыто возмущаться нехваткой СИЗ и условиями работы. Из московской больницы в Коммунарке, ставшей первым крупным центром приема и лечения коронавирусных больных, уволились десятки медсестер. Они утверждали, что младшему медперсоналу выдают бывшие в употреблении СИЗ, не обеспечивают условий для отдыха при смене в двое – трое суток и не выплачивают обещанных доплат. К началу мая уже по всей стране медработники выкладывали в интернет видео с жалобами на условиями труда или давали интервью журналистам. Многие рассказывали, что им приходилось как минимум несколько недель работать с коронавирусными больными без обещанной защиты.
45-летний врач скорой помощи из Санкт-Петербурга Григорий Бобинов рассказал Human Rights Watch, что в течение примерно двух недель после объявления ВОЗ 11 марта состояния пандемии по Covid-19 его станция стала принимать все больше вызовов от людей с характерной симптоматикой.
«Наша администрация заняла позицию что все будет хорошо, и не предпринималось ничего, - рассказал Бобинов, который вместе с коллегами 6 апреля подписал письмо с требованием обеспечить снабжение СИЗ и организацию специальных бригад для коронавирусных больных. – Заведующая сказала, что создаются инфекционные бригады, и вот в этих бригадах будут выезжать все, которые подписали письмо. Такая угроза».
7 апреля Бобинов поехал на вызов к больному с симптомами ОРВИ. На тот момент, по его словам, диспетчеры отмечали подозрение на коронавирус только в том случае, если человек приехал из-за границы или контактировал с подтвержденным больным. На станции было всего два или три защитных костюма, респираторов не было вообще, так что Бобинов пользовался только маской и перчатками. Поездка с больным, у которого впоследствии подтвердился коронавирус, заняла 40 минут. К 10 апреля заболели и сам Бобинов, и фельдшер, и водитель из его бригады. 17 апреля Бобинов был госпитализирован, и ему назначили кислород. Выздоровление заняло больше месяца. Водитель провел в больнице несколько недель.
По словам Бобинова, к середине апреля его станция скорой помощи уже получила СИЗ, однако администрация продолжала практиковать формы работы, не рекомендованные ВОЗ в период пандемии, в том числе проводя пятиминутки в закрытом помещении без вентиляции. Бобинов говорит, что к концу мая не меньше половины из 100 сотрудников были на больничном. На 26 мая в Санкт-Петербурге медработники составляли 20% всех инфицированных коронавирусом, восемь медиков умерли.
В Московской области, где, по официальным данным, по меньшей мере 9% медработников были инфицированы и 16 умерли, СИЗ также стали поступать поздно. Врач скорой помощи из Королева Евгения Богатырева рассказала Human Rights Watch, что дефицит был ликвидирован только в середине мая: «В апреле ситуация была очень плохая. Не было защиты, были тоненькие костюмы, они рвались от прикосновения, мы их называли «паутинки». У нас были маски, но обычные, они особо не защищают от инфекции. Первый раз мне выдали респиратор только 16 мая». Богатырева возглавляет независимый профсоюз; по ее оценке, заразившихся врачей по области больше, чем официально сообщается: «Болеют много, 50 процентов по всей Московской области, это навскидку, умерло у нас где-то 4 человека, это в профсоюзе».
Одна из самых сложных ситуаций с Covid-19 по стране сложилась в Дагестане. В конце мая чиновники признали, что на протяжении первых двух месяцев пандемии статистика смертности могла искажаться из-за незначительного охвата тестирования и позднего его начала. 22 мая руководитель группы оказания медицинской помощи при инфекционных болезнях ФГБУ "НМИЦ фтизиологии и инфекционных заболеваний" Ирина Трагира сообщила, что в Дагестане официально зарегистрировано 36 смертей от Covid-19, при этом неофициально от пневмонии, не зарегистрированной как коронавирус, умерло 820 человек. Дагестанские медработники рассказали нам, что администрация медучреждений почти не информировала их о новом вирусе, что им самим приходилось искать информацию в интернете и что они были катастрофически не готовы к борьбе с эпидемией в условиях дефицита медикаментов, койко-мест и СИЗ.
«На скорой помощи я за последние 10 лет сталкивалась с пневмонией четыре раза, а с апреля – почти каждый второй вызов», - рассказала нам врач скорой помощи из Дагестана, которая разметила в соцсетях видеообращение с просьбой помочь с СИЗами. По ее ощущению, даже в конце мая большинство летальных исходов записывали не на коронавирус, а на пневмонию: «Минздрав не хочет портить статистику, поэтому когда 50 человек от ковида умрет, только двух на него записывают».
Фельдшер скорой помощи из Ботлихского района Дагестана также рассказал нам, что до конца апреля выезжал на вызов только в маске и «старом, ни от чего не защищающем» халате, пока волонтеры не собрали денег на покупку СИЗ для его станции. По его оценке, примерно у половины их сотрудников наблюдалась характерная симптоматика, две медсестры и водитель умерли от коронавируса. 17 мая министр здравоохранения Дагестана сообщил, что от осложнений, связанных с коронавирусом, умерли более 40 медработников.
Сохранение дефицита и неравномерности обеспечения СИЗ
2 июня Минздрав отчитался о ликвидации дефицита средств индивидуальной защиты в медучреждениях. Однако по результатам исследования, проведенного группой врачей, профильных экспертов и представителей благотворительных организаций, были выявлены проблемы с наличием достоверной информации на местах: в 49% медицинских организаций отсутствовал четкий алгоритм расчета потребности в СИЗ; последние временные методические рекомендации Минздрава также не содержали никаких указаний по этому вопросу. В рамках анализа проводились, в том числе, анонимные интервью с врачами, и 43% респондентов назвали обсуждение дефицита СИЗ «опасным и рискованным», что дает основания для сомнений в том, насколько официальные заявления отражают реальную ситуацию.
Сотрудники бригад скорой помощи и «ковидных» больниц отмечают улучшение ситуации с обеспечением СИЗ, снабжение которыми организовано, в том числе, через благотворительные организации. Однако часть проинтервьюированных нами медработников, которые по факту регулярно контактируют с предполагаемыми или подтвержденными коронавирусными больными, утверждали, что им не выдают никаких средств защиты.
Так, по словам терапевта из поликлиники в Татарстане, ей приходится контактировать с пациентами с подозрением на коронавирус и брать у них анализы, однако ей выдают только маску и резиновые перчатки. В некоторые дни она брала до 30 проб. Нашей собеседнице пришлось самой на 5 тыс. рублей купить себе респиратор и другие защитные средства, однако она говорит, что средний медперсонал с зарплатой 30 тыс. рублей в месяц не может себе это позволить.
Эта же терапевт рассказала о вспышке Covid-19 в больнице, к которой относится их поликлиника, и подчеркнула что у медработников там не было надлежащих СИЗ. Больница официально не является «ковидной», однако в конце мая туда госпитализировали женщину с пневмонией, которая умерла в реанимации: впоследствии у нее подтвердился коронавирус:
Медики в стационаре успели поконтактировать с ней, в приемной и в реанимации с обычными пациентами лежала. В реанимации заболели врач и медсестра. … Там не закрывают отделение, говорят, это учитывая, что якобы работали в масках и должны были быть в защите, но это не коронавирусная защита.
В упоминавшемся выше экспертном исследовании отмечается, что коронавирусные больные иногда попадают в «нековидный» стационар, где существует меньшая вероятность обеспеченности персонала средствами индивидуальной защиты. Пермский врач из «нековидной» больницы рассказал Human Rights Watch, что у них после появления инфекции закрывали два отделения.
В мартовском приказе Минздрава персоналу «нековидных» медучреждений предписывается надевать СИЗ в случае подозрения на коронавирус у пациента, то есть предполагается, что в учреждении должен быть соответствующий запас таких средств.
Медсестра из севастопольского роддома рассказала о проблемах со скринингом, изоляцией и тестированием поступающих, в том числе – с симптомами Covid-19. По ее словам, администрация эти проблемы игнорировала:
Когда просили, чтобы девушка прошла тест на ковид, было сказано терапевту «не умничай» — заведующий роддома сказал. Скрывают, им не нужны лишние проблемы: если сделают тест и выявится ковид, он, роддом, закроется же, зачем лишняя головная боль. По шапке дадут, вплоть до снятия с должности и прочее, и никому, естественно, это не нужно.
Сотрудники медучреждений, которые обеспечивались СИЗ администрацией или благотворительными организациями, отмечали, что временами снабжение было недостаточным, поэтому им приходилось использовать средства повторно или экономить.
Фельдшер скорой помощи Валентина Белецких рассказала, как после ее апрельской жалобы на полное отсутствие СИЗ их станции из трех бригад в Новгородской области выделили 50 респираторов и четыре многоразовых комбинезона. По ее словам, из-за такого незначительного объема персоналу приходилось брать СИЗ на выезд только в очевидных ситуациях: «Мы экономим, некоторые вообще не одевают... если будем на каждый вызов использовать, то они испарятся».
Другие наши собеседники отмечали неравномерность распределения имеющихся СИЗ. Так, врач Евгения Богатырева рассказала, как в середине мая они наконец получили СИЗ, но на всех не хватило: «16-го я получила респиратор первый раз, но моя фельдшер была в обычной маске, не знаю почему».
Врач скорой помощи в Амурской области рассказала, что станция снабжается в достаточном объеме, но их СИЗ после использования забирают санитарки из инфекционной больницы: «Они берут с бака, куда мы выбрасываем. Они работают в ковидной: они должны утилизировать то, что есть, а поскольку нет ничего, то они носят наши [использованные]».
Санкции и угрозы в отношении медработников, которые ставят вопрос о нехватке СИЗ
Сообщалось о десятках случаев по всей России, когда администрация медучреждения или правоохранительные органы преследовали медработников, заявлявших об опасных условиях труда. В некоторых регионах, как представляется, медработников, открыто протестовавших против отсутствия СИЗ, заставляли выступать с опровержениями. В других случаях имели место неоднократные дисциплинарные взыскания или административные дела. В Карелии, где несколько врачей уволились из-за дефицита СИЗ, медиков заставляли давать подписку о неразглашении в СМИ условий работы в больницах.
Human Rights Watch проинтервьюировала трех медработников, которые были уволены или были вынуждены уволиться после критики в адрес администрации медучреждения или отказа работать в опасных условиях.
Терапевт Наталья Трофимова из больницы в Приозерске, городе в Ленинградской области с населением 50 тыс. человек, 27 марта узнала, что их больницу перепрофилируют под «ковидную». Понимая, что у них нет достаточного запаса СИЗ для работы с коронавирусными больными, она создала петицию на change.org. 1 апреля в больницу приехали чиновники из местного комитета по здравоохранению, которые стали обвинять Трофимову в «клевете и предательстве», а главврач пригрозил ей увольнением.
Трофимову не уволили. Поступившие в больницу в начале апреля респираторы и костюмы раздали персоналу только после подтверждения коронавируса у первого пациента 10 апреля. Врачам – и только врачам – сообщили об этом только 15 апреля, а 17-го сотрудников отправили домой на самоизоляцию.
Когда Трофимова в конце апреля вышла на работу, главврач сказал ей, что ее увольняют «за нарушение врачебной тайны» в связи с тем, что она разместила в соцсетях фотографию медсестры без надлежащих СИЗ при взятии биоматериала на коронавирус. На заднем плане можно было различить лицо пациента. 27 мая Трофимову вызвали в полицию, где на нее в связи с петицией завели административное дело о «распространении заведомо ложной информации» (штраф до 100 тыс. рублей).
В той же больнице работала студентка выпускного курса медучилища Алена Зотина. Она открыто выступала против открытия в больнице «ковидного» отделения при недостаточной обеспеченности СИЗ и поддержала Трофимову, когда ее увольняли. Зотина рассказала, что начальство регулярно оказывало на нее давление, требуя прекратить выступления. Если прежде ей предлагали ставку медсестры в больнице после окончания учебы, то 1 июня ей было сказано, что в больнице продолжить работу она не сможет.
Human Rights Watch также проинтервьюировала врача, которую заставили уволиться после того, как она отказалась работать с больными с подозрением на коронавирус без надлежащих СИЗ. Ангелина Кановски работала рентгенологом в московской онкологической больнице. Она рассказала, что 14 апреля начальство предложило ей сделать КТ грудной клетки 20 пациентам, и она заподозрила, что речь идет о предположительно больных коронавирусом. В России Covid-19 часто первично диагностируют таким способом, хотя его надежность достоверно не установлена.
«У нас обычно 20 человек на двух врачей, а то и меньше, и не у всех бывают грудная клетка... У нас нет такого потока, я сразу поняла к чему идет», - рассказал она. Завотделением обещал выдать маску, но Кановски отказалась работать без респиратора и других СИЗ, взяв две недели отпуска за свой счет. Когда она в конце апреля вышла на работу, «заведующий сказал общими словами, что у вас нет вариантов: либо вы работаете со всем, что принесли [с направлениями], либо уволитесь». В мае Кановски уволилась.
7 мая на сочинского врача Юлию Волкову завели административное дело о «распространении заведомо ложной информации» в связи с видеопостом о нехватке СИЗ. В апреле в Волгоградской области вызывали в Следственный комитет врача-реаниматолога Татьяну Ревву в связи с ее заявлением о нехватке СИЗ и другого оборудования для лечения коронавирусных больных. Интернет-издание «Медуза» зафиксировало еще два случая, когда администрация или полиция угрожала медработникам привлечением за «распространение заведомо ложной информации». Информации об уголовных делах такого рода в отношении врачей нет, однако возбуждением дела пригрозили журналисту Татьяне Вольтской после ее интервью с петербургским реаниматологом, который рассказал о случаях смерти пациентов из-за нехватки ИВЛ и врачей.
Право на жизнь и право на наивысший достижимый уровень здоровья
Россия является участником целого ряда международных договоров о правах человека, включая Международный пакт о гражданских и политических правах, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Европейскую конвенцию о правах человека. Все эти договоры гарантируют основополагающие права; многие из этих прав также закреплены в российском законодательстве.
К числу основополагающих международно признанных прав человека относятся право на жизнь и право на наивысший достижимый уровень здоровья. Последнее обязывает государство принимать меры по предупреждению угроз здоровью населения и по обеспечению медицинской помощи всем, кто в ней нуждается. В рамках этого права Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах обязывает власти создавать «условия, которые обеспечивали бы всем медицинскую помощь и медицинский уход в случае болезни».
Государство обязано сводить к минимуму риски производственного травматизма и профзаболеваний посредством, в частности, обеспечения работникам соответствующей информации о последствиях для здоровья и надлежащей спецодежды и снаряжения. Из этого следует, что медработникам и другим лицам, задействованным в противоэпидемических мероприятиях по Covid-19, должна обеспечиваться надлежащая подготовка в области борьбы с инфекцией и средства индивидуальной защиты.
Государство должно обеспечивать медработникам доступность надлежащего защитного снаряжения и социальную защиту для семей тех, кто умер или заболел в связи с исполнением профессиональных обязанностей, а также обеспечивать охват такими программами работников неформального сектора, которые составляют значительную часть лиц, осуществляющих уход.
Комитет по экономическим, социальным и культурным правам отдельно выделяет обязанность государства для обеспечения права на здоровье «принимать необходимые меры в максимальных пределах имеющихся ресурсов. Государство, не желающее использовать максимум имеющихся ресурсов на цели реализации права на здоровье, не выполняет свои обязательства по статье 12». В связи с пандемией Covid-19 Комитет отмечает, что «все медицинские работники, находящиеся на переднем крае борьбы с этим кризисом, должны быть обеспечены надлежащей одеждой и средствами защиты от инфекции». Возникновение предотвратимой угрозы жизни в связи с необеспечением медработников в условиях Covid-19 средствами индивидуальной защиты может приводить к нарушению государством права на жизнь.
Государство также несет позитивные обязательства в отношении охраны права на жизнь в ситуации, когда оно предпринимает, организует или санкционирует опасную деятельность и при этом не обеспечивает системы правил и достаточного контроля для сведения риска к разумному минимуму. В апреле и июне ВОЗ представила дополнения к своим мартовским рекомендациям, в которых говорится, что все медработники, контактирующие с кронавирусными больными, должны носить маски, а те, кто проводит медицинские манипуляции, связанные с возникновением воздушно-капельной смеси, должны носить респираторы. Американские центры по контролю и профилактики заболеваний считают, что обычные маски «не обеспечивают надежной защиты от вдыхания малоразмерных частиц воздушно-капельной смеси и не считаются защищающими органы дыхания». В связи с этим медработникам рекомендуется по возможности пользоваться респираторами.
Применение санкций и угрозы в отношении медработников, которые обнародуют ситуации дефицита СИЗ и другие нарушения их прав, – это прямое нарушение свободы выражения мнений. Такая практика, тем более в отношении разоблачителей нарушений, должна быть запрещена законом.
