Российская Федерация является участником Европейской конвенции о правах человека и Международного пакта о гражданских и политических правах и, соответственно, несет международно-правовые обязательства в области обеспечения прав на свободу собраний и на выражение мнений и недопущения дискриминации при их реализации.
Европейский суд по правам человека и Комитет ООН по правам человека в своих решениях неоднократно и совершенно недвусмысленно указывали всем государствам-участникам соответствующих международных договоров, что законодательство, аналогичное уже действующему в нескольких регионах РФ и предлагаемому на федеральном уровне, будет приводить к ущемлению указанных прав и нарушению международных норм о правах человека. В частности, Европейским судом давно установлено, что право на свободное выражение мнений и убеждений предполагает гарантии выражения идей или мыслей, которые могут показаться некоторым группам населения оскорбительными, шокирующими или неприличными (ЕСПЧ, постановление по жалобе Handysidev. UnitedKingdom,7 декабря 1976 г.) Любое ограничение права на свободное выражение мнений должно быть явно соразмерным и необходимым для достижения законной цели. Как уже существующие региональные законы о запрещении «пропаганды гомосексуализма», так предлагаемый законопроект федерального уровня этому требованию не соответствуют. Более того, прецедентное право Европейского суда приравнивает к запрещенной Конвенцией дискриминации любые действия, приводящие к различию в отношении при пользовании тем или иным правом единственно по признаку сексуальной ориентации.
России в этом отношении относительно недавно уже вынесено предупреждение. В октябре 2010 г. Европейский суд по правам человека признал российское правительство ответственным за нарушение права на свободу собраний, выразившееся в неоднократном отказе активистам в согласовании проведения гей-парадов.
Отчаявшись добиться правосудия в России, известный активист Николай Алексеев обратился в Страсбург с жалобой о нарушении его прав на свободу собраний и на правовую защиту и права не подвергаться дискриминации по признаку сексуальной ориентации (статьи 11, 13 и 14 Европейской конвенции о правах человека). В постановлении от 21 октября ЕСПЧ подчеркнул, что, отказывая ЛГБТ-активистам в праве на мирные собрания и ссылаясь в обоснование этого отказа на «откровенно незаконные призывы» к насилию в отношении геев и лесбиянок, «власти фактически солидаризировались с намерениями лиц и организаций, явно и умышленно направленными на воспрепятствование мирной демонстрации в нарушение закона и общественного порядка». Суд подчеркнул, что увязка реализации тем или иным меньшинством такого права, как свобода собраний, с согласием большинства будет противоречить духу Европейской конвенции: «В таком случае права меньшинства на свободу религии, выражения мнений и собраний остались бы лишь гипотетическими, а не практическими и эффективными, как того требует Конвенция».
Европейский суд решительно отверг аргументы российского правительства об отсутствии в обществе консенсуса по вопросам отношения к сексуальным меньшинствам. В постановлении указывалось, что не может быть «никакой двусмысленности» в отношении «права лиц открыто относить себя к геям, лесбиянкам или любому иному сексуальному меньшинству и отстаивать свои права и свободы, в частности через реализацию права на свободу мирных собраний».
Отметим, что буквально полугодом ранее – в марте 2010 г. Россия сама согласилась с этим утверждением, поддержав рекомендацию Комитета министров Совета Европы о ликвидации дискриминации по признаку сексуальной ориентации или гендерной идентичности. Данный документ включает положения о праве на свободу собраний и свободу выражения мнений без дискриминации по признаку сексуальной ориентации или гендерной идентичности.
В связи с принятием на региональном уровне дискриминационного гомофобного законодательства активисты из соответствующих российских регионов уже рассматривают возможность обращения в Европейский суд. В случае появления такого законодательства на федеральном уровне аналогичная жалоба тоже будет неминуемо подана, и не приходится сомневаться в том, что, как и в случае с Николаем Алексеевым, суд усмотрит в этом нарушение Европейской конвенции. В результате Россия будет вынуждена по решению Европейского суда отменить дискриминационные нормы.
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что это данное законодательство нанесет серьезный ущерб имиджу России в мире, а его принятие с полным осознанием того, что это нарушает международно-правовые обязательства страны, поставит под сомнение искренность российской приверженности соблюдению ратифицированных международных договоров. Отклонение федерального законопроекта и отмена уже принятых региональных норм станет важным шагом на пути к формированию нормальной атмосферы вокруг сообщества ЛГБТ, как того и требуют международно-правовые обязательства России.
