Ванда Троштшыньска-ван-Гендерен, научный сотрудник по западнобалканскому региону
Опубликовано в Guardian Unlimited
Перевод с английского
По иронии судьбы, последний срок достижения договоренности по косовскому урегулированию приходился на Международный день прав человека. После натовской интервенции 1999 г. под флагом защиты прав человека и больше восьми лет международной администрации в Косово сохраняется полный набор проблем: от политического насилия и безнаказанности общеуголовных и политических преступлений до запугиваний и дискриминации. Если Евросоюз всерьез намерен помочь краю, то ему придется заниматься не только вопросами суверенитета и признания.
Хотя значительная часть албанского и сербского населения Косово разделена по местам компактного проживания, в остающихся смешанных районах нередко продолжают возникать инциденты с безопасностью, включая физические нападения, кражи и связанные с насилием конфликты вокруг собственности. В этом году нападениям и осквернению подверглись восемь сербских православных церквей и монастырей.
Общины рома, ашкали и египтян остаются уязвимыми и маргинализованными и подвергаются дискриминации и притеснениям.
Сербские беженцы и представители других меньшинств, которые хотели бы вернуться в свои дома, не могут этого сделать в безопасных и достойных условиях. При этом западные правительства вынуждают возвращаться в Косово албаноговорящих ашкали и египтян, которые боятся возвращаться или не хотят этого делать по другим причинам. Косовских сербов и рома – в отношении которых есть позиция Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев о невозможности возвращения – вместо этого отправляют в собственно сербские районы к северу от границы с краем.
В обоих случаях мало кого всерьез интересует способность этих общин абсорбировать возвращающихся, в то время как тем, кого отправляют обратно, не оказывается никакой или почти никакой помощи.
Нарушения прав человека в Косово отчасти связаны со слабостью местного правосудия и нежеланием ооновской администрации начиная с 1999 г. конфликтовать с теми, кто прибегает к политическому насилию. Особенно проблемным звеном является преследование за военные преступления. Отсутствие политической воли и недостаточное внимание со стороны международных судей и прокуроров и нежелание местных судов преследовать лиц, которых многие считают героями времен войны, приводит к тому, что до суда дело доходит только в немногих редких случаях.
Серьезным препятствием для правосудия является слабая защита свидетелей, в особенности по делам о военных преступлениях, оргпреступности и нападениях на представителей меньшинств.
Проблемы с обеспечением ответственности этим не ограничиваются. Имеет место недостаточный контроль за осуществлением широких полномочий ооновской миссии. Когда Омбудсмен стал слишком активно критиковать ООН, его лишили контрольных функций и переподчинили временному правительству. Гражданское общество остается слабым, а временное правительство слишком занято вопросами статуса края и внутренней борьбой за власть, чтобы должным образом призвать к ответу ооновскую администрацию, которую никто не избирал. В условиях свертывания миссии ООН и отсутствия пока планируемой миссии Евросоюза начинает все больше казаться, что повседневными проблемами в Косово никто реально не занимается.
Игнорирование международными и местными властями серьезных проблем с правами человека нельзя оправдывать продолжающимися поисками решения по статусу края. Кризисная ситуация в Косово не может ждать, пока будет решен вопрос о статусе. Каким бы в итоге ни оказалось решение, Косово ждет мало хорошего, если всерьез не заняться вновь вопросами защиты меньшинств, в особенности несербских, привлечения к ответственности всех виновных в политическом насилии, создания условий для уверенного возвращения беженцев и общего обеспечения ответственности и законности.
