Приход к власти в сентябре 2016 года Шавката Мирзиёева сопровождается важными, но все еще довольно скромными проблесками надежды после десятилетий средневекового произвола. Однако говорить о коренном переломе в ситуации пока рано.
Возьмем свободу выражения мнений и свободу СМИ. С одной стороны, власти стали дозволять зарегистрированным СМИ писать по острым политическим вопросам: например, популярный узбекоязычный ресурс kun.uz публиковал статьи о том, как чиновники, несмотря на официальный запрет, заставляли бюджетников и студентов ехать на сбор хлопка. При покойном Каримове – всего пару лет назад – такое было невозможно представить.
На другой чаше весов продолжающиеся аресты журналистов. Совсем недавно, 27 сентября, сотрудники госбезопасности взяли Бобомурода Абдуллаева по политически мотивированному делу о «посягательстве на конституционный строй». Ему грозит до 20 лет, и уже почти три месяца к нему не допускают ни родственников, ни адвоката.
В тот же день органами внутренних дел был задержан автор книги «Эти дни» Нурулло Отахонов. Его обвинили в экстремизме за критику Каримова. Сейчас он находится под домашним арестом, дело не закрыто. 20 октября по похожему с Абдуллаевым делу был арестован блогер Хаёт Насреддинов.
Интернет все еще жестко цензурируется, блокировано множество сайтов, включая такие независимые информационные ресурсы, как «Фергана» и узбекская служба Радио Свобода.
В прошлом месяце я на собственном опыте смог ощутить двойственность ситуации, когда давал интервью о работе Хьюман Райтс Вотч по Узбекистану популярному русскоязычному агентству новостей Подробно.uz (официально зарегистрировано в стране).
Во-первых, и это самое невероятное, такое интервью вообще состоялось. До сих пор все без исключения зарегистрированные СМИ, если и писали о работе независимых правозащитников, то только в контексте официальных опровержений.
Из получившегося сюжета ясно, какой путь еще предстоит пройти Узбекистану.
В интервью вошло все, что я говорил о зафиксированных нами внутри страны переменах к лучшему. Политзаключенных, например, освобождают. А вот ничего из моих слов о недавних арестах журналистов, широком распространении пыток, принудительном труде и сохраняющихся ограничениях на гражданское общество в опубликованную версию интервью не попало.
Такая вот картина с цензурой получается.
История с этим интервью напоминает нам о том, что одних только красиво написанных законов и громких деклараций недостаточно для реальных перемен. Президент Мирзиёев должен со всей ясностью обозначить, что критику нужно не только терпеть, но и активно ее поощрять. Это единственный способ реагирования на критику, и без этого не преодолеть мрачное наследие прошлого.
