Как случилось, что 73-летняя врач в России пошла под суд по делу о незаконном обороте наркотических средств? Все началось с двух рецептов на стандартное обезболивающее, которые Алевтина Хориняк выписала умирающему от рака больному, пишет Таня Купер.
После трех лет борьбы врачу Алевтине Хориняк удалось отстоять свое доброе имя: 21 октября Октябрьский районный суд Красноярска признал ее невиновной по делу о незаконном обороте сильнодействующих веществ и подделке документов. Вместе с ней была оправдана и знакомая больного, получившая для него лекарство.
Дело против Хориняк было связано с трамадолом – опиоидным анальгетиком, который применяется для снятия умеренной боли. Этот препарат часто назначают онкологическим больным. Однако российское регулирование так называемых «контролируемых» препаратов, даже в целях использования по жизненно необходимым медицинским показаниям, является намного более жестким, чем того требуют международные конвенции по контролю за наркотиками, Всемирная организация здравоохранения и Международный комитет по контролю над наркотиками. Существующий в России порядок создает избыточные бюрократические препятствия и ограничивает доступ к обезболивающим средствам людям с тяжелыми хроническими или смертельными заболеваниями.
Все началось с того, что к Алевтине Хориняк обратился за помощью Виктор Сечин – умирающий онкобольной с физической инвалидностью. Обычно он получал трамадол бесплатно по государственной программе льготного лекарственного обеспечения. Однако в апреле 2009 года бесплатный трамадол в красноярских аптеках закончился, и лечащий врач Сечина отказалась выписывать ему рецепт на платный трамадол. Судя по всему, она беспокоилась, что могут возникнуть проблемы с Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), сотрудники которой плотно контролируют медицинское использование трамадола и других анальгетиков.
Прикованный к постели Сечин несколько дней мучился от невыносимой боли и обратился за помощью к доктору Хориняк, которую знал много лет. Хориняк выписала необходимый ему трамадол, а другая знакомая Сечина – Лидия Табаринцева – купила препарат в аптеке за 286 рублей и передала больному.
В 2011 году Сечин умер от рака, а ФСКН во время очередной проверки обнаружила рецепты доктора Хориняк и возбудила против нее и Лидии Табаринцевой дело о незаконном обороте сильнодействующих веществ и подделке документов.
В мае 2013 года Октябрьский районный суд признал обеих женщин виновными и предписал каждой заплатить штраф в размере 15 тысяч рублей. В сентябре того же года апелляционная инстанция отменила приговор по процессуальным основаниям и вернула дело в тот же суд на новое рассмотрение. Наконец, 21 октября этого года Хориняк и Табаринцева были полностью оправданы.
Суд признал, что в их действиях отсутствовал преступный умысел, а «Сечин нуждался в этом лекарстве» для снятия боли. Но ситуация остается абсурдной – ведь в в этом деле, которое тянулось три года, не было никаких указаний на немедицинское использование препарата.
Когда мы с Алевтиной Хориняк встречались в Красноярске в сентябре – за несколько недель до ее оправдания, - она сказала, что смертельно устала от абсурдного хождения по судам, но не остановится, пока не добьется правосудия. Хориняк болезненно переживала несправедливость судебной системы, наказывавшей ее за помощь умирающему в муках человеку.
Она рассказала мне, что знает еще нескольких врачей, ставших жертвой уголовного преследования при сходных обстоятельствах. Большинство из них были рады отделаться штрафом вместо лишения свободы и даже не пытались обжаловать приговор. «В наши дни врачи стали заложниками презумпции виновности», - объясняла Алевтина Хориняк.
По ее словам, местное управление ФСКН заваливает красноярских врачей запросами на отчеты и проверками правильности оформления рецептов. Постоянно чувствуя себя «под колпаком», врачи боятся исполнять свой профессиональный долг, и в результате складываются ситуации, как с Виктором Сечиным, когда пациент обречен страдать от сильной боли, хотя эту боль можно и нужно снять.
Возбуждая подобные дела, российские власти не только нарушают права людей, нуждающихся в высококачественной паллиативной помощи, чтобы облегчить физические и психологические страдания, но и оказывают давление на врачей, стремящихся облегчить боль пациентов и обеспечить реализацию их права на здоровье.
У Алевтины Хориняк хватило решимости бороться до конца. На это у нее ушло три года жизни. Российские власти должны трезво оценить и изменить свою политику в области паллиативных препаратов, чтобы врачам, которые выполняют свой долг и помогают пациентам, не пришлось отвечать за это в суде.
