Свитлана (Мариуполь – Россия – ЕС)
24-летняя Свитлана жила на окраине Мариуполя с матерью и 14-летним братом. В том же районе жили ее бабушка и дедушка, дядя и тетя и их дети (15 и 9 лет). Свитлана работала переводчицей и училась в магистратуре по специальности «гендерные исследования. Буквально через несколько дней после того, как 24 февраля 2022 г. началось российское вторжение, их район начали сильно обстреливать, и семья Свитланы перебралась в подвал местного дома культуры. К 2 марта обстрелы стали настолько интенсивными, что до 15 марта Свитлана не осмеливалась выходить из убежища. А 15-ого числа в подвал, где пряталась ее семья и еще примерно 60 местных жителей, пришли российские военные. Так началась «одиссея» Светаны и ее родных.
Военные приказали всем женщинам, детям и пожилым людям выйти из подвала и идти в стоявшее неподалеку здание школы, которое российские военные и связанные с Россией вооруженные формирования «Донецкой Народной Республики» («ДНР») использовали в качестве базы. Затем их перевели в бывшие казармы украинской армии на окраине города, где к тому моменту располагались уже российские военные и силы ДНР. Мужчинам (кроме стариков) за редким исключением не разрешили сопровождать семьи. Некоторые женщины умоляли, чтобы им разрешили остаться с их мужьями и сыновьями, но военные не позволили.
Свитлана и ее родные (кроме дяди и дедушки) какое-то время оставались в здании школы. Кроме них, там было еще примерно 90 гражданских. Поздно вечером военные без всяких объяснений посадили их всех в грузовики. Светлана и другие спрашивали: «Куда вы нас везете?» Но военные не стали ничего объяснять. Через полчаса их привезли в Кальчик – село примерно в 30 км от Мариуполя, на тот момент недавно занятое российскими войсками. В Кальчике они переночевали в недостроенной школе. Было холодно. Никто не понимал, что происходит. Расположившиеся в здании российские солдаты отказывались отвечать на вопросы. Местные жители принесли продукты, воду и одеяла. Казалось, за всю логистику отвечает какой-то мужчина в форме МВД ДНР. Люди умоляли его объяснить, что происходит, но он только кричал в ответ, что они должны «сказать спасибо», что о них позаботились. Потом их на автобусах отвезли в Безыменное – еще одно село на подконтрольной территории ДНР. «Было такое ощущение, будто нас куда-то конвоируют», – рассказывает Свитлана.
В Безыменном Свитлане удалось подключиться к интернету, и только тогда она поняла, что Мариуполь бомбят. «У нас две недели не было связи, и мы правда думали, что все эти обстрелы – это только по нашему району [на окраине города], а не в самом городе… Мы даже в какой-то момент собирались попробовать пешком уйти в центр города… И тут я все прочитала… и просто в голове не укладывалось, что это происходит».
В Безыменном в большой палатке проводилась «фильтрация» – унизительная процедура проверки. Там были сотни украинцев, которые либо сами бежали, оставив свои дома, либо их вывезли принудительно, как Свитлану. В основном это были старики, женщины и дети. Распоряжались всем люди, среди которых, как поняла Свитлана по их форме, были и российские и ДНРовские военные. «Когда заходишь, они первым делом забирают у тебя телефон и спрашивают пароль, чтобы разблокировать его. Потом подключают телефон к компьютеру, и минут 20 держат его подключенным», – рассказывает Свитлана. Из разговоров военных Свитлана поняла, что они загружают все контакты и информацию из телефона в какую-то базу данных. Свитлану сфотографировали, взяли отпечатки пальцев и ладоней, а затем задали ей несколько вопросов – в частности, попросили назвать паспортные данные и адрес проживания. После этого велели заполнить анкету, где нужно было указать, есть ли у тебя родственники в Украине, как ты относишься к украинской власти и к событиям в Мариуполе и в Украине в целом и есть ли у тебя какие-то связи с украинскими военными и праворадикальными группировками. Потом Свитлане задали еще несколько вопросов, после чего ей вернули телефон и посадили в автобус – вместе с ее родными и другими украинцами, которые тоже прошли «фильтрацию».
Автобус остановился недалеко от российской границы. Ночь была очень холодной, а в автобусе не было ни отопления, ни туалета. Особенно тяжело приходилось «детям и бабушкам», рассказывает Свитлана. Дети всю ночь плакали. Некоторые женщины жаловались и спрашивали военных, сколько еще их будут держать в автобусе. Те в ответ требовали, чтоб все сидели тихо, «а то будет только хуже». К этому времени, рассказывает Свитлана, все уже поняли, что их везут в Россию. Поскольку люди знали, что у них все равно нет никакого выбора и что их никто не спрашивает, они просто хотели, чтобы все эти мучения поскорее закончились.
Из автобуса людей выпустили только на следующий день, уже во второй половине дня. Автобус стоял на пограничном переходе. Людям раздали миграционные карты и велели заполнить их, а также написать заявление на одноразовое пособие от российских властей – 10 тысяч рублей. Свитлана и ее родные отказались просить пособие. Сотрудники ФСБ и полиции стали выборочно уводить людей на допрос. В основном их интересовали мужчины, но иногда допрашивали и женщин. В том числе и Свитлану. Ей долго задавали вопросы и записали IMEI ее телефона – уникальный номер, своего рода «цифровой отпечаток» устройства.
«Допрос меня напугал, – вспоминает Свитлана. – Какой-то фээсбэшник задавал вопросы, будто они что-то про меня знали, будто в чем-то обвиняют… Меня допрашивали целый час, по-разному спрашивали одно и то же, как бы пытаясь подловить на лжи. Спрашивали про украинских военных, про то, кто еще прятался с нашей семьей в убежище [в Мариуполе]… Было довольно жестко… Мне стало казаться, что уже никогда из России не выберусь».
Когда Свитлана и ее родные пересекли границу и оказались в России, они сразу хотели ехать дальше самостоятельно – у Свитланы были в России друзья, которые могли помочь. Но их заставили ехать в автобусе до вокзала в Таганроге, откуда целую группу украинцев отправляли во Владимирскую область. Но в поезд они садится отказались – и их отпустили. Друзья Свитланы помогли организовать для семьи жилье и транспорт, и через несколько дней Свитлана с мамой и братом смогла уехать из России в одну из стран Западной Европы.
Роман (Донецк – Россия – Швеция)
Сорокатрехлетний Роман всю жизнь прожил в Донецке. Летом 2014 г., когда Донецк захватили пророссийские вооруженные формирования, Роман задумался о том, чтобы уехать, но в итоге остался, не хотел бросать пожилых родителях. 18 февраля, за неделю до начала полномасштабного российского вторжения в Украину, власти ДНР распорядились эвакуировать женщин, детей и пожилых людей в Россию. Роман и его друзья, большинство из которых работали в местной филармонии или театрах, были настроены скептически. За восемь лет вооруженного конфликта они уже привыкли к заявлениям местной и российской пропаганды, что украинская армия якобы вот-вот нападет на них, а в итоге ничего не происходило. Когда власти ДНР объявили мобилизацию и поползли слухи о том, что мужчин в возрасте от 18 до 55 лет прямо с улиц забирают в армию, Роман подумал, что это очередной пропагандистский блеф.
Утром 28 февраля Роман вышел из дома в аптеку. К нему подошли несколько мужчин в военной форме. Они забрали у него паспорт и без всяких объяснений доставили в школу №19. Там его отвели в спортзал, где уже сидели десятки других мужчин из Донецка. Все они выглядели испуганными и растерянными; некоторые в шлепанцах и тренировочных штанах. Кроме того, в зале было несколько военнослужащих в военной форме, которые сверяли какие-то длинные списки.
У Романа спросили, как его зовут. «Да, имя в списке. Поздравляю, доброволец! Иди к остальным и жди», – сказал ему офицер. Через некоторое время «какой-то командир» произнес перед мужчинами речь о том, какая им выпала честь и как они должны гордиться тем, что могут «выполнить священный долг и защитить родину». Затем их вывели во двор школы, где уже ждали пять белых микроавтобусов.
Всех, кто был в автобусе вместе с Романом, тоже забрали насильно. Сначала автобусы привезли их к заброшенному промышленному зданию в Горловке, небольшом городе в 50 км от Донецка. Там стояло несколько палаток. Из одной из них через некоторое время выскочил офицер и начал орать: «Какого […] вы мне этих […] привезли? Они тут на […] не нужны! Я даже с теми, которых утром привезли, не знаю, что делать. Увозите их отсюда на […]!»
Aвтобусы доехали до Енакиево, еще один город на подконтрольной ДНР территории, и там повторилась примерно такая же ситуация. В итоге так называемых добровольцев отвезли обратно в Донецк. Автобусы остановились перед железными воротами бывшего мясоперерабатывающего комбината, который вооруженные формирования ДНР использовали в качестве базы. «Призывников» загнали во двор и заперли за ними ворота. «Нам приказали построиться в шеренги. Весь двор освещали яркие прожекторы – лучи света перемещались. Какие-то люди в военной форме на нас орали. Мне казалось, я попал в кино про зэков на зоне, – рассказывает Роман. – Потом какой-то офицер объявил: когда называют твое имя, ты заходишь в здание, с тобой там пообщаются сотрудники МГБ [Министерства Национальной Безопасности] ДНР, потом тебе выдают военную форму – и на фронт».
Было уже очень поздно. Измученный, напуганный и голодный, Роман уже валился с ног. Мимо шла какая-то женщина в военной форме. Роман обратился к ней, объяснил, что у него хроническое заболевание почек, что ему нехорошо, нужен врач. Женщина посмотрела на него внимательно, позвала двух младших офицеров и распорядилась: «Этот к службе не годен. Уберите его отсюда!»
Романа посадили в другой автобус. Он не знал, куда его везут, но не ждал ничего хорошего. Когда автобус проехал по городу небольшое расстояние, он сказал сопровождавшим, что ему срочно нужно в туалет, не может больше терпеть – попросил остановиться на минутку и дать ему возможность сходить в кусты. Роман прополз через кусты и убежал. Переулками и подворотнями он добрался до дома, в котором жили его друзья.
На следующий вечер друзья отвели Романа в пустую квартиру. Раньше там жили их знакомые, но они уже уехали из города. Роман просидел в этой квартире почти десять дней. Ему было страшно даже выйти на улицу. Он вздрагивал от взрывов – казалось, где-то неподалеку. В здании отключили отопление и воду. Роман питался только тем, что ночью таком приносили друзья. «Я просто сходил с ума. Уже думал, что там умру», – рассказывает Роман. Он начал смотреть в интернете, как можно выбраться из ДНР. Роман слышал, что выехать из Донецка на контролируемую Украиной территорию невозможно, но он нашел в Telegram чат, который назывался «Перевозки из ДНР в Россию». Он написал туда, что хочет уехать как можно скорее. Ему ответило несколько человек. Они написали, что могут вывезти его, но это будет стоить довольно дорого. Роман выбрал наугад одного из ответивших. «Как русская рулетка», – говорит он. Мужчина пообещал безопасно вывезти его на границу с Россией за тысячу долларов. Друзья собрали для Романа необходимую сумму.
«Перевозчик» приехал за Романом на своей машине, привез его на блокпост на окраине Донецка и велел ему сидеть в машине и никуда не выходить. Роман подумал, все, сейчас его выдадут бойцам ДНР. Но через несколько минут мужчина вернулся уже в военной форме ДНР, сел в машину, и они поехали дальше. По дороге стояли блокпосты, но их ни разу не останавливали, потому что «перевозчик» показывал в окно какой-то специальный пропуск. Он довез Романа до российской границы, даже перевел его через границу, по-дружески поболтав с российскими пограничниками, и сам пошел назад.
Роман был в ступоре. Из вещей с собой только небольшой рюкзачок, в котором лежали его украинский паспорт, 6 тысяч рублей и смена нижнего белья. Он боялся всего, вздрагивал от каждого звука, но в итоге нашел автобус, который довез его до Ростова. Оттуда Роман позвонил живущим в России родственникам, и те в течение пяти дней собрали ему денег на билет самолетом из Сочи в Стамбул, а оттуда – в Стокгольм. В середине марта Роман прилетел в Швецию и на паспортном контроле попросил об убежище.
Через несколько недель Роман понемногу освоился на новом месте. Ему предоставили бесплатное жилье и начали выплачивать пособие. Он понял, что ему уже ничего не угрожает, вышел на связь с оставшимися в Донецке знакомыми и от них узнал, что нескольких его близких друзей из филармонии и оперного театра забрали в армию ДНР и отправили на фронт «как пушечное мясо».
