На 17 февраля в Госдуме назначено рассмотрение в первом чтении законопроекта об ужесточении ответственности должностных лиц за пытки. В практическую плоскость вопрос о неотложной необходимости кардинальных реформ вывела череда утечек с шокирующими кадрами физических, сексуальных и психологических издевательств над заключенными в разных регионах страны. Законопроект, внесенный депутатами Клишасом и Крашенинниковым, переводит пытки со стороны должностных лиц в категорию «особо тяжких» преступлений с наказанием до 12 лет лишения свободы. Однако к нему есть целый ряд вопросов.
Обнародованные с 5 октября 2021 г. правозащитным проектом Gulagu.net видеозаписи изнасилований, избиений и словесных оскорблений заключенных в исправительных учреждениях Саратова, Калуги, Красноярска и других регионов вызвали широкий резонанс, напомнив властям о проблеме, которая слишком долго игнорировалась. Комментируя скандальные кадры, правозащитный фонд «Общественный вердикт» отметил, что «это не эксцессы, а рутинная практика управления, пытки планируют и осуществляют сами сотрудники». После появления первого видео с тремя эпизодами изнасилованиями заключенных в саратовской тюремной больнице последовала официальная реакция. Были уволены руководство самой больницы и ряд сотрудников областного управления ФСИН. Сообщалось о возбуждении уголовных дел по фактам сексуальных посягательств и превышения власти, однако никаких дальнейших сведений о ходе расследования на данный момент не опубликовано.
В ноябре президент Владимир Путин подписал указ об отставке директора Федеральной службы исполнения наказаний Александра Калашникова – и это решение тоже связывают с пыточным скандалом. А в декабре в Госдуму был внесен законопроект об ужесточении ответственности за пытки. Казалось бы хорошо? Не совсем.
Комитет ООН против пыток на протяжении последних десяти лет призывает Россию криминализовать пытку как отдельный состав преступления, однако в законопроекте предлагается всего лишь сделать это отягчающим обстоятельством в существующих статьях о превышении должностных полномочий и принуждении к даче показаний. Комментируя нам законопроект, руководитель фона «Общественный вердикт» Наталья Таубина отметила эту проблему как ключевую: пытка «безусловно» должна быть самостоятельным составом преступления, потому что в противном случае не удастся обеспечить ведение адекватной статистики масштабов пыток и привлечения к ответственности.
В международном праве запрет пыток является безоговорочным, и это должно получить отражение в готовящемся законодательстве. При этом в нынешнем виде законопроект предполагает необходимость доказывания того, что пытки применялись с конкретной целью, такой как получение показаний, что чревато дополнительными сложностями. По словам Натальи Таубиной, хотя законопроект, на первый взгляд, в общих чертах воспроизводит определение пытки из конвенции ООН 1984 г., в нем прямо не прописана ответственность в тех ситуациях, когда пытки совершаются по подстрекательству должностного лица или в тех случаях, когда такое лицо знало или обязано было знать о пытках, но не принимало мер для их предупреждения, пресечения или наказания виновных. «Крайне важно, чтобы ответственность за пытки несли не только те, кто непосредственно пытают, но и вышестоящие начальники, которые знают об этой практике, но молчат» - подчеркнула Таубина.
И конечно, очень острым остается вопрос собственно правоприменения. Фонд «В защиту прав заключенных» задокументировал общую проблему, когда система «защищает своих» и замалчивает случаи насилия и пыток. Сотрудник ангарской колонии Василий Луковский в настоящее время проходит по делу о пытках сотен заключенных после бунта 2020 г. По словам бывшего заключенного, давшего показания на Луковского, к нему домой приходили с угрозами люди, как он считает – сотрудники Следственного комитета, которые и вели это дело.
Проблема пыток в России не ограничивается уголовно-исполнительной системой. Российскими и международными правозащитными группами задокументирована практика пыток и в других силовых структурах. В 2018 г. интернет-издание Meduza собрало в открытых источниках сведения по более чем 50 случаям пыток за тот год. В этих эпизодах фигурировали сотрудники ФСИН, полицейские, следователи и оперативники госбезопасности. Назывались, в частности, такие пыточные методы, как побои, причинение удушья, электрошок, стрессовые позы, лишение сна и воды.
Комитет ООН против пыток «глубоко обеспокоен» «многочисленными достоверными сообщениями» о пытках в России, в том числе для получения признательных показаний, а также отсутствием быстрого, беспристрастного и эффективного расследования утверждений о применении пыток. Он также обеспокоен информацией о том, что многие такие утверждения отклоняются следствием на стадии проверки в ходе предварительного расследования и, таким образом, не приводят к официальному возбуждению уголовного дела. Факты пыток в российских тюрьмах, полиции и следственных изоляторах неоднократно устанавливал и Европейский суд по правам человека.
Российским властям необходимо безотлагательно заняться искоренением пыток в стране. И Госдуме следует обеспечить включение в законодательство пытки как отдельного состава преступления в соответствии с международным определением и предусмотреть уголовную ответственность не только для непосредственных исполнителей, но и для тех, кто потворствует незаконному насилию со стороны подчиненных. Если законодательство и правоприменительная практика не будут гарантировать ответственность, то шокирующие издевательства над заключенными и задержанными останутся системой.
