В 115-страничном докладе «Мы не можем отказаться от сбора хлопка. Принудительный и детский труд, связанный с инвестиционными проектами Группы Всемирного банка в Узбекистане» подробно рассказывается о том, как власти Узбекистана принуждали учащихся, преподавателей, медицинских работников, прочих бюджетников, работников частного сектора, а в некоторых случаях и детей собирать хлопок в 2015 и 2016 годах, а также пропалывать поля и сажать хлопок весной 2016 года. Власти угрожали людям увольнением, прекращением социальных выплат, отстранением учащихся от занятий и исключением из учебных заведений, если те откажутся работать на хлопке.
«Всемирный банк прикрывает Узбекистан с его порочной системой трудовых отношений в хлопковой отрасли, — сказала руководитель Узбекско-германского форума по правам человека Умида Ниязова. — Всемирный банк должен показать узбекскому правительству и потенциальным инвесторам, что не желает иметь ничего общего с системой, построенной на детском и принудительном труде, и приостановить выделение финансирования до тех пор, пока проблемы не будут решены».
Как заявили Хьюман Райтс Вотч и Узбекско-германский форум, благодаря поддержке Всемирным банком проектов в Узбекистане создается впечатление, что страна добросовестно пытается положить конец принудительному труду, что не соответствует действительности и вводит в заблуждение добросовестные компании и правительства.
В течение последних недель Узбекско-германский форум обнаружил, что власти опять сгоняют граждан, включая детей, на прополку и посадку хлопка, а также тыквы, помидоров и прочих сельскохозяйственных культур.
Новый президент Шавкат Мирзиёев пообещал стране реформы после более чем четвертьвекового репрессивного правления Ислама Каримова, о чьей смерти стало известно 2 сентября 2016 года. Смена руководства — удобный момент для обеспокоенных правительств и международных финансовых институтов, чтобы оказать давление и потребовать проведения всесторонних реформ. Участники «Большой двадцатки», которые встречаются в Гамбурге 7–8 июля 2017 года, должны сделать все от них зависящее, чтобы меры, направленные на поддержку устойчивых систем поставок и достойных условий труда, коснулись не только промышленных предприятий, но и фермерских хозяйств. Они должны заставить Всемирный банк отказаться от финансирования проектов, которые укрепляют неправомерные системы трудовых отношений.
В основу доклада легли заявления должностных лиц, просочившиеся официальные документы, 257 подробных интервью и около 700 коротких бесед с людьми, пострадавшими от принудительного и детского труда, с фермерами, а также с основными участниками системы принудительного труда. Хьюман Райтс Вотч и Узбекско-германский форум задокументировали использование принудительного труда в зоне реализации одного проекта Всемирного банка и систематическое применение принудительного труда во всем хлопковом секторе. Как установили организации, существует высокая вероятность того, что сельскохозяйственные и ирригационные проекты Всемирного банка, а также его финансирование для образовательной сферы тоже связаны с непрекращающимся принудительным трудом; кроме того, есть значительный риск использования детского труда.
Узбекистан — пятый по величине производитель хлопка в мире. Около 60% производимого там хлопка-сырца экспортируется в Китай, Бангладеш, Турцию и Иран. Ежегодная выручка узбекской хлопковой отрасли от продажи 1 млн тонн хлопкового волокна превышает 1 млрд долларов США, что составляет примерно четверть валового внутреннего продукта (ВВП) страны. Эти деньги уходят в непрозрачный внебюджетный фонд в Министерстве финансов, который управляется высокопоставленными должностными лицами и не подлежит никакому общественному контролю.
По причине принудительного и детского труда в отрасли 274 компании пообещали не закупать хлопок, про который известно, что он был произведен в Узбекистане.
В 2015–2016 годах инвестиции Всемирного банка в сельское хозяйство Узбекистана достигли 518,75 млн долларов США. Узбекское правительство пообещало банку, что в связи с его проектами и в зонах их реализации принудительный и детский труд использоваться не будут. Банк же обязался вести независимый мониторинг нарушений и создать механизм, при помощи которого пострадавшие могли бы получить возмещение вреда. Тем не менее власти Узбекистана продолжают принуждать к длительной работе на хлопковых полях в тяжелых условиях огромное количество людей, порой даже 10- и 11-летних детей. Это происходит, среди прочего, и в зоне реализации ирригационного проекта банка. Между тем банк удовлетворился ограниченным, неэффективным мониторингом, фактически тем самым покрывая злоупотребления властей.
«Правительство приказало [собирать], и ты не ослушаешься этих приказов... — сказал один школьный учитель из Турткульского района Каракалпакстана, где власти реализуют финансируемый банком ирригационный проект. — Если откажусь, меня уволят... Мы лишимся куска хлеба, который нас кормит».
Независимые организации, в том числе Узбекско-германский форум, в 2015 году во время и после осенней уборки урожая передавали Всемирному банку доказательства применения принудительного и детского труда, а также нападений на правозащитников, которые пытались документировать нарушения. Вместо того чтобы перестать кредитовать правительство в соответствии с соглашением 2014 года, Всемирный банк увеличил инвестиции в сельское хозяйство Узбекистана через свое подразделение, занимающееся кредитованием частного сектора, — Международную финансовую корпорацию (МФК). В декабре 2015 года МФК выделила ведущему производителю хлопковой пряжи в Узбекистане кредит в размере 40 млн долларов США на расширение текстильной фабрики.
Всемирный банк подписал соглашение с Международной организацией труда (МОТ — трехстороннее агентство ООН, в которое входят правительства, организации работодателей и представители работников), чтобы та в 2015 и 2016 году отслеживала принудительный и детский труд. МОТ призвана играть важную роль в продвижении основополагающих трудовых прав в Узбекистане. Однако учитывая, что в этом мониторинге задействованы органы власти и лишенные независимости профсоюзы, система фактически контролирует сама себя. Власти также тщательно инструктируют сборщиков, чтобы те говорили наблюдателям, что добровольно собирают хлопок. В 2016 году МОТ решила, что больше нет необходимости вести мониторинг принудительного труда, сославшись на предполагаемое признание правительством проблемы принудительного труда.
Власти прибегали к запугиванию, насилию и произвольным задержаниям, пытаясь помешать независимым наблюдателям и журналистам освещать использование принудительного труда. В 2015–2016 годах наблюдатели от Узбекско-германского форума и другие люди, наблюдавшие за положением в области прав человека и трудовых прав, постоянно находились под угрозой преследований и притеснений.
Одному наблюдателю, Дмитрию Тихонову, пришлось в 2015 году бежать из страны. А другой, Уктам Пардаев, провел два месяца под стражей и в итоге получил условный срок. В 2016 году открыто продолжала работу только один наблюдатель Узбекско-германского форума — Елена Урлаева. Она сталкивалась со слежкой, притеснениями, произвольными задержаниями, нападениями и принудительным содержанием в психиатрической больнице.
Хьюман Райтс Вотч и Узбекско-германский форум считают, что Всемирный банк и МФК должны приостановить выделение Узбекистану средств на сельскохозяйственные и ирригационные проекты, пока там не прекратится принудительный и детский труд. Всемирный банк и МФК должны также принять все меры к тому, чтобы положить конец расправам над правозащитниками, работа которых касается инвестиционных проектов, незамедлительно реагировать на все подобные инциденты и вместе с заемщиками исправлять причиненный вред.
«Миссия Всемирного банка заключается в борьбе с бедностью, а между тем именно люди, живущие в бедности, наиболее уязвимы перед принудительным и детским трудом в Узбекистане, — отметила Джессика Эванс, старший исследователь Хьюман Райтс Вотч по вопросам бизнеса и прав человека и один из авторов доклада. — Всемирному банку следует прекратить финансирование проектов, которые укрепляют систему принудительного труда в стране, и вместо этого отдать приоритет инициативам, направленным на удовлетворение социально-экономических потребностей тех, кто живет в бедности».
Избранные цитаты из доклада
«Хлопок! Вы должны идти и собирать хлопок и выполнять норму. Ясно?! […] Это всех касается! Если хоть один человек не выйдет, это для вас плохо кончится! Я закрываю ваши организации! Все без исключения: из хокимията [орган местной власти], из налоговой, из банка, из других организаций. Всё закрываю […]. [Обращаясь к одному из участников совещания:] Это что такое? Только 1286 килограммов? Почему? Голову оторву!»
Хоким (руководитель районной администрации) Уктам Курбанов, совещание по хлопку в г. Хазараспе Хорезмской области, 29 сентября 2015 г.
«Я работаю в школе. Если б учителя сами решали, никто бы не захотел работать на хлопковом поле. Медсестры тоже женщины [у которых много дел по дому]. Они не «неохотно едут», а их тоже заставляют. […] Из 50 учителей в моей школе лишь три-четыре отправились добровольно. Остальные не хотят никуда ехать. Эти три-четыре устали учить и готовы собирать хлопок, только б не учить в школе. Если они хорошие сборщики и могут собрать больше 100 кг в день, они получают дополнительные «подарки» от властей. Но учителя вроде меня не способны выполнить норму и не могут заработать денег на уборке хлопка. Если выводы МОТ и кажутся правдивыми, то это потому что люди боятся говорить правду и она не копает глубоко, чтобы разобраться, как оно на самом деле.»
Школьный учитель, 2017 г.
«Может, детей 10 и согласятся поработать на уборке урожая, а остальные отказываются, и приходится бегать за ними.»
Школьный работник, 2017 г.
«Конечно, если б у меня был выбор [собирать или не собирать хлопок], я б никуда не поехала. И никто из моих коллег тоже. Это все принудительно, всех принуждают. […] Мы запугиваем родителей, если они отказываются, чтобы их дети помогали на уборке урожая. Пугаем их, что останутся без диплома. […] В 2016 году было несколько беременных преподавательниц колледжа. Тех, кто с хорошими связями, не заставляли и не требовали с них откупаться. А иначе и их заставили бы работать.»
Преподаватель колледжа, 2017 г.
«Государство платит тебе зарплату, так что или собирай, или тебя попросят с должности. Работы нет [...], поэтому ты не можешь отказаться [собирать хлопок], ты обязан [....] Какой дурак по доброй воле поедет работать в грязи и холоде на хлопковом поле, вместо того чтобы сидеть в хорошем теплом кабинете? Чтобы понять, что [уборка хлопка] это обязаловка, не надо быть семи пядей во лбу […].»
Бывший сотрудник андижанской махалли (квартальный орган государственного управления), 20 ноября 2015 г.
«Уважаемые студенты магистратуры! В течение часа вы должны решить вопрос о своем участии в уборке урожая хлопка. Мы сегодня готовим информацию, и вам грозит отчисление. Немедленно решите этот вопрос.»
СМС-сообщение, разосланное администрацией вуза студентам, 6 октября 2016 г.
«Два месяца на прополке, а потом еще три месяца на сборе хлопка: из-за этого ученики не получают полноценного образования. Учителя ведут уроки одновременно в двух-трех классах. Например, одному классу учитель дает письменное задание, а сам идет в другой. Не говоря уже о том, что ученики начинают шуметь. Они же дети, они не могут самостоятельно учиться!»
Школьный учитель, Берунийский район Каракалпакстана, 29 сентября 2016 г.
«Я знаю, что нельзя принуждать людей к работе. Но я не буду звонить на телефон горячей линии для жалоб, который нам дали. Что толку-то. Все эти плакаты они развешивают для МОТ. А звонки [на горячие линии] для простых учителей и медиков закончатся увольнением.»
Директор школы, которую, по ее словам, местные чиновники пообещали наказать, если она не выведет свой коллектив на уборку хлопка, Ферганская область, 29 сентября 2016 г.
«[Из Министерства образования] позвонили в районный отдел образования и велели решить мой вопрос „мирно“. […] После этого на меня ополчился директор школы. Он начал угрожать мне, говоря, что еще покажет, „на что он способен“.»
Школьный учитель, которая обратилась в Министерство образования с просьбой освободить учителей от обязательного участия в сборе хлопка, Гулистан, Сырдарьинская область, 29 сентября 2016 г.
«Пойди домой к фермеру-должнику, который не может выплатить кредит, отбери у него машину, скот, если нет, то сними шифер с крыши его дома.»
Шавкат Мирзиёев, занимавший тогда пост премьер-министра, на селекторном совещании с местными властями и фермерами 12 октября 2015 года — со слов присутствовавшего там фермера, сообщившего на «Радио Озодлик».
