38-летний тюменский блогер Алексей Кунгуров получил два с половиной года колонии-поселения за «публичное оправдание терроризма». Его преступление – это пост, который он написал в октябре 2015 г. после первых боевых вылетов российской авиации в Сирии.
Кунгуров предложил читателям свое видение сирийского конфликта и жестко раскритиковал российское участие в нем. С первого абзаца он заявил о намерении «громить мифы» «путинского режима», транслируемые через «зомбоящик» провластными СМИ. Автор не согласен с официальной версией о том, что российское участие в сирийском конфликте преследует цель ликвидации террористов на дальних подступах. По его мнению, действия России только «помогают» террористам.
В ходе предварительного следствия региональное управление ФСБ запрашивало у тюменских журналистов и СМИ информацию о каких-либо других «оскорбительных» или «экстремистских» публикациях Кунгурова. Осенью в адрес его семьи поступали угрозы, а его страничка в ЖЖ была взломана. На суде обвинение не представило внятных объяснений того, какие именно фразы или выражения являются «оправданием» терроризма.
По российскому законодательству максимальная санкция по этой статье составляет пять лет лишения свободы, однако суд принял во внимание наличие у Кунгурова двух малолетних детей и отсутствие судимости.
С мнением Алексея Кунгурова можно соглашаться или спорить, но в его посте нет никаких призывов к насилию – только критика российской политики в Сирии. Налицо попытка властей под предлогом «борьбы с терроризмом» блокировать общественное обсуждение важного внешнеполитического вопроса. Это дело полностью укладывается и в контекст продолжающегося в России подавления свободы слова, особенно в интернете.
Преследования критиков власти на фоне конвейерного принятия репрессивных и дискриминационных законов за последние годы значительно усилились. Стремительность и жесткость наступления государства на свободу интернета оборачивается для все большего числа граждан тюремными сроками за посты или даже перепосты в социальных сетях. Сегодня многие россияне с трудом могут ориентироваться в том, что можно писать, а за что можно угодить за решетку. Такова реальность – уже привычная, но от этого не менее тревожная.
