Казахстан: Письмо Генеральному Прокурору о событиях в Жанаозене и Шетпе

Перевод с английского

1февраля 2012 г.

Генеральному прокурору

Республики Казахстан

А.Даулбаеву

Уважаемый господин Генеральный прокурор!

Обращаюсь к Вам с выражением глубокой обеспокоенности, которая имеется у Хьюман Райтс Вотч относительно ряда вопросов, связанных с событиями 16 и 17 декабря 2011 г. в Жанаозене и Шетпе. Речь, в частности, идет о заявлениях о применении силами правопорядка огня на поражение, о недозволенном обращении и пытках в отношении задержанных в связи с событиями 16 декабря в Жанаозене, о случаях кражи и вымогательства со стороны сотрудников полиции, а также об арестах нефтяников и профсоюзных и политических активистов, которым предъявляются обвинения в связи с насилием.

Любое правительство обязано обеспечивать общественный порядок, тщательно расследовать случаи насилия, такие как погромы, грабежи и поджоги в Жанаозене, и привлекать виновных к ответственности. Однако при этом оно должно соблюдать стандарты защиты прав человека, которые установлены в международном праве. Мы принимаем к сведению предпринятые правительством шаги по восстановлению порядка в Жанаозене, в том числе незамедлительное начало расследования декабрьских столкновений. Хьюман Райтс Вотч приветствовала заявление президента Нурсултана Назарбаева от 17 декабря о том, что национальное расследование будет тщательным и что не исключается привлечение независимых экспертов, а также заявление Генеральной прокуратуры о возбуждении 27 декабря уголовного дела о применении полицией силы и превышении полномочий.

Хьюман Райтс Вотч также приветствовала комментарии президента Назарбаева 17 декабря, в которых он провел четкое различие между столкновениями 16 декабря и мирным трудовым спором, который продолжался в Жанаозене с мая 2011 г.

25 января было опубликовано заявление генерального прокурора о ходе расследования. В нем признается, что «в отдельных случаях применение оружия и специальных средств со стороны полицейских носило несоразмерный характер, реакция на действия нападающих была неадекватна возникшей угрозе. Вследствие этого, превышая свои полномочия, они противоправно применили оружие, что повлекло гибель и ранения людей». Ряд должностных лиц Департамента внутренних дел Мангистауской области привлекаются к уголовной ответственности «за применение оружия с превышением должностных полномочий, повлекшее гибель людей». Эти обстоятельства являются позитивными.

Однако у Хьюман Райтс Вотч сохраняется глубокая обеспокоенность относительно того, что все заявления о серьезных нарушениях прав человека со стороны правоохранительных органов Казахстана, включая серьезное недозволенное обращение с задержанными после насилия 16 декабря, пока еще не расследованы полностью и беспристрастно. Эта обеспокоенность вызвана официальными заявлениями и сообщениями СМИ о событиях в Жанаозене; нашими собственными интервью с жителями, нефтяниками и медработниками в Жанаозене 28 и 29 декабря; а также телефонными интервью на протяжении последнего месяца с нефтяниками, жителями, журналистами, побывавшими в Жанаозене, и гражданскими активистами из Казахстана, которые внимательно отслеживают события.

Хьюман Райтс Вотч настоятельно призывает правительство Казахстана обеспечить тщательность и беспристрастность продолжающихся расследований событий в Жанаозене и привлечение виновных, включая всех тех, кто действовал в официальном качестве, к ответственности согласно международным стандартам справедливого суда. Мы также призываем правительство не допускать, чтобы нефтяники подвергались санкциям за участие в прошлогодних забастовках. Настоятельно призываем Вас расследовать – тщательно и беспристрастно - заявления о пытках и недозволенном обращении в отношении задержанных с выходом на установление виновных и привлечение их к ответственности. Мы также призываем власти пресечь любые попытки со стороны сотрудников правоохранительных органов в Жанаозене принудить к молчанию жертв и свидетелей нарушений. Наконец, настоятельно призываем Вас открыть Жанаозен для беспрепятственного доступа журналистов и правозащитников.

Применение полицией силы и огнестрельного оружия

В заявлении генерального прокурора от 25 января говорится, что «в результате столкновений 64 человека получили огнестрельные ранения, 14 человек погибли. Гибель еще двух лиц не связана с массовыми беспорядками». Из заявления неясно, считает ли следственная комиссия все случаи огнестрельного ранения и смерти результатом применения силы сотрудниками правоохранительных органов, однако в связи с причинением огнестрельных ранений в заявлении сообщается о привлечении к ответственности только сотрудников правоохранительных органов.

27 декабря Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело по пункту «б» части 4 статьи 308 Уголовного кодекса Республики Казахстан – «превышение власти или должностных полномочий с применением оружия и специальных средств». В заявлении от 25 января указывается, что к уголовной ответственности в связи с действиями полиции, включая применение силы, привлекаются:

заместитель начальника ДВД Мангистауской области Утегалиев;
начальник отдела по борьбе с экстремизмом ДВД Мангистауской области Багдабаев;
первый заместитель начальника УВД города Жанаозен Бакыткалиулы;
оперуполномоченный ДВД Мангистауской области Жолдыбаев.

Хьюман Райтс Вотч приветствует прогресс в расследовании применения полицией силы 16 декабря, однако мы напоминаем властям, что дальнейшие усилия должны включать эффективное расследование по каждому из 14 случаев смерти и 64 случаев ранения людей. Такие расследования должны обеспечивать выход на установление всех сотрудников правоохранительных органов, ответственных за любой случай ранения или смерти с прицелом на привлечение их к ответственности. Должны быть обнародованы полные обстоятельства ранения или убийства по каждому лицу.

В ходе исследований, которые проводились Хьюман Райтс Вотч, несколько опрошенных нами свидетелей приводили обстоятельства, которые указывают на возможное несоблюдение силами безопасности Казахстана международных норм о применении силы при реагировании на насилие в Жанаозене 16 декабря.

Хотя генеральный прокурор признает, что в отдельных случаях применение силы, приведшее к гибели и ранению людей в Жанаозене, было несоразмерным, важно, чтобы следственная группа рассмотрела вопрос об обоснованности и законности применения силы агентами государства с точки зрения международных норм о правах человека, с тем чтобы установить, какие нарушения прав человека имели место. В рамках этой работы группа должна оценить соблюдение полицией стандартов применения силы, установленных принятыми ООН Основными принципами применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка. Они допускают применение властями огнестрельного оружия только в качестве крайней меры и с соблюдением сдержанности, требуя от сотрудников правоохранительных органов по возможности сначала задействовать ненасильственные средства. Когда законное применение силы и огнестрельного оружия неизбежно, сотрудники правоохранительных органов обязаны проявлять сдержанность и действовать исходя из серьезности правонарушения. При достижении законной цели необходимо сводить к минимуму возможность причинения ущерба и нанесения ранений и охранять человеческую жизнь. В соответствии с Основными принципами «правительства обеспечивают, чтобы произвольное или злонамеренное применение силы или огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка каралось в соответствии с их законом как уголовное преступление».

В отношении применения оружия на поражение в Жанаозене официальный представитель Генеральной прокуратуры поначалу 17 декабря высказался в том смысле, что оно было вынужденным и неизбежным и преследовало законную цель: «С учетом того, что несмотря на предупредительные выстрелы бесчинствующая толпа продолжала нападение на сотрудников полиции, в целях защиты жизни и здоровья мирных жителей в лице захваченных работников акимата, сотрудников правоохранительных органов, а также предотвращения попадания оружия в руки хулиганов, полицейские были вынуждены применить табельное оружие, в результате активным участникам беспорядков причинены ранения». Аналогичным образом 18 декабря в отношении событий в Шетпе официальный представитель Генпрокуратуры заявил: «Учитывая то, что действия хулиганов реально угрожали жизни и здоровью мирных граждан и самих сотрудников полиции, полицейские после неоднократных предупредительных выстрелов были вынуждены применить оружие». В заявлении генерального прокурора от 25 января утверждалось, что в Жанаозене «в основном сотрудники полиции действовали правомерно, в условиях реальной угрозы жизни и здоровью как мирного населения, так и самих полицейских», а в Шетпе «следствием установлено, что в данном случае оружие сотрудниками полиции применено правомерно».

Хьюман Райтс Вотч не исключает, что вывод о правомерности применения оружия на поражение может оказаться поспешным.

Применение оружия на поражение как крайняя мера

Расследованию нужно будет установить, были ли исчерпаны все доступные нелетальные средства перед применением полицией огнестрельного оружия.

Судя по официальным заявлениям, применению полицией оружия на поражение предшествовали выстрелы в воздух. Неизвестно, имели ли место со стороны полиции достаточно громкие устные предупреждения о применении оружия на поражение, если люди не разойдутся и не прекратят насилие. В действительности несколько человек, проинтервьюированных Хьюман Райтс Вотч, утверждали, что не было никаких попыток рассеять толпу другими средствами и что полиция сразу стала стрелять в людей боевыми патронами, отсутствуют и указания на использование иных средств в официальных источниках и СМИ. К возможным иным полицейским средствам в такой ситуации относятся, в частности, дубинки, слезоточивый газ, водометы, и неясно, имелись ли они в распоряжении у полиции и были ли задействованы до применения оружия на поражение.

В телефонном интервью 21 декабря нефтяник рассказывал Хьюман Райтс Вотч, что безоружные нефтяники остались на площади, после того как полиция ушла оттуда после первоначальных столкновений: «Когда мы стояли в середине [центральной площади] …, в это время с той стороны – цепь, отряд полиции. Они были готовы к бою. Они шли … цепью, шагом, и прямо начали стрелять в людей, не смотря ни на кого – прохожий, хулиган или еще кто. Никаких предупреждений не давали – начали сразу стрелять боевыми пулями. Люди начали падать».

Аналогичный рассказ о действиях полиции на площади после первых столкновений 16 декабря нам привел еще один очевидец: «Где-то через час со стороны больницы, это возле пятого микрорайона, оттуда 50 – 60 милиционеров [появилось]…, с этими щитами, «полиция» было написано. … Смотрю - они стреляют. Я думал – холостыми или … резиной… Но нет, оказалось – не холостые, не резиновые – боевыми патронами. Оглянулся вокруг – одному парню уже в ногу попало, орал. Там рядом с ним пожилой мужчина, инвалид был, так его схватили, стали дубинками бить. У меня на глазах парня застрелили, он умер. … По прохожим стреляли, понимаете?»

Сохранение человеческой жизни

Характер ранений, полученных некоторыми лицами 16 декабря, вызывает у Хьюман Райтс Вотч опасения, что при применении оружия на поражение полиция, возможно, не соблюдала требование «сводить к минимуму возможность причинения ущерба и нанесения ранений и охранять человеческую жизнь». Нами документирован один случай, когда человека тяжело ранило в лицо, имеется информация по меньшей мере о еще четырех случаях огнестрельных ранений в голову или шею.

В интервью Хьюман Райтс Вотч Гаухар Г. (настоящее имя не разглашается) заявила, что 16 декабря ее муж был ранен полицией, когда направлялся в мечеть. По ее словам, муж рассказал, как из машины выскочили пятеро или шестеро омоновцев и открыли стрельбу из автоматов: «[Ему] щеку прострелило. Он вдоль стены дома бежал, в левую щеку пуля вошла, зубы верхние все вышибла, трещина в челюсти осталась, вниз пошла. И вышла с нижней челюсти, часть нижних зубов тоже вышибло. Нижнюю челюсть пробило, и губу нижнюю своротило. Он упал лицом вниз. Заметил, что мужик рядом лежит с лбом простреленным, мертвый. Потом сам отключился».

Нурлыбек Нургалиев заявил в интервью казахской службе Радио Свобода (финансируется правительством США), что был ранен 16 декабря: пуля вошла в горло и застряла в плече.

Хьюман Райтс Вотч также было взято интервью у работника жанаозенской больницы, который подтвердил, что 16 декабря к ним поступили три человека с огнестрельными ранениями в голову: «Женщина одна умерла от огнестрельного ранения – в голову и шею. Вот, по документам, Тажиганиева Жанар, 1973 года рождения, умерла 17-го декабря. 16-го доставили – огнестрельное ранение шеи и повреждение основания черепа. … Еще двое мужчин с огнестрелом ушли: один - у нас, один - в Актау. Мамбетназаров Убазбай, 1966 года рождения, массированное кровоизлияние головного мозга. Он у нас умер. И Кушеров Рахат: до Актау довезли, а там умер – огнестрельная рана ротовой полости с повреждением шейного позвонка».

Соразмерность

В нескольких официальных заявлениях Генеральной прокуратуры, в том числе 25 января, говорилось о наличии огнестрельного оружия у некоторых лиц в толпе и утверждалось, что полиция была вынуждена применить оружие, поскольку существовала угроза жизни и здоровью мирных граждан. Однако ряд обстоятельств дают основания усомниться в соразмерности применения оружия на поражение той угрозе, которая реально имела место, что признается и в заявлении от 25 января.

Все опрошенные нами свидетели говорили, что люди на центральной площади Жанаозена были без оружия. В городской больнице нам сообщили, что ни у кого из шести доставленных к ним полицейских не было огнестрельных ранений. В заявлении от 25 января говорится, что различные телесные повреждение получили 35 сотрудников полиции, но не указывается ни характер, ни степень тяжести этих повреждений, или что какие-либо из них были огнестрельными. Во-вторых, наблюдается значительное несоответствие между числом пострадавших полицейских и граждан. В городской больнице нам сообщили, что к ним поступило 99 пострадавших, из них 75 человек с огнестрельными ранениями, все последние – гражданские. Генеральная прокуратура признает получение огнестрельных ранений по меньшей мере 64 лицами.

Заявления о пытках и недозволенном обращении в полиции

16 декабря и в первые дни после столкновений были задержаны сотни человек. По имеющимся на сегодня официальным данным, 16 – 17 декабря в Жанаозене «задержано 70 наиболее активных участников массовых беспорядков и мародеров»; за нарушение комендантского часа - еще 60 человек, «среди которых имеются лица, подозреваемые в участии в массовых беспорядках и мародерстве». Однако 19 декабря по меньшей мере один журналист видел у городского управления внутренних дел Жанаозена вывешенные списки задержанных, в которых было более 700 фамилий. Из списков следовало, что более 400 человек будут привлечены к уголовной или административной ответственности, остальных должны были отпустить.

Во время посещения Жанаозена 28 – 29 декабря нашими сотрудниками были опрошены несколько человек, которые были свидетелями или сами подвергались физическому насилию в полиции 16 – 19 декабря. Наши собеседники рассказывали, как задержанных 16 декабря и впоследствии в полиции избивали ногами и дубинками, раздевали, ходили по ним и держали в холоде. Хьюман Райтс Вотч документирована смерть 50-летнего Базарбая Кенжебаева, который был задержан 16 декабря, содержался в полиции до 18 декабря и умер 22 декабря от травм, полученных, как можно предполагать, в период задержания.

29 декабря общественная наблюдательная комиссия в составе гражданских активистов из различных регионов Казахстана и представителя PrisonReformInternationalпосетила ИВС и спецприемник для административно арестованных городского управления внутренних дел Жанаозена. 30 декабря член этой комиссии Серик Тенизбаев отдельно посетил ИВС в Актау. По итогам посещений он подготовил краткий отчет, который был направлен в Генеральную прокуратуру. В нем, в частности, говорилось:

Многие задержанные сообщили о фактах применения к ним физического насилия в момент привода в ГУВД г. Жанаозен и Мангистауский РОВД пос. Шетпе со стороны сотрудников правоохранительных органов. Четыре человека выразили желание личной беседы со мной [трое из Жанаозена, один из Шетпе]. Со слов задержанных, их сначала избивали сотрудники ОПОН, пропуская в коридоре через двойной строй: дубинками, ногами и автоматами. Затем в кабинетах следователи заставляли их раздеться, всячески унижая их, и запугивали табельным оружием, принуждая дать признательные показания.

Заявления о недозволенном обращении с задержанными в Жанаозене соответствуют общей практике пыток и недозволенного обращения в Казахстане, документированной другими международными организациями, включая ООН и AmnestyInternational. Так, в докладе от декабря 2009 г. по итогам посещения Казахстана спецдокладчик ООН по пыткам отмечал, что «доказательства, полученные с помощью пыток (включая угрозы) или недозволенного обращения, нередко служат основой обвинительного приговора». В докладе говорится, что в ООН поступали «многочисленные правдоподобные заявления об избиении руками и кулаками, пластиковыми бутылками с песком и полицейскими дубинками, ногами, а также о причинении удушья пластиковым пакетом или противогазом с целью получения признаний от подозреваемых».

В заявлении генерального прокурора от 25 января не содержится никаких ссылок на расследования этих общих утверждений о незаконном недозволенном обращении с задержанными. Это вызывает особую обеспокоенность в связи с содержащимся в заявлении высказыванием о том, что из 34 лиц, арестованных за участие в «массовых беспорядках», погромах и грабежах, «большинство … подтвердило факт организации и участия в массовых беспорядках. В частности, они указали, что заранее готовились к массовым беспорядкам». Тезис о том, что «большинство» задержанных «подтвердило», и заявления о принуждении к признанию в полиции с помощью побоев и унижений вызывают вопросы относительно обстоятельств получения всех этих якобы признательных показаний и относительно их добровольности. Хьюман Райтс Вотч призывает власти предоставить информацию по, как утверждается, признаниям арестованных: кто эти лица, какие давались показания, сколько времени они находились под стражей перед тем, как сознаться, был ли у них доступ к адвокату, были ли у них свидания с родственниками или знакомыми и осматривались ли они врачом в период содержания под стражей.

Базарбай Кенжебаев

50-летний Базарбай Кенжебаев умер 22 декабря вследствие травм, полученных, как представляется, в период задержания в полиции между 16 и 18 декабря. Он приехал в Жанаозен из соседнего села навестить дочь, которая незадолго до того родила. 16 декабря он находился в городе и был задержан под дороге в роддом около 17:00. В городском управлении внутренних дел он неоднократно подвергался жестоким побоям.

28 декабря один из родственников в интервью Хьюман Райтс Вотч сообщил, что Кенжебаев, вернувшись домой, успел перед смертью подробно рассказать семье о своем пребывании в полиции: «[Он] нам все-все объяснил, пока дома лежал те три дня и умирал. Все, что с ним было». Кенжебаев рассказал семье, как его избивали в автобусе при задержании и как туда и обратно пропускали сквозь строй по дороге из подвала на третий этаж городского управления внутренних дел, где его допрашивали.

Родственник Кенжебаева приводит следующие подробности: «Дубинками бить начали прямо тогда, как только погрузили, потом через строй гнали, потом, как затащили в подвал ГОВД, раздеться заставили и прямо в подвале лечь на пол вниз лицом. И они так лежали, а омоновцы прямо по ним сапогами ходили и избивали, на голову специально наступали, чтобы об пол лицо разбить. … А потом у них в этом подвале уже места, видно, не осталось - не штабелями же класть людей, и их в гаражи погнали. Там пол – стяжка, и вода сверху налита. По щиколотку воды. И они на холоде, в этой ледяной воде, сидели все на корточках с поднятыми за голову руками». Со слов родственника, выйдя из полиции 18 декабря, Кенжебаев настолько боялся повторного задержания, что даже отказался обращаться в больницу: «Ну а 21-го к вечеру ему совсем плохо стало. Он и так кровью кашлял, … весь в синяках, лежать больно, все больно». В тот день его срочно доставили в больницу, но спасти его уже не удалось. В справке о смерти в качестве причины указаны «разрыв тонкого кишечника и тупые травмы живота».

Эти сведения соответствуют тому, что рассказывал 19 декабря сам Кенжебаев корреспонденту «Новой газеты» Елене Костюченко.

В заявлении генерального прокурора от 25 января говорится, что «к уголовной ответственности привлекается начальник изолятора временного содержания УВД города Жанаозен, допустивший незаконное содержание Кенжебаева в ИВС и не обеспечивший его своевременную госпитализацию. Наряду с этим принимаются меры по установлению лиц, виновных в избиении погибшего».

Это является прогрессом по сравнению с заявлением Генеральной прокуратуры от 22 декабря, в котором утверждалось, что Кенжебаев скончался «у себя дома» «от полученных в ходе массовых беспорядков телесных повреждений». Также ошибочно заявлялось, что «Кенжебаев Б.Ж. 16 декабря 2011 года был доставлен в больницу города, однако после оказания первой медицинской помощи добровольно отказался от госпитализации и дальнейшего лечения и был отпущен домой».

Хьюман Райтс Вотч обеспокоена тем, что история ошибочных и поспешных заявлений Генеральной прокуратуры относительно обстоятельств смерти Кенжебаева и ответственных за это лиц может указывать на нежелание выяснять полную картину и обстоятельства его смерти. При выявлении тех, кто несет ответственность за нанесение ему побоев, Хьюман Райтс Вотч отмечает, что свидетели утверждают, что многочисленные сотрудники полиции были выстроены для избиения задержанных, когда тех водили из подвала на верхние этажи городского управления внутренних дел для взятия объяснений, и что Кенжебаева и других жестоко избивали в самом подвале. Важно установить сотрудников, имевших отношение к обоим эпизодам, и должны быть учетные документы с фамилиями всех сотрудников, которые находились на службе 16 – 19 декабря, и тех, кто мог быть ответственным за допросы.

Хьюман Райтс Вотч также глубоко обеспокоена утверждениями об угрозах в адрес троих родственников Кенжебаева со стороны прокурорских работников, которые опрашивали их в связи с его смертью. Высокопоставленный чиновник Генеральной прокуратуры запретил семье общаться с прессой или с какими-либо организациями, предупредив, что те только создают проблемы. Как заявил нам один из родственников, представители прокуратуры грозились отдать их под суд, «если сказали что не так».

Асем Кенжебаева, дочь Базарбая Кенжебаева

21- летняя Асем Кенжебаева была задержана полицией 16 декабря, когда вышла на поиски отца. Ее доставили в городское управление внутренних дел Жанаозена. В интервью Хьюман Райтс Вотч она рассказала о том, как обращались с ней самой, и о пытках и недозволенном обращении с другими, которые она наблюдала в управлении в ночь с 16 на 17 декабря: «Около девяти вечера помчалась я его искать. Сначала в больницу пошла, потом в ГОВД, потом опять в больницу вернулась. И когда второй раз из этой больницы выходила, там парни какие-то были, и тут омоновцы появились, погнались за ними, парни побежали. … В общем, забрали их всех и меня с ними вместе, хотя я не с ними была, просто рядом. Закинули всех в военный грузовик, … там кузов уже полный людей был. Пацанов 30 - 40, наверное, я сосчитать не могла, страшно так, но не меньше - полный кузов. … Били парней страшно – дубинками, ногами. … Девушка я одна была. Когда меня в этот кузов вталкивали, за горло хватали, за грудь тискали, руки распускали…»

Как рассказывала нам Асем, в грузовике омоновец из Актау прикрывал ее щитом.

В городском управлении внутренних дел, продолжает она, «всех из кузова выкинули, парней били опять ужасно. … Пацанов дубинками избивали, пинали. До входа в ГОВД омоновцы коридором стояли, и через этот коридор парней гнали и били всю дорогу. Они шли – руки за голову, и их били. А кто так был покалечен, что сам идти не мог, тех два омоновца под руки волокли, и все равно остальные их били. Мне – хотя меня тот сотрудник и прикрывал – один раз по пояснице дубинкой попало, так я потом день ни сесть, ни встать не могла».

Задержанных, рассказывает Асем, отводили в изолятор временного содержания в подвале: «Меня тоже туда затолкнули. А в коридоре этого ИВС, в самом начале, гора одежды лежала. А дальше на полу в этом подвале мужики голые совсем лицом вниз, и все вокруг в крови. Все битые-перебитые. Из них кровь не как из носа капает по чуть-чуть, а прямо лужи крови на полу. Ребят, которых со мной привели, заставили прямо по ним, по телам, идти в дальний угол, и омоновцы по ним, по телам ходили. Меня там в коридоре в такой угол задвинули, там женщины стояли голые, в одних трусах женщины, грудь рукой, крестиком, закрывали. Шесть - семь женщин. В синяках они были, опухшие, заплаканные, кричали…»

Темир Т. (настоящее имя не разглашается)

В интервью Хьюман Райтс Вотч 28 декабря нефтяник из Жанаозена Темир Т. рассказал о недозволенном обращении в полиции после задержания омоновцами 18 декабря в центре города. На протяжении всего интервью он выглядел крайне встревоженным и напуганным и несколько раз повторил, что ему ясно дали понять, что в случае жалоб или контактов с прессой его посадят.

Темир рассказывает о задержании: «Сразу начали избивать и закинули в КАМАЗ. Там еще были задержанные в кузове. Нас отвезли в «гаражи», за ГОВД. Холод был страшный. А там воды по щиколотку на пол налито. А пол – стяжка, голая земля почти. Заставили сидеть на корточках. Обувь отобрали. А ноги голые, леденеют. … Время от времени человек по пять-десять зараз выводили на допрос. … Слышишь, как в других кабинетах люди кричат, и прямо сердце дергается. Следователь сказал, что я занимался мародерством, и на меня за это заводят дело. На остальных тоже такие дела заводили. Я ничем таким не занимался – они просто это придумали».

* * *

Как следует из заявления Генеральной прокуратуры от 29 декабря, «в целях разрешения жалоб, касающихся незаконных задержаний жителей города и применения к ним недозволенных методов следствия (пыток) образована отдельная комиссия. … Членам комиссии были представлены списки арестованных и административно задержанных, ими осуществлен выезд в изолятор временного содержания и спецприемник для административно арестованных. Члены комиссии побеседовали с задержанными, лично осмотрели условия их содержания и убедились в нормальном состоянии их здоровья. … Данная работа позволила членам комиссии удостовериться в безосновательности слухов о незаконном содержании людей, издевательствах над ними и убийствах».

В интервью Хьюман Райтс Вотч Кенжебаева упоминала, что после смерти отца побывала в городском управлении внутренних дел с «расследовательской комиссией» (хотя остается неясным, была ли это та самая комиссия, о которой говорилось в официальном сообщении): «Все-все отмыли, отчистили. Ни одного пятнышка крови не осталось».

Заявления о кражах и вымогательстве со стороны полиции

Хьюман Райтс Вотч также документированы заявления о случаях вымогательства и грабежа со стороны сотрудников полиции после событий 16 декабря. Трое опрошенных нами жителей утверждали, что 18 и 19 декабря сотрудники полиции отбирали у них или у третьих лиц деньги и вещи. При этом двое утверждали, что когда люди пытались протестовать, полицейские угрожали им задержанием и привлечением за мародерство.

Темир Т. заявил Хьюман Райтс Вотч, что в период задержания был свидетелем того, как омоновцы, особенно те, кто, по-видимому, был из других областей Казахстана, отбирали у задержанных вещи: «Отбирали у людей все: сотки [мобильные телефоны], обручальные кольца, кольца с печаткой, деньги - у кого сколько было. … У меня шапку отняли, им понравилась. Ну и деньги, конечно… А еще сотку забрали, как у всех».

По словам домохозяйки Жанны Ж. (настоящее имя не разглашается), от таких действий омоновцев пострадали трое ее знакомых: «Просто так, на ровном месте на людей на улице набрасывались, вообще без причины. Хватали их, отбирали сотки, деньги, ценные вещи, если были. А попробуй только протестовать – тебя сразу задержат, в милицию потащат, дело на тебя повесят - причастность к мародерству. Люди все отдавали. Трех моих знакомых так 18-го и 19-го числа остановили, все забрали – а они еще рады были, что ноги унесли. И так сотни людей было задержано».

Улан У. (настоящее имя не разглашается) в интервью Хьюман Райтс Вотч рассказывал: «Я поехал в Актау 18-го числа, снял там денег [в Жанаозене банкоматы не работали]. Домой возвращаюсь. Я на своей машине был. К дому подъезжаю. Ставлю ее во дворе, а тут омоновцы эти приезжие подходят. Начинают трясти меня, документы требуют. Я паспорт дал. Они карманы мне вывернули, а там бумажник, в нем – 80 тысяч тенге [USD540]. Все деньги себе забрали! Я говорю: «Вы что делаете? Это грабеж!» А они мне: «Умный нашелся? Будешь возмущаться - мы тебя в машину забросим и как мародера оформим, хочешь?» Ну, я все отдал и ушел».

Аресты нефтяников и активистов

22 декабря президент Назарбаев в Жанаозене объявил о мерах по восстановлению порядка, включая серьезные кадровые перестановки в руководстве областной администрации и в компании «Озенмунайгаз». В СМИ приводились его слова о том, что «вцелом, требования работников компании были обоснованы. Если и были нарушения трудовой дисциплины со стороны рабочих, работодателям не надо было забывать, что это наши граждане и они не свалились с Луны. Их надо было выслушать и по возможности максимально поддержать. К сожалению этого не было сделано. … Сложной ситуацией воспользовались третьи лица, не имеющие к этому спору никакого отношения. Они-то и организовали массовые беспорядки».

При введении чрезвычайного положения 17 декабря президент недвусмысленно высказался в том ключе, что правоохранительным органам следует проводить различие между трудовым спором в нефтяной отрасли и насилием 16 декабря: «При этом считаю, что трудовой спор нефтяников нельзя смешивать с деяниями бандитствующих элементов, которые хотели воспользоваться ситуацией для своих преступных замыслов».

Однако имеются основания опасаться, что в своем стремлении привлечь к уголовной ответственности зачинщиков и участников насилия правоохранительные органы на западе Казахстана фактически отождествляют мирную семимесячную забастовку с погромами, грабежами и поджогами, которые происходили 16 декабря.

Во-первых, Хьюман Райтс Вотч известно, что по меньшей мере трое из шести человек, названных Генеральной прокуратурой «организаторами массовых беспорядков» с предъявлением соответствующих обвинений, принадлежат к числу нефтяников, принимавших активное участие в 7-месячной забастовке в 2011 г. Это, в частности, Талгат Сактаганов и Роза Тулетаева из числа активистов-нефтяников, впоследствии – одних из лидеров забастовки в «Озенмунайгаз» с ее начала в мае 2011 г. Талгат Сактаганов в конце сентября 2011 г. ездил в Польшу и рассказывал о забастовке на имплементационной встрече ОБСЕ по человеческому измерению, Роза Тулетаева на протяжении всех семи месяцев забастовки предоставляла информацию и комментарии СМИ и представителям международных организаций, посещавшим западный Казахстан. Третий активист-нефтяник – Максат Досмагамбетов был задержан 20 декабря.

Как следует из заявления Генеральной прокуратуры от 25 января, все трое обвиняются в «организации массовых беспорядков» по части 1 статьи 241 УК РК.

Из заявления генерального прокурора от 25 января следует, что, помимо названных поименно, «арестованы 23 активных участника массовых беспорядков и 11 лиц, совершавших погромы и грабежи». Хьюман Райтс Вотч полагает, что среди последних также могут быть забастовщики-нефтяники, и просит обнародовать их имена.

21 декабря нам позвонила Жанар Сактаганова из числа бастовавших нефтяников, которую в тот момент везли в полицию в Жанаозене. Впоследствии Сактаганова рассказала Хьюман Райтс Вотч, что у нее взяли объяснение и отпустили вечером того же дня, заявив ей, что она является подозреваемой по уголовному делу об участии в массовых беспорядках (ч. 2 статьи 241 УК РК), однако для дальнейших объяснений не вызывали. Хьюман Райтс Вотч также получена информация о том, что по меньшей мере еще двое активистов-нефтяников вызваны для дачи объяснений в связи с насилием 16 декабря.

10 января, после обыска на квартире первого секретаря мангистауской областной организации в настоящее время приостановленной Компартии Казахстана Нурияш Абдраимовой, в полицию был временно доставлен ее муж Карасай Андырбаев – бывший работник «Каражанбасмунай». Абдраимова сообщила Хьюман Райтс Вотч, что власти утверждали, что ищут оружие и подозревают ее мужа в участии в беспорядках в Жанаозене 16 декабря, хотя в тот день Андырбаев находился в Актау. В ходе обыска были изъяты ноутбук Абдраимовой, несколько дисков и бумаг. Андырбаева отпустили вечером того же дня.

Утром 6 января в аэропорту Актау по обвинению в «возбуждении социальной вражды» по статье 164 УК РК была задержана Айжангуль Амирова – активист и участник оппозиционного политического движения «Народный фронт». Как сообщил Хьюман Райтс Вотч ее брат – Ермурат Амиров, сначала ее привезли в офис «Народного фронта» в Актау, где был проведен обыск, оттуда увезли в Жанаозен. Он утверждает, что в тот же день был проведен обыск на квартире их матери в Жанаозене. По словам Амирова, полиция выбила дверь, когда ни его, ни матери не было дома, в квартире были изъяты его личный компьютер, принтер и некоторые бумаги. Вечером 8 января Амирова была заключена под стражу на 10 дней, 16 января суд в Жанаозене санкционировал ее арест еще на два месяца.

Амирова пристально отслеживала развитие забастовок, начавшихся на западе Казахстана в мае 2011 г., и в последние месяцы часто приезжала в Актау и Жанаозен, чтобы поддержать рабочих и помочь им привлечь внимание к их требованиям. В то время как ее семья живет в Жанаозене и у нее есть заинтересованность в том, чтобы ситуация в городе была благополучной, 16 декабря она была в Алматы – далеко от беспорядков и насилия, которые вспыхнули в тот день.

Имеем честь просить прокуратуру безотлагательно прояснить основания ареста Амировой и снять с нее обвинение в «возбуждении социальной вражды», как туманный и слишком широко сформулированный состав, несовместимый с основополагающими правами на свободу выражения мнений и свободу ассоциации. Хьюман Райтс Вотч также просит прокуратуру прояснить уголовные обвинения, выдвинутые против Талгата Сактаганова, Розы Тулетаевой и Максата Досмагамбетова, и обеспечить полное соблюдение их прав по международному праву.

Мы также настоятельно призываем прокуратуру снять все обвинения и принять меры к немедленному освобождению в отношении профсоюзного юриста Натальи Соколовой, которая, как и Амирова, была задержана и впоследствии осуждена по обвинению в «возбуждении социальной вражды». 24 января муж Соколовой Василий Чепурной сообщил Хьюман Райтс Вотч, что 20 января ее адвокат подал апелляцию в Верховный суд. Слушания в Верховном суде дают судебной системе Казахстана еще один шанс обеспечить соблюдение международных стандартов в деле Соколовой.

Обвинение было предъявлено Соколовой в июне 2011 г. в связи с «выступлением перед [трудовым] коллективом по вопросам неравенства в оплате труда». 8 августа 2011 г. суд квалифицировал это как преступление, предусмотренное статьей обвинения – «возбуждение социальной вражды», приговорив Соколову к шести годам лишения свободы. Недавние высказывания президента Назарбаева о требованиях рабочих («вцелом, требования работников компании были обоснованы») дают дополнительные основания усомниться в изначальной справедливости приговора.

23 января нам стало известно, что сотрудники Комитета национальной безопасности провели обыски в алматинском офисе оппозиционной партии «Алга» и на квартирах нескольких ее членов, в том числе лидера партии Владимира Козлова. После обысков четырех членов партии «Алга» и двух членов оппозиционного движения «Народный фронт» задержали или вызвали для дачи объяснений в связи с событиями в Жанаозене. По нашей информации, Козлов был задержан вечером 23 января в качестве подозреваемого по уголовному делу о возбуждении социальной вражды.

Несмотря на слова президента Назарбаева о необходимости проводить различие между забастовками нефтяников и действиями «бандитствующих элементов» 16 декабря, в заявлении Генеральной прокуратуры от 25 января отмечается, что «одной из причин массовых беспорядков являлись активные действия отдельных лиц по склонению уволенных рабочих к продолжению акций протеста и жесткому противостоянию властям». В числе лиц, причастных к «разжиганию социальной розни», названы Владимир Козлов, Айжангуль Амирова и Серик Сапаргали. Мы были бы признательны Генеральной прокуратуре за предоставление информации с указанием конкретных высказываний и/или действий в подтверждение того, что указанные лица склоняли рабочих к жесткому противостоянию властям. Помимо этого, нас также глубоко беспокоит тезис о том, что склонение уволенных рабочих к продолжению акций протеста составляет «разжигание социальной розни»: в соответствии с международными нормами о правах человека это считается законной формой реализации свободы слова. Хьюман Райтс Вотч намерена внимательно следить за развитием событий.

Хьюман Райтс Вотч не ставит под сомнение обязанность властей расследовать преступные действия и привлекать виновных к ответственности, но не в ущерб предусмотренным международным правом нормам о правах человека. Уголовное преследование мирных нефтяников и их сторонников за участие в забастовке, которая служила фоном для насилия 16 декабря, вызывает серьезные вопросы относительно беспристрастности и тщательности расследования этого насилия.