Туркменистан: проблемы и рекомендации

Хьюман Райтс Вотч приветствует консультации с представителями гражданского общества, проведенные председательствующей Словенией перед официальными консультациями по правам человека между Евросоюзом и Туркменистаном 24 июня 2008 г. Мы считаем такие консультации важной возможностью для определения неотложных проблем прав человека в одном из наиболее репрессивных государств региона и для выхода на их решение. В интересах полной реализации потенциала консультаций мы считаем необходимым формулирование конкретных целевых показателей прогресса, достижение которых должно стать неотъемлемой частью повестки любого аспекта диалога между ЕС и Туркменистаном, в том числе на самом высоком уровне.

Полезный набор таких критериев наработан Европарламентом. Осенью 2006 г. Комитет по международной торговле обусловил дальнейшее продвижение к заключению временного торгового соглашения с Туркменистаном выполнением ряда минимальных условий, в частности:

1.           Обеспечение Международному комитету Красного Креста возможности беспрепятственно работать в Туркменистане.

2.           Приведение системы образования в соответствие с международными стандартами.

3.           Освобождение всех политзаключенных и узников совести.

4.           Устранение государственных ограничений на выезд за рубеж.

5.           Обеспечение свободного доступа в страну независимым НПО и возможности беспрепятственно работать профильным механизмам ООН для мониторинга прогресса.

Через несколько месяцев после этого умер пожизненный президент Туркменистана Сапармурат Ниязов. При новом руководстве во главе с Гурбангулы Бердымухаммедовым был начат отход от ряда наиболее одиозных проявлений социальной политики ниязовского периода и демонтаж культа личности Ниязова, однако в стране сохраняется один из самых репрессивных и авторитарных режимов в мире. В связи с этим 18 февраля 2008 г. Европарламент в целом подтвердил целевые показатели 2006 г. С тех пор существенных улучшений ситуации с правами человека в Туркменистане не последовало. Более того, Хьюман Райтс Вотч располагает заслуживающей доверия информацией о том, что после ашхабадской встречи с «тройкой» Евросоюза 9 апреля 2008 г. давление властей на правозащитников, включая активистов в эмиграции, только возросло.

Несмотря на все это, 27 мая 2008 г. Евросоюз подписал с Туркменистаном меморандум о сотрудничестве в области энергетики, создающий основу для партнерства в разработке туркменских газовых месторождений. Не будучи полным эквивалентом временного торгового соглашения, этот документ стал важным шагом в развитии экономического сотрудничества. При этом в нем не упоминаются ни правозащитные, ни какие-либо иные условия, установленные ранее Европарламентом. Брюсселю следует исправить это упущение и использовать энергетическое сотрудничество, чтобы подтвердить статус прав человека как ключевого элемента основы любых отношений с третьими странами, а также содействовать в рамках соответствующих переговоров достижению конкретного прогресса по обозначенным Европарламентом направлениям.

В своем меморандуме от ноября 2007 г. Хьюман Райтс Вотч проанализировала ситуацию по некоторым обозначенным Европарламентом проблемам. Были зафиксированы сохраняющиеся в Туркменистане драконовские ограничения свободы выражения мнений, свободы ассоциации, свободы передвижения и свободы совести и религии. Настоящий меморандум подготовлен на основе и в развитие ноябрьского.

Политзаключенные

После двух десятилетий беспощадного подавления инакомыслия и широкого использования уголовной юстиции для аппаратных чисток сотни, если не тысячи, людей отбыли длительный срок или остаются за решеткой после закрытых неправосудных процессов. При Бердымухаммедове были освобождены около двух десятков человек, осужденных, как считается, по политическим мотивам, однако пока правительством не предложен процесс пересмотра всех таких дел. Хьюман Райтс Вотч считает, что только в рамках общенационального транспарентного пересмотра политических дел прошлых лет можно было бы установить реальное число политзаключенных и начать процесс обеспечения справедливости в отношении таких лиц. Мы также убеждены в том, что преодоление прошлой несправедливости послужило бы гарантией от повторения этого в будущем.

До тех пор пока такой процесс не будет начат и пока в Туркменистане не смогут работать правозащитные группы, оценка числа политзаключенных как прежнего, так и нынешнего периода будет крайне сложной. При этом по трем делам меры могут быть приняты уже сейчас. Во-первых, речь идет о Мухаметкули Аймурадове – «старейшем» политическом заключенном, который был осужден в 1995 г. на 12 лет по надуманному делу о государственных преступлениях. Аннакурбан Аманклычев и Сапардурды Хаджиев, которые были связаны с туркменской правозащитной группой в эмиграции, в 2006 г. были осуждены на семь лет по сомнительному делу о хранении боеприпасов.

Как показано в нашем ноябрьском меморандуме 2007 г., правительство Бердымухаммедова продолжает практику уголовного преследования лиц, которых власти хотели бы убрать из государственного аппарата. Не меньшее беспокойство вызывает и по меньшей мере один недавний случай ареста социального активиста - Валерия Пала, как представляется, по политическим мотивам. По информации Демократического гражданского союза Туркменистана (правозащитной группы, действующей в эмиграции), он был арестован в феврале 2008 г. по делу о хищении в 2004 г. картриджей для принтера и других аналогичных принадлежностей на нефтеперерабатывающем предприятии, где он работал.[1] 13 мая 2008 г. он был приговорен к 12 годам заключения. Хотя в приговоре конфискация имущества не упоминалась, 16 июня к нему домой пришли сотрудники милиции и без предъявления судебной санкции забрали мебель и другие предметы обихода. Слушание по апелляции Пала было назначено на 17 июня, однако, по информации Демократического гражданского союза Туркменистана, явившемуся в суд адвокату председатель заявил, что дело было рассмотрено еще 10 июня, приговор оставлен без изменения. Никакого уведомления о переносе слушаний адвокат не получал, как (по состоянию на 20 июня) не получил и решения кассационной инстанции.

В пользу политической подоплеки данного дела говорят четыре обстоятельства. Во-первых, Пал, будучи инженером по компьютерам, активно помогал гражданским активистам использовать информационные технологии для обнародования в мире информации о Туркменистане; он также был участником нескольких правозащитных проектов. Во-вторых, хищения, которые вменяются ему сегодня, относятся к 2004 г. В-третьих, все протесты и ходатайства его адвоката были судом отвергнуты. Следователь якобы заявил жене Пала, что ее мужа сделают «козлом отпущения». Наконец, как отмечается ниже, такие активисты продолжают подвергаться давлению в Туркменистане. «Международная амнистия» признала его возможным узником совести.

 Евросоюз должен добиваться от туркменских властей немедленного освобождения Мухаметкули Аймурадова, Сапардурды Хаджиева и Аннакурбана Аманклычева и начала общенационального пересмотра предполагаемых политических дел прошлых лет. Брюссель должен также выступать за немедленное освобождение Валерия Пала и возвращение семье изъятого имущества. 

Ограничения на неправительственную деятельность и правозащитный мониторинг

В прошлом году Туркменистан посетили несколько иностранных делегаций, в ходе некоторых переговоров затрагивались вопросы политики в области прав человека. При этом ни одна независимая организация не имеет возможности на месте исследовать нарушения прав человека, и ни одна организация, правительственная или неправительственная, не имеет доступа в места содержания под стражей.

Возможность для неправительственных организаций, как национальных, так и международных, работать в той или иной стране без неоправданного вмешательства является неотъемлемой составляющей защиты прав человека в демократическом обществе, основанном на законности. Активисты НПО продолжают сообщать о притеснениях в Туркменистане. В то время как деятельность незарегистрированных НПО запрещена законом, при Бердымухаммедове не была зарегистрирована ни одна независимая неправительственная организация. Более того, несколько месяцев назад один из чиновников заявил местному активисту, что принятие заявки на регистрацию не означает, что НПО и СМИ могут в скором времени рассчитывать на ее получение.

После апрельского визита в Ашхабад «тройки» Евросоюза возросло давление на активистов и диссидентов, в том числе находящихся в эмиграции. Живущий в Болгарии туркменский диссидент Аннадурды Хаджиев сообщил Хьюман Райтс Вотч о звонке неизвестного лица 16 апреля 2008 г. Звонивший, который говорил с туркменским акцентом и отказался представиться, предложил Хаджиеву прекратить диссидентскую деятельность в обмен на освобождение одного из братьев из мест заключения. Хаджиев, со своей стороны, предложил провести открытое рассмотрение уголовных дел против него самого и его братьев. Через два или три дня тот же человек перезвонил и сообщил Хаджиеву, что о разговоре доложено «наверх», «во всех деталях, включая даже Вашу интонацию».

В середине апреля 2008 г. с другим эмигрировавшим активистом связался туркменский дипломат, настойчиво предлагавший в обмен на определенные льготы для семьи прекратить критику руководства страны, в первую очередь – президента.

По информации базирующейся в Австрии «Туркменской инициативы по правам человека», весной 2008 г. органы безопасности усилили давление на известного туркменского активиста-эколога Андрея Затоку.

Евросоюз должен добиваться от правительства Туркменистана прекращения давления на местных активистов и согласия на правозащитный мониторинг национальными и международными организациями, в том числе с реальным доступом в места содержания под стражей.

Свобода передвижения

Ограничения на выезд за рубеж частично смягчены, однако ниязовская система в целом сохраняется, и людям по-прежнему произвольно запрещают выезд.

Так, известному активисту-экологу Андрею Затоке после трех месяцев ожидания в феврале 2008 г. было отказано в выезде без объяснения причин. В апреле он обратился с письмом к министру национальной безопасности, в котором просил либо разрешить выезд, либо сообщить основания отказа. После этого один из чиновников МНБ заверил его, что запрет будет снят, однако 1 июня Затоку не выпустили в Москву для участия в экологической конференции. При этом миграционная служба отказалась предоставить какие-либо объяснения, рекомендовав Затоке обращаться в МНБ.

Другим примером последнего времени служит ситуация с Рашидом Рузиматовым и Ириной Какабаевой – родственниками эмигрировавшего государственного чиновника, которым выезд за рубеж запрещен с 2003 г. На протяжении шести лет они неоднократно обращались с письмами в различные инстанции, прося разъяснить мотивы запрета и разрешить выезд по тем или иным обстоятельствам.[2] Последний раз такая попытка предпринималась ими 7 марта 2008 г., когда они запросили разрешение на выезд в Министерстве национальной безопасности. 26 апреля им было отказано без объяснения причин. Рузиматов и Какабаева собирались навестить в России беременную дочь.

Сестра эмигрировавшего представителя оппозиции Худайберды Оразова – Светлана Оразова по-прежнему не имеет возможности выезжать за рубеж, несмотря на неоднократные попытки обжаловать запрет в суде. В последнем по времени судебном решении от 14 апреля 2008 г. правомерность отказа подтверждается одной лишь формальной ссылкой на миграционное законодательство без объяснения оснований запрета как такового. В результате Оразова больше года не могла  встретиться со своим мужем Овезом Аннаевым, который находился в Москве на кардиологическом лечении. В июне 2008 г. Аннаев сам ненадолго приехал в Туркменистан, однако на обратный рейс в Москву 15 июня его уже не пропустили. Сотрудник миграционной службы в аэропорту ограничился общей ссылкой на запрет, установленный правоохранительными органами.

 Евросоюз должен добиваться от правительства Туркменистана обеспечения всем гражданам свободного выезда и въезда в страну, в том числе Андрею Затоке, Рашиду Рузиматову, Ирине Какабаевой, Светлане Оразовой и Овезу Аннаеву. 

Свобода интернета

В июне физическим лицам была предоставлена возможность подключаться к интернету. Это несколько улучшило ситуацию, однако в целом интернет-свобода по-прежнему жестко ограничивается. Хьюман Райтс Вотч располагает сообщениями из различных источников о том, что рост числа индивидуальных подключений и интернет-кафе может быть прямо связан с тем обстоятельством, что туркменскими спецслужбами была наконец развернута система мониторинга трафика через любого провайдера на всей территории страны.[3] Как утверждают эксперты, с которыми Хьюман Райтс Вотч консультировалась на условиях анонимности, большинство устанавливаемых спецслужбами сетевых фильтров перехватывают зашифрованные сообщения и позволяют установить отправителя. Нешифрованные сообщения, как утверждают, также могут перехватываться по ключевым словам, например, при упоминании Президента. Отмечены также случаи, указывающие на то, что особенно пристально власти следят за тем, чтобы неконтролируемый доступ в интернет не получали гражданские активисты и журналисты. Как утверждают активисты, существует указание профильным министерствам и службам выявлять всех корреспондентов международных СМИ и интернет-сайтов и ограничивать им доступ. С апреля 2008 г. по меньшей мере в одном случае активисту блокировался доступ к альтернативному провайдеру – т.е. минуя «Туркментелеком», и теперь этому человеку остается пользоваться лишь выходом через полностью контролируемый государственный канал. У другого активиста весной 2008 г. сотрудник МНБ интересовался, каким образом журналистам по-прежнему удается отправлять информацию за границу, несмотря на контроль трафика. В июне 2008 г. живущий в эмиграции профильный эксперт сообщил Хьюман Райтс Вотч, что автоматическая система мониторинга трафика используется в Туркменистане, как минимум, с 2006 г. Вся входящая и исходящая информация с серверов «Туркментелекома», а в настоящее время, как утверждают, и МТС, может быть автоматически перенесена на носители спецслужб. Если в 2006 г. трафик контролировался преимущественно в пределах Ашхабада, то теперь система слежения охватывает все регионы. Евросоюз должен добиваться от правительства Туркменистана прекращения необоснованного вмешательства в свободу интернета. 

Право на образование

Одним из главных обещаний Бердымухаммедова было возрождение разрушенной системы образования. Некоторые наиболее одиозные аспекты действительно были исправлены (восстановлено 10-летнее среднее и 5-летнее высшее образование), однако общая ситуация остается плачевной. Имеются сообщения о том, что воссоздана Академия наук, однако пока нет оснований говорить о ее независимости, в то время как Совет по науке и технике, к которому перешла часть функций Академии, по-прежнему подчинен непосредственно президенту. Пресловутая книга Ниязова «Рухнама», хотя и не изучается уже так активно, остается одной из основ школьной программы, а экзамен по ней по-прежнему обязателен для поступления практически в любой вуз.

Евросоюз должен добиваться от правительства Туркменистана приведения системы образования в полное соответствие с международными стандартами, что включает академическую свободу, а также наличие, доступность, приемлемость и адаптивность начального и среднего образования.

 Планируемая Бердымухаммедовым конституционная реформа предполагает увеличение президентского срока с пяти до семи лет и превращение Меджлиса в парламент  относительно традиционного типа. Последнее может способствовать большей прозрачности государственной политики, но реальная готовность президента к такому шагу пока остается под вопросом. Конституционная реформа может рассматриваться как очередной шаг по пути демонтажа ниязовского наследия, однако на нее нельзя рассчитывать как на самодостаточное средство решения серьезнейших проблем с правами человека, если этот процесс не будет подкреплен сильной политической волей и настойчивостью в сочетании с последовательной политикой увязок со стороны международных партнеров Туркменистана.