Магамедхан хотел жениться. Ну да, очень хотел жениться. Он и невесту присмотрел, но не самому же идти свататься! В общем, Магамедхан попросил старшую сестру, Заиру, чтоб сходила к девушке, обговорила деликатный вопрос – готова та замуж, не готова... Заира согласилась, конечно – брату уже 23 года, самое время привести в дом невесту. Она пошла разговаривать, и Магомеду не терпелось узнать, все ли сладилось. Дело было в конце прошлого года, 30 ноября. Вечером, в семь с четвертью, он позвонил Заире за новостями, но она не брала трубку, хотя уже точно должна была вернуться. В общем, не дозвонившись, Магамедхан решил зайти к сестре – живет-то она буквально в двух шагах, в том же Комсомольском. Это село такое на окраине дагестанского города Кизилюрт. Пришел уже в полвосьмого, и конечно, дома Заира, куда денется – у нее семья, дети маленькие... А трубку не брала, потому что телефон из кармана халата выпал, она и не заметила.
У Заиры, правда, гости были. Родственницы зашли на огонек, при них говорить как-то неудобно. Но брат с сестрой отошли в сторонку, обсудили насущную проблему. Заира на улицу его проводила – еще сосед мимо проходил, с работы шел, а они стояли, семечки грызли. Было где-то 7:45 вечера. В конце концов, Магомедхан отправился восвояси. И не знал даже, что ровно тем вечером, около половины восьмого, в селе Стальское, неподалеку от Кизилюрта, кто-то из борцов за исламскую мораль расстрелял и поджег магазин со спиртным. И что ночью к нему домой явится милиция, и его заберут как подозреваемого. И что если бы не его поход к Заире за новостями, и если бы не все эти люди, которые видели его с сестрой, ровно когда неизвестные атаковали магазин, у него бы не оказалось алиби, и было бы ему сейчас совсем плохо. То есть, конечно, Магомедхану и так пришлось несладко. Но хотя бы есть надежда, что отпустят прямо в зале суда.
Тогда, 30 ноября, Магомедхан лег спать около 11 вечера. А где-то через полчаса раздался громкий, настойчивый стук в ворота. Сестра стала будить Магомедхана и его старшего брата, Шамиля. Оба спросонья никак не могли понять, что происходит. Двор наполнился вооруженными людьми, в камуфляже и в гражданском. Несколько из них зашли в дом, схватили Шамиля, поставили лицом к стене и держали на прицеле. Он все пытался понять, что происходит, но ночные гости на вопросы не отвечали, а только орали, что «заберут у него здоровье». Мимо Шамиля за волосы волокли Магомедхана. А их шестнадцатилетнего племенника вытолкали на улицу прямо босиком, полуодетым. Мать Шамиля и Магомедхана, Патимат, рыдала, просила не трогать сыновей, хотя бы объяснить, чем они провинились. Глядя, как Магомедхана тащат за волосы, пожилая женщина потеряла сознание. Шамиль просил, чтобы ей помогли, вызвали врача, но все впустую. Наконец, его самого вывели из дома, вместе с братом и племянником затолкали в милицейскую машину и отвезли в Кизилюртовский райотдел.
Шамиля с племянником большую часть ночи продержали в подвале. Их не били. Да и не допрашивали толком. Задали буквально пару вопросов: имя, год рождения, место проживания. Вообще, непонятно, зачем забрали. А вот с Магомедханом и другим местным парнем, Рашидом, которого в ту же ночь взяли как «подельника» Магомедхана в нападении на магазин, «работали» в кабинете – и «работали» очень серьезно. И Шамиль, и племянник слышали, как они орут благим матом, слышал звуки ударов. А еще, перед тем, как его отвели в подвал, Шамиль видел, как в кабинет, где допрашивали брата, вошли два сотрудника милиции с электрошокерами в руках. Шамиль прекрасно понимал, что там происходит, и только молился, чтобы брат выжил.
Около трех утра Шамиля завели ненадолго в кабинет следователя, и он там увидел брата, очень сильно избитого, едва шевелящего языком. А еще через пару часов, незадолго до того, как его с племянником, наконец, вернули домой, Шамиль уговорил охранников позволить ему сделать намаз. Его проводили во двор, и мимо в это время как раз вели Магомедхана. Тот успел шепнуть брату, что всю ночь его «ужасно» избивали, «пытали током, одевали противогаз на голову»..., и со вторым парнем, его приятелем Рашидом делали то же самое. Из них пытались выбить признание. Несмотря ни на что, они отказались брать вину на себя. Но через неделю, 6 декабря, в программе «Вести Дагестана» показали их обоих, а диктор объяснил, что это пойманные и уже сознавшиеся преступники.
Магомедхану Сайпудинову повезло: ведя переговоры о возможной женитьбе, он невольно создал себе алиби. У Рашида Магомедова тоже оказалось алиби: в тот вечер его видели дома соседи. Еще им обоим повезло, что родственники быстро сориентировались и наняли хороших адвокатов, которые добились медицинского освидетельствования, и следы от пыток током на руках Магомедхана и Рашида были официально зафиксированы. Еще адвокаты выяснили, что протокол опознания их подзащитных якобы свидетелями преступления был фальсифицирован следствием. Они нашли множество процессуальных нарушений и не сомневаются – дело развалится в суде.
Хочется верить, так оно и будет. Только вот что теперь творится в головах у двух молодых ребят, которых ночью приволокли в райотдел, до утра пытали, потом еще несколько дней угрожали, почти не кормили, требовали, чтобы перестали жаловаться, «а то хуже будет»?.. Их оставили под стражей до суда. Предварительные слушанья прошли только 21 февраля, значит, закончится разбирательство уже весной. И пусть больше не бьют, пусть разрешают получать передачи, не пытаются больше надавить – все равно, это месяцы в тюрьме, где время тянется бесконечно долго, и уже начался новый год, и мать на нервной почве совсем больная, и невеста, наверное, о тебе и думать забыла... А даже если не забыла, ее семья, наверное, не обрадуется жениху, который побывал за решеткой, тем более его даже по телевизору показывали как исламского экстремиста и поджигателя. Даже если суд его полностью оправдает, любому ясно – теперь он на примете у органов, попал в списки экстремистов, а значит и в будущем, скорее всего, жди неприятностей. Тут раз попал – и нормальной жизни уже не будет.
А еще остаются «сотрудники», которые с тобой все это сделали – били, пускали по пальцам ток, издевались. И что же, им за это ничего не будет? Совсем ничего? Скорее всего – ничего. Ведь в возбуждении уголовного дела о применении незаконных методов воздействия к Сайпудинову и Магомедову было отказано. И не они первые, не они последние.
Сегодня власти Дагестана, ставшего российской горячей точкой номер один, много говорят о необходимости стабилизации ситуации, диалога с разными силами в обществе, поиска консенсуса. Они со всей очевидностью стремятся к тому, чтобы у вооруженного подполья, чья активность в регионе непрерывно растет, сокращалась база поддержки среди населения. Одним из главных проектов команды Магомедсалама Магомедова стало создание «Комиссии по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить экстремистскую и террористическую деятельность». Комиссию сформировали в начале ноября прошлого года, то есть буквально за несколько недель до того, как Магомедхана Сайпудинова и Рашида Магомедова забрали в кизилюртовское РОВД. Ee возглавил вице-премьер по силовому блоку Ризван Курбанов, и, кроме руководителей республиканских правоохранительных структур и других высокопоставленных чиновников, туда вошли и Уполномоченный по правам человека Дагестана, и руководитель палаты адвокатов, и даже известный богослов салафитского толка. Комиссия должна содействовать выходу людей из леса, давать гарантии законности и физической неприкосновенности тем, кто готов сложить оружие. И это, конечно, важно. Лучше с комиссией, чем без нее.
Но попытки вернуть к нормальной жизни людей, уже ушедших к боевикам, сами по себе недостаточны. Необходимо сделать так, чтобы в пресловутый лес не поступало пополнение, делать все возможное, чтобы у молодых ребят не было подобной мотивации.
А если с ними «работать» так, как «поработали» с Магомедханом и Рашидом в милиции Кизилюрта, то удивляться ничему не приходится.
Силовые структуры в Дагестане продолжают действовать именно таким образом, и сотрудники уверены в своей безнаказанности. Если пытают везде и никого до сих пор не привлекли к ответственности, значит можно продолжать в том же духе. А все эти комиссии пусть себе существуют – они же не мешают избивать задержанных, даже адвокатов избивать не мешают, когда те слишком активно отстаивают интересы своих подзащитных. Ведь все знают, что сотрудники милиции в Хасавюрте избили молодую женщину-адвоката Сапият Магомедову. И все знают, кто именно ее бил. И знают, что эти люди продолжают себе спокойно работать в милиции. В течение полугода после истории с Сапият еще три женщины-адвоката испытали на себе радости рукоприкладства. Почему именно женщины? Так ведь мужчина даст сдачи, а женщине что делать? Если даже не проглотит, так ей только и остается жалобы писать. А жалобам реального хода как не давали, так и не дают.
***
Перед отъездом из Дагестана я говорила с Сапият Магомедовой. И с ее коллегами-адвокатами, пострадавшими от сотрудников в погонах. Одна из моих собеседниц пришла во все тот же кизилюртовский отдел представлять интересы задержанного (нет, даже не терроризм, и не экстремизм – просто «бытовуха»), а тамошнее руководство ее приходу не порадовалось. И сказало: "С…ка, ты куда идешь?!" Она на это начала было объяснять, что как адвокат право имеет, и «что существует закон». Но начальник милицейский на такие слова совсем возбудился и высказался безапелляционно: "Бл...дь, ты будешь у меня сосать х...й!". Адвокатша шла к выходу, сквозь слезы обещая жаловаться во все инстанции, а вслед ей неслось: "Теперь ты точно будешь сосать у меня х…! Я тебе покажу это!" И она, конечно, пожаловалась. Только прошло уже полгода, и ни к чему это не привело.
Сейчас в ответ на любой вопрос от официальных лиц в Дагестане только и слышишь про Комиссию по адаптации, и как с ее помощью можно решить все насущные проблемы, вывести из кризиса республику. Но на фоне таких историй в голове начинает вертеться разве что цитата из старой книжки: «А вы, мерзавцы, думали, что вам комиссия поможет? — сказал полковник.— Ни хрена она вам не помогла!»
Пока, по крайней мере, не помогла...
