(Брюссель, 24 января 2011 г.) – Слишком часто правительства, довольствуясь объяснениями и отговорками репрессивных режимов, отказываются от прямого давления в пользу более деликатных форм взаимодействия – разного рода «доверительных диалогов» и «конструктивного сотрудничества», отмечает Хьюман Райтс Вотч, публикуя сегодня свой 21-й ежегодный Всемирный доклад. Вместо того чтобы твердо отстаивать принципиальную позицию, многие государства, в том числе и члены Евросоюза, выбирают политические решения, которые не предусматривают давления в интересах изменения ситуации в лучшую сторону.
649-страничный обзор ситуации с правами человека по всему миру охватывает более 90 стран и регионов и подводит итоги масштабной исследовательской работы, проводившейся сотрудниками Хьюман Райтс Вотч в 2010 году.
«Слишком часто ритуальные ссылки на необходимость диалога и сотрудничества с репрессивными режимами служат предлогом для бездействия по правам человека, говорит Кеннет Росс, исполнительный директор Хьюман Райтс Вотч. – Едва ли не самым рельефным примером этой общемировой тенденции стали так называемые ‘конструктивные диалоги’ Евросоюза».
Диалог и сотрудничество имеют немаловажное значение для решения проблем прав человека, и налаживание такого взаимодействия – это одно из ключевых направлений правозащитного лоббирования, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Но в ситуации, когда у того или иного правительства изначально нет желания обеспечивать соблюдение прав и свобод, прямое давление серьезно повышает для него издержки репрессивной политики.
Такое давление может принимать форму публичного осуждения нарушений, увязки военной или финансовой помощи с их прекращением или призывов привлечь нарушителей к ответственности.
Целый ряд государств глобального Севера и Юга постоянно нарушают права человека, но Евросоюз, похоже, едва ли не активнее всех остальных ищет любую возможность, чтобы оставаться в рамках политики диалога и сотрудничества, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Даже в тех случаях, когда Брюссель выражает обеспокоенность по какой-либо проблеме прав человека, это зачастую не сопровождается комплексными мерами в интересах изменения ситуации.
Авторитет Евросоюза как глобального гаранта прав человека зависит и от его готовности реагировать на нарушения со стороны его собственных членов. На фоне дискриминации и нарастающей нетерпимости в отношении мигрантов, мусульман, цыган и других групп, недостаточной доступности механизмов предоставления убежища и порочных методов борьбы с терроризмом отдельным государствам и общеевропейским институтам нужно на политическом уровне проявлять дополнительную волю к тому, чтобы ситуация с правами человека в самой Европе соответствовала тем принципам, которые Брюссель продвигает в своей внешнеполитической риторике.
Последние примеры мягкотелости в политике Евросоюза включают податливость Брюсселя в отношениях с Узбекистаном и Туркменистаном, попустительство Запада отдельным африканским автократическим лидерам, таким как Поль Кагаме в Руанде и Мелес Зенауи в Эфиопии, а также почти всеобщая боязнь ставить перед Пекином вопросы об усугублении ситуации с основными свободами в Китае. Самым решительным выступлением в поддержку прав человека в Китае в 2010 г. стало решение Нобелевского комитета о присуждении премии мира осужденному диссиденту Лю Сяобо.
Нельзя сказать, чтобы наблюдался полный отказ от прямого давления в связи с нарушениями прав человека, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Но это чаще всего применяется в отношении государств, где подавление прав и свобод зашло слишком далеко, как в случае с Северной Кореей, Ираном или Зимбабве.
Повальное увлечение диалогом и сотрудничеством охватило всю систему ООН от генерального секретаря Пан Ги Муна до очень многих членов Совета по правам человека. В аналогичном русле выстраивают свою политику и ведущие демократии глобального Юга – ЮАР, Индия и Бразилия, выступающие за деликатное противостояние репрессиям. В качестве недавних примеров можно привести реагирование АСЕАН на репрессии в Бирме, отношение ООН к жестокостям периода конфликта на Шри-Ланке и индийскую политику на бирманском и ланкийском направлениях.
Второй год президентства Барака Обамы был отмечен повышением внимания к вопросам прав человека, но впечатляющая риторика американского президента не всегда сопровождалась конкретными действиями. Белый дом также не устранил разнобой в позиции различных ведомств американской администрации, когда, скажем, в Египте, Индонезии и Бахрейне со стороны Пентагона и Госдепартамента посылались противоречивые сигналы.
Любой диалог – публичный или доверительный – приносит больше пользы, если он увязан с конкретными целевыми показателями, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Они задают диалогу четкие ориентиры и дисциплинируют его участников. В противном случае репрессивные режимы успешно манипулируют диалогом, представляя признаком «прогресса» сам факт его начала или возобновления. Так, в 2008 г. Евросоюз констатировал успешность реализации своей центральноазиатской стратегии, но в качестве свидетельства «прогресса» привел лишь «активизацию политического диалога».
«В сегодняшней ситуации сторонникам прав человека ни в коем случае нельзя утрачивать публичность, - говорит К.Росс. – В стремлении парализовать систему, обеспечивающую соблюдение прав и свобод, правительства-нарушители и их союзники беззастенчиво продвигают свои собственные интересы».
В качестве примера можно привести Шри-Ланку, которая давила на ООН, чтобы блокировать консультативную группу по вопросам ответственности за военные преступления в ходе вооруженного конфликта с ТОТИ. Пекин развернул целую кампанию, пытаясь отговорить максимальное число государств от направления делегаций на церемонию вручения Нобелевской премии мира Лю Сяобо. Не меньшие усилия Китай прилагал и для того, чтобы блокировать инициативу о создании ооновской комиссии по расследованию военных преступлений в Бирме (ее активно поддерживали США и несколько членов Евросоюза).
Исключительную застенчивость демонстрировал Совет ООН по правам человека, где многие участники отказывались голосовать за резолюции по тем или иным конкретным странам. Дело дошло до того, что вместо осуждения жестокостей против гражданского населения в последние месяцы конфликта с ТОТИ Совет поздравил Шри-Ланку с его завершением, отмечает Хьюман Райтс Вотч.
Евросоюз заключил торговое соглашение с Туркменистаном и активно продавливал полномасштабное соглашение о партнерстве и сотрудничестве с этим крайне репрессивным государством, хотя такие соглашения содержат типовые увязки с соблюдением основных прав и свобод. При этом Брюссель не выдвигал никаких предварительных условий и не предпринял сколько-нибудь серьезных усилий по улучшению ситуации, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Были начаты переговоры о вступлении с Сербией, несмотря на невыполнение Белградом ключевого условия – задержания и передачи суду Ратко Младича, который во время балканского конфликта командовал силами боснийских сербов и обвиняется в военных преступлениях. Евросоюз отменил и санкции в отношении Узбекистана, введенные после андижанской бойни 2005 г., хотя Ташкент не предпринял никаких шагов по выполнению ни одного из поставленных Брюсселем условий отмены санкционного режима.
Не стала исключением и американская администрация, которая в первый год президентства Барака Обамы попросту проигнорировала правозащитные увязки при предоставлении военной помощи Мексике в рамках программы правоохранительного сотрудничества, несмотря на то, что мексиканские власти так и не предали нарушителей из числа военных гражданскому суду. Частично помощь была заморожена только на второй год.
«Диалог и сотрудничество имеют свое значение, но бремя доказывания добросовестной готовности к исправлению должно лежать на правительствах-нарушителях, - говорит К.Росс. – В отсутствие с их стороны заметной политической воли их партнерам, заинтересованным в прекращении нарушений, нужно проявлять твердый характер».
