В Туркменистане наблюдался возврат к репрессиям и авторитаризму. При сохранении избыточных ограничений на свободу выражения мнений, ассоциации и религии происходило ужесточение ситуации со свободой передвижения и правом на образование, когда десятки студентов частных зарубежных университетов не были выпущены из страны.
На свободу вышли двое политзаключенных, один из которых отбыл полный срок, но при этом по надуманному делу был арестован и осужден известный активист-эколог. Впоследствии его освободили при условии, что он откажется от туркменского гражданства и немедленно покинет страну. За решеткой оставалось значительно число людей, осужденных на неправосудных процессах по предположительно политически мотивированным делам.
Правительство пыталось представить заинтересованность международных партнеров в значительных туркменских запасах углеводородов как выражение поддержки курса президента Гурбангулы Бердымухамедова. Осложнение отношений с российским «Газпромом» в связи с апрельской аварией на магистральном газопроводе послужило для западной дипломатии поводом, чтобы в очередной раз попытаться перенаправить часть туркменского газа в обход российской территории.
Выборы
Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека не стало направлять полномасштабную миссию наблюдателей на декабрьские парламентские выборы, сославшись на то, что «нынешний политический контекст не обеспечивает условий для реальной состязательности». Около 90% кандидатов были членами президентской Демократической партии - единственной политической партии, официально зарегистрированной в стране. Беспартийные кандидаты назначались подконтрольными государству группами. Действующие в эмиграции неправительственные организации сообщали о давлении на тех, кто без санкции властей пытались выдвигаться в качестве независимых кандидатов.
Свобода выражения мнений и гражданская активность
Независимые НПО и СМИ могут действовать в Туркменистане, в лучшем случае, полулегально. Ни одной независимой организации по-прежнему не было разрешено на месте ознакомиться с нарушениями прав человека, и ни одна международная организация, правительственная или неправительственная, не имела доступа в места содержания под стражей.
Независимые активисты и журналисты продолжали подвергаться угрозам и притеснениям со стороны органов госбезопасности. Так, весной таможенники почти два часа обыскивали в ашхабадском аэропорту двух гражданских активистов, перед тем как пропустить их на зарубежный рейс. Радио Свобода сообщало, что во время декабрьских выборов у его корреспондентов в Туркменистане были отключены телефоны, один подвергся угрожающему допросу сотрудниками госбезопасности.
20 октября 2009 г. в Дашогузе был арестован активист-эколог Андрей Затока, которому к тому времени уже в течение двух лет не давали разрешения на выезд. На местном рынке он подвергся нападению неизвестного, а когда обратился к стоявшим неподалеку милиционерам, то был сам арестован. 29 октября он был осужден на пять лет по сфабрикованному делу о причинении телесных повреждений средней тяжести. В качестве неофициального условия освобождения Затоке настойчиво предлагалось отказаться от туркменского гражданства и уехать из страны. 6 ноября при рассмотрении апелляции тюремный срок был заменен штрафом, эквивалентным 350 долл. США, после чего Затоку с женой уже на следующий день заставили уехать.
Политзаключенные, насильственные исчезновения и случаи смерти в местах заключения
В обстановке жестких репрессий, препятствующей независимой гражданской активности, общее число политзаключенных установить трудно. За прошедший год были освобождены только два человека, осужденные, как считается, по политическим мотивам: в декабре 2008 г. на свободу вышел Валерий Пал, а в мае 2009 г. - старейший политзаключенный Мухаметкули Аймурадов, арестованный в 1994 г. и отбывший полный 15-летний срок. За решеткой по-прежнему оставались известные политзаключенные ниязовского периода, в том числе активисты Аннакурбан Аманклычев и Сапардурды Хаджиев, и диссидент Гульгельды Аннаниязов, арестованный при возвращении из эмиграции в июне 2008 г. и осужденный на 11 лет по неизвестным статьям.
Отсутствовала какая-либо информация о судьбе конституционного преемника Ниязова Овезгельды Атаева и его жены, которые были осуждены в феврале 2007 г. - в самом начале президентства Бердымухамедова. Неизвестными оставались также судьба и местонахождение примерно 50 человек, осужденных в связи с покушением на Ниязова в ноябре 2002 г., включая бывшего министра иностранных дел Бориса Шихмурадова, его брата Константина и бывшего посла в ОБСЕ Батыра Бердыева. По меньшей мере два человека, осужденные в связи с ниязовскими аппаратными чистками, в 2009 г. умерли в местах заключения при невыясненных обстоятельствах: бывший руководитель президентской администрации Реджеп Сапаров и бывший областной губернатор Хабибулла Дурдыев.
По данным профильной мониторинговой организации Forum 18, в 2009 г. за отказ от военной службы по религиозным мотивам за решетку были отправлены четверо иеговистов: Шадурды Ушотов (осужден 13 июля на два года), Акмурат Эгендурдыев (осужден 29 июля на полтора года), братья Сахетмурад и Мухаммедмурат Аннамамедовы (в ноябре 2008 г. получили по два года условно, в мае 2009 г. по новому решению суда отправлены в колонию).
Уголовная юстиция
В мае в Туркменистане был принят новый уголовно-процессуальный кодекс, в который вошли отдельные прогрессивные нормы, относящиеся к ювенальной юстиции, порядку обжалования и допустимости доказательств. Формально декларируя необходимость соблюдения прав человека, новый кодекс, однако, не предусматривает каких-либо реальных механизмов их обеспечения. Так, в нем отсутствуют положения о судебном санкционировании содержания под стражей, судебном надзоре за следственными действиями и задержанием, а также гарантии презумпции невиновности; в части мер пресечения не предусмотрено достаточного спектра альтернатив заключению под стражу.
Свобода передвижения
В конце июля - августе сотни студентов, намеревавшихся выехать на учебу за рубеж, не были пропущены через границу. Представители властей утверждали, что для выезда на учебу теперь требовалось представить целый пакет документов: приглашение от университета, копию его лицензии, подтверждение его государственного статуса, копию контракта на обучение. После нескольких недель неопределенности выездные разрешения начали выдавать, но преимущественно лишь студентам зарубежных государственных университетов. Десяткам студентов частных зарубежных вузов в выезде было отказано. По данным базирующейся в Вене НПО «Туркменская инициатива за права человека», в октябре по меньшей мере пятерым студентам, направлявшимся на учебу в частный университет, на границе было заявлено, что выезд им закрыт.
Сохранялись и другие произвольные ограничения на зарубежные поездки, под которые нередко подпадали активисты и родственники диссидентов. В отличие от предыдущих лет, когда отдельным лицам выезд все же разрешали, в 2009 г. случаев отмены запрета не зафиксировано. В списках невыездных лиц по-прежнему оставались родственники эмигрировавшего госчиновника Рашид Рузиматов и Ирина Какабаева; дочь Гульгельды Аннаниязова с семьей; баптистский пастор Шагельды Атаков с семьей; пастор Туркменской евангелической церкви Ильмурат Нурлиев; сестра эмигрировавшего оппозиционера Худайберды Оразова - Светлана Оразова. Муж последней - Овез Аннаев, которого с 15 июня 2008 г. не выпускали на лечение, в ноябре 2009 г. умер.
Ключевые международные игроки
Значительные туркменские запасы углеводородов и соседство страны с Афганистаном продолжали подталкивать международных партнеров Ашхабада к наращиванию сотрудничества без оглядки на ситуацию с правами человека.
Евросоюз в июле официально одобрил временное торговое соглашение с Туркменистаном, предусматривающее ряд преференций и возможности расширения сотрудничества. Заключение этого соглашения больше двух лет блокировалось Европарламентом по правозащитным основаниям. В апреле Европарламент все же санкционировал его, сославшись на то, что оно может стать «потенциальным фактором укрепления процесса реформ в Туркменистане, и приведя ряд конкретных шагов, которые должна предпринять туркменская сторона, однако в последующем исполнительном решении министров иностранных дел проблемы прав человека не упоминались. Поставленные Европарламентом условия включали: освобождение всех политзаключенных без предварительных условий; снятие всех ограничений на свободу передвижения; обеспечение свободного доступа для независимых наблюдателей; улучшение ситуации с гражданскими свободами, в том числе в области деятельности НПО; обеспечение гражданскому обществу возможности развиваться без неоправданного вмешательства со стороны государства; обеспечение свободы религии и открытых и демократических выборов.
В июне прошел очередной раунд консультаций по правам человека между ЕС и Туркменистаном, однако европейская сторона публично не озвучивала свою обеспокоенность ситуацией и не ставила вопроса о конкретных реформах.