| HRW > Русская Страница > Доклады по России -> [+] |
|
| |
|
| |
|
||
Февраль 2002 г. Т. 14, № 2(D)
РОССИЯ/ЧЕЧНЯ
Пытки, насильственные исчезновения и внесудебные казни во время «зачисток»
Боестолкновения и нападения
Заявленный вывод войск
Возвращение правительства Чечни в Грозный
Возвращение вынужденных переселенцев
Побуждение к возвращению
Нестабильность продовольственного снабжения
Регистрация вновь прибывших беженцев
Реальное число возвратившихся
«Зачистка» Алхан-Калы (19-25 июня 2001 г.)
Хронология
19 июня 2001 г.
20 июня
21 июня
22 июня
23 июня
24 июня
25 июня
Внесудебные казни
Задержание и казнь Рустама Ражапова и Дауда Витаева
Задержание и казнь Руслана Давлетукаева, Эльмана Базаева и Мусы Амирова
Пытки и внесудебная казнь Бислана Хасаева
Остальные тела, найденные в безымянных захоронениях
Пытки и другое жестокое обращение
Пытки «Умара Чадаева»
Пытки «Арсена Мусаева»
Пытки «Сулеймана Зубаева»
Задержание и пытки «Мусы Мурадова»
«Зачистка» Серноводска (2-3 июля 2001 г.)
Хронология
2 июля
3 июля
Пытки и другое жестокое обращение
Пытки «Бисултана и Муслима Бархаевых»
Пытки «Магомеда Арсанукаева»
Пытки «Асланбека Азуева»
Пытки «Анзора Улаева»
«Исчезновения»
Вымогательство
Грабежи
«Зачистка» Ассиновской (3-4 июля 2001 г.)
Хронология
3 июля
4 июля
Пытки и другое жестокое обращение
Пытки «Саламбека Сулумова»
Жестокое обращение с Ильясом Ильясовым
Пытки Хамзата Садаева
Жестокое обращение с Адамом Эстамировым
Жестокое обращение с «Вахой Давлетукаевым»
Вымогательство
Грабежи
Другие «зачистки» в июне-июле 2001 г.
Майртуп (9 июня 2001 г.)
Цоцин-Юрт (15 июня 2001 г.)
Курчалой (16 июня 2001 г.)
Черноречье (28-29 июня 2001 г.)
Общественный резонанс и реакция властей
Расследование
Серноводск и Ассиновская
Другие спецоперации
Правительству Российской Федерации
Международному сообществу
Совету Европы
Организации Объединенных Наций
Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе
В 2001 г. российское правительство планировало нормализовать обстановку в Чечне: предполагалось, что к концу года будет практически завершен вывод войск и большинство беженцев вернутся в республику. Однако события конца июня - начала июля показали нереальность этих планов и стали трагическим подтверждением хрупкости мирной жизни.
В период между 15 июня и 4 июля в различных районах Чечни федеральные силы провели беспрецедентные по жесткости «зачистки» по меньшей мере шести населенных пунктов. Не утруждая себя, как правило, соблюдением процессуальных норм, солдаты сотнями сгоняли жителей на временные фильтрационные пункты на окраине села, поселка или станицы. Очевидцы утверждают, что по меньшей мере 11 задержанных были казнены без суда, а по меньшей мере двое после задержания «пропали без вести». 12 бывших задержанных подробно рассказали представителям Хьюман Райтс Вотч о пытках и жестоком обращении, в том числе о пытках током, жестоких побоях и о таком виде пыток, когда заставляют подолгу находиться в неудобной позе. По их словам, аналогичному обращению подверглись десятки, если не сотни, других задержанных. Свидетели также рассказывали о массовых случаях вымогательства, грабежей и уничтожения гражданского имущества.
Эти «зачистки», ставшие кульминацией проводившейся властями более года политики попустительства методам «грязной войны» в Чечне, подорвали последние остатки доверия к федеральным силам и структурам власти, сохранявшиеся у мирного населения, и в очередной раз подтвердили, что возвращение республики к нормальной жизни и установление там надежного мира возможно только при условии принятия российским правительством эффективных мер по наведению порядка в федеральных силах и устранению последствий нарушений. Массовые облавы вынудили сотни человек искать убежище в соседней Ингушетии, а уже находящихся там вынужденных переселенцев укрепили в уверенности, что присутствие федеральных войск делает безопасное возвращение домой невозможным. Серьезный удар был нанесен и по тем работникам местной администрации, учителям и другим чеченцам, которые пытаются хоть как-то наладить мирную жизнь. Вот что писала в своей жалобе директор школы в Ассиновской:
Наша школа держалась на голом энтузиазме учителей, учащихся и родителей. Они работали, несмотря на реальную опасность. Нам поступали анонимные угрозы, требовали, чтобы мы закрыли школу. У нас раны после двух войн только-только стали затягиваться, потому что мы о будущем думали. Как нам теперь восстанавливать утраченное доверие?Спецоперации, однако, представляются вполне закономерными в условиях сохранения крайней нестабильности ситуации в области безопасности и продолжающихся нарушений с обеих сторон конфликта. В период с ноября 2000 г. по апрель 2001 г. чеченские боевики действовали на всей территории республики, вступая в столкновения с федеральными силами, осуществляя минную войну, уничтожая тех, кто сотрудничает с федеральными властями; дело дошло даже до открытого похищения сотрудника международной гуманитарной организации. «Федералы» отвечали периодическими обстрелами из тяжелого оружия и постоянными «зачистками» - как повальными, так и адресными, - в ходе которых многие мирные жители были убиты, подверглись пыткам и жестокому обращению или «исчезли».
Чтобы выйти из этого порочного круга злоупотреблений, Хьюман Райтс Вотч призывает российское правительство провести оперативное и беспристрастное расследование по всем заявлениям о нарушениях в ходе спецопераций международных норм по правам человека и норм гуманитарного права и без промедления привлечь виновных к уголовной ответственности. Россия должна выполнить положения резолюции Комиссии ООН по правам человека 2001/24 от 20 апреля 2001 г., создав независимую национальную комиссию по расследованию и обеспечив доступ в Чечню соответствующим специализированным механизмам ООН. С целью предупреждения дальнейших нарушений необходимо принять ряд мер, в частности довести до сведения личного состава федеральных сил в Чечне, что несоблюдение международных норм по правам человека и гуманитарного права не останется безнаказанным. Что касается проблемы «исчезновений», то федеральные силы должны немедленно прекратить практику тайного задержания и содержания под стражей и регулярно публиковать обновленные данные по арестованным и подследственным в Чечне по преступлениям, связанным с безопасностью.
Хьюман Райтс Вотч призывает международное сообщество создать международную комиссию по мониторингу, расследованию и преданию гласности нарушений в Чечне прав человека и гуманитарного права, а также сделать вопрос о выполнении резолюции КПЧ ООН 2001/24 одним из ключевых пунктов повестки сотрудничества с Россией. Хьюман Райтс Вотч также призывает ООН, Совет Европы и ОБСЕ в полной мере задействовать имеющиеся у них полномочия и механизмы для официальной фиксации нарушений за период вооруженного конфликта в Чечне и решительно поставить перед Россией вопрос о необходимости выполнения последней своих обязательств по эффективному обеспечению ответственности.
Общие сведения
Второй вооруженный конфликт в Чечне менее чем за десятилетие начался после вторжения чеченских боевиков в Дагестан в августе 1999 г. и сентябрьских взрывов жилых домов в Москве и других российских городах, в результате которых погибло почти 300 человек. Не замедлив обвинить в терактах чеченцев, Москва приступила к военной операции в Чечне, официально названной контртеррористической. В результате последовавших массированных бомбежек и артобстрелов чеченских населенных пунктов погибли тысячи мирных жителей.
К весне 2000 г. под контроль федеральных сил номинально перешла большая часть Чечни, и крупные боестолкновения прекратились. Продвижение «федералов» вглубь чеченской территории сопровождалось многочисленными так называемыми «зачистками», преследовавшими цель выявления в населенных пунктах оставшихся боевиков и складов оружия, в ходе которых зачастую произвольно задерживалось и большое число мирных жителей, подвергавшихся избиениям и пыткам. В последующие месяцы наблюдалось превращение обычной военной операции в типичную «грязную войну», когда на смену захвату или защите территории приходят преднамеренные удары по гражданскому населению.
На фоне продолжения «грязной войны» вице-премьер Н.Кошман, курировавший Чечню в российском правительстве, приступил к созданию в республике новой системы административных и правоохранительных органов и предпринял шаги по восстановлению парализованной системы образования. Федеральный центр стал назначать главами местных администраций лояльно настроенных чеченцев - процесс, который завершился в июне 2000 г. назначением муфтия Чечни Ахмада Кадырова главой администрации республики. В январе 2001 г. председателем правительства Чечни был назначен С.Ильясов, бывший руководитель Ставропольского края, которому было поручено сформировать правительство.
Стремясь рассеять растущий в российском общественном мнении скептицизм и сбить критику со стороны мирового сообщества, в первой половине 2001 г. федеральные органы попытались убедить национальную и мировую общественность в том, что война закончилась, предприняв ряд мер, которые обычно ассоциируются с завершением вооруженного конфликта. Было объявлено о новой тактике действий с акцентом на точечные операции против конкретных полевых командиров, о значительном сокращении войсковой группировки, а также о возвращении в Грозный правительства республики. Предпринимались также активные усилия по возвращению из Ингушетии вынужденных переселенцев. Однако суровая чеченская реальность - продолжение федеральными силами «грязной войны» против мирного населения, все более дерзкие и жестокие акции боевиков и полное отсутствие доверия к федеральным властям со стороны населения - довольно скоро показала преждевременность этих шагов.
В январе 2001 г. президент В.Путин на заседании правительства заявил о том, что военные «выполнили свои основные задачи» в Чечне. Объявив о частичном выводе войск, он также сообщил о передаче оперативного руководства в Чечне Федеральной службе безопасности для продолжения контртеррористической операции «иными силами и средствами и с иным акцентом». Согласно официальным комментариям, ФСБ было поручено проведение «специальных операций по поиску и нейтрализации главарей бандформирований и их сторонников».
В феврале федеральное руководство и представители чеченской администрации заговорили о намерении обеспечить до конца года возвращение в республику всех вынужденных переселенцев. По их словам, для этого создавались соответствующие условия, включая пункты временного размещения в различных местах Чечни. Еще через несколько месяцев, в апреле 2001 г., было объявлено о намерении чеченской администрации вернуться из Гудермеса в Грозный - «символическое событие», призванное содействовать «стабилизации».
Представляется, однако, что эти заявленные шаги носили большей частью пропагандистский характер и не учитывали в достаточной степени реальной обстановки в Чечне. В условиях продолжавшихся нападений боевиков на позиции федеральных сил и терактов против работников новой администрации вывод войск был приостановлен, так и не успев по-настоящему начаться. При этом продолжались широкомасштабные «зачистки», сопровождавшиеся не меньшими, чем в предыдущий период, нарушениями. В сложившейся ситуации большинство вынужденных переселенцев из Чечни - зная о произволе «федералов» и о партизанской войне - предпочли отложить возвращение до улучшения ситуации с безопасностью. Ежедневные инциденты в Грозном уже через две недели вынудили правительство вернуться в Гудермес.
Конец 2000 - начало 2001 г.
Боестолкновения и нападенияСобытия конца 2000 г. - начала 2001 г. в Чечне подтвердили неутешительные перспективы затяжной и кровавой партизанской войны с прежними масштабами нарушений с обеих сторон. В период с ноября 2000 г. до апреля 2001 г. чеченские боевики активно действовали на всей территории республики, вступая в боестолкновения с федеральными силами и проводя теракты в местах их дислокации, а также расправляясь с лояльными федеральным властям чеченцами; имело место похищение ими сотрудника международной гуманитарной организации. «Федералы» отвечали эпизодическим использованием тяжелого вооружения и постоянными спецоперациями массового и адресного характера, в ходе которых многие мирные жители погибали, подвергались пыткам, жестокому обращению или «пропадали без вести».
С ноября 2000 г. по апрель 2001 г. вооруженные столкновения, перестрелки и теракты происходили почти ежедневно; ссылаясь на военных и чеченскую администрацию, средства массовой информации то и дело сообщали о нескольких инцидентах в течение одного дня. Так, 5 декабря Агентство военных новостей сообщило о 26 нападениях на армейские и милицейские подразделения за прошедшие сутки. Официальный представитель федеральной группировки также заявил АВН, что за тот же период федеральные силы девять раз наносили удары по бандформированиям. Ассошиэйтед Пресс, со ссылкой на источники в чеченской администрации, 16 декабря сообщало о 27 нападениях за сутки, 10 января - о двадцати пяти, 20 января - о девятнадцати. В середине февраля АВН приводило данные военных о 111 нападениях на позиции армии и подразделений МВД за неделю. Из них 71 инцидент имел место в Грозном. ИТАР-ТАСС, также со ссылкой на руководство ОГВ, приводило данные о 46 нападениях 23 февраля. По информации Интерфакса, в очередной раз ссылавшегося на военных, за одну неделю в середине марта позиции федеральных сил подвергались нападениям почти 200 раз.
Цифры ежемесячных потерь федеральных сил за этот же период находились в пределах от 50 до 80 человек. Насколько Хьюман Райтс Вотч удалось установить, в СМИ, со ссылками на представителей военных и чеченскую администрацию, сообщалось о гибели в ноябре 2000 г. по меньшей мере 63 военнослужащих и милиционеров, в декабре - 66, в январе 2001 г. - 58, в феврале - 72, в марте - 83, в апреле - более 65 человек. Достоверная статистика потерь среди боевиков и мирного населения отсутствует.
В конце 2000 г. - начале 2001 г. боевиками, по всей видимости -- чеченцами, были совершены убийства или покушения на многих чеченцев, сотрудничающих с федеральными властями. Чеченские боевики неоднократно выступали с заявлениями, требуя от этих людей оставить работу в новой администрации и угрожая в противном случае «последствиями». В ноябре 2000 г. Ассошиэйтед Пресс сообщало о полученной копии письма, которое боевики предполагали разослать работникам новой администрации. Как утверждало агентство, в письме говорилось следующее: «В наших трудностях виноваты предатели. Всем работающим на оккупантов оставить работу в течение суток. Это последнее предупреждение». В письме, направленном Хьюман Райтс Вотч, президент самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерии А.Масхадов утверждал, что не отдавал приказа о физическом устранении чеченцев, добровольно сотрудничающих с федеральными властями. При этом он заявил, что считает таких чеченцев изменниками и не исключает того, что некоторые из его подчиненных могли допускать в отношении них «отдельные нарушения… возможно, в горячке боя или движимые желанием отомстить, порождаемым силой гнева и болью утраты». Несмотря на все эти опровержения, большинство наблюдателей сходятся в том, что за многими убийствами стоят именно чеченские боевики.
В период с ноября 2000 г. по апрель 2001 г. были убиты три руководителя сельской администрации, а также четыре заместителя глав администраций, включая первого заместителя А.Кадырова. Было совершено восемь покушений на глав администраций, в том числе на самого А.Кадырова и мэра Гудермеса М.Газимиеву. В декабре 2000 г. вооруженными людьми был избит руководитель администрации с.Гехи И.Идрисов, через полгода его убили. От рук боевиков погибло три имама; по сведениям, был также похищен председатель Комитета по делам религий в новом чеченском правительстве Висруди Ширдиев. Погибли глава совета старейшин Аргуна и несколько административных работников в Урус-Мартане и Алхан-Кале.
9 января 2001 г. вооруженными людьми в масках был похищен Кеннет Глак, сотрудник международной организации «Врачи без границ». Гуманитарный конвой остановили примерно в 20 км от Грозного у населенного пункта Старые Атаги и заставили К.Глака пересесть в другую машину. Все произошло днем, в местности, которая, как утверждается, с конца января 2000 г. находится под контролем федеральных сил. В течение трех недель К.Глака держали в заложниках где-то в районе с. Старые Атаги, после чего он был отпущен. При освобождении ему вручили письмо одного из лидеров боевиков Ш.Басаева с извинениями: из документа, текст которого был впоследствии размещен на интернет-сайте боевиков, следует, что похищение было совершено «по ошибке».
Федеральные силы отвечали массовыми и адресными «зачистками», а иногда и ударами из тяжелого оружия. Спецоперации по-прежнему сопровождались нарушениями прав человека, в том числе массовыми внесудебными расправами, «исчезновениями», пытками и жестоким обращением, произвольными задержаниями, уничтожением гражданского имущества и вымогательством. В частности:
26 ноября, после нескольких случаев нападений на российских солдат на центральном рынке Грозного, федеральные силы провели облаву в этом районе. Рынок был разрушен, товары разграблены. Было также задержано несколько человек, по меньшей мере двое из которых впоследствии «исчезли».
За похищением сотрудника гуманитарной организации «Врачи без границ» К.Глака 9 января 2001 г. последовала «зачистка» населенных пунктов Старые и Новые Атаги, в ходе которой был задержан по меньшей мере 21 чеченец. Трое из задержанных «исчезли», а тела еще двоих спустя 12 дней обнаружили в местном карьере. Несколько жителей получили ранения, когда солдаты открыли огонь по группе женщин, пытавшихся помешать задержанию инвалида. Одна из них скончалась на месте.
В середине марта спецоперация проводилась в Аргуне. Одиннадцать из задержанных впоследствии «исчезли». Через несколько недель в селе недалеко от Аргуна были обнаружены тела четырех мужчин: у всех было сквозное огнестрельное ранение головы.
Заявленный вывод войск
На фоне сохранявшейся в Чечне крайней нестабильности президент В.Путин 22 января 2001 г. отдал приказ о частичном выводе войск. Российские СМИ приводили его слова о том, что со временем на постоянной основе в Чечне будут дислоцированы только 42-я мотострелковая дивизия (15 тыс. человек) и 7 тыс. военнослужащих группировки МВД. Президент, однако, ничего не сказал о сроках вывода. Через несколько недель первый заместитель начальника Генштаба В.Манилов заявил, что численность группировки в Чечне предполагалось на тот момент сократить до примерно 50 тыс. человек.
Основной причиной данного решения послужило, как представляется, сужение общественной поддержки военной кампании в Чечне. На протяжении всего 2000 г. и в начале 2001 г. опросы показывали резкое снижение поддержки контртеррористической операции. Так, по данным ВЦИОМ на начало марта 2001 г., только 21% опрошенных верили в возможность успешного завершения войны в Чечне (в декабре 1999 г. - 45%), в то время как 35% опрошенных были убеждены в том, что конфликт будет затяжным и может перекинуться на другие регионы. Опросы ВЦИОМ также показывали, что с сентября 2000 г. большинство российских граждан предпочитало продолжению войны мирные переговоры.
Численность Объединенной группировки войск в начале 2001 г. составляла около 80 тыс. человек. Главная база федеральных сил в Чечне располагалась в Ханкале, в нескольких километрах восточнее Грозного.
15 февраля 2001 г. В.Манилов заявил, что план и график вывода войск направлены соответствующим инстанциям на исполнение. Подробностей не приводилось, но первый зам. начальника Генштаба подчеркнул, что вывод будет постепенным. Впоследствии по каналам Интерфакса со ссылкой на неназванные военные источники прошла информация, из которой следовало, что сокращение коснется главным образом войск Минобороны. Численность внутренних войск и милиции предполагалось сохранить «практически неизменной» при увеличении числа сотрудников ФСБ. Те же источники утверждали, что в первую очередь будут выводиться войска Минобороны, не входящие в Северо-Кавказский военный округ.
В середине марта российское телевидение начало показ серии сюжетов о том, как армейские части и подразделения покидают Чечню. Первой, 13 марта, стала мотострелковая бригада Сибирского военного округа. Вывод частей Московского военного округа начался 20 марта; в течение следующих двух с половиной недель из Чечни было выведено 1200 военнослужащих. В середине апреля к месту постоянной дислокации вернулось первое подразделение ВДВ - один из батальонов 31-й бригады (300 чел.).
По мере продолжения этого процесса, однако, стали появляться признаки отхода российского руководства от первоначального плана. Во время посещения Ханкалы в середине апреля президент В.Путин заявил, что Россия выводит пока только «излишние части и подразделения»: «Военная составляющая федерального присутствия будет сокращаться по мере создания соответствующих условий».
В начале мая 2001 г. министр обороны С.Иванов заявил о прекращении вывода подчиненных ему войск. По словам министра, из Чечни было выведено около 5 тыс. военнослужащих - на 25 тыс. меньше уровня, объявленного В.Маниловым тремя месяцами ранее, и всего около 5% российских войск в регионе. С.Иванов добавил, что Минобороны не планирует дальнейшего сокращения.
Всего лишь около месяца спустя после заявления С.Иванова о прекращении вывода войск последовало заявление МВД о возможном увеличении контингента внутренних войск в Чечне. 4 июня Б.Грызлов сообщил журналистам о своем намерении направить в Грозный 1-1,5 тыс. человек на усиление действующей там оперативной бригады МВД (6,5 тыс. человек).
В ноябре 2001 г. военные заговорили о том, что основная масса войск будет выводиться из Чечни весной 2002 г. Командующий СКВО Г.Трошев заявил Интерфаксу, что «все части и подразделения федеральных войск, находящиеся в настоящее время в Чечне, за исключением дислоцированных там на постоянной основе, будут выведены из республики к весне будущего года».
Возвращение правительства Чечни в Грозный
После неоднократного переноса сроков переезда нового чеченского правительства из Гудермеса в столицу республики 23 апреля оно все же приступило к работе в центре Грозного. По сообщениям СМИ, за неделю до этого в Грозном уже состоялось одно заседание, а весь процесс переезда должен был занять еще неделю. Сообщалось также, что во время открытия правительственного комплекса он был окружен несколькими кордонами федеральных сил, а на крышах близлежащих домов были размещены снайперы. По сведениям, утром того же дня в нескольких сотнях метров от этого места был подорван радиоуправляемый фугас; четверо военнослужащих погибли, несколько человек получили ранения.
5 мая, менее чем через две недели после переезда, глава Федеральной службы безопасности Н.Патрушев заявил, что правительство на время возвращается в Гудермес. Он сообщил журналистам, что «условия для безопасной работы правительства в Грозном еще не созданы». Неясно, что именно послужило поводом для такого решения. По состоянию на ноябрь 2001 г. правительство Чечни оставалось в Гудермесе.
Возвращение вынужденных переселенцев
Последний конфликт в Чечне согнал с места более 200 тыс. человек, из которых почти 150 тыс. в конце 2000 г. находились на территории Ингушетии. С января 2001 г. федеральные власти и чеченская администрация настаивали на том, что все временно перемещенные лица должны до конца года вернуться из Ингушетии в Чечню. В мае правительство Чечни попыталось даже ускорить этот процесс, обозначив в качестве крайнего срока конец июня. На протяжении первых шести месяцев 2001 г. правительственные органы использовали как законные, так и неприемлемые способы, чтобы подтолкнуть людей к возвращению в Чечню. С одной стороны, чеченские власти подготовили на территории республики центры временного размещения для тех, кто не может вернуться в собственный дом, предложили желающим уехать из Ингушетии транспорт, а также активно зазывали людей в Чечню. С другой стороны, ряд мер федерального правительства, как представляется, был направлен на то, чтобы в Ингушетии беженцы чувствовали себя менее комфортно и в меньшей безопасности: продовольственное снабжение осуществлялось нерегулярно, была прекращена регистрация вновь прибывших. Несмотря на все эти усилия, в Чечню вернулись лишь немногие, большинство же, судя по всему, решило оставаться пока в Ингушетии.
31 января, после встречи с представителями международных гуманитарных организаций, министр по координации деятельности федеральных органов власти по социально-экономическому развитию Чеченской Республики В.Елагин заявил: «Наша главная задача - чтобы гражданская жизнь в Чечне вытеснила военную». Министр отметил, что рассматривает возвращение людей из Ингушетии как неотъемлемую часть этого процесса. Спустя неделю он добавил, что федеральные власти и новая чеченская администрация ставят перед собой цель организовать до конца года возвращение в Чечню всех вынужденных переселенцев. Это, по его словам, «трудная, но выполнимая задача».
В.Елагин и председатель правительства Чечни С.Ильясов не уточняли конкретных методов реализации этой цели; складывалось впечатление, что они исходят из добровольного возращения большинства вынужденных переселенцев. Так, по словам В.Елагина: «Целевое бюджетное финансирование и инвестиции из других источников позволят восстановить жилой фонд. И тогда жители вернутся сами». Ему вторил и С.Ильясов: «Если заработает экономика, будут созданы рабочие места и начнут выплачивать денежные компенсации за утрату жилья и имущества, люди сами вернутся в Чечню».
Новое правительство Чечни предприняло ряд серьезных мер по обеспечению временным жильем тех, кто хотел бы вернуться в республику, но не может разместиться на старом месте. В марте С.Ильясов заявил о готовности принять 60 тыс. человек. В конце мая его официальный представитель сообщила, что построено семь центров временного размещения, в том числе два последних - в Аргуне. По ее словам, в ближайшем будущем в Грозном должно было быть готово еще десять центров на 15 тыс. человек. Представитель С.Ильясова подчеркнула, что речь идет не о палатках, а о нормальном жилье. Сотрудница неправительственной гуманитарной организации подтвердила готовность двух центров в Аргуне, созданных на базе бывших детских садов.
В конце мая, когда политика мягкого стимулирования возвращения не принесла ощутимых результатов, чеченские власти прибегли к более жестким методам. Правительство объявило, что те, кто до конца июня не вернутся в Чечню, лишатся права на получение гуманитарной помощи от государства. По словам официального представителя С.Ильясова: «Те, кто до конца июня не переедут, в июле никакие компенсации получать не будут, так как уже не будут считаться временно перемещенными лицами».
В апреле сотрудниками Комитета по делам вынужденных переселенцев Чеченской Республики была проведена в Ингушетии агитационная кампания среди беженцев. Как сообщили представителям Хьюман Райтс Вотч в администрации лагеря в Карабулаке, чиновники провели там около двух недель, обходя палатки и уговаривая людей вернуться. В результате такое желание выразили немногим более 90 человек. 28 и 29 апреля они двумя рейсами на автобусах были вывезены в Чечню. Большинство было доставлено в центр временного размещения в Аргуне (см. ниже). По словам представителей чеченского правительства, в конце апреля многие возвращались в Чечню. 24 апреля РИА «Новости» со ссылкой на слова первого заместителя председателя Комитета чеченского правительства по делам вынужденных переселенцев сообщило о том, что в республику вернулись 183 человека и еще 300 переедут в ближайшие дни.
Когда представители Хьюман Райтс Вотч в июне 2001 г. находились в Ингушетии, сотрудник Министерства по делам федерации Чеченской Республики заменил сотрудников республиканского Комитета по делам вынужденных переселенцев. На условиях анонимности он рассказал нам, что его задача состоит не в активном наборе возвращающихся, а, главным образом, в оказании содействия тем, кто хочет вернуться. По его словам, в различных лагерях и поселках на территории Ингушетии были вывешены объявления с информацией об имеющихся вариантах. Он также отметил, что в тот момент желающих вернуться было немного.
Нестабильность продовольственного снабжения
В мае 2001 г. возникли проблемы с продовольственным снабжением беженцев в Ингушетии: федеральные власти пытались поставить временно перемещенных лиц в такое положение, когда те были бы вынуждены вернуться в Чечню.
На протяжении всего 2000 г. российское правительство так и не смогло наладить снабжение продовольствием беженцев из Чечни. В результате постоянных финансовых конфликтов между федеральным центром и ингушскими властями государственные поставки горячего питания и хлеба перемещенным лицам оставались крайне нестабильными: они прекращались по мере исчерпания правительством Ингушетии средств для расчетов с поставщиками и возобновлялись после поступления денег от российского Минфина. По словам сотрудника одной из международных гуманитарных организаций, именно последние в 2000 г. обеспечивали беженцам достаточный рацион питания.
В конце апреля 2001 г. министр Ингушетии по чрезвычайным ситуациям В.Кукса информировал международные гуманитарные организации о том, что российское правительство намерено приступить к обеспечению продовольственной помощью временно перемещенных лиц в лагерях и неорганизованных поселениях на территории Ингушетии, и предложил им прекратить продовольственное снабжение этих объектов. К 1 мая международные гуманитарные организации свернули программы продовольственной помощи в Ингушетии, однако обещания российского правительства так и остались невыполненными. Уже 21 мая В.Кукса обратился к международным гуманитарным организациям с просьбой возобновить поставки продовольствия вынужденным переселенцам.
Регистрация вновь прибывших беженцев
С 1 апреля 2001 г. миграционным органам Ингушетии федеральными властями было дано указание прекратить регистрацию новых вынужденных переселенцев из Чечни. При этом в письме депутату Госдумы В.Игрунову Министерство по делам федерации, национальной и миграционной политике утверждало, что никаких указаний такого рода не давалось. Отказ в регистрации вновь прибывшим перемещенным лицам, будь то на основании политического решения или сложившейся практики, противоречит принципу 20 Руководящих принципов ООН в области защиты перемещенных лиц внутри страны и оказания им помощи.
Несколько человек, переехавших в апреле в Чечню, вскоре вернулись в Ингушетию и попытались вновь зарегистрироваться в качестве временно перемещенных лиц, ссылаясь на отсутствие безопасности. 28 и 29 апреля две группы вынужденных переселенцев выехали из Карабулака в центры временного размещения в Аргуне. Однако, как говорят в администрации лагеря, примерно через неделю 12 человек вернулись в Ингушетию, потому что в Чечне слишком опасно. Им необходимо было повторно зарегистрироваться в миграционной службе Ингушетии, но там они получили отказ, обоснованный запретом на регистрацию вновь прибывших. Соответственно, их не смогли разместить в карабулакском лагере. По словам администрации, они около месяца «крутились» вокруг лагеря (возможно, живя у родственников или знакомых), после чего пропали.
Представители Хьюман Райтс Вотч безуспешно пытались выйти на след хотя бы некоторых из этих людей, чтобы узнать из первых рук, что заставило их вновь уехать из Чечни. Как сообщили нам невестка и дочь двоих из них, после безуспешных попыток вновь получить регистрацию в Ингушетии их родственникам не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в Чечню. Хьюман Райтс Вотч не удалось достоверно установить, что именно случилось в Аргуне: по косвенным данным, в день прибытия одной из групп недалеко от центра временного размещения был подорван фугас, и федеральные силы провели «зачистку».
Несмотря на примененную федеральными властями тактику «кнута и пряника», по состоянию на октябрь 2001 г. в Ингушетии оставалось 146 278 вынужденных переселенцев из Чечни. Результаты опросов, проводившихся представителями Хьюман Райтс Вотч среди этих людей, свидетельствуют, что они в подавляющем большинстве не собирались возвращаться в ближайшем будущем, предпочитая дожидаться улучшения ситуации с безопасностью.
В июле 2001 г. представители Хьюман Райтс Вотч провели опрос среди 232 вынужденных переселенцев, живущих в самых различных лагерях, импровизированных поселках и в частном секторе, на предмет их отношения к возвращению в Чечню. Реально планировали вернуться лишь 13 из опрошенных. 19 человек сказали, что не намерены возвращаться вообще. Остальные 200 хотели бы рано или поздно вернуться, но не планировали этого в тот период, главным образом - из-за угрозы жизни и здоровью. На первое или второе место среди причин отложить возвращение фактор риска поставили 196 из 200 наших собеседников. Назывались также и другие причины: разрушенный дом (71 человек), неопределенность будущего Чечни (около двух третей). Примерно треть опрошенных в качестве серьезного препятствия возвращению назвали психологическую травму, вызванную утратами во время войны. Любопытно, что очень немногие говорили об отсутствии инфраструктуры, работы или возможностей нормально учить детей.
«Зачистка» Алхан-Калы (19-25 июня 2001 г.)
Алхан-Кала представляет собой пригородный поселок с населением около 20 тыс. человек примерно в 5 км к западу от Грозного. Федеральные силы вошли в село в ноябре 1999 г. С тех пор, однако, напряженность в Алхан-Кале не спадает; ситуация характеризуется постоянными нарушениями прав человека как боевиками, так и российскими военнослужащими.
В январе 2000 г. село дважды занимали группы чеченских боевиков. В начале месяца, использовав фактор внезапности, они на короткое время установили контроль над Алхан-Калой, но через несколько дней были выбиты федеральными силами. В конце месяца село наводнили боевики, выходившие из Грозного, среди которых было много подорвавшихся на минах. Почти не задерживаясь, боевики уходили дальше - в горы на юге республики.
В течение следующих полутора лет в Алхан-Кале, несмотря на присутствие федеральных сил, продолжала активно действовать группа боевиков Арби Бараева - родившегося здесь чеченского полевого командира, причастного, как считается, к похищению многих людей. По общему мнению, именно его боевики несут ответственность за убийства нескольких работников местной администрации: главы алхан-калинской администрации Ю.Цуева (ноябрь 2000 г.), сотрудника администрации З.Калиевой и ее мужа Р.Уцаева (декабрь 2000 г.), а также нового главы администрации Р.Гацаева (июль 2000 г.).
В Алхан-Кале был также убит журналист (принадлежность нападавших достоверно не установлена). 21 ноября 2000 г. 24-летний независимый журналист Адам Тепсуркаев был застрелен неизвестными, говорившими по-чеченски, во время ночного налета на дом, где он остановился. Перед этим А.Тепсуркаев обращался к американским властям с просьбой предоставить ему политическое убежище, опасаясь ареста или расправы со стороны федеральных сил за его подробный фильм об обращении российских солдат с чеченским мирным населением. За несколько месяцев до убийства федеральные военнослужащие задерживали младшего брата А.Тепсуркаева и пытали его, требуя, чтобы старший брат сдался.
Во время неоднократных адресных и массовых «зачисток» федеральными силами было задержано большое число жителей. Многие задержанные после освобождения рассказывали о пытках. Более десятка «пропали без вести», тела еще нескольких были найдены в безымянных захоронениях. 14 августа 2000 г. в ходе очередной спецоперации было задержано несколько десятков мужчин. Восьмерых в тот же день отвезли на военную базу в Ханкале. «Магомед Мусаев» рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч о ежедневных пытках, продолжавшихся неделю, пока родственники не выкупили его у военных. Еще троих также освободили за выкуп. Остальные четверо так и не были освобождены. В феврале 2001 г. в массовом захоронении близ Ханкалы нашли тело одного из этих людей - Сайхана Асхабова. После другой массовой «зачистки» в апреле 2001 г. «исчезли» 11 задержанных. Тело одного из них было найдено через несколько недель на окраине Алхан-Калы. В мае пьяные солдаты грабили дома и уничтожали имущество жителей.
Такова предыстория событий 19-25 июня 2001 г.
Самая жестокая «зачистка» Алхан-Калы началась ближе к полудню 19 июня, когда в село вошла большая группа федеральных войск. На официальном уровне причина спецоперации не называлась, хотя одним из результатов стала ликвидация полевого командира Арби Бараева. «Федералы» ушли только 25 июня, после бесконечных проверок паспортного режима и сотен задержаний. Параллельно проводились, как минимум, две операции военного характера, в результате одной из которых и был убит Бараев.
Около 9 часов утра в Алхан-Кале высадился массированный десант федеральных сил: развертывание проводилось как по дорогам, так и с воздуха. 42-летний «Сулейман Зубаев», живущий в восточной части Алхан-Калы, рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч, что в то утро над селом появилась «целая армада вертолетов». Со двора «С.Зубаев» наблюдал, как несколько машин приземлились в разных концах Алхан-Калы: оттуда стали выпрыгивать десантники, которые блокировали улицы. По его словам, одновременно в село вошло до нескольких сотен танков и БТР. Его рассказ подтверждают и другие очевидцы. Так, 46-летняя «Асет Мурдалова» в момент вертолетного десанта вышла за мясом: «Из-за этих вертолетов все по домам разбегались. Знали - что-то будет». Сама она также поспешила домой.
Несколько свидетелей говорили представителям Хьюман Райтс Вотч, что в то утро в поселок вошли подразделения из Ханкалы, Урус-Мартана и Толстой-Юрта. Оперативный штаб был развернут в военной комендатуре. Свидетели говорили, что омоновцы, обычно дислоцированные в селе, с которыми у них установились нормальные отношения, не принимали участия ни в проверках паспортного режима, ни в боевых операциях.
В первый же день солдаты приступили к проверке улиц и домов. По словам нескольких свидетелей, было задержано несколько человек, в том числе те, кто пытался в то утро пройти в поселок. Как представляется, большинство задержанных к концу дня были отпущены без каких-либо следов недозволенного обращения. Однако тела троих из числа тех, кого не отпустили, неделю спустя были найдены в колодце (см. ниже).
19 июня проводились постоянные проверки. 58-летний Ахмед Дубаев, вернувшийся в село после работы около 17 часов, рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч, как его и его спутников по дороге к дому несколько раз останавливали солдаты. При переходе через главную улицу «нас остановили, проверили [документы], проверили по спискам [лиц, находящихся в розыске], тщательно проверили сумки, потом отпустили. Мы прошли еще метров сто, и опять та же процедура». При этом у А.Дубаева не было жалоб ни на оскорбления, ни на рукоприкладство, ни на жестокое обращение со стороны военнослужащих.
«Эльмира Бакаева» 19 июня ездила в Грозный и вернулась в Алхан-Калу после полудня. Ей также нужно было пройти от границы поселка до своего дома. По дороге она и несколько ее попутчиков столкнулись с группой солдат, ходивших с проверкой по домам: «Из автоматов стреляли - забирали людей, стреляли им под ноги». Солдаты запретили ей пройти к дому обычным путем, но в итоге она благополучно добралась обходной дорогой.
По словам нескольких очевидцев, при проверках людей задерживали и доставляли в военную комендатуру. Так, А.Дубаев рассказывал, что в тот день он возвращался в село на автобусе, но въезды в Алхан-Калу были перекрыты солдатами. Пассажирам приказали выйти. Водителя задержали, но всем остальным (в автобусе ехали человек восемнадцать женщин и двое мужчин старше пятидесяти) солдаты разрешили пройти пешком домой. Дальнейшая судьба водителя А.Дубаеву не известна. 47-летняя «Зина Яндиева» сообщила представителям Хьюман Райтс Вотч о задержании ее мужа, который возвращался в Алхан-Калу на машине. Он был доставлен в комендатуру и освобожден на следующий день. Претензий по обращению с мужем у нее не было. По словам большинства свидетелей, практически всех задержанных отпустили вечером того же дня, не причинив им вреда.
Проверки паспортного режима продолжались. Число задержанных не установлено; как представляется, большинство к концу дня были отпущены. Хьюман Райтс Вотч не удалось встретиться ни с кем из задержанных 20-го числа. Как говорит «Эльмира Бакаева», именно с этого дня отношение солдат к мирному населению стало меняться к худшему. По ее словам, утром по домам пошли с проверками, окружая двор (в том числе и ее собственный) с двух сторон, чтобы отрезать пути к бегству, и загоняя людей в дом. Э.Бакаева утверждает, что солдаты ругались и сожгли заброшенный сарай и дом между улицами Первомайская и Октябрьская. Когда они ушли, соседи попытались спасти дом, сняв крышу. В то же время, «Асет Мурдалова» с ул.Ленина говорила, что проверявшие в тот день ее дом солдаты вели себя вежливо.
В центре Алхан-Калы произошло столкновение между федеральными силами и чеченскими боевиками; по меньшей мере шесть человек погибли. Во время боя «федералы» задержали двоих молодых людей, впоследствии «исчезнувших» (см.ниже), а также сожгли и разграбили несколько домов. В других частях поселка в тот день продолжались обычные паспортные проверки.
Свидетели с расположенной в центре Партизанской улицы говорят, что обстрел начался после того, как мимо них прошли машины военных. «Асет Мурдалова», живущая на ул.Ленина в нескольких кварталах от этого места, рассказывает: «В воздухе пламя крутилось… Я с улицы смотрела, видно было летчиков, все. Они так низко летали, я думала - крыши посносят».
Вскоре после этого солдаты пришли к Хадишт Витаевой и «Зине Яндиевой», живущим неподалеку друг от друга. Х.Витаева рассказывала представителям Хьюман Райтс Вотч, что у нее в доме нет подвала, поэтому она с мужем, ребенком, тремя племянниками и племянницами и другом мужа решили отсидеться в подвале у соседей.
Мы уже собрались уходить, из дома вышли с детьми, и тут я увидела там первых солдат. Они грубые были, загнали нас обратно внутрь. Мы спрятали детей под кровати… Сами около печки спрятались.Позднее солдаты задержали мужа Х.Витаевой и его друга (см. ниже), а ее с ребенком и тремя племянниками и племянницами выгнали на улицу. Вернувшись, она увидела, что дом горит, а вещи разбросаны во дворе и на улице. Альбомы с фотографиями были брошены в колодец. «З.Яндиева» также видела пожар в доме Витаевых: «Я побежала к тому дому, но там никого не было, и все горело».
«З.Яндиева», сидевшая дома с мужем-инвалидом и дочерью, рассказывает представителям Хьюман Райтс Вотч, как вскоре после начала боя к ним домой пришли 30 солдат и заставили их лечь на землю:
Пошевелишься - стреляют. Когда они убрались из комнаты, я встала, выглянула через дырочку в занавеске и увидела БТР и машины. Снайпера нас под прицелом держали. Потом услышала, как коровы ревут, раненые.«З.Яндиева» рассказывала, что через некоторое время солдаты вернулись и спросили про подвал. Когда им показали подвал, они бросили туда гранату. По ее словам, солдаты въехали во двор на БТР, сломали и подожгли небольшую летнюю кухню в саду. Она также видела, как с вертолетов велась, судя по всему, беспорядочная стрельба; в результате у ее соседей убило шесть коров. Когда БТР уезжал, с него был без видимых причин обстрелян дом на углу ул.Ленина. Пожар был впоследствии потушен соседями.
Бой длился примерно до 17 часов.
Хьюман Райтс Вотч располагает информацией о том, что в ходе вооруженного столкновения в районе Партизанской улицы погибли шесть человек, возможно - боевиков. Очевидцы, с которыми беседовали представители Хьюман Райтс Вотч, не смогли или не захотели назвать убитых. Некоторые, как говорили, были из других сел. В отсутствие дополнительных данных не представляется возможным установить, была ли гибель этих людей следствием законных актов войны или имело место нарушение международного гуманитарного права.
«З.Яндиева» видела эти трупы, когда выходила на улицу после проверки ее дома: «Я видела мертвых на БТР, на танке и еще. Некоторые лежали на земле. Потом их на танк побросали…» Трупы увезли на БТР в комендатуру. На следующий день «З.Яндиева» пошла туда в поисках родственника, задержанного накануне (см. ниже), и военные подтвердили, что в комендатуру привозили шесть трупов.
Как рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч житель Алхан-Калы «Сулейман Зубаев», он по просьбе родственников убитых помогал перевозить тела на кладбище для временного захоронения. По его словам, однако, когда он около 14 часов 22 июня пришел в комендатуру, там было всего восемь трупов. Он опознал среди погибших только Дауда Витаева и Рустама Ражапова. По словам «С.Зубаева», трупы были выложены в ряд на улице. Тела шести человек были совершенно голыми, на одном был камуфляж, на одном - спортивный костюм. На ногах у всех были веревки, и «С.Зубаев» предполагал, что трупы перетаскивали, привязывая сзади к машинам. Некоторые были сильно изувечены, на телах нескольких человек были видны отпечатки колес. С разрешения военных «С.Зубаев» с другими мужчинами перенесли тела на кладбище, где временно похоронили в общей могиле.
В районе Совхозной улицы федеральные силы вели бой с отрядом Арби Бараева, в ходе которого двое боевиков были, как представляется, убиты, один задержан (см. ниже), а сам Бараев получил ранение. Солдаты продолжали также проверять паспорта и задерживать мужчин. Многие из задержанных в тот день впоследствии жаловались на пытки (см. ниже).
По рассказам самых различных людей, после боестолкновений отношение солдат значительно ухудшилось. Как говорила «Эльмира Бакаева», к этому времени федеральные военнослужащие повсеместно грабили и поджигали дома, а также забивали домашнюю птицу в пищу. Людям на ее улице, недалеко от Первомайской улицы, не разрешали даже ходить к соседям, так что «выйти помочь кому-то было невозможно».
Около 11 часов солдаты с овчаркой выбили дверь в доме «Асет Мурдаловой». Они, в том числе «один полуодетый, с повязкой на голове», проверили дом, подвал и другие строения во дворе. Хозяйку дома назвали «сукой» и пригрозили пристрелить ее козу. Один из солдат вытащил у нее из бюстгальтера 100-рублевую купюру. Вечером солдаты пришли в дом к 15-летней «Нуре Калиевой» и спросили, есть ли мужчины. Получив отрицательный ответ, они спросили, сколько ей лет, и стали делать двусмысленные намеки. Девушка ушла в другую комнату - к своей бабке. Поняв, что в доме есть еще люди, солдаты ушли, пригрозив вернуться. После этого родственники «Н.Калиевой» перевезли ее в Ингушетию.
«Э.Бакаева» была у себя дома в районе Первомайской улицы, когда услышала пулеметную стрельбу на перекрестке Совхозной улицы и Степной. По ее словам, вскоре после этого показался БТР, солдаты кричали: «Быстрее, быстрее!». Ее соседи видели, как из дома на Степной улице солдаты забрали человека (предположительно - Бислана Хасаева, см. ниже) и увезли его на «скорой».
Позднее в этот район стали подтягиваться и занимать позиции боевые машины. Последовала получасовая перестрелка с боевиками. По словам «Э.Бакаевой», БТР и танки, один из которых стоял прямо у ее дома, стали стрелять по дому на углу Совхозной улицы и Степной; дом загорелся. «Э.Бакаева» говорит, что огонь велся именно по этому дому (где, как представляется, укрылись Арби Бараев и его боевики), другие дома серьезно не пострадали. Она также утверждает, что в ходе боя никто из мирных жителей не погиб.
Солдаты извлекли из дома тела двух мужчин. «Э.Бакаева» рассказывает, что они стали кричать «ура», очевидно полагая, что нашли труп Бараева. Впоследствии, однако, выяснилось, что тела Бараева в том доме не было. «Э.Бакаева» полагает, что Бараев был ранен, но смог укрыться и не попасть в руки федеральных сил.
Федеральные силы продолжали охоту за Арби Бараевым: мужчин без объяснения причин задерживали десятками. Многие впоследствии жаловались на жестокие побои и пытки (см. ниже).
По словам «Эльмиры Бакаевой», боевые машины начали передвигаться по селу около 4 часов утра. Примерно с 7 часов, когда ее район был перекрыт, солдаты приступили к проверке домов. «Э.Бакаева» рассказывает, что разные группы солдат пять или шесть раз проверяли ее дом. Они забирали всех мужчин, поднимали им рубашки на голову и у школы всех заставляли лечь лицом к земле. «Э.Бакаева» также утверждала, что солдаты сожгли соседний дом и стреляли без видимых причин по стенам и потолку.
«Э.Бакаева» и другой непосредственный свидетель говорили о задержании семьи, жившей рядом с домом, где накануне шел бой. По словам «Э.Бакаевой», солдаты забрали старика с сыном и тремя внуками, а также тещу сына. Она видела их всех после освобождения и утверждает, что все были избиты, в том числе и женщина, и что их пытали током. Другой свидетель несколько по-иному рассказывал о событиях: по его словам, старика и двух его сыновей забрали в Ханкалу и били там, а женщину избили дома. Задержанных обвиняли в укрывательстве Арби Бараева и отпустили их только после того, как 24 июня было найдено его тело.
Продолжались повальные задержания мужчин. Многие впоследствии жаловались на жестокие побои и пытки (см. ниже). 34 задержанных из числа жителей были перевезены на военную базу в Ханкале. Как представляется, некоторых позднее в тот же день этапировали из Ханкалы в центр временного содержания в Горячеисточненской. Остальных задержанных из алхан-калинской комендатуры отпустили.
Федеральные силы завершили операцию и покинули Алхан-Калу. Родственники тех задержанных, кто не был отпущен, приступили к поискам своих близких. В тот день и впоследствии некоторые родственники выкупали задержанных из Ханкалы и Горячеисточненской (см. ниже), другие - находили тела своих близких в безымянных захоронениях в окрестностях Алхан-Калы.
Хьюман Райтс Вотч располагает убедительными доказательствами того, что по меньшей мере шесть человек были казнены федеральными силами после задержания. По каждому из этих случаев мы информировали российские власти, однако никакого ответа о возможном расследовании по данным фактам до начала декабря 2001 г. не последовало. Международное право безусловно запрещает пытки и внесудебные казни захваченных комбатантов.
Задержание и казнь Рустама Ражапова и Дауда Витаева
Рустам Ражапов и Дауд Витаев были задержаны федеральными военнослужащими 21 июня в доме Витаевых. Через несколько дней после окончания «зачистки» родственники обнаружили их тела в безымянной могиле.
Когда 21 июня начался бой федеральных войск с боевиками, Р.Ражапов и Д.Витаев находились в доме последнего на Партизанской ул., 33. Как только артобстрел прекратился, через забор перелезло множество солдат. По словам Хадишт Витаевой (жены Д.Витаева), они вытолкали Р.Ражапова и Д.Витаева из дома и на время проверки документов положили лицом на землю. Заявления Х.Витаевой о невиновности мужчин вызвали резкую реакцию: «[Я говорила им], что они невиновны. Меня оттолкнули и с кулаками отогнали назад».
Пока двое мужчин лежали во дворе, солдаты, угрожая оружием, выгнали Х.Витаеву с детьми на улицу. Там она, опасаясь снайперов, стала кричать: «Не стреляйте, не стреляйте!» Она отвела детей к деверю, живущему в нескольких дворах от них на той же улице.
Когда бой закончился, Х.Витаева и родственница Р.Ражапова «Зина Яндиева» отправились на поиски близких. «З.Яндиева» подбежала к солдатам на БТР у дома Витаевых и спросила, где двое мужчин. В ответ, рассказывала она представителям Хьюман Райтс Вотч, «они накинулись на меня: ‘Сука, у нас их нет’».
Тогда мы, босиком, побежали в комендатуру. Я сказала [заместителю] коменданта их имена. Он записал. Часа через два-три говорит: «Их в списках нет». Потом из комендатуры двух ребят выпустили, побитых. Мы у каждого спросили, были с ними в подвале [комендатуры] Ражапов и Витаев. Они сказали, что солдаты выкрикивали эти имена, [но этих людей в подвале не было].Несколько дней женщины прождали у комендатуры. 24 июня, однако, им сказали, что всех оставшихся задержанных увезли на военную базу в Ханкале. Они отправились туда - безуспешно; вернувшись 26 или 27 июня, они узнали, что Д.Витаева и Р.Ражапова нашли мертвыми. В тот день жители ходили на кладбище, чтобы раскопать яму, в которой 22 июня было захоронено восемь человек. Родственники двух пропавших мужчин с уверенностью опознали их.
Женщины сами не видели трупы, но родственники говорили им, что оба тела были сильно изувечены, и узнать их было непросто. Р.Ражапова, по сведениям, опознали по цвету глаз и волос, брюкам и пачке сигарет, которую мать видела у него в кармане, когда он уходил к Витаевым. З.Яндиева утверждает, что сохранила его ботинки, все перепачканные кровью. Х.Витаева узнала об избиении мужа от людей, видевших, как того били на одной из боевых машин.
Задержание и казнь Руслана Давлетукаева, Эльмана Базаева и Мусы Амирова
По имеющимся сведениям, Руслан Давлетукаев (21 год), Эльман Базаев (около 20 лет) и Муса Амиров (около 20 лет) были задержаны федеральными военнослужащими в центре Алхан-Калы 19 июня. Спустя неделю родственники нашли их тела в пересохшем колодце.
Точные обстоятельства задержания Хьюман Райтс Вотч установить не удалось. По словам матери Р.Давлетукаева, которой в тот день в Алхан-Кале не было, в момент задержания все трое были вместе в центре Алхан-Калы. «Аминат Эстамирова», со своей стороны, утверждает, что молодых людей задержали во время молитвы во дворе, но каких-либо подробностей она привести не смогла. Она сообщила, однако, что несколько мужчин, отпущенных вечером 19 июня из комендатуры, подтвердили, что видели там всех троих и что молодых людей сильно били.
Зура Давлетукаева вернулась в Алхан-Калу 21 июня и обнаружила, что поселок блокирован войсками. Их с невесткой пропустили только пешком. Именно в этот момент она и узнала о задержании сына. На следующее утро она отправилась в комендатуру в сопровождении главы местной администрации и нескольких старейшин. Солдаты поначалу отрицали факт нахождения Р.Давлетукаева и других задержанных в комендатуре, но позднее обещали проверить еще раз. Около полуночи объявили, что до утра освобождать больше никого не будут, и З.Давлетукаева вернулась домой.
В последующие дни З.Давлетукаева получила косвенное подтверждение того, что ее сын все еще находится под стражей. По ее словам, 24 июня по неофициальным каналам ей стало известно от федеральной стороны, что молодыми людьми занимается ФСБ и что они в плохом состоянии. В тот же день З.Давлетукаева с родственниками других задержанных отправилась в Ханкалу, где ей было сказано, что в отношении ее сына возбуждено уголовное дело. Ей, однако, не удалось выяснить, где и кем именно содержится ее сын.
Впоследствии З.Давлетукаева и родственники других задержанных побывали также в Горячеисточненской, где находится районная администрация, но встретиться с местным прокурором им не удалось. В отчаянии 12 женщин направились в Грозный и блокировали одну из дорог, требуя приема в правительстве Чечни. По словам З.Давлетукаевой, их разогнали омоновцы.
На 1 июля трое молодых людей оставались пропавшими без вести. З.Давлетукаева рассказывает, что они с другими женщинами подозревали, что тела могли сбросить в пересохший колодец рядом с комендатурой. Колодец, которым никто не пользовался, был закрыт бетонной плитой. Несколько человек, отпущенных из комендатуры, говорили женщинам, что как-то слышали в той стороне взрыв, а солдаты сказали: «Слышали, мы взорвали ваших говнюков».
По словам З.Давлетукаевой, она просила подразделения федеральных сил, постоянно дислоцированные в Алхан-Кале, поднять плиту и даже пыталась достать кран. Когда солдаты отказали, родственники стали сами раскапывать колодец. З.Давлетукаева рассказывает, что 2 июля они достали останки Мусы Амирова. 4 июля нашли останки Эльмана Базаева и Руслана Давлетукаева. «Аминат Эстамирова» утверждает, что в колодце нашли тела еще двоих, но на 9 июля они еще не были опознаны.
З.Давлетукаева сообщила представителям Хьюман Райтс Вотч, что опознала тело сына по брюкам и ботинкам. Верхнюю часть и голову так и не нашли. З.Давлетукаева предоставила представителям Хьюман Райтс Вотч семь фотографий извлеченных из колодца останков по меньшей мере двух человек. На четырех снимках видны ноги и ботинки, опознанные как принадлежавшие Р.Давлетукаеву. Можно также различить месиво из травы, человеческих тканей и внутренних органов.
Пытки и внесудебная казнь Бислана Хасаева
Хьюман Райтс Вотч располагает заслуживающими доверия доказательствами пыток и внесудебной казни Бислана Хасаева - по некоторым сведениям, одного из приближенных Арби Бараева.
Бислан Хасаев был задержан федеральными силами 22 июня. «Умар Чадаев», рассказывавший представителям Хьюман Райтс Вотч о своем собственном задержании (см. ниже), подтвердил, что видел Б.Хасаева 23 июня в комендатуре. По его словам, того весь день продержали в яме. Ночью солдаты забрали Б.Хасаева из ямы, после чего свидетель больше его не видел. «У.Чадаев» заявил, что Б.Хасаева подвергали тем же пыткам, что и его самого.
24 июня к Марьят Хасаевой пришли солдаты и подтвердили факт задержания ее сына. Она рассказывает представителям Хьюман Райтс Вотч:
В час тридцать у нашего дома остановились два БТР и «Урал» с солдатами. Спрашивают: «Кто здесь Хасаевы?» Говорю - я Хасаева. Они спросили, где можно поговорить. Спрашиваю, что нужно… Они: «Мы задержали Бислана» - «Где?» - «Не твое дело». - «Что мне делать?» - спрашиваю. - «Мы Бислана через час вернем, а Аслана [второй сын, задержанный 29 апреля 2001 г., впоследствии пропавший без вести] - через четыре часа, вертолетом». - «Какие ваши условия», - говорю. - Старший: «Выдай нам Бараева или его труп».По словам матери, ей дали четыре часа. Она говорила им, что это невозможно, но в ответ услышала только, что сыновей живыми не увидит. Уходя, один из солдат сказал, что тело Бислана можно будет забрать в комендатуре.
На следующий день М.Хасаева отправилась в комендатуру за телом сына. Она рассказывала, что там ее встретили солдаты, обычно дислоцированные в Алхан-Кале и не участвовавшие в «зачистке». Один из них отвел ее к небольшому холмику и помог откопать свежую могилу, неглубокую - всего около 30 см. Всего он достал три трупа; в первом М.Хасаева опознала своего сына.
М.Хасаева сообщила, что у ее сына было три сквозных огнестрельных ранения: одно в голову чуть выше правого глаза, два - в левую сторону грудной клетки. Правая рука, неестественно завернутая за спину, была, возможно, вывихнута или сломана. Ноги и грудь были в синяках и ссадинах.
Двух других мужчин в захоронении М.Хасаева, со слов жителей поселка, назвала как братьев Рустама и Рахмана из Урус-Мартана; фамилий она назвать не смогла. По ее мнению, их тела уже пролежали там некоторое время: они уже начали разлагаться. Оба трупа были обезглавлены и завернуты в полотно.
Остальные тела, найденные в безымянных захоронениях
Хьюман Райтс Вотч располагает информацией об обнаружении в районе Алхан-Калы сразу после «зачистки» четырех безымянных могил. В них находилось всего около 20 тел, включая упомянутые шесть, принадлежащие казненным; шесть, как представляется, принадлежали погибшим во время боя в центре Алхан-Калы 21 июня; два, возможно, - боевикам Арби Бараева, убитым, по сведениям, 22 июня. Хьюман Райтс Вотч не удалось получить какую-нибудь информацию об идентификации остальных шести трупов.
Пытки и другое жестокое обращение
Представители Хьюман Райтс Вотч подробно беседовали с троими задержанными и подвергнутыми пыткам во время второго этапа спецоперации в Алхан-Кале. Все собеседники рассказывали о жестоких побоях. Один утверждал, что его пытали током и удушьем. Другому неоднократно угрожали расстрелом. Все они говорили, что аналогичному обращению подвергались десятки мужчин, находившихся вместе с ними.
Хьюман Райтс Вотч располагает также несколькими косвенными свидетельствами пыток и жестокого обращения, в частности от женщин, дожидавшихся освобождения своих близких у комендатур. Они видели, в каком состоянии выходили многие задержанные и расспрашивали некоторых о пережитом. Так, по словам Зуры Давлетукаевой, 21 июня она, дожидаясь известий о сыне, видела нескольких освобожденных - сильно избитых и подвергнутых пытке током.
В ходе «зачистки» «Умара Чадаева» задерживали дважды. Около 10 часов утра 20 июня во двор к «Чадаевым» пришли 10-15 солдат. «У.Чадаеву» и его двоюродному брату сказали, что их задержат, проверят фамилию и паспортные данные по компьютеру, а вечером отпустят. По словам «У.Чадаева», военнослужащие вели себя вежливо и не допускали оскорбительного обращения и насилия. Двоих задержанных доставили в комендатуру. Там его с полчаса допрашивали и «слегка побили». После этого его отвели в большой дом, где было еще несколько сотен задержанных. На допрос больше не вызывали, но, рассказывал «У.Чадаев», других солдаты время от времени выводили и били. Вечером задержанных стали отпускать группами по десять человек. Около 9 часов вечера «У.Чадаеву» вернули паспорт и освободили.
22 июня к «Чадаевым» вновь пришли солдаты. Проверив документы у него и у его двоюродного брата, солдаты усадили их у стены, после чего обыскали дом. Когда они вышли, двоим задержанным было приказано лечь на землю. Солдаты связали им руки за спиной и задрали рубашки на головы, посадили в БТР и отвезли в комендатуру, где «У.Чадаеву» дали пять минут, чтобы вспомнить местонахождение Арби Бараева и его группы. Он так передает разговор с одним из солдат:
Он сказал: «Хочешь домой - мы тебе дадим пять минут. Я добрый. Злые там. Не будешь отвечать на мои вопросы - отправим к ним. Там все скажешь». Когда пять минут прошло, он подошел ко мне: «Ну что, вспомнил [где Бараев]?» - «Я ничего не знаю». Тогда они меня взяли и бросили туда.«У.Чадаева» завели в дом и сняли рубашку с головы. После этого его стали бить, требуя сообщить информацию о Бараеве и его группе. По его словам, его били палками, резиновыми шлангами и шомполом.
После допроса «У.Чадаева» посадили в яму на территории комендатуры. Сверху яма была прикрыта и оставлен небольшой люк, через который задержанных доставали и спускали обратно. Лестницы не было. Вместе с «У.Чадаевым» в яме было еще семеро задержанных, в том числе (некоторое время) Бислан Хасаев. «У.Чадаев» предполагает, что на территории комендатуры были и другие такие же ямы, но сам их не видел.
По словам «У.Чадаева», за двое суток его семь или восемь раз вытаскивали на допрос, который проходил в одной и той же комнате комендатуры. Состав его мучителей не менялся. Его били по спине, по почкам, по ногам, но не по лицу. «У.Чадаев» рассказывал также, не сообщая деталей, что его душили и пытали током. На каждом допросе задавали одни и те же вопросы о Бараеве и его группе. Несколько раз допрашивали в ночное время.
Вечером 24 июня, когда «У.Чадаев» был в яме, кто-то, похоже - командир, окликнул его по имени. Он отозвался. Тогда военный говорит ему: «Посиди здесь еще немного, мы собираемся тебя выпустить». «У.Чадаев» не поверил, но офицер достал его из ямы, вернул паспорт и отпустил его.
В интервью Хьюман Райтс Вотч «У.Чадаев» упоминал о том, что вместе с ним в яме находились еще семь человек. На следующий день после его освобождения родственникам вернули тела нескольких задержанных, в том числе Бислана Хасаева. Из других «У.Чадаев» смог назвать только две фамилии: Ибрагимов и Уадназов. По его мнению, остальные были из других мест. Хьюман Райтс Вотч удалось подтвердить смерть Бислана Хасаева, но никакой информацией об остальных мы не располагаем.
22-летнего «Арсена Мусаева» солдаты разбудили дома ранним утром 23 июня. Темнокожего, его сразу же стали называть «арабом» и «наемником». По словам «А.Мусаева», солдаты обыскали дом и проверили документы у всех, включая женщин. Несмотря на то что бумаги у «А.Мусаева» были в порядке, его со старшим братом задержали.
Братьев посадили в «автозак», где к ним потом присоединились мужчины из соседних домов. По словам «А.Мусаева», по дороге задержанных били. Около полудня 14 человек привезли в комендатуру.
Офицер, который допрашивал «А.Мусаева» и других задержанных поодиночке, не представился. Первый допрос продолжался около 15 минут. Офицер, по предположению «А.Мусаева» сотрудник ГРУ, задавал самые общие вопросы: «Где арабы? Где наемники? Где наркотики?» На первом допросе «А.Мусаева» не били.
После этого «А.Мусаева», как и других, положили у комендатуры лицом на землю. Несколько солдат пинали их ногами и фотографировали лежащими на земле. Примерно через полтора часа последовала новая серия допросов; на этот раз допрашивали неизвестные военнослужащие. В это время «А.Мусаева» жестоко избили. По его словам, били по голове, угрожали ножом и били кулаками, ботинками и прикладами. Солдаты пытались узнать, где скрываются Бараев и Хаттаб, и требовали от «А.Мусаева» подписать различные бумаги, включая его собственный смертный приговор. Допрос продолжался около часа.
Вечером большинство задержанных отпустили, включая старшего брата «А.Мусаева». На ночь в комендатуре вместе с «А.Мусаевым» осталось еще 17 задержанных. Как предполагает «А.Мусаев», в тот день шесть или семь человек отправили в Ханкалу, а одного - в Чернокозово. Никаких имен собеседник привести не смог.
На следующий день солдаты сказали «А.Мусаеву», что отпустят его в обмен на автомат, иначе - отправят в Ханкалу. Около 11 часов вечера «А.Мусаева» и еще 12 задержанных отпустили, но перед этим с него взяли подписку об отсутствии жалоб на обращение в период содержания под стражей.
Представители Хьюман Райтс Вотч беседовали с «Сулейманом Зубаевым» 30 июня в Ингушетии, через два дня после его освобождения, и зафиксировали наличие следующих травм: сильно распухший нос, синяки на обоих глазах, продолговатый синяк на правой стороне туловища в области почек. Он с большим трудом вставал и передвигался.
Примерно в 13 часов 24 июня во двор «Зубаевых» недалеко от Стадионной улицы ворвались солдаты. Одна группа выбила ворота, вторая перелезла через забор. «С.Зубаева» сразу же положили лицом на землю, руки на голову. В присутствии жены и малолетних детей его долго били ногами по голове, по почкам и т.д. Вышедшую во двор жену «С.Зубаева» солдаты несколько раз ударили прикладом и оттолкнули в сторону.
Пока «С.Зубаева» били во дворе, другие солдаты обыскивали дом. После освобождения жена рассказала ему, как это происходило. Солдаты забрали генератор, одежду, телевизор, магнитофон и кассеты. Мебель изрубили взятым во дворе топором. После этого на «С.Зубаева» надели наручники и посадили на БТР.
В комендатуре «С.Зубаева» положили на землю и около часа били. Он рассказывал, как один из солдат наступил ему на шею ботинком, называя его «сволочью» и «бандитом». Вместе с ним на земле лежало еще несколько человек. Среди них был подросток, на вид - не более 16 лет, в одном нижнем белье и футболке; его били с особой жесткостью. Примерно через полчаса задержанных подняли и отправили убирать территорию комендатуры. Потом рассадили в «автозак» и грузовик.
Примерно через час «С.Зубаева» и еще 13 задержанных привезли на военную базу в Ханкале. Задержанных выводили по одному, надевали наручники, натягивали на голову пластиковый «кулек»: он сидел очень плотно, так что трудно было дышать. Пока это происходило, стали сбегаться солдаты с криками: «Еще бандитов привезли!» - и принялись избивать задержанных. «С.Зубаева» отвели в яму три на четыре метра и около четырех метров глубиной. Стенки были обшиты досками, на земляном полу - старые матрасы. Сверху яма была закрыта; оставлен небольшой люк примерно 50х70 см, к которому вела лестница. В яму с «С.Зубаевым» посадили восемь человек. На полу остались следы прежних «постояльцев»: банка с мочой и пустые консервные банки.
Около 8 часов вечера того же дня задержанных стали по одному водить на допрос. «С.Зубаев» рассказывает:
Люк открывался, и сверху кричали: «Голову вниз, руки на голову!» Потом солдаты стали доставать задержанных из ямы, одного за другим. Называли по имени, а потом: «На колени! Лицом к стене!» Потом спускались в яму с наручниками и кульком, надевали все это. Наверху голову наклоняли вниз так, что чуть не падаешь, и вели к палачам.«С.Зубаева» отвели от ямы метров на пятьдесят и поставили к стенке. Один из солдат приставил ему к голове пистолет и сказал: «Ну что, козел, будешь говорить?» Допрашивали трое в масках. Один писал за столом, другой стоял рядом с автоматом, третий бил. «С.Зубаева» обвинили в участии в бандформированиях, требовали рассказать о соседях и дать информацию по конкретным лицам. Каждый раз, когда ответ не устраивал, его били. Применяли также психологическое давление, угрожая подорвать его гранатой. По словам «С.Зубаева», допрос продолжался минут двадцать и прекратился внезапно. Той же ночью, около 3.00, все повторилось. В течение последующих трех суток «С.Зубаев» и другие задержанные проходили через эту процедуру раза по три в день.
28 июня «С.Зубаева» и других задержанных стали доставать из ямы со словами: «Вы свое отжили» - и усаживать в машину. Двоих солдаты забрали отдельно: молодого чеченца и пожилого русского из Черноречья. Их дальнейшая судьба «С.Зубаеву» неизвестна. Машина с оставшимися шестью задержанными проехала некоторое время и остановилась. «С.Зубаев» решил, что их привезли на расстрел. Задержанных вывели из машины и отвели в подвальное помещение.
В подвале всех поставили лицом к стене. Потом солдаты сняли с задержанных пластиковые пакеты, и «С.Зубаев» успел заметить, что они находятся в помещении, похожем на спортзал. Сняв задержанных на видео, солдаты снова надели им на головы пакеты, потом посадили на пол и стали бить. Говорили, что пристрелят всех из пистолета с глушителем. После этого задержанных поместили в другую яму, в том же подвале. «С.Зубаев» не смог определить, для чего она была изначально предназначена. Единственное, что он помнит, - это бетонный пол. В яме задержанные поняли, что их осталось только четверо. Судьба двоих неизвестна. «С.Зубаев» не смог назвать их имена, сообщив только, что эти люди были из Алхан-Юрта и Гехи.
По прошествии около получаса задержанных достали из ямы, погрузили в машину и отвезли в Заводской район Грозного. Там солдаты сняли с них наручники, выбросили из машины и уехали. На следующий день после освобождения «С.Зубаев» уехал из Чечни через Ингушетию, отправившись на лечение в один из российских населенных пунктов.
Задержание и пытки «Мусы Мурадова»
Представители Хьюман Райтс Вотч беседовали с родственницей «М.Мурадова» - «Асет Мурдаловой». Она рассказала, что около 3 часов ночи 22 или 23 июня к дому «Мурадовых» подъехал БТР и в ворота постучали. Когда жена «М.Мурадова» открыла ворота, солдаты отбросили ее на кирпичный забор и она упала. Потом ее еще несколько раз ударили по лицу. Когда из дома вышел сам «М.Мурадов», как представляется - одевавшийся, его также избили. По словам «Асет Мурдаловой», наблюдавшей за происходящим с лестницы, ее родственника сильно били в лицо. Затем «М.Мурадова» увели, по-видимому - в комендатуру.
Представителям Хьюман Райтс Вотч не удалось лично побеседовать с «М.Мурадовым»: его родственники были слишком напуганы, чтобы сообщить нам его местонахождение. Родственники также не смогли подробно рассказать о его пребывании в заключении. Со слов «М.Мурадова» им было лишь известно, что его увезли в Ханкалу. Как говорит «А.Мурдалова», на пятый день другие родственники заплатили за «М.Мурадова» выкуп. Они не называли ей сумму, намекнув лишь на большие деньги в долларах. Вместе с «М.Мурадовым» освободили и еще нескольких задержанных из Алхан-Калы, за которых заплатили выкуп.
«А.Мурдалова» видела «М.Мурадова» и еще одного из освобожденных с ним по возвращении домой. По ее словам, у родственника сильно распух нос, а в области глаз были обширные синяки. «М.Мурадов» не мог ни сидеть, ни стоять, ни ходить - только лежать, второй задержанный был в аналогичном состоянии. Рассказ «А.Мурдаловой» подтвердил и другой свидетель. Как представляется, все освобожденные в тот день из Ханкалы немедленно уехали из Чечни, опасаясь повторного задержания и рассчитывая получить медицинскую помощь за пределами республики.
«Зачистка» Серноводска (2-3 июля 2001 г.)
Серноводск расположен на западе Чечни, примерно в 10 км от границы с Ингушетией. После размещения федерального гарнизона в ноябре 1999 г. обстановка в селе на протяжении полутора лет оставалась относительно спокойной; массовых серьезных нарушений в отношении мирного населения Хьюман Райтс Вотч за этот период не зафиксировано.
Помимо 7 тыс. коренных жителей, в Серноводск в течение почти двух лет стекались тысячи перемещенных лиц из других районов Чечни. Вскоре после перехода села под контроль федеральных сил российские власти заявили, что вынужденные переселенцы могут безбоязненно приезжать в Серноводск, а в начале декабря 1999 г. было объявлено о планах обеспечить условия для их временного размещения. В конце июня 2001 г. в селе проживало 2611 вынужденных переселенцев: в пассажирских составах, в бывшем техникуме и в частном секторе.
1 июля 2001 г. пятеро федеральных военнослужащих погибли при подрыве радиоуправляемого фугаса на дороге в 3 км от Серноводска. В тот же день в село вошли войска, угрожавшие жителям «зачисткой». Недалеко от места взрыва были задержаны по меньшей мере двое молодых людей и пожилой пастух (см. ниже). Последнего отпустили в тот же день, а двоих первых - через неделю. 2 июля
В ночь на 2 июля Серноводск был окружен федеральными войсками. Жители рассказывают, что догадались о предстоящей «зачистке» по звуку моторов боевой техники, доносившемуся всю ночь. Как выяснилось впоследствии, войска остановились накануне вечером как раз недалеко от села по дороге в Самашки, после чего вошли в Серноводск, блокировав большинство перекрестков.
Утром 2 июля жителям было приказано оставаться по домам. По словам очевидца, когда они около 6.00 встали, чтобы выгнать скот, над селом кружили вертолеты и им сказали: «Коров не выгонять, никому не выходить, вы окружены». На время спецоперации главе местной администрации - вопреки существующему порядку его заранее не поставили в известность - было также запрещено покидать служебное помещение.
Позднее солдаты, зачастую без знаков различия, а по некоторым данным - нетрезвые, пошли с проверками по домам, задерживая мужчин по всему селу, во многих случаях даже без проверки документов. Проверки проводились и в местах временного размещения перемещенных лиц. Одна из беженок, живущая в вагоне, рассказывала представителям Хьюман Райтс Вотч, что солдаты с собаками проверяли паспорта и задержали несколько мужчин. Солдаты также окружили техникум, где разместились вынужденные переселенцы, обыскали здание, вывели мужчин на улицу и поставили их на колени на тротуаре. По словам одного из обитателей техникума, в итоге забрали около 50 человек. Жители села рассказывали, что среди задержанных были даже подростки 14-15 лет. Так, по словам местной учительницы, она видела, как на ул. Ленина задержали двух ее учеников:
Подъехали - полный БТР! Сидят они сверху, забит весь БТР. В масках! Вооружены. Они хватают этих детей. Матери сразу стало плохо, сознание потеряла, упала… Соседи говорят: «Зачем вы забираете? Четырнадцать лет, пятнадцати лет еще нету этим ребятам, почему вы забираете?» Мы все плачем, кричим: «Не забирайте их!» Они говорят: «Мы документы проверим и отпустим ребят».Подростков отпустили вечером того же дня. Как представляется, им не причинили вреда.
Многие жители утверждали, что солдаты забирали всех мужчин от 15 до 55. Глава местной администрации не подтверждает это, хотя его версия сама по себе достаточно серьезна. По данным В.Арсамакова, в тот день было задержано 182 вынужденных переселенца и 438 жителей села - беспрецедентные цифры, дающие основания предполагать массовый произвол, но не соответствующие числу мужчин в возрасте от 15 до 55 лет. Судя по всему, некоторым удавалось избежать задержания за взятку, кто-то из жителей попросту спрятался. Несколько свидетелей рассказывали, что у них просто проверяли паспорта.
Большинство задержанных доставляли во временный фильтрационный пункт, устроенный на окраине села недалеко от местной мечети. Как говорят жители, поле окружили военными машинами и разбили там палатки. Часть задержанных размещали там, часть - в недостроенном или полуразрушенном здании с подвалом. В поле многих мужчин укладывали лицом к земле. Других под страхом побоев заставляли стоять на земле на коленях, молча и неподвижно. Задержанных без всякой системы забирали с поля или из подвала и отводили в палатки или к машинам, где их били и пытали током.
Родственники-женщины в это время собрались вокруг поля, требуя освобождения своих близких; солдаты отгоняли их танками и собаками. Когда 12 задержанных посадили на автобус, чтобы вести в Ачхой-Мартан, несколько женщин стали бросать камни.
Около полуночи большинство задержанных отпустили (за исключением отправленных в Ачхой-Мартан). По словам свидетелей, задержанных отпустили по домам при условии, что утром они добровольно соберутся у мечети.
В ночь на 4 июля 2001 г. федеральные силы провели спецоперацию в составах на железной дороге. Многие вынужденные переселенцы в панике бежали в Ингушетию. Женщина из вагонов рассказывала представителям Хьюман Райтс Вотч, как в 4.00 пришли солдаты и стали забирать мужчин; ее купе тщательно обыскали. По ее словам, паспорта не спрашивали, просто забирали мужчин. После этого она перебралась в Ингушетию.
Как рассказывала другая женщина, слух о том, что солдаты забирают без разбора мужчин, не обращая внимания на паспорта, мгновенно распространился по вагонам, которых было около 40. Она и многие другие предпочли уйти, не дожидаясь прихода солдат. Третья женщина говорила представителям Хьюман Райтс Вотч, что, опасаясь задержания на следующий день двух ее братьев, она ушла с ними через горы за час до начала «зачистки». Все эти женщины утверждали, что за полтора часа в Ингушетию через горы ушли до нескольких сотен человек. Представители Хьюман Райтс Вотч встречались с ними в Ингушетии через несколько дней после этих событий.
Пытки и другое жестокое обращение
Собранные Хьюман Райтс Вотч показания бывших задержанных, их родственников и многих жителей села, а также многочисленные жалобы жителей и вынужденных переселенцев в местную администрацию, свидетельствуют о том, что 2-3 июля пыткам и жестокому обращению подверглись десятки, если не сотни, человек. Задержанных подвергали продолжительным побоям, пытали током и заставляли долгое время оставаться неподвижно в неудобном положении. По словам нескольких очевидцев, с подростками зачастую обращались лучше, чем с взрослыми мужчинами.
Представители Хьюман Райтс Вотч подробно беседовали с четырьмя мужчинами, которые во время «зачистки» Серноводска подверглись задержанию и, как они утверждают, жестоким избиениям; троих пытали электрическим током. Было также взято детальное интервью у родственника еще одного задержанного, также пострадавшего от жестокого обращения и пытки током. Двое задержанных находились на поле на окраине села, двое были доставлены в Ачхой-Мартановский ВОВД, одного держали в яме близ Ассиновской. Двоих отпустили в тот же день, одного - на следующий, двоих - через неделю.
Представители Хьюман Райтс Вотч также ознакомились с 51 жалобой жителей и вынужденных переселенцев в местную администрацию на обращение с 29 задержанными. По 20 задержанным в жалобах прямо говорилось о недозволенном обращении или пытках; в одном из обращений было сказано, что задержанный вернулся домой в «шоковом состоянии». Из этих документов следует, что из 20 задержанных одиннадцать избивали на протяжении долгого времени, девять человек пытали током, пятерых заставляли по несколько часов стоять на коленях и поднятыми на головы майками. Одному из задержанных якобы угрожали расстрелом.
Пытки «Бисултана и Муслима Бархаевых»
Двух братьев задержали вместе с пастухом 1 июля, сразу после подрыва фугаса на дороге у Серноводска. Представителям Хьюман Райтс Вотч они рассказывали, что собирали орехи в том районе и не имели никакого отношения к фугасу. После задержания их сразу доставили в Ачхой-Мартановский ВОВД, где поместили в разных камерах. Задержанных несколько раз водили на допрос, а на третий день эксперты проверили наличие у них на руках следов взрывчатки. Почему экспертиза была проведена так поздно - неясно.
По словам обоих братьев, за шесть дней содержания под стражей их неоднократно били и пытали; о некоторых приемах они рассказали в деталях. Примерно через неделю после их освобождения представитель Хьюман Райтс Вотч зафиксировал у «Бисултана Бархаева» многочисленные синяки на спине и в области обоих глаз: на всей спине наблюдались длинные поперечные синяки светло-коричневого или серого цвета 2-3 см шириной. На момент осмотра наблюдались признаки заживления. У «Муслима Бархаева» синяки практически отсутствовали, однако на запястьях имелись глубокие кольцевые следы от наручников.
Оба утверждали, что их несколько раз подвергали пытке током, хотя подробности этого они смогли сообщить только по «М.Бархаеву». Братья описали небольшую машинку, которую солдаты используют для выработки тока. По их словам, провода подводились ко рту, ушам или животу в области почек. «М.Бархаев» говорил, что ему один раз подводили провода к гениталиям, и приводил слова солдат о том, что те хотели гарантировать ему в будущем отсутствие эрекции.
В один из моментов «Бисултана», по его словам, заставляли смотреть, как пытают электричеством его брата. По словам обоих братьев, «Муслима» усадили в кресло, сковали руки наручниками за его спинкой и заткнули рот тряпкой. После этого к наручникам подвели провода со словами, что «эффект будет замечательный», и пустили ток. По словам «М.Бархаева», следы от наручников у него остались именно после этого.
Как рассказывали братья «Бархаевы», на второй день после задержания их пытали трое людей в масках, очевидно - с целью принудить их к признанию в закладке фугаса 1 июля. «Б.Бархаева» усадили на стул и сковали руки наручниками, после чего вставили некий предмет между зубами, так что он не мог закрыть рот. Затем стали подпиливать зуб. На момент интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч подтвердить полученные повреждения не удалось. В тот же день «Муслима» допрашивал начальник милиции. Не добившись признания, он вышел из кабинета, после чего туда вошли трое в масках и жестоко избили «Муслима».
7 июля сотрудники милиции заставили братьев расписаться, как было сказано, в «постановлении об амнистии». После этого «Бархаевых» повезли в прокуратуру. По дороге им «посоветовали» не рассказывать в прокуратуре о недозволенном обращении. К концу дня их отпустили.
Утром или днем 2 июля к «М.Арсанукаеву» пришли с проверкой документов. В интервью представителям Хьюман Райтс Вотч он отмечал, что военнослужащие вели себя достаточно корректно: осмотрели дом, проверили документы и ушли. Вторая группа солдат появилась около 16.00. «М.Арсанукаева» схватили и без объяснений бросили в грузовик.
В грузовике уже находилось несколько задержанных; на станции к ним прибавились еще люди; всех их отвезли на поле на окраине села, а затем - в сторону Ассиновской. Около 8 часов вечера, как рассказывал «М.Арсанукаев», их вывели из грузовика и отвели в большую бетонированную силосную яму. По его оценке, там было 60 человек, которых держали на коленях, руки за голову, не позволяя подниматься. Когда один из задержанных попросился в туалет, солдаты стали бросать в яму камни и осыпали задержанного бранью за то, что он не обратился к ним, как к офицерам.
На протяжении последующих нескольких часов задержанных по одному вытаскивали на допрос; «М.Арсанукаев» был двенадцатым или тринадцатым. В сарае несколько офицеров задавали вопросы: «Где боевики? Где [полевой командир] Хачикаев?» По словам «М.Арсанукаева», когда он сказал, что не знает, офицеры семь или восемь раз ударили его по спине прикладами - несильно.
После этого его стали пытать током. «М.Арсанукаев» рассказывает:
Потом мне к пальцам провод подвели и стали крутить такую машинку маленькую. Ручку покрутят - ток идет. Было неприятно и больно. Так меня минут десять пытали, с перерывами.Поняв, что от «М.Арсанукаева» они ничего не добьются, офицеры отправили его обратно в яму. По его словам, аналогичному обращению подвергались многие, хотя и не все задержанные: некоторых пожилых мужчин на допрос не вызывали.
На следующее утро задержанных по одному стали вытаскивать из ямы. «М.Арсанукаев» увидел отца и мать, но разговаривать с ними ему не разрешили, поэтому он не может сказать, был ли за него уплачен выкуп. После освобождения он немедленно перебрался в Ингушетию.
Утром 2 июля 12-летний сын «А.Азуева» отправился с маленькой девочкой в близлежащий ларек за сахаром. Когда они вышли на улицу, к ним подошли солдаты и стали бить подростка прикладами по голове и спине. Увидев это, «А.Азуев» бросился на помощь детям и также был избит. Когда на улицу выбежали родственники, солдаты сорвали золотую цепочку с тещи «А.Азуева» и потребовали, чтобы та сняла свои серьги, после чего удалились.
Позднее в тот же день солдаты вернулись и забрали всех мужчин в их квартале. По словам «А.Азуева», его и других задержанных на БТР отвезли на сборный пункт. Там им надели на головы пластиковые пакеты и погрузили на военный грузовик. Через разрыв в пакете «А.Азуев» смог разглядеть, что некоторые из задержанных в грузовике были уже сильно избиты. После этого их отвезли на поле близ села у дороги на Самашки, где разместили в подвале недостроенного здания. Недалеко «А.Азуев» заметил несколько «автозаков». Место было окружено танками, стволы которых были направлены в сторону того места, где находились задержанные; с соседнего поля доносились крики людей. «А.Азуева» и других поставили на колени, с пластиковыми пакетами на головах. Малейшее движение каралось побоями.
Как рассказывал «А.Азуев», задержанных по одному выводили на допрос в «автозаки», откуда доносились жуткие крики. Когда настала его очередь, он оказался в машине, в кузове которой была металлическая лавка, а на бортах - крюки с наручниками. Все было залито кровью. «А.Азуева» за руки пристегнули к борту. Сначала его несколько раз ударили и стали задавать вопросы: «Кто из твоих родственников у боевиков?» «А.Азуев» сказал, что не знает, и, по его словам, получил удар дубинкой в живот, после чего потерял сознание. Очнулся «А.Азуев» уже в подвале. Другие задержанные рассказывали ему, что в «автозаках» их пытали током.
Вечером 2 июля «А.Азуева» отпустили.
Представители Хьюман Райтс Вотч беседовали с теткой «А.Улаева» Зейнаб Хаджиевой. По ее словам, 19-летнего племянника 2 июля забрали из дома и увезли на машине в наручниках и натянутой на голову майкой. Точное место, где «А.Улаев» был подвергнут пыткам, З.Хаджиева назвать не смогла. Племянник рассказывал ей, как ему на ногу натравливали собаку и трижды били током, в третий раз - особенно сильно. «А.Улаева» также избивали. Как говорила З.Хаджиева: «Глаз у него вот такой - все разбито у него! Все тело черное, избитое, ноги избитые».
Вечером того же дня «А.Улаева» отпустили, как и большинство других задержанных.
Хьюман Райтс Вотч располагает информацией об «исчезновении» двух жителей Серноводска после задержания федеральными силами. Настойчивые попытки родственников обоих пропавших установить их местонахождение так и не принесли результатов. Со стороны федеральных властей внятного объяснения случившегося не последовало.
Зелимхан Умханов и Апти Исигов пропали без вести после задержания в ходе «зачистки» Серноводска.
Около полудня 2 июля к дому А.Исигова на Первомайской улице подъехал БТР. Несколько солдат вошли во двор, где их уже с документами встретили хозяин дома и его двоюродный брат Рустам Исигов. По словам последнего и еще одного свидетеля, солдаты не глядя забрали паспорта, посадили обоих мужчин в БТР и отвезли на временный фильтрационный пункт, собирая по дороге других задержанных.
Там задержанных поместили в подвал разрушенного здания, поставив на колени. По словам Р.Исигова, примерно через пять минут Апти увел офицер. Как позднее стало известно родственникам от других задержанных, этот офицер посадил А.Исигова обратно в БТР: он еще находился там, когда этих людей задерживали во второй половине дня.
Зелимхан Умханов с братом Джабраилом были задержаны около 16.00 недалеко от дома на ул.Куталова. По словам Дж.Умханова, при этом их отделили друг от друга: З.Умханова посадили в БТР. После окончания «зачистки» жена З.Умханова Таиса Исаева узнала от других задержанных, что в той же машине находился и Апти Исигов.
Мать А.Исигова и жена З.Умханова проследовали за родственниками на временный фильтрационный пункт, где прождали до полуночи, пытаясь добиться их освобождения. Вечером большинство задержанных, среди которых были и Рустам Исигов и Джабраил Умханов, отпустили. Остальных - по словам родственников, полный автобус - отвезли в Ачхой-Мартан.
На следующее утро женщины отправились в Ачхой-Мартановский ВОВД, где им показали список из примерно 40 человек, среди которых значились А.Исигов и З.Умханов. Однако на следующий день, когда освобождали задержанных из Серноводска, этих двоих в их числе не оказалось. Более того, выходившие сказали женщинам, что не видели в ВОВД ни А.Исигова, ни З.Умханова. Впоследствии прокурор Ачхой-Мартановского района заявил им, что этих двоих мужчин туда не доставляли.
Попытки родственников отыскать пропавших ни к чему не привели. Они обращались, как устно, так и письменно, в самые различные инстанции, включая местную администрацию, милицию и прокуратуру, Прокуратуру ЧР и Генеральную прокуратуру, Бюро спецпредставителя по правам человека В.Каламанова и Группу содействия ОБСЕ. Прокуратура возбудила уголовное дело, однако на момент написания настоящего доклада судьба А.Исигова и З.Умханова оставалась неизвестной.
Несколько свидетелей говорили представителям Хьюман Райтс Вотч о вымогательстве со стороны военнослужащих, проводивших паспортные проверки в Серноводске. Как представляется, в ряде случаев солдаты требовали у жителей деньги, чтобы их или их родственников не задерживали. Ранее Хьюман Райтс Вотч не сталкивалась с сообщениями о такого рода «отступных», однако по Серноводску зафиксировано несколько примеров этой практики, в том числе:
«Зура Зубаева» сообщила, что у ее соседа на Комсомольской улице хотели забрать троих сыновей. Их поставили на колени в кузове грузовика. Когда мать потеряла сознание, солдаты потребовали деньги за их освобождение. Родители согласились, и всех троих оставили дома. Сколько было уплачено, «З.Зубаева» не знает.
Житель Серноводска в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч утверждал, что его 26-летний двоюродный брат заплатил за свою свободу 200 рублей. В жалобе, направленной в местную администрацию, женщина из центра временного размещения в бывшем техникуме утверждала, что несколько вынужденных переселенцев откупались за 1 тыс. рублей.
Показания очевидцев, сообщения СМИ и письмо главы местной администрации свидетельствуют о массовых грабежах и произвольном уничтожении гражданского имущества во время спецоперации в Серноводске. Солдаты забрасывали гранатами подвалы и чердаки, вытаптывали огороды, забирали автомашины и выносили из домов бытовую электронику, ювелирные изделия, наличные деньги и продукты питания.
Из 51 жалобы в местную администрацию, с которыми ознакомились представители Хьюман Райтс Вотч, в 18 говорится о случаях необоснованного уничтожения гражданского имущества. 7 жалоб подано по фактам разрушения гранатами подвалов и чердаков, 4 - по фактам умышленной порчи или уничтожения огородов, 2 - по фактам неоправданной порчи дверей. Еще 11 жителей заявили, что солдаты «все перевернули», однако деталей в жалобах не приводилось.
В 23 жалобах говорится о грабежах. Жители упоминают видео- и другую электронную аппаратуру (8 случаев), продукты питания (5 случаев), ювелирные изделия (4 случая) и наличные рубли или доллары (4 случая). Два человека заявили, что у них забрали товар. У троих, как утверждается, отобрали машины, у двоих - только документы на автотранспорт. Вопрос о грабежах и изъятии автомашин поднимался и в письме главы местной администрации на имя премьера Чечни С.Ильясова. В нем, в частности, говорилось:
Машины забирали, какие понравятся, и увозили в неизвестном направлении. Вместе с машинами забирали документы и ключи. Так, Урал-375, принадлежащий имаму района Гаеву Асхад-Хаджи (известен бортовой номер БТР, старший группы представился как Иванов), УАЗ-469, принадлежащий Ясакову, засели на окраине села, разграбленные подчистую. ГАЗ-66 и еще шесть автомашин до сих пор не найдены.
«Зачистка» Ассиновской (3-4 июля 2001 г.)
Станица Ассиновская расположена в западной части Чечни, приблизительно в 10 км от границы с Ингушетией. Как и в случае с Серноводском, Ассиновская перешла под контроль федеральных сил в ноябре 1999 г., и на протяжении почти полутора лет обстановка оставалась относительно спокойной. В ноябре 2001 г. коренное население станицы составляло порядка 4900 человек, однако около двух лет в Ассиновской проживают еще несколько тысяч вынужденных переселенцев из других районов Чечни. Вскоре после ее перехода под контроль федеральных сил российские должностные лица заявили, что чеченские беженцы могут безбоязненно возвращаться в Ассиновскую, а в начале декабря 1999 г. было объявлено о планах создания условий для размещения вынужденных переселенцев. В конце июня 2001 г. в Ассиновской проживало 4548 временно перемещенных лиц.
Поводом для спецоперации в Ассиновской послужил подрыв фугаса на окраине Серноводска 1 июля 2001 г. Около 5.00 над станицей появились вертолеты, а все перекрестки были блокированы боевой техникой. Глава местной администрации так описывает начало «зачистки»:
Рано утром 3 июля, предварительно заблокировав село вокруг плотным кольцом танками и другой тяжелой бронетехникой, поддерживая с воздуха авиацией военнослужащие и подразделения МВД на бронетехнике въехали с трех сторон в село.Первые действия, которые ими были предприняты - это блокирование Администрации и поселкового отделения милиции, после чего все сотрудники ПОМ были обезоружены и отвезены в фильтрационный пункт, который располагался в штабе группировки, проводившего операцию по зачистке. Следующего, они обезоружили и сопроводили в штаб группировки это глава администрации села.
В ходе проверок домов солдаты забирали многих мужчин от 16 до 60 лет, не соблюдая при этом никаких процессуальных норм. Неясно, был ли у них приказ задерживать поголовно всех мужчин, способных держать оружие. Несколько свидетелей ссылались на слова военнослужащих, говоривших, что у них есть приказ забирать мужчин от 15-16 до 60 лет. 3 июля было задержано беспрецедентное число мужчин: большинство жителей называли цифру 600-800 человек. Во многих случаях жителям удавалось откупиться или спрятаться. Несколько очевидцев рассказывали, что у них только проверили документы.
Задержанных свозили в полуразрушенное здание за селом, возможно - ферма, где был развернут фильтрационный пункт. По словам очевидцев, здание находилось сразу за мостом через р.Асса у дороги на Бамут, примерно в пятистах метрах от Ассиновской. Как рассказывали многие задержанные, они оставались там до конца дня: некоторых сначала клали на землю под палящим солнцем, других сажали в ямы или отводили в здание. Пятеро бывших задержанных в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч указывали, что десятки человек были подвергнуты побоям и пытке током.
Массовый характер носили также грабежи и произвольное уничтожение гражданского имущества. Солдаты угоняли или уничтожали автомашины, забирали аудио- и видеоаппаратуру, деньги, ювелирные изделия и другие личные вещи, не пощадив даже местную больницу и школу. Оба здания забросали гранатами, в школе вскрыли сейфы, а из больницы вынесли запасы медикаментов.
Поздно вечером задержанных стали по десять человек выводить с места «фильтрации» на соседнее поле (около 100 м). По оценке одного из очевидцев, в общей сложности там собралось около 200 мужчин. В поле задержанных освобождали, однако - по непонятной причине - велели им оставаться там до конца «зачистки» и обещали подвезти воду. Как рассказывают свидетели, многие не стали ждать и ушли в сторону Ингушетии - в Чемульгу или в Нестеровскую (примерно в 10 км).
12 задержанных доставили в Ачхой-Мартановский ВОВД. Представляется, что все они были освобождены в ночь с 3 на 4 июля.
Операция продолжалась, вновь было задержано значительное число мужчин. Как и ранее, их свозили на временный фильтрационный пункт за станицей - до нескольких сотен человек, по словам одного свидетеля. Многих задержанных ставили на колени на длительное время, били или пытали током. Насколько Хьюман Райтс Вотч удалось установить, большинство освободили вечером того же дня, на том же поле, где накануне отпускали других задержанных. Сведениями об отправке кого-либо в Ачхой-Мартан 4 июля Хьюман Райтс Вотч не располагает.
Пытки и другое жестокое обращение
Представители Хьюман Райтс Вотч подробно беседовали с пятью задержанными в ходе «зачистки» Ассиновской. Двоих жестоко били и пытали током. Двоих били, но, по их собственному определению, несильно. Один задержанный заявил, что его не били вовсе. Четверых держали на фильтрационном пункте за Ассиновской и в тот же день отпустили. Пятого задержанного доставили сначала на фильтрационный пункт, после чего отправили в Ачхой-Мартан; он был освобожден на следующее утро. Все собеседники утверждали, что многие из задержанных вместе с ними подвергались пыткам или жестокому обращению.
По словам свидетелей, на временном фильтрационном пункте близ Ассиновской их, как и сотни других задержанных, часами заставляли сидеть в неудобном положении с поднятыми на голову майками или лежать на солнце. За любое движение или звук били, в том числе ногами. Не являясь, строго говоря, пыткой, такое обращение безусловно относится к жестокому или унижающему достоинство.
Федеральные военнослужащие пришли в дом «С.Сулумова» на улице Калинина 3 июля. Несмотря на протесты отца, говорившего солдатам, что документы у сына в порядке, «С.Сулумова» и его 15-летнего брата забрали на временный фильтрационный пункт, где посадили на корточки у входа. По оценке «С.Сулумова», в здании было несколько сотен задержанных, многие также сидели на корточках. Солдаты, по его выражению, «слегка» побили его по почкам, но в целом обращались относительно неплохо. Примерно через пять часов «С.Сулумова» и еще одиннадцать задержанных отобрали для отправки в Ачхой-Мартан. Брата «С.Сулумова» в тот же день отпустили.
Как и других задержанных, «С.Сулумова» доставили в трех- или четырехэтажное здание в Ачхой-Мартане; он предполагал, что это была комендатура. Солдаты провели их по лестнице и посадили в коридоре на корточки, заставив пригнуть головы. После этого задержанных стали по одному заводить в кабинет; когда туда ввели «С.Сулумова», трое солдат стали избивать и пытать его:
Сначала бить стали. В живот тоже били. Потом заломили руки за спину. Потом кто-то ботинком в спину уперся, и стали руки выкручивать. Когда я нагнулся - по затылку ударили. Один солдат такой здоровый был. Спрашивали, как это было, ну, взрыв, который до «зачистки» был. Солдаты мне сказали, что это я сделал. Этот [здоровяк] стал меня бить, и ногами тоже.Затем «С.Сулумову» стали подводить к ушам ток. Солдаты посадили его в большое кресло, сковав руки снизу. После этого к ушам, а потом и к деснам и наручникам скотчем присоединили провода. Когда через наручники пускали ток - сильно искрило. «С.Сулумов» утверждал, что после освобождения у него еще неделю оставались ожоги. Его пытали током около часа, делая перерывы, только когда он терял сознание. Очнулся он в большом помещении, которое использовалось как камера; там были и другие задержанные из Ассиновской.
Позднее в тот же день его опять пытали. Те же солдаты вновь усадили его в кресло и стали бить, требуя, чтобы он сознался. «С.Сулумов» рассказывал, что, пытаясь освободить руки, он сломал кресло: после этого солдаты стали бить его дубинками. Потом спросили, есть ли у него проблемы с зубами и пригрозили спилить один из зубов напильником. «С.Сулумов» рассказывает: «Я попытался увернуться. Тряс головой налево-направо. Не дал им. Они уже почти пристроились к зубам с напильником, но потом бросили это и опять - проволоку в ухо».
Представитель Хьюман Райтс Вотч, беседовавший с «С.Сулумовым» через восемь дней после задержания, зафиксировал наличие у него на запястьях повреждений, которые могли быть оставлены наручниками, двух небольших ожогов на левой руке и небольших синяков и ссадин на голенях и спине. «С.Сулумов» жаловался также на боли в области локтя и грудной клетки.
По словам «С.Сулумова», благодаря заступничеству главы местной администрации около часа ночи его и других задержанных освободили из изолятора в Ачхой-Мартане, однако из-за комендантского часа они не могли сразу же уехать домой и остановились до утра в райотделе чеченской милиции. Сам «С.Сулумов» смог уехать только на третий день, когда ему вернули документы.
Жестокое обращение с Ильясом Ильясовым
В дом И.Ильясова на Пролетарской улице солдаты пришли 3 июля в четыре или пять часов пополудни. Как рассказывал И.Ильясов - беженец из Гойского, они приказали всем выйти, после чего обыскали дом и задержали его, даже не спросив паспорт. У другой группы солдат, проверявших документы за несколько часов до этого, никаких вопросов не возникло.
Собрав по дороге еще задержанных, БТР, в котором находился И.Ильясов, прибыл на временный фильтрационный пункт за р.Асса. По прибытии И.Ильясова избили палками и положили на землю, руки на голову; в том же положении лежало много других задержанных, которых предупредили: если поднимутся - будут бить. Позднее солдаты отделили молодежь от людей старшего возраста. Последних отвели в здание, а тех, кто помоложе, включая и самого И.Ильясова, бросили в подвал. Там задержанных заставляли сидеть на корточках, избивая тех, кто сменит положение.
Вечером того же дня И.Ильясов был освобожден и ушел к родственникам в Нестеровскую, уже на территории Ингушетии.
В дом к Х.Садаеву на Краснопартизанской улице солдаты пришли около 10.30 утра 4 июля. Проверив подвал, солдаты забрали Х.Садаева, пытавшегося спрятаться во дворе, посадили его вместе с братом в «Урал» и отвезли на временный фильтрационный пункт за рекой. Там ему завернули рубашку на голову и стали бить ногами, после чего посадили в одну из многих больших ям у полуразрушенного здания. Как и десяткам других задержанных в яме, Х.Садаеву пришлось несколько часов просидеть на корточках. К тому времени он находился уже отдельно от брата.
К концу дня, когда одну группу задержанных из ямы уже отпустили, солдаты вытащили Х.Садаева из ямы, отвели в сторону и стали пытать током. По его словам, это делалось с помощью небольшой машинки с двумя проводами и ручкой с правой стороны. Ему подводили провода к пальцам и к туловищу в области почек. Х.Садаев попытался вырваться, но его ударили по голове и пустили ток. Все это продолжалось около 15 минут; ток пускали 10-15 раз. По словам Х.Садаева, эта процедура вызывала боль в связках. Когда пытка закончилась, он «все равно что проснулся». От Х.Садаева хотели получить информацию о том, где скрываются боевики и где находятся склады оружия.
Сразу после этого Х.Садаева и еще около 20 задержанных отпустили. Примерно в 23.00 их вывели на дорогу и предоставили самим себе. Х.Садаев направился прямо домой. Вечером того же дня был освобожден и его брат.
На следующий день Х.Садаев перебрался в Ингушетию.
Жестокое обращение с Адамом Эстамировым
Солдаты пришли в дом А.Эстамирова около 10 часов утра 3 июля. Вместе с двумя двоюродными братьями он попытался спрятаться, но вышел, когда одна из женщин стала кричать во дворе во время проверки паспортов. «Много солдат увидел, - рассказывал он представителям Хьюман Райтс Вотч. - Я попытался объяснить, что мои документы в «Спутнике», но они на паспорта даже не смотрели. Просто говорят: ‘Пошли’».
А.Эстамирова посадили в пустой грузовик, задрав на голову рубашку. В кузове солдаты стали задавать, по его выражению, «дурацкие» вопросы: «Где Гелаев?» По прибытии на временный фильтрационный пункт за рекой А.Эстамирова поставили на колени в полуразрушенном здании и принялись пинать ногами в спину. Потом бросили в яму к двум другим задержанным и держали там около часа. За это время солдаты еще несколько раз спрашивали, не является ли А.Эстамиров «вахабистом»; получая отрицательный ответ - били.
Затем А.Эстамирова «отвели в комнату… Там было человек пятьдесят парней. Тело осмотрели, шрамы нашли - у меня после операции шрамы. Очень грубо со мной обращались». Однако А.Эстамиров отмечал, что за все пять или шесть часов в здании солдаты его почти не трогали. Ближе к вечеру его вновь осмотрели, еще раз задали дежурные вопросы, проверили документы. По словам А.Эстамирова, он считал, что по сравнению с другими ему повезло.
К ночи, уже в сумерках, А.Эстамирова и еще около 200 задержанных отвели на поле в ста метрах от фильтрационного пункта и велели дожидаться там окончания «зачистки». А.Эстамиров присоединился к тем, кто решил уйти в сторону Ингушетии - в Чемульгу. Они добрались туда уже поздно ночью и остановились у местных жителей.
Жестокое обращение с «Вахой Давлетукаевым»
«Ваха Давлетукаев» был задержан 4 июля. По его словам, к нему в дом до этого трижды приходили солдаты, проверяли документы - вели себя вполне корректно. Когда на четвертый раз ему велели собираться, «В.Давлетукаев» попытался возразить, указав на то, что у него уже несколько раз проверяли документы и все было в порядке. Последовал ответ: «Они проверяют, мы забираем».
«В.Давлетукаева» доставили на временный фильтрационный пункт и поставили на колени в полуразрушенном здании, завернув рубашку на голову, руки на затылок. Подниматься не давали, и ему пришлось до вечера оставаться в таком положении. Он утверждал, что его самого не били, но он слышал крики других задержанных за стеной.
В здании было несколько помещений. По его оценке, вместе с ним находилось от 50 до 60 задержанных, и больше - в других помещениях. Он говорил, что через узкую щель в своей рубашке он мог видеть ноги некоторых задержанных. Среди них явно были женщины, которые, как он сказал, были в домашних тапочках.
В.Давлетукаева и еще около 30 человек освободили после 20.30. Солдаты вывели их на дорогу и предоставили самим себе. Так же освобождали и других задержанных. Солдаты «рекомендовали» им - по оценке В.Давлетукаева, в общей сложности там было около 120 человек - быстро убраться из района Ассиновской, говоря, что они пожалеют, если их найдут в станице на следующий день. Люди направились пешком в сторону Ингушетии. До перекрестка дорог на Бамут и Чемульгу их сопровождал БТР. Оттуда 70-75 человек пошли на Чемульгу, остальные - в Нестеровскую или в Серноводск.
Несколько свидетелей рассказывали представителям Хьюман Райтс Вотч о случаях вымогательства при проверке документов. Как представляется, чтобы избежать задержания, было достаточно заплатить около 500 рублей. По меньшей мере в одном случае при повторной проверке двое мужчин были задержаны, несмотря на уплаченную ранее взятку. Как утверждает глава местной администрации, таких случаев было несколько. Ранее Хьюман Райтс Вотч не сталкивалась с сообщениями о такой практике «отступных».
Как рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч 32-летний Исраил Хамзатов, солдаты пришли к нему 4 июля. Посмотрев документы, они решили задержать его, но он попросил оставить его дома как единственного взрослого у шестерых детей: «Когда я сказал им о шестерых детях, они говорят, что это не наша проблема, им только деньги нужны… Мы договорились… Я отдал им 500 рублей».
41-летняя Либхан Гисаева сообщила представителям Хьюман Райтс Вотч еще о двух аналогичных случаях. 3 июля к ней в дом на Краснопартизанской улице пришли солдаты и попытались задержать сына ее сестры. Та заплатила им 500 рублей. 4 июля солдаты пришли снова - на этот раз за сыном Л.Гисаевой. По ее словам, она предложила им корову, но солдаты потребовали 5 тыс. рублей наличными. Когда Л.Гисаева стала говорить, что у нее нет таких денег, солдаты предложили ей продать корову. Мать не смогла собрать деньги, и сына увели.
В жалобе на имя главы местной администрации жительница Ассиновской Х.Ханукаева утверждает, что за 1 тыс. рублей откупилась от солдат, которые хотели забрать двоих сыновей: Солдаты были пьяными, с собаками. Очень грубо обращались, матерились… Когда они ворвались в мой дом, они хотели забрать моих сыновей. Один мой сын инвалид, недавно вышел из больницы. За то, что они их не забрали, мы заплатили 1000 руб., по 500 руб. за каждого; все перевернули в доме, ломали, забрали из дома: видеомагнитофон, одежду моих сыновей, часы подвесные. Но они сыновей моих не забрали. Позднее в тот же день другая группа солдат все же увела сыновей Х.Ханукаевой.
Как свидетельствуют показания нескольких очевидцев, сообщения СМИ и факты, изложенные в письме главы местной администрации, грабежи и произвольное уничтожение имущества носили массовый характер. Военнослужащие учинили погром в местной школе и больнице. Они забрасывали гранатами подвалы домов, вытаптывали огороды и забирали ценные вещи, такие, как видеомагнитофоны, ювелирные изделия и деньги, а также продукты питания. По утверждению главы местной администрации, было угнано до десяти единиц автотранспорта, принадлежащего жителям станицы.
В своем письме президенту В.Путину Н.Д.Терхоев отмечает:
Подрывались все погреба и подвалы жителей, предварительно очистив от содержимого, которое вывозилось потом в расположение штаба. Было вывезено имущество, автотранспорт до десятка единиц, телевизоры, аудио- и видеоаппаратура, драгоценности, деньги и другое. После всего этого подрывались и поджигались дома жителей.В доме главы администрации … забрали агрегат для освещения «Хонда», магнитофон с его автомашины…
В интервью представителям Хьюман Райтс Вотч И.Ильясов рассказывал, как 4 июля солдаты при проверке и обыске соседнего дома на Пролетарской улице вместе с соседом забрали и несколько его кур. Л.Гисаева утверждала, что во время одной из трех проверок 3 и 4 июля солдаты забрали у нее из дома на Краснопартизанской улице два ковра и новый праздничный сервиз, а также много кур.
Утром 3 июля солдаты пришли к директору средней школы № 1 Медине Гудиевой. О том, что произошло дальше, она рассказывает в жалобе в местную администрацию:
3 июля с.г. в 9.00 [солдаты] окружили здания школы со стороны ул.Бакина и Берщанская. Окна чем-то забросали. Мы слышали взрывы и звук разбитого стекла. Все кабинеты взорвали, классы, мастерские, столовую и склад. Еще взорвали два металлических сейфа в кабинете директора и секретаря.Из сейфа забрали видеокамеру, 38 аттестатов о законченном среднем образовании, 63 аттестата о неполном среднем образовании. Деньги забрали - часть учительской зарплаты - 60 тыс. р., которые я по известным причинам не успела раздать; все штампы и печати; видеотехнику - магнитофон и телевизор; фотоаппарат; газовый редуктор РГ-32; двое часов настенных; зеркало; ковер (2 на 3 м).
Весь школьный архив уничтожили, личные дела сотрудников и учащихся, классные журналы, протоколы; книжки ордеров; и т.д. В библиотеке и столовой тоже все разломали и разграбили.
По словам М.Гудиевой, она попыталась поговорить с солдатами, но ей в грубой форме отказали: «Я с самого начала попыталась поговорить с солдатами, которые на ул.Бакина были, но меня со всякими угрозами не пропустили к ним, оскорбительно, нецензурно выражались, хотя я представилась как директор школы». Солдаты сказали директору, что выполняют приказ.
В результате случившегося, как отмечала М.Гудиева, выпускники опасаются, что не смогут продолжить учебу, не имея аттестатов. По данным Н.Д.Терхоева, всего без аттестатов осталось 48 выпускников.
О погроме в школе сообщало и несколько российских и зарубежных средств массовой информации. 10 июля 2001 г. кадры разрушенной школы и класс, где учителя нашли неразорвавшуюся мину, были показаны по российскому телеканалу ТВ-6.
Военнослужащие устроили погром и в местной больнице. По словам очевидцев, солдаты разгромили палаты, выбили стекла и забрали медикаменты. 10 июля сюжет об этом прошел по ТВ-6. Письмо главы администрации Ассиновской гласит:
Из больницы было вывезено оборудование и медикаменты, были взорваны кабинеты врача, больничные палаты, склады, помещения, разбита мебель и угнана машина Скорой помощи. Завхоз и двое сторожей больницы были вывезены в фильтрационный пункт, которые подверглись избиениям.
Другие «зачистки» в июне-июле 2001 г.
В июне-июле 2001 г. спецоперации проводились также в Черноречье и в нескольких селах Курчалоевского района. Показания очевидцев, собранные правозащитным центром «Мемориал» и, в меньшей степени, Хьюман Райтс Вотч, свидетельствуют о значительном сходстве этих операций с «зачистками» в Алхан-Кале, Серноводске и Ассиновской. Солдаты произвольно задерживали мужчин боеспособного возраста, которых свозили на временный фильтрационный пункт близ населенного пункта; многие подвергались там жестокому обращению. В самих населенных пунктах военнослужащие грабили дома и уничтожали имущество.
8 июня при подрыве на мине БТР близ села Майртуп (к юго-востоку от Грозного) погибли два сотрудника милиции. В тот же день село было блокировано федеральными силами, которые в течение двух дней проводили там спецоперацию. По данным «Мемориала», 9 июня солдаты застрелили пытавшегося убежать от них 14-летнего подростка. Как заявил глава администрации Чечни А.Кадыров, в ходе «зачистки» было задержано 300 жителей.
Утром 15 июня федеральные силы окружили Цоцин-Юрт (к юго-востоку от Грозного), блокировав все подходы к селу. После этого с вертолетов был высажен десант. По данным «Мемориала», во время однодневной «зачистки» было задержано несколько десятков человек; задержанных доставляли на окраину села, где многих били и подвергали пыткам. За исключением 11 человек, всех освободили вечером того же дня. В течение следующей недели домой вернулись еще девять задержанных. Информацией о судьбе еще двух задержанных правозащитный центр «Мемориал» на начало июля 2001 г. не располагал.
В ходе адресной спецоперации в Курчалое рано утром 16 июня было задержано 10 мужчин. Позднее в тот же день в село вошла бронетехника, блокировав въезд и выезд. Во время последовавшей двухдневной проверки солдаты задерживали мужчин (около 120 человек) и открыто занимали грабежами. Задержанных доставляли на окраину села, многие были жестоко избиты. Представители «Мемориала» беседовали с несколькими мужчинами, получившими в результате переломы конечностей. Вечером в первый день всех задержанных отпустили, за исключением семерых. 21 июня на старой ферме недалеко от села жители нашли пять сильно изуродованных трупов. Три были опознаны как принадлежащие задержанным утром 16 июня. По мнению «Мемориала», два других трупа также принадлежали задержанным во время адресных спецопераций. В конце июня эта российская правозащитная организация заявила, что двое оставшихся из тех, кого не освободили 16 июня, все еще находятся под стражей.
Черноречье (28-29 июня 2001 г.)
Федеральные силы блокировали пригородный поселок чеченской столицы вечером 28 июня. Ранним утром 29 июня солдаты стали обходить дома, произвольно задерживая мужчин: по оценкам нескольких очевидцев, всего забрали 150-200 человек. Задержанных доставляли в профилакторий у водохранилища между Черноречьем и Алды, где был развернут временный фильтрационный пункт. Некоторых клали лицом на землю, других держали в «автозаках». Показания очевидцев свидетельствуют о том, что многих задержанных избивали, а некоторых пытали током. Вечером того же дня все были отпущены, осталось около 10 человек. По словам очевидцев, девять человек на следующий день отвезли в комендатуру, где и освободили. Неясно, было ли возбуждено уголовное дело в отношении десятого, или он был также освобожден.
Хьюман Райтс Вотч располагает подробным описанием задержания и пыток двух жителей Черноречья: «Апти Алиева» и его двоюродного брата «Али Алиева». Солдаты пришли в дом «Алиевых» примерно в 7.30 утра 29 июня, забрали документы и увезли двух мужчин на БТР в профилакторий. Там задержанных поместили в грузовик, который солдаты прозвали «лимузином». В нем было три отделения: общая камера на 12 человек и два «стакана». По словам «Апти», их с братом посадили в «стаканы». После этого «Али» увели на допрос. «Апти» видел, что «Али» привели обратно избитым. Затем его самого вывели из машины, отвели немного в сторону и стали бить. Деталей «Апти» не сообщил. После этого его поместили в общую камеру, в то время как «Али» оставался в «стакане».
После этого их обоих - с майками, поднятыми на голову, - отвели в подвал какого-то здания. По словам «Апти», там их поместили по разным углам. Солдаты приступили к допросу «Апти»:
Во время допроса один солдат стал стрелять. Я думал, брата застрелили… Чуть повернулся в ту сторону - вижу [через майку], там он еще. Его в соседнюю комнату повели… допрашивать. Слышу, опять стреляют. На этот раз уверен был, что попало брату, потому что он вдруг замолчал. Тихо было. Секунд 10-15 вообще никаких голосов. Потом он опять заговорил.По словам «Апти», солдаты снимали их со всех сторон, спрашивали про братьев Ахмадовых (клановая группа, по общему мнению - причастны к многочисленным случаям похищений иностранцев, российских граждан и чеченцев в период с 1996 по 1999 годы). «Алиевых» также пытались заставить стать информаторами. При этом «Апти» отмечал, что на том допросе его сильно не били. После допроса братьев вернули в грузовик на прежние места.
Через час или два «Али» снова увели. Когда его вернули обратно, то выглядел он неважно. Затем настала очередь самого «Апти». Через майку ему удалось различить, что его ведут к водохранилищу рядом с профилакторием. Там солдаты стали перекидывать его друг другу. Третий попытался ударить в нос, но «Апти» увернулся и закрыл лицо руками. Потом солдаты несколькими ударами сбили его на землю; один из них уселся на него, потушил о левое плечо сигарету. Представитель Хьюман Райтс Вотч осматривал «Апти Алиева» примерно через неделю после этих событий: на плече имелся слегка загноившийся небольшой ожог.
Солдаты добивались, чтобы «Апти» стал информатором и назвал имена боевиков. Получив ответ, что он не знает никаких имен, они подвели к пальцам «Апти» провода и пустили ток. По описанию «Апти», устройство представляло собой полевой телефон размером с коробку из-под обуви: ток вырабатывался при вращении рукоятки. После 15-20 минут этой процедуры он согласился сотрудничать:
Мне пришлось сказать, что я согласен. Дали мне неделю. Сказали, что через неделю меня найдут. Дали мне кличку, сказали, что надо будет на связь выходить. Я должен был сообщить им имена, адреса, местонахождение.Получив согласие, солдаты отвели «Апти» в грузовик.
Как утверждал «Апти» в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч, большинство задержанных отпустили вечером того же дня, но его, его двоюродного брата и еще человек семь-восемь оставили и жестоко били.
На следующий день оставшихся задержанных доставили в ВОВД Заводского района Грозного. Там их допросили и взяли отпечатки пальцев, после чего освободили, за исключением одного, находившегося, судя по всему, в розыске.
Через неделю после освобождения у «Апти» сохранился ожог на левом плече и от пяти до десяти ссадин на груди длиной 2-3 см. По его словам, его двоюродному брату выбили зуб.
Общественный резонанс и реакция властей
Поскольку Серноводск и Ассиновская находятся в непосредственной близости от границы с Ингушетией, подробности о массовых нарушениях во время «зачисток» практически сразу стали достоянием гласности. Российские печатные и электронные СМИ уделили этому большое внимание - впервые за многие месяцы действия «федералов» в Чечне фигурировали в заголовках первой полосы. События в этих населенных пунктах широко освещались и европейской, и американской прессой; корреспонденты двух ведущих западных изданий лично побывали на месте событий. Работники местной чеченской администрации также требовали справедливости.
5 июля, протестуя против методов проведения «зачисток», подали в отставку главы администраций Ассиновской и Серноводска - Н.Терхоев и В.Арсамаков, лично изложившие свои претензии председателю правительства Чечни С.Ильясову и главе администрации республики А.Кадырову. Как сообщалось, они заявили, что их должность утратила всякий смысл, поскольку федеральные силы не информировали их заблаговременно о предстоящих спецоперациях, а на время проведения заперли их в служебных помещениях. С.Ильясову удалось уговорить Н.Терхоева и В.Арсамакова остаться на работе. В последующие дни о намерении подать в отставку заявили также главы администрации Сунженского и Ачхой-Мартановского районов.
8 июля Серноводск и Ассиновскую инспектировал А.Кадыров. На следующий день он выступил с необычно жестким для федерального назначенца заявлением: «В настоящее время контртеррористическая операция направлена против мирного населения, а не бандитов… Наши попытки помочь стабилизации и создать условия для возвращения беженцев сорваны непродуманными и преступными действиями…» Глава администрации Чечни обвинил федеральных военнослужащих в избиениях и грабежах мирных жителей. Через десять дней после задержания шестерых военнослужащих за неоправданную жестокость А.Кадыров заявил, что «генералы тоже должны понести ответственность. Головы здесь, в Москве, надо поснимать. Только так мы сможем вернуть доверие людей».
При этом другие «зачистки», проводившиеся в тот же период, остались без внимания. Аналогичные по масштабам и серьезности нарушения допускались в ходе спецопераций в Алхан-Кале, Черноречье и Курчалоевском районе: глава администрации последнего также подавал в отставку, о нарушениях там публично говорил А.Кадыров, «Мемориал» опубликовал результаты своего расследования на местах. Однако ни российские, ни западные журналисты не встречались с пострадавшими. «Зачистки» в Алхан-Кале и Черноречье вообще остались без внимания чеченских властей и средств массовой информации.
Первая реакция МВД последовала в заявлении министра Б.Грызлова в ответ на обвинения со стороны С.Ильясова о том, что при проведении спецопераций были допущены нарушения закона. Б.Грызлов заявил, что спецоперации «должны проводиться и проводятся в соответствии с законом о контртеррористических операциях». 11 июля РИА «Новости» передало предупреждение руководства МВД государственным служащим, пытающимся предвосхитить результаты расследования по Серноводску и Ассиновской. По сообщению агентства, высокопоставленные милицейские чиновники «рассматривали и рассматривают» такие выступления как «неправомерные».
МВД отрицало сам факт нарушений. В то же время военные и представители Администрации Президента в той или иной степени признавали факты нарушений в Серноводске и Ассиновской. По другим июньским спецоперациям официальных признаний практически не последовало.
Военные на первом этапе признавали факты массовых нарушений. 11 июля командующий ОГВ В.Молтенской заявил ИТАР-ТАСС о том, что подчиненными ему войсками были допущены «широкомасштабные преступления» и «совершенный беспредел». Однако уже вечером эта позиция подверглась корректировке. В эфире НТВ В.Молтенской говорил:
Я не могу говорить о преступлениях. Я говорю о нарушениях на уровне рядовых или милиционеров. Все было спланировано правильно; все проводилось согласно плану, но были допущены отдельные нарушения.Командующий обещал разобраться с этими нарушениями и информировать общество о результатах. 14 июля, в связи с событиями в Ассиновской и Серноводске, он заявил, что весь день выслушивал жалобы людей, утверждавших, что в ходе спецопераций были нарушены их права. По словам В.Молтенского, большинство жителей «ничем не смогли подтвердить» свои жалобы. Он также добавил, что жесткие методы, которыми проводились спецоперации, были спровоцированы самими жителями.
Первым из президентского окружения «зачистки» прокомментировал С.Ястржембский. Косвенно признав факт нарушений, он заявил РИА «Новости» 11 июля, что федеральным силам придется изменить методы проведения спецопераций или полностью отказаться от их проведения. В связи с июньской «зачисткой» Алхан-Калы С.Ястржембский добавил, что «точечные операции», такие, как недавняя «ликвидация» силами ФСБ чеченского полевого командира Бараева и его группы, намного эффективнее.
В конце июля Серноводск и Ассиновскую посетил В.Каламанов. В интервью газете «Время новостей» он сказал, что спецоперации проводились «жестко, на очень высоком эмоциональном уровне. После дикого, зверского убийства шестерых или семерых наших солдат». По его мнению, проведение «зачисток» без участия местной администрации было «серьезной ошибкой», и расследование не должно занять много времени.
Президент В.Путин говорил о событиях в Ассиновской и Серноводске на пресс-конференции для иностранных журналистов 18 июля. Стараясь избежать излишней эмоциональности, он заявил, что «одна из тактик радикальных настроенных фундаменталистов … заключается в попытке вызвать ответный удар, подставив при этом под удар мирное население»:
Я не уверен, что федеральным властям всегда удается не поддаваться на эти провокации боевиков. Я неоднократно говорил и могу повторить еще раз - всё, что делается против закона, против мирных граждан, должно быть выявлено, а виновные в этом должны быть наказаны.За несколько дней до этого в интервью итальянской газете Corriere della Sera российский президент отмечал, что в Чечне «мы сталкиваемся и с нарушениями. Это естественно, потому что в условиях борьбы с терроризмом, в условиях совершения терактов, взрывов и нападений, конечно, органы власти действуют адекватным образом и страдают мирные люди. Если речь идет о сознательном нарушении закона, то мы привлекаем к ответственности и наших военнослужащих…»
Уголовные дела по фактам нарушений в Серноводске, Ассиновской и Курчалоевском районе были возбуждены в середине июля. В конце сентября следственные органы объявили о подтверждении нарушений прав 58 жителей Серноводска и Ассиновской, в основном - в связи с причинением материального ущерба. На момент написания настоящего доклада следствие продолжалось. Насколько Хьюман Райтс Вотч известно, по фактам нарушений в Алхан-Кале и Черноречье уголовных дел не возбуждалось.
Первая реакция прокуратуры на заявления по Серноводску и Ассиновской сводилась к отрицанию самих фактов нарушений. 7 июля заместитель прокурора Чечни А.Никитин заявил СМИ, что спецоперации в этих населенных пунктах проводились «в полном соответствии» с российским законодательством. Однако уже 10 июля помощник президента С.Ястржембский признал, что «были допущены определенные нарушения» и проводятся следственные действия. В конце июля спецпредставитель президента по правам человека в Чечне В.Каламанов сообщил Интерфаксу, что в расследовании задействовано 30 следователей и прокурорских работников.
16 июля прокурор Чечни В.Дахнов заявил, что следствием установлены только «отдельные нарушения» при проведении спецопераций; «нарушения не носили массового характера, а спецоперация не была вакханалией, как это преподносится некоторыми СМИ». С другой стороны, по признанию других должностных лиц, от жителей Серноводска и Ассиновской в прокуратуру поступило более двухсот жалоб. Примерно в это же время прокуратура санкционировала арест шестерых военнослужащих по самым различным обвинениям: от похищения людей и разбоя до превышения должностных полномочий, а командующий ОГВ предупредил о неполном служебном соответствии своего заместителя, под руководством которого проводились «зачистки», и до завершения следствия отстранил от исполнения обязанностей заместителей, курирующих внутренние войска и группировку МВД.
На момент написания настоящего доклада многие детали все еще продолжавшегося следствия оставались неизвестными. Только в конце сентября прокурор Чечни В.Чернов сообщил Интерфаксу некоторые подробности:
В ходе «зачисток» в начале июля пострадало 58 жителей Серноводска и Ассиновской. Из них четверо получили телесные повреждения; большинству других нанесен материальный ущерб.В.Чернов добавил, что ведется также следствие по фактам пропажи без вести Зелимхана Умханова и Апти Исигова.
4 октября 2001 г. Хьюман Райтс Вотч письменно информировала Генеральную прокуратуру о результатах своего исследования «зачистки» в Алхан-Кале. 3 декабря письмо было направлено прокуратурой ЧР в прокуратуру Грозненского района для рассмотрения по существу. Как сообщила Хьюман Райтс Вотч Х.Витаева, жена одного из казненных в Алхан-Кале, после неоднократных обращений в различные инстанции Грозненская районная прокуратура в ноябре 2001 г. все же информировала ее о возбуждении уголовного дела по факту гибели ее мужа. О результатах следствия на момент написания настоящего доклада информация отсутствовала.
Правительству Российской Федерации
Расследование нарушений международных норм по правам человека и норм гуманитарного права в ходе спецопераций
Провести полное и объективное расследование нарушений, допущенных в ходе «зачисток» в Алхан-Кале 19-25 июня 2001 г. и в Черноречье 28-29 июня 2001 г. и привлечь к уголовной ответственности всех виновных в нарушениях из числа личного состава вооруженных сил и милиции, должностных лиц и их представителей.
Завершить уголовные дела по фактам нарушений в Серноводске и Ассиновской, обеспечив всестороннее и объективное расследование, и привлечь к уголовной ответственности всех виновных в нарушениях из числа личного состава вооруженных сил и милиции, должностных лиц и их представителей.
Провести полное и объективное расследование по заявлениям о нарушениях в ходе других массовых или адресных «зачисток» и привлечь к уголовной ответственности всех виновных в нарушениях из числа личного состава вооруженных сил и милиции, должностных лиц и их представителей.
В соответствии с резолюцией Комиссии ООН по правам человека 2001/24 от 20 апреля 2001 г. удовлетворить запросы о направлении приглашений спецдокладчику ООН по внесудебным казням, Рабочей группе по насильственным или недобровольным исчезновениям, спецдокладчику по пыткам и другим профильным спецдокладчикам и рабочим группам Комиссии. Обеспечить этим тематическим механизмам полный доступ на места проведения спецопераций, в постоянные и временные места содержания задержанных, а также в районы массовых и безымянных захоронений; обеспечить также предоставление им официальных документов соответствующего профиля.
В соответствии с резолюцией КПЧ ООН 2001/24 создать независимую национальную комиссию по расследованию, которая обеспечила бы эффективное расследование и уголовное преследование по фактам нарушений международных норм по правам человека и норм гуманитарного права. Состав и деятельность такой комиссии должны соответствовать международным требованиям, установленным верховным комиссаром ООН по правам человека в 2000 г. предупреждение нарушений прав человека и гуманитарного права в ходе спецопераций
Информировать командный состав Объединенной группировки войск на Северном Кавказе и всех сил, задействованных в проведении любых спецопераций, включая ОМОН и подразделения Министерства юстиции, о соответствующих международных нормах в области прав человека и гуманитарного права, а также о положениях российского УПК, которое должны соблюдаться при проведении спецопераций. В частности: - Никто не должен подвергаться произвольному аресту или задержанию. Лицо может быть задержано только по «обоснованному подозрению» в совершении уголовного преступления, а заключение под стражу может быть применено, чтобы помешать данному лицу совершить преступление или скрыться после его совершения, а также по одному из оснований, предусмотренных статьей 5(1) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
- По каждому задержанному должен составляться протокол задержания, как того требует решение Европейского суда по правам человека (Cakici v Turkey Judgment of the European Court of Human Rights, 8 July 1999, para. 105). В протоколе указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, основания для задержания и имя производившего задержание.
- Задержанному должны немедленно сообщаться основания задержания и любые имеющиеся против него обвинения, ему также немедленно предоставляется регулярный доступ к адвокату по его выбору.
- В соответствии со статьей 122 УПК России о задержании в течение суток письменно извещаются органы прокуратуры, которые в течение двух суток после этого обязаны санкционировать заключение под стражу или освободить задержанного.
- Задержанный должен быть извещен о праве оспорить в судебном порядке законность и обоснованность ареста и содержания под стражей, как предусмотрено статьей 220 УПК, и ему должна быть предоставлена возможность реализовать это право.
- В обязательном порядке родственникам задержанного сообщается о задержании, его основаниях и месте проведения, им также обеспечивается возможность регулярных контактов с задержанным.
- Задержанный имеет право на общение с внешним миром, в том числе с представителями Международного комитета Красного Креста.
- В отношении задержанного запрещается применение физической силы, кроме как в пределах, обусловленных его собственными действиями.
- Запрещается внесудебная казнь задержанного, принудительный перевод его в категорию пропавших без вести, пытки или иное недозволенное обращение.
· Информировать командный состав ОГВ о персональной ответственности за выполнение вышеизложенных требований на всей территории Чечни.
· Довести до сведения всех соответствующих силовых структур Российской Федерации, что любые нарушения вышеизложенных требований будут незамедлительно расследоваться, а виновные привлекаться к ответственности.
· Любые спецоперации должны проводиться в присутствии представителей прокуратуры и местной администрации, которые должны пользоваться полной свободой передвижения, в том числе иметь доступ в любые места временного содержания.
· В полном объеме соблюдать Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, в частности гарантии по статье 12.
· В полном объеме соблюдать положения Декларации ООН о защите всех лиц от насильственных исчезновений, в частности, как предусмотрено статьей 10, содержать задержанных в официально признанных местах, вести регулярно обновляемую статистику задержанных и мест их содержания и незамедлительно предоставлять эту информацию членам семей.
· Прекратить практику тайного содержания под стражей, даже если таковое осуществляется в официально признанном учреждении временного содержания.
· Предать гласности и регулярно обновлять статистику арестованных и обвиняемых по преступлениям, связанным с безопасностью в Чечне, с данными о существе обвинений и месте содержания под стражей. Вести точный поименный учет задержанных и мест их содержания и свободно предоставлять эту информацию родственникам задержанного, его адвокату и другим законно заинтересованным лицам.
· Создать международную комиссию по мониторингу, расследованию и публичному освещению нарушений международных норм по правам человека и норм гуманитарного права в ходе вооруженного конфликта в Чечне. В случае отказа российских властей от сотрудничества с такой комиссией или препятствования ее деятельности, комиссия должна использовать все остающиеся возможности для продолжения работы: проводить слушания, заслушивать свидетелей и публиковать авторитетные доклады, формируя таким образом всеобъемлющий и независимый корпус документации по нарушениям.
· Правительства отдельных государств должны сделать вопрос о выполнении резолюции КПЧ ООН 2001/24 одним из ключевых пунктов повестки сотрудничества с Россией, в особенности в части приглашения профильных тематических механизмов ООН. Степень соблюдения резолюции 2001/24 и других мер по исправлению правозащитной ситуации в Чечне должна стать одним из главных вопросов при подготовке двусторонних встреч на министерском и высшем уровне.
· Генеральный секретарь СЕ должен обратиться к представителям российских органов прокуратуры с призывом посетить Алхан-Калу для расследования фактов внесудебных расправ, пыток и недозволенного обращения, а также массовых произвольных арестов в период «зачистки» 19-25 июня 2001 г. Генеральный секретарь должен поручить экспертам СЕ, работающим при Бюро В.Каламанова, также посетить Алхан-Калу, в частности - для проверки заявлений о внесудебной казни шестерых мужчин. В случае возбуждения российскими властями уголовного дела по фактам нарушений перед экспертами СЕ должна быть поставлена задача отслеживать ход следствия и информировать генерального секретаря о его продвижении.
· Генеральный секретарь должен поручить экспертам СЕ на основе анализа результатов официального расследования по Серноводску и Ассиновской сделать заключение о степени его соответствия стандартам, установленным прецедентами Европейского суда по правам человека (см., в частности, Aksoy v Turkey, Judgment of December 18, 1996, para. 98; Aydin v Turkey, Judgment of September 25, 1997, para. 103; Kaya v Turkey, Judgment of February 19, 1998, para. 107; Kurt v Turkey, Judgment of May 25, 1998, para. 104; Tekin v Turkey, Judgment of June 9, 1998, para. 66; Yasa v Turkey, Judgment of September 2, 1998, para. 114). К такому анализу должны привлекаться и другие органы Совета Европы. О любых случаях несоответствия указанным стандартам Совет Европы должен информировать Прокуратуру ЧР и Генеральную прокуратуру России, а также президента России и генерального секретаря СЕ.
· Генеральный секретарь должен поручить экспертам рассмотреть ситуацию с содержанием под стражей в Чечне с точки зрения соответствия методов федеральных органов власти статье 5 Европейской конвенции о правах человека. Соответствующая информация должна быть также предоставлена другим органам СЕ, уполномоченным выносить такие решения, в частности Европейскому комитету по предупреждению пыток. О любых выявленных случаях несоблюдения федеральными силами статьи 5 Совет Европы должен информировать соответствующие российские власти.
· ПАСЕ должна также отдельно высказаться за посещение Алхан-Калы экспертами СЕ для расследования нарушений, документально зафиксированных в настоящем докладе, и за проверку ими хода уголовных дел по Серноводску и Ассиновской.
· Совместная рабочая группа ПАСЕ и Госдумы и совместная рабочая группа Бюро В.Каламанова и представителей прокуратуры должны продолжать мониторинг процесса обеспечения ответственности. Приоритетными для обеих групп должны стать дела по Алхан-Кале, Черноречью, Серноводску и Ассиновской, с регулярным опубликованием результатов мониторинга.
· В соответствии с Декларацией о соблюдении обязательств, принимаемых странами-членами Совета Европы (1994 г.) Комитет министров СЕ должен дать ход специальному расследованию выполнения Россией обязательств, связанных с членством в этой организации. При этом Комитет министров должен учитывать предыдущие доклады генерального секретаря и экспертов, которые свидетельствуют о ненадлежащем реагировании России на запрос генерального секретаря, сделанный на основе статьи 52 Европейской конвенции о правах человека (России предлагалось сообщить, как проведение контртеррористической операции в Чечне соотносится с выполнением ее обязательств по Конвенции).
Организации Объединенных Наций
· Верховному комиссару ООН по правам человека следует продолжать активную работу по вопросам прав человека в Чечне, в частности добиваться от России выполнения резолюции 2001/24 и рассмотреть возможность повторного визита в регион с поездкой на места недавних «зачисток», а также с посещением учреждений временного содержания и объектов, которые, как утверждают, использовались для содержания задержанных.
· Спецдокладчику ООН по произвольным, внесудебным и суммарным казням, спецдокладчику ООН по пыткам, Рабочей группе по насильственным или недобровольным исчезновениям и Рабочей группе по произвольным задержаниям следует добиваться осуществления визитов, предусмотренных резолюцией 2001/24.
· Комиссия ООН по правам человека должна принять резолюцию с осуждением продолжающихся нарушений в Чечне и настоятельно призвать российские власти выполнить требования предыдущих резолюций Комиссии, а также направить приглашения посетить Чечню вышеупомянутым тематическим механизмам.
Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе
· Постоянный совет ОБСЕ должен поручить Группе содействия в Чечне в приоритетном порядке провести сбор информации о нарушениях прав человека и норм гуманитарного права, в частности - предпринять собственное расследование внесудебных казней в Алхан-Кале 19-25 июня 2001 г.
· Группе содействия должно быть предписано публиковать информацию, полученную о любых таких нарушениях, и представлять российскому правительству рекомендации по борьбе с ними.
· Группа содействия должна также разрабатывать рекомендации российским властям в области обеспечения ответственности и внимательно отслеживать ход расследования по эпизодам, описанным в настоящем докладе. Такой мониторинг должен осуществляться в форме регулярных запросов информации о ходе расследования и уголовного преследования, направляемых в государственные, международные и неправительственные организации, и регулярных отчетов перед Постоянным советом ОБСЕ.
· Страны-члены ОБСЕ должны поставить вопрос о предоставлении Россией Постоянному совету отчета о мерах по привлечению к ответственности виновных в нарушениях в ходе спецопераций в Алхан-Кале, Черноречье, Серноводске и Ассиновской.
· В соответствии со статьями 30 и 31 Кодекса поведения в области военно-политических аспектов безопасности (1994 г.) ОБСЕ должна настаивать на выполнении Россией обязательств по расследованию нарушений со стороны федеральных сил в Чечне и привлечению виновных к уголовной ответственности. Необходимо также добиваться от России регулярного информирования по этим вопросам действующего председателя и Постоянный совет.
В основу настоящего доклада легли материалы исследований, проводившихся в Ингушетии в июне-июле 2001 г. директором Московского филиала Хьюман Райтс Вотч Д.Лохманом, заместителем директора Московского филиала А.Петровым и консультантами Отделения Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии И.Бьоркен и А.Сакаловым. Автором доклада является Д.Лохман, редакция - С.Браун, М.Мак-Клинток, Дж.Росс. Большую помощь в подготовке доклада оказали сотрудники Отделения Л.Белова, Э.Иган, М.Пальзетти и Р.Бьен, а также научный сотрудник А.Нейстат. Хьюман Райтс Вотч выражает особую признательность нашим коллегам в Ингушетии, без которых это исследование было бы невозможным.
Мы выражаем глубокую благодарность правозащитному центру «Мемориал» за дружеское содействие в Москве и в Ингушетии.
Более всего хотелось бы поблагодарить всех тех, кто, несмотря на страх перед возможными последствиями, согласился поделиться с нами своими рассказами. Многие проявили настоящее мужество, чтобы приехать в Ингушетию для встречи с представителями Хьюман Райтс Вотч. Надеемся, что этот доклад поможет положить конец нарушениям, от которых страдают они и их близкие, и привлечь к ответственности виновных в пытках и других преступлениях.
Хьюман Райтс Вотч признательна Карнеги Корпорейшн за финансовую поддержку.
* * * Хьюман Райтс Вотч
Отделение по Европе и Центральной Азии
Цель Хьюман Райтс Вотч - защита прав человека во всем мире.
Мы помогаем жертвам и активистам предотвращать дискриминацию, отстаивать политическую свободу, защищать людей от жестокостей войны и привлекать к ответственности виновных в нарушениях.
Мы расследуем и предаем гласности нарушения прав человека и призываем к ответу виновных.
Мы требуем от правительств и властей прекращения нарушений и уважения международных норм по правам человека.
Мы мобилизуем общественность и международное сообщество в поддержку борьбы за права человека для всех.
Сотрудники: Кеннет Росс, исполнительный директор; Мишель Александер, директор по развитию;
Рид Броуди, директор по правозащитной деятельности; Кэрол Богерт, директор по связям;
Джон Т. Грин, директор по оперативным вопросам; Барбара Гуглиельмо, финансовый директор;
Лотте Лихт, директор Брюссельского офиса; Майкл Мак-Клинток, заместитель директора по программам;
Патрик Минджес, директор по публикациям; Мария Пиньятаро Нильсен, директор по развитию людских ресурсов;
Малькольм Смарт, директор по программам; Уайлдер Тэйлер, директор по юридическим и общим вопросам;
Джоанна Вешлер, представитель в ООН. Председателем наблюдательного совета является Джонатан Фэнтон,
почетным председателем - Роберт Л.Бернстайн.
Отделение Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии было создано в 1978 г. для мониторинга и обеспечения соблюдения правозащитных положений Хельсинкских соглашений 1975 г. Оно входит в Международную Хельсинкскую федерацию за права человека со штаб-квартирой в Вене, Австрия. Сотрудники: Элизабет Андерсен, исполнительный директор; Рейчел Денбер, заместитель директора; Вероника Лейла Цзент Голдстон, директор по правозащитной деятельности; Александр Андерсон, Матильда Богнер, Джулия Холл, Богдан Иванишевич, Анна Нейстат, Дариан Павли, Акейша Шилдс и Джонатан Сагден - научные сотрудники; Дидерик Лохман, директор Московского филиала; Александр Петров, заместитель директора Московского филиала; Иоханна Бьоркен, Жюли Шадбурн, Мари Стразерс и Бенджамин Уорд - консультанты; Людмила Белова, Рейчел Бьен, Элизабет Иган, Георгий Гогиа, Эни Мэйсон, Ребекка Миллиган и Мария Пальзетти - сотрудники. Председателем наблюдательного совета является Питер Оснос, его заместителем - Элис Хенкин.
 |
|