СЕМЬЯ ИЛИ ЖЕНЩИНА? ОТНОШЕНИЕ ГОСУДАРСТВА К ПРОБЛЕМЕ НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ

Реакция государства на насилие в отношении женщин

Отсутствие надежной статистики

Реальную картину вряд ли можно было бы составить даже при наличии официальной статистики жалоб, если бы таковая, как требуется, и велась. Все указывает на то, что случаи насилия в семье регистрируются далеко не в полном объеме. Из 20 пострадавших женщин, с которыми встречались представители Хьюман Райтс Вотч, только шесть обращались в милицию. В двух случаях из последних шести виновный отделался штрафом, в одном — получил пятнадцать суток административного ареста. Ни по одной из жалоб уголовное дело не возбуждалось.

По словам многих сотрудников милиции, активистов, адвокатов и самих пострадавших женщин, разглашению случаев насилия в семье за пределами дома серьезно препятствует множество социальных факторов. Сам факт жалобы устойчиво считается в обществе унизительным для женщины, свидетельством того, что она — "плохая жена".⁶³ Женщины предпочитают возвращаться в родительский дом или обращаться в махаллю. В одном из кишлаков представителям Хьюман Райтс Вотч рассказывали:

В милицию я не ходила [с жалобой], потому что думала, что получу развод, и боялась, что он будет вредить мне или моей семье, если я пойду в милицию. Я побоялась в милицию идти. Для мужа был бы позор, если бы я пошла.⁶⁴

Опасаясь навлечь позор на семью в случае вынесения конфликта за ее пределы, женщины не спешат вмешивать в дело милицию. Как заметила представителям Хьюман Райтс Вотч сотрудник одного из комитетов женщин, она предупреждает тех, кто обращается к ней за помощью в связи с насилием в семье "не доводить до этого [обращения в милицию], что бы ни случилось".⁶⁵ По словам одной из пострадавших, которую муж бил все время беременности и после возвращения домой с новорожденной дочерью: "Я могла бы вызвать милицию, но не сделала это — думала о ребенке..."⁶⁶ В тех случаях, когда собеседницы Хьюман Райтс Вотч хотели сохранить брак, они не были склонны обращаться к властям, опасаясь быть в отместку выгнанными мужьями.

В некоторых случаях женщина может вообще не знать о возможности обращения в милицию. Так, "Дильфуза", решившаяся прекратить жестокий 24-летний брак после попытки мужа задушить ее, говорила: "Я пошла в ЗАГС с жалобой. Написала, что не хочу с ним больше жить и что он не работает. Еще написала, что он хотел убить меня... Я не знала, что можно пойти рассказать в милицию".⁶⁷ Иногда женщины не идут в милицию и из-за перспективы поверхностного и безрезультатного следствия, как это было в случае с жительницей одного из крупных городов:

Милицию я даже не вызывала. Бесполезно. Затаскают в отделение. Мне это не надо. Я работала и не могла ходить в суд каждый день.⁶⁸

В основе нежелания сообщать о случаях насилия в семье может также лежать опасение того, что уголовные санкции (штраф или тюрьма за телесные повреждения) негативно отразятся на семейном бюджете, а возможно, и оставят семью без кормильца. На деле же, как показано ниже, даже дела о тяжких телесных повреждениях в семье редко заканчиваются уголовной ответственностью. Секретарь одного из сельсоветов рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч:

Женщины боятся, что мужья попадут в тюрьму. Но мне не известно ни одного такого случая. Как правило, муж бьет жену, когда она не выполняет свою работу... Приходят [женщины] сюда в сельсовет, но говорят, что это — позор.⁶⁹

63) Интервью с должностным лицом, работающим в области прав человека, 17 мая 2000 г.
64) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 20 мая 2000 г.
65) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 1 июня 2000 г.
66) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 4 июня 2000 г.
67) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 4 июня 2000 г.
68) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 24 мая 2000 г.
69) Интервью Хьюман Райтс Вотч, 21 мая 2000 г. В условиях массовых пыток в системе уголовной юстиции граждане Узбекистана вообще опасаются иметь дело с правоохранительными органами. См.: Хьюман Райтс Вотч. "И опять сплошной ад": пытки в Узбекистане, т. 12 № 12(D), декабрь 2000 г.