Признание любой ценой: Пытки в российской милиции

Недостатки реформ

Реформа судебной системы

"Доктрина осуждения"

[Озабоченность общества] вызывает практика судов по вынесению неоправданно мягких и даже оправдательных приговоров в отношении лиц, совершивших тяжкие преступления. [...] И без того трудная работа правоохранительных органов , связанная с риском для жизни и здоровья их сотрудников, становится вследствие этого бессмысленной.

Оправдательные приговоры являются редкостью для России. Ими завершается лишь около 0,5% уголовных дел²⁴⁷, хотя большинство судей и бывших судей отмечали в интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч, что значительно больший процент направляемых в суд уголовных дел недостаточно расследованы. Представляется маловероятным, чтобы исключительно высокий процент обвинительных приговоров был результатом целенаправленной политики, направленной на представление в суд только наиболее проработанных дел. Со своей стороны, представители судебной профессии рассказывали нам о серьезном давлении, которое оказывается на них со стороны правоохранительных органов, местных и федеральных властей и СМИ с тем, чтобы они не оправдывали обвиняемых. Существуют также процессуальные факторы, препятствующие вынесению оправдательного приговора, в том числе систематические протесты прокуратуры в вышестоящие судебные инстанции. Таким образом, говорили нам, вынесение обвинительного приговора легче для судьи и сопряжено с меньшим риском.

Судьи рассказывали представителям Хьюман Райтс Вотч, что оправдательный приговор требует выполнения значительно большего объема работы, чем обвинительный. Как отмечал один из журналистов "Новых Известий", пишущий на судебные темы:

Каждый судья знает это. Написать обвинительный приговор нетрудно: можно взять за основу обвинительное заключение. То, что делает большинство судей... Надзорные органы обычно снисходительно относятся к обвинительным приговорам — соглашаются не глядя. Другое дело — вердикт о невиновности. "Органы" будут рассматривать каждое слово под микроскопом.²⁴⁸

Член Верховного суда Мордовии В.Мартышкин заявил в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч:

Я считаю, чтобы вынести оправдательный приговор, нужно — как судье — иметь большое мужество... Все должно быть обосновано... Практически, приходится оспаривать каждое доказательство в обвинительном заключении ..., и каждый нюанс — это отдельная тема для дискуссии. Все должно быть аргументировано так, чтобы не было ни малейшей причины [для пересмотра приговора].²⁴⁹

Прокуратура, поддерживающая обвинение по уголовным делам в суде, скрупулезно изучает оправдательные приговоры; при малейшей неясности в них она вносит протест в суд высшей инстанции с требованием о пересмотре.250 Вследствие этого, вероятно, Верховный Суд в 1997 г. пересмотрел 33,1% оправдательных приговоров (29,4% в 1996 г.), в то время как для обвинительных приговоров эта цифра составила только 2,5% (2,2% в 1996 г.). Практика Верховного Суда, таким образом, поддерживает "доктрину осуждения".²⁵¹ К сожалению, Хьюман Райтс Вотч не удалось ознакомиться с позицией Верховного Суда по данному вопросу, поскольку председатель Коллегии по уголовным делам отказался встречаться с нашими представителями.

Помимо тщательного контроля со стороны прокуратуры, судьи, выносящие оправдательные приговоры, зачастую сталкиваются с истерической реакцией милиции, СМИ и председателя суда. Несколько судей говорили представителям Хьюман Райтс Вотч, что критике подвергается сам факт оправдания, никто даже не читает приговор. Часто в таких случаях также появляются обвинения в коррумпированности судьи. В.Мартышкин рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч о деле, в котором он вынес оправдательный приговор в отношении нескольких человек, обвинявшихся в убийстве:

Я прочитал тот приговор и постановление несколько раз и думал: Неужели я действительно все это написал? Все было так детально, герметично. Полгода они [прокуратура] писали протесты... детективные агентства... пресса... Когда выносишь смертный приговор, они говорят: "О, Мартышкин такой молодец..."... [а когда оправдательный —] поднимают такой шум, то да се, возможно, что-то нечисто. Вот так иногда бывает. А потом, через полгода, говорят: "Ладно, все правильно".

В.Мартышкин добавил, что к тому времени, когда прокуратура прекратит свои попытки добиться пересмотра приговора, репутация судьи оказывается безвозвратно скомпрометированной.

До последнего времени судьи часто обходили вопрос о вынесении оправдательного приговора, отправляя уголовные дела обратно в прокуратуру на доследование. Сотрудник Ленинградской областной прокуратуры Елена Топильская рассказывает представителям Хьюман Райтс Вотч, как многие судьи отправляли дела на доследование в надежде, что прокуратура закроет их:

Суд просто боится принимать решение по делу, хотя квалифицированный судья мог бы решение принять, мог бы исследовать доказательства надлежащим образом. Доследование — это компромисс. Больше 50% случаев доследования — это когда у судей не поднимаются руки на вынесение оправдательного приговора, то есть он не хочет быть последней инстанцией в этом деле, он направляет на доследование с тем, чтобы прокуратура это дело прекратила.²⁵²

В 1997 г. на доследование было направлено 9,7% всех уголовных дел (9,4% в 1996 г.). Некоторые дела направлялись даже неоднократно. Например, адвокат г.Резник заявил на пресс-конференции в феврале 1999 г., что ему известно о деле, которое направлялось на доследование 13 раз.²⁵³

В апреле 1999 г. было принято этапное решение Конституционного Суда, признавшего данную практику противоречащей презумпции невиновности и ряду других положений Конституции. В соответствии с порядком, признанным противоречащим Конституции, для вынесения решения по делу судьи были обязаны проводить судебное следствие и собирать недостающие доказательства. В случае неудовлетворительных результатов дознания и предварительного следствия, которые не могли быть исправлены в ходе судебного разбирательства, судьи должны были направлять дела на доследование обратно в прокуратуру.²⁵⁴ Предполагалось, соответственно, что судья может вынести оправдательный приговор только тогда, когда невиновность подсудимого была доказана в ходе судебного слушания. Таким образом, для вынесения оправдательного приговора судье необходимо было доказать невиновность подсудимого. Конституционный Суд в своем решении отметил в том числе, что данная практика служит только интересам обвинения:

тем самым обеспечивается восполнение недостатков именно обвинительной деятельности в ситуации, когда ни прокурором, ни потерпевшим сомнения в доказанности обвинения не устраняются (в том числе в судебном заседании). С точки зрения интересов защиты возвращение дела для производства дополнительного расследования в таких случаях не является необходимым, поскольку при полной или частичной недоказанности, а также сомнительности обвинения защита вправе рассчитывать на вынесение судом оправдательного приговора. если органы уголовного преследования не смогли доказать виновность обвиняемого в полном объеме, то это должно приводить  — в системе действующих уголовно-процессуальных норм при их конституционном истолковании  — к постановлению в отношении обвиняемого оправдательного приговора или обвинительного приговора, констатирующего виновность обвиняемого в менее тяжком преступном деянии..²⁵⁵

Отныне судьи могут более не направлять дела на доследование при недостаточности доказательств.²⁵⁶

Решение Конституционного Суда является, без сомнения, крупным шагом в правильном направлении. Однако при существующих обстоятельствах оно, вероятнее, приведет к более широкому распространению практики осуждения без достаточных доказательств. Еще до этого решения многие судьи прибегали к компромиссу и приговаривали подсудимых, в том числе и пострадавших от пыток, чья вина не была доказана, к тому сроку лишения свободы, который человек уже провел в предварительном заключении. Бывший судья Ногинского городского суда Елена Разкевич, отметила в интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч, что судьи часто прибегают к такой практике, потому что "это всех устраивает".²⁵⁷ Прокурор удовлетворен очередным обвинительным приговором, подсудимый покидает зал суда свободным человеком, а судье удается успешно избежать вынесения оправдательного приговора и направления дела на доследование. По официальным данным, на которые ссылается доклад Совета Европы, 65% находившихся в предварительном заключении не попадают после суда в тюрьму, поскольку назначенное им наказание или не связано с лишением свободы, или установленный судом срок лишения свободы меньше, чем период пребывания в предварительном заключении.²⁵⁸

246) "Российская газета", 17 февраля 1995 г.
247) Работа судов Российской Федерации в 1997 году. "Российская юстиция", № 6, 1998, стр. 56.
248) Георгий Цельмс. Оправдательный приговор — это всегда чудо: из ста подсудимых оправдывается только один. "Новые Известия", 18 сентября 1998 г.
249) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Москва, 28 марта 1999 г.
250) Решение суда первой инстанции не является окончательным.
251) Работа судов Российской Федерации в 1997 г. "Российская юстиция", № 6, 1998, стр. 57.
252) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Санкт-Петербург, 15 июля 1998 г.
253) Выступление г.Резника на пресс-конференции по делу А.Никитина в Национальном институте прессы. Москва, 3 февраля 1999 г.
254) Статья 232(1) УПК гласит, что судья вправе направить дело на доследование в следующих случаях:
1) неполноты произведенного дознания или предварительного следствия, которая не может быть восполнена в судебном заседании.
255) Полный текст постановления Конституционного Суда см..: "Российская газета", 27 апреля 1999 г.
256) Конституционный Суд России может выносить решение только по тем положениям на которые обращен полученный им запрос. В данном случае запрос касался конституционности чч. 1 и 3 статьи 232 УПК, которые были признаны не соответствующими Конституции. Суд не выносил решения по чч. 2, 4 и 5, предусматривающим направление дела на доследование в случае серьезных нарушений процессуальных норм в ходе дознания или предварительного следствия, или при наличии оснований для уголовного преследования других лиц по делу при невозможности выделения их в отдельное производство, или в случае неправильного соединения (разделения дела).
257) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Москва, 9 июля 1998 г.
258) Rudolf Bindig and Ernst Muhlemann, Report on the Honouring of Obligations and Commitments by the Russian Federation (Strasbourg: The Council of Europe, June 2, 1998), paragraph 47.