Признание любой ценой: Пытки в российской милиции

Медицинские доказательства

Доступ к судмедэксперту

Должностные лица правоохранительных органов и суды считают наиболее убедительными заключения судмедэкспертов из государственных центров судебно-медицинской экспертизы и часто оказываются всерьез рассматривать медицинские справки, полученные из других источников. Судмедэксперты, однако, могут проводить освидетельствование только по запросу определенных должностных лиц и судей, а также в рамках уже заведенного уголовного дела. Таким образом, экспертиза не может, по общему правилу, быть назначена в рамках предварительной проверки жалобы на применение пыток. Пострадавшие от пыток и их адвокаты не могут обращаться к судмедэксперту непосредственно. Они могут, разумеется, обратиться с просьбой о назначении экспертизы к следователю или судье, однако последние в большинстве случаев могут попросту отказать в такой просьбе, сославшись на то, что она не имеет отношения к данному уголовному делу.⁷⁰ Возникает тупиковая ситуация: следователи зачастую отказываются возбуждать дела против обвиняемых в пытках сотрудников за недостаточностью оснований, а без возбуждения уголовного дела не может быть проведена медицинская экспертиза, которая могла бы такие основания предоставить.

Следователь может также назначить судебно-медицинскую экспертизу травм, полученных, как утверждается, в результате пыток в милиции, в рамках уголовного дела, по которому проходит пострадавший от пыток. Однако это обычно не делается, и большинство просьб адвокатов и обвиняемых о проведении медицинского обследования, которое могло бы подтвердить противоправные действия милиции, отклоняется. Так, как описывалось выше, Б.Ботвинник и его адвокаты неоднократно обращались с следователям и судье с просьбой о назначении судмедэкспертизы. Несмотря на то, что в волгоградской больнице у Б.Ботвинника установили травму головы, и следователи, и судья ответили отказом на эти неоднократные обращения.

Иркутский адвокат Роберт Шепталин в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч рассказывал, насколько трудно добиться назначения судебно-медицинской экспертизы для пострадавших от пыток в милиции, однако это возможно, по его словам, если обмануть сотрудника милиции:

Следователь Ивлев ... применил физическую силу по отношению к жене Черных [один из клиентов Р.Шепталина], то есть ее начали избивать, чтобы он дала показания на мужа. ... [После того, как ее отпустили,] я обманул работников милиции... Она пришла в районную милицию по месту жительства и сказала: "Меня избили". Она не сказала, кто избил. И ей работник милиции дал направление на экспертизу.⁷¹

В редком случае следователь прокуратуры назначил экспертизу по просьбе Андрея Кольцова. Травмы, полученные Андреем Кольцовым, были зафиксированы медперсоналом как ИВС в Ангарске (26 сентября 1996 г.), так и в Черемхово (8 октября 1996 г.). Когда ему 8 октября наконец удалось связаться со своим адвокатом, последний немедленно потребовал проведения судебно-медицинской экспертизы. Следователь согласился, вероятно — из-за наличия видимых следов и учитывая, что осмотры уже проводились медперсоналом ИВС. Обследование состоялось 23 октября 1996 г. А.Кольцов рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч:

Меня вызвали, заводят в комнату для допросов и говорят: "Какие у тебя жалобы? Ты же жаловался?" Я говорю: "У меня сломанное ребро". Судмедэксперт спрашивает: "Где это?" Я показал. Он записал, пощупав руками. Было ходатайство, чтобы меня увезли в поликлинику города Черемхово и полностью там проверили. Эксперт снял не все побои и ушел.⁷²

70) Статья 184 УПК гласит, что следователь может принять решение о назначении экспертизы, если он "признает необходимым производство экспертизы".
71) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Иркутск, 1 апреля 1998 г.
72) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Черемхово, Иркутская область, 2 апреля 1998 г.