Краткое содержание

С февраля 2014 г., когда началась российская оккупация Крыма, там отмечается резкое ослабление гарантий соблюдения прав человека. В последние восемь месяцев де-факто власти Крыма ущемляли свободу выражения мнений, ограничивали мирные собрания, запугивали и подвергали  притеснениям тех, кто выступал с критикой действий России на полуострове. Объектом преследований в первую очередь стала община крымских татар – мусульманское этническое меньшинство, исторически населявшее Крым и открыто выступающее против российской оккупации. Одновременно власти не могут или не хотят призвать к порядку полувоенные группировки, а также эффективно расследовать приписываемые им  нарушения, которые включают насильственные исчезновения, незаконное задержание и недозволенное обращение в отношении крымских татар, активистов, журналистов и других лиц, которые являются или считаются проукраински настроенными. В процессе предоставления российского гражданства для жителей полуострова, власти также дискриминируют местных украинских граждан, создают предпосылки для возможного выдворения некоторых из них и нарушают свои обязательства по защите прав гражданского населения как оккупирующей державы по международному гуманитарному праву.

После подписания между крымскими властями и Россией Договора о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и принятия 20 марта 2014 г. российской Госдумой закона «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской федерации новых субъектов» власти России и Крыма начали процесс включения полуострова в российское законодательное и политическое пространство. Это включает российские законы, относящиеся к гражданству, регистрации СМИ и «противодействию экстремизму», включая запрещенную литературу.

В частности, крымские власти на основании неконкретно и слишком широко сформулированного российского законодательства о борьбе с экстремизмом вынесли несколько «антиэкстремистских» предупреждений Меджлису – представительному органу крымских татар, а также запретили крымскотатарской общине проведение массовых публичных собраний. В августе – октябре власти проводили тщательные, в ряде случаев – несанкционированные, обыски в мечетях и медресе, а также обыски в частных домах крымских татар, в том числе в домах членов Меджлиса. По официальной версии, обыски проводились с целью выявления «наркотиков, оружия и запрещенной литературы». В них были задействованы как местная полиция и российская ФСБ, так и десятки неустановленных вооруженных лиц в масках.

Власти оказывают давление на проукраинские и крымскотатарские СМИ, обыскивают редакции, некоторые закрывают, другим угрожают закрытием. ФСБ и прокуратура Крыма выносили ведущим крымскотатарским изданиям официальные и неофициальные предупреждения о недопустимости публикации «экстремистских» материалов и приглашали на беседу редакторов, угрожая отказом в перерегистрации по российскому законодательству в случае сохранения, как им говорилось, антироссийской редакционной политики.

Власти продолжают поддерживать так называемые отряды самообороны – вооруженные полувоенные группы, сформировавшиеся в Крыму к концу февраля и предположительно причастные к насильственным исчезновениям, избиениям и, по меньшей мере в одном случае, к пыткам проукраинских активистов в марте. [1] Эти отряды продолжают незаконно задерживать и избивать проукраинских активистов в Крыму. Власти не принимают мер ни к сдерживанию их от совершения нарушений, ни к расследованию таких фактов. Вместо этого в июне были предприняты шаги по легализации отрядов самообороны и наделению их дополнительными полномочиями. В июле де-факто премьер Крыма Сергей Аксенов внес в крымский парламент законопроект об амнистии для всех участников самообороны за действия, совершенные в период с февраля по апрель 2014 г. [2] На момент подготовки этого доклада в российской Госдуме находился на рассмотрении аналогичный законопроект об амнистии за действия, совершенные в период с февраля 2014 г. по январь 2015 г., за исключением тех, которые были совершены «с целью обогащения и из других корыстных побуждений». [3]

Перечисленные выше нарушения задокументированы в этом докладе. Доклад основан на исследованиях в Крыму в октябре 2014 г., в ходе которых сотрудник Хьюман Райтс Вотч встречался с журналистами, активистами, адвокатами, представителями гражданского общества и крымскотатарской общины, включая руководство Меджлиса и Духовного управления мусульман Крыма. Нами также проводились интервью по телефону с людьми, которые выехали из Крыма на материковую часть Украины. В докладе использованы ранее публиковавшиеся материалы по итогам исследовательской поездки в Крым в марте 2014 г.

6 ноября Хьюман Райтс Вотч направила крымским властям письмо с изложением результатов наших исследований. На момент выхода доклада ответа не поступало.

Хьюман Райтс Вотч считает, что, с точки зрения международного права, Россия выступает в Крыму оккупирующей державой по меньшей мере с конца февраля 2014 г., и оценивает ее действия в соответствии с нормами международного гуманитарного права об оккупации. Россия является оккупирующей державой, поскольку она осуществляет фактический контроль в Крыму без согласия правительства Украины, а юридически признанной передачи суверенитета России не происходило. Референдум, проведенный местными властями без санкции правительства Украины или какого-либо широкого признания международным сообществом, а также односторонние действия России после этого референдума не могут считаться соответствующими критериям международного права, предъявляемым к передаче суверенитета, в силу которой прекращалось бы состояние военной оккупации. [4]

Международные нормы о правах человека также сохраняют свою применимость в Крыму, включая все ратифицированные Россией договоры, такие как Европейская конвенция о правах человека и Международный пакт о гражданских и политических правах. В соответствии с нормами об оккупации Россия обязана принять все зависящие от нее меры к тому, чтобы, насколько возможно, восстановить и обеспечить общественный порядок и безопасность, уважая, если к тому не встретится неодолимого препятствия, законы Крыма и Украины, действовавшие до марта 2014 г. [5] Россия также несет ответственность за нарушения гуманитарного права и международных норм о правах человека со стороны местных властей или подконтрольных сил и обязана предупреждать такие нарушения и преследовать их в судебном порядке. [6]

Россия настаивает на том, что не является оккупирующей державой, поскольку местные крымские власти (не имея на то соответствующих полномочий – Хьюман Райтс Вотч) обратились с просьбой о вхождении в ее состав и эта просьба была удовлетворена российским парламентом. Поэтому она действует так, как если бы Крым был ее частью, и распространяет на полуостров действие российского федерального законодательства вопреки налагаемой на оккупирующие державы презумпции соблюдения существующих в оккупированной стране законов, если к тому не встретится неодолимого препятствия.

В этом докладе Хьюман Райтс Вотч использует термин «власти» применительно к тем в Крыму, кто фактически осуществляет эффективный контроль на полуострове и де-факто несет ответственность за государственное управление и администрацию в Крыму вне зависимости от правового статуса таких агентов по украинскому или российскому законодательству.

В соответствии со своей давней политикой в отношении законов вооруженного конфликта Хьюман Райтс Вотч сохраняет нейтральную позицию относительно решений сторон конфликта об использовании военной силы или военной оккупации другой страны или региона. Однако мы стремимся к тому, чтобы обеспечить уважение международных норм, регламентирующих ведение войны и оккупацию.

Рекомендации

Властям, осуществляющим фактический контроль на Крымском полуострове, и Российской Федерации

• Обеспечить оперативное, эффективное и беспристрастное расследование всех заявлений о нарушениях прав человека со стороны полиции и других вспомогательных сил, которые действуют в регионе с февраля 2014 г.
• Распустить все отряды самообороны; регулярные подразделения внутренних дел не должны включать в свой состав членов отрядов самообороны, в отношении которых имеются заявления о причастности к нарушениям прав человека.
• Обеспечить, чтобы любая амнистия для членов отрядов самообороны не распространялась на серьезные нарушения прав человека, подобные описанным в этом докладе.
• Прекратить преследование представителей крымскотатарской общины под предлогом борьбы с экстремизмом.
• Прекратить любое неоправданное вмешательство в свободу СМИ и обеспечить СМИ возможность отражения плюрализма мнений, даже если они не поддерживают действий России в Крыму; немедленно прекратить и публично осудить все физические нападения и запугивание в отношении журналистов.
• Обеспечить доступ в Крым для мониторинга прав человека независимым группам, гуманитарным и межправительственным организациям без введения неоправданных ограничений в зависимости от пункта въезда.
• Развернуть вспять процесс, в рамках которого от украинских граждан требовалось выбирать между российским и украинским гражданством; обеспечить, чтобы ни один гражданин Украины не подвергался прямому или косвенному принуждению к вступлению в российское гражданство и чтобы решение о сохранении гражданства Украины не влекло никаких негативных последствий, включая дискриминационные.
• Обеспечить всем людям возможность полностью информированного выбора гражданства посредством обеспечения наличия ясной и точной информации о требованиях, вытекающих из российского гражданства, а также о последствиях выбора гражданства.
• Не принимать никаких мер, которые могли бы лишить жителей Крыма, сохранивших украинское гражданство, тех прав, которыми они пользовались до марта 2014 г.

ООН, ОБСЕ, Совету Европы и входящим в них государствам

• Добиваться от членов СБ ООН принятия резолюции по главе VI Устава с настоятельным призывом к полному выполнению рекомендаций по ситуации в Крыму, сформулированных в докладах миссии ООН по мониторингу ситуации с правами человека в Украине.
• Добиваться немедленного предоставления беспрепятственного доступа в Крым профильным механизмам ООН, в особенности тем, которые занимаются насильственными исчезновениями (Рабочая группа по насильственным или недобровольным исчезновениям, спецдокладчик по внесудебным, произвольным и суммарным казням, спецдокладчик по пыткам), а также спецдокладчику по положению правозащитников.
• Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ, чей мандат распространяется на всю территорию Украины, должен быть без промедления предоставлен доступ для развертывания постоянного присутствия в Крыму и беспрепятственной деятельности по освещению ситуации на полуострове.
• Настоятельно призывать Действующего председателя ОБСЕ (Швейцария) к организации публичной дискуссии по Крыму на министерской встрече ОБСЕ 4 – 5 декабря 2014 г.
• Государства – члены ОБСЕ должны срочно рассмотреть возможность организации неофициальных и открытых брифингов по Крыму для Постоянного совета с привлечением гражданского общества и других международных организаций для освещения ситуации и обсуждения международного реагирования.
• Добиваться немедленного предоставления беспрепятственного доступа в Крым другим профильным правозащитным механизмам ОБСЕ, ООН и Совета Европы.
• Обозначать обеспокоенность нарушениями прав человека, которые задокументированы в этом докладе, а также в регулярных докладах миссии ООН по мониторингу ситуации с правами человека в Украине и в докладе комиссара Совета Европы по правам человека от октября 2014 г., и настоятельно призывать де-факто власти Крыма и Российскую Федерацию к оперативному выполнению адресованных им рекомендаций.
• Настоятельно призывать Украину к подтверждению заявления от 17 апреля 2014 г. по статье 12(3) Римского статута о признании юрисдикции Международного уголовного суда (МУС) на территории Украины – но уже без ограничений по времени, а также к скорейшей ратификации Римского статута, в том числе посредством снятия любых проблем, препятствующих ратификации.

Правительству Украины

• Подтвердить заявление от 17 апреля 2014 г. по статье 12(3) Римского статута МУС о признании юрисдикции МУС в отношении предполагаемых преступлений, совершенных на территории Украины – но уже без ограничения этого периодом с 21 ноября 2013 г. по 22 февраля 2014 г. Обеспечить скорейший выход на ратификацию Римского статута, в том числе посредством снятия любых проблем, препятствующих ратификации.

I . Преследования крымских татар и проукраинских активистов

Общие сведения

В 1944 г. советские власти обвинили всех крымских татар в Крыму в пособничестве нацистам и в качестве коллективного наказания выслали в отдаленные районы СССР всю общину, которая к тому времени насчитывала, по оценкам, около 240 тыс. человек. В последующие месяцы от голода и болезней погибло больше половины депортированных. В середине 1980-х гг. крымским татарам разрешили вернуться на историческую родину, однако власти не приняли реальных мер по содействию возвращению или компенсации за утраченное имущество. В апреле 2014 г. украинский парламент официально признал крымских татар коренным народом в Украине. В том же месяце президент России Владимир Путин подписал указ о политической, культурной и экономической реабилитации крымских татар. [7]

По данным последней переписи населения Украины, в 2001 г. крымские татары составляли около 12% населения Крыма. [8]

Насильственные исчезновения

Хьюман Райтс Вотч ранее задокументировала в Крыму по меньшей мере 15 эпизодов, относящихся к периоду начиная с марта 2014 г., когда крымские татары или проукраинские активисты подвергались насильственному исчезновению или похищению, либо пропадали без вести. Двое впоследствии были найдены мертвыми. Реальное число насильственных исчезновений, как представляется, больше. [9]

Например, Хьюман Райтс Вотч сообщала об исчезновении 27 сентября двоюродных братьев Исляма Джеппарова и Джевдета Ислямова. Последний раз их видели, когда их заталкивали в микроавтобус двое мужчин в черной форме. На момент подготовки этого доклада уголовное расследование по факту их исчезновения никаких результатов не принесло.

В течение последней недели мая с интервалом в несколько дней исчезли активисты проукраинской группы Леонид Корж, Тимур Шаймарданов и Сейран Зинединов. У двух из них, по словам родственников, в марте были конфликты с «самообороной». Их родственники и адвокаты говорят, что их местонахождение не установлено, расследование исчезновений не сдвинулось с места.

29 сентября по дороге на работу в Евпатории, примерно в 60 км от Симферополя, исчез крымский татарин Эдем Асанов. Он не был политическим активен, но время от времени обсуждал на своей странице в социальной сети «ВКонтакте» проблемы крымских татар. Через шесть дней полиция нашла Асанова повешенным в одном из заброшенных зданий в Евпатории. Обстоятельства его смерти остаются неясными.

3 октября исчез 23-летний Эскендер Апселямов. Родственники сообщили Хьюман Райтс Вотч, что он вышел из дома на работу, но так туда и не добрался. Попытки родственников разыскать его остались безрезультатными. Полиция начала расследование.

В марте Хьюман Райтс Вотч задокументировала исчезновение и последующее убийство крымскотатарского активиста Решата Аметова. Этот эпизод детально рассматривается ниже.

Притеснения крымскотатарского Меджлиса и связанных с ним лиц

Меджлис, состоящий из 33 членов, является представительным органом крымскотатарского народа в контактах с властями и международными органами.

Меджлис открыто выступал против российской оккупации Крыма, призывал крымских татар бойкотировать мартовский референдум о статусе полуострова и сентябрьские местные выборы, а также требовал от властей разоружить и распустить отряды самообороны.

22 апреля 2014 г. власти на пять лет запретили въезд в Крым неформальному лидеру крымских татар Мустафе Джемилеву – в прошлом, председателю Меджлиса. Перед этим ему закрыла въезд в Россию Федеральная миграционная служба. [10] 3 мая, когда Джемилев (имеющий гражданство Украины) попытался въехать в Крым с украинской стороны через Армянск на севере полуострова, местные правоохранительные органы и отряды самообороны его не пропустили. 14 мая власти в отсутствие Джемилева провели обыск у него в доме. Никаких официальных обвинений Джемилеву не предъявлялось.

3 мая 2014 г. около 2 тыс. крымских татар собрались, чтобы встретить Джемилева на границе. По сообщениям СМИ, некоторые из собравшихся у КПП «Турецкий вал» в Армянске прорвали полицейский кордон и попытались образовать коридор, по которому Джемилев смог бы пройти в Крым, не контактируя с полицейскими и пограничниками.[11] Сотрудники правоохранительных органов остановили толпу, которая временами, по сведениям одного из очевидцев, становилась возбужденной, по словам других свидетелей – отступила по просьбе Джемилева. В тот же день группы крымских татар в нескольких городах Крыма провели акции протеста против запрета Джемилеву на въезд в Крым. Протесты были преимущественно мирными, однако в ряде случаев их участники перекрывали дороги. Местные власти в связи с событиями 3 мая возбудили в отношении десятков крымских татар административное производство; по меньшей мере 140 человек были оштрафованы за  «беспорядки» и «незаконное пересечение границы» на сумму от 10 тыс. до 40 тыс. рублей (приблизительно USD 290 – 1 500).

Хьюман Райтс Вотч не имела возможности провести независимое исследование событий 3 мая и оценить соразмерность административных обвинений и штрафов конкретным ситуациям. Однако впоследствии власти ссылались на эти события для обоснования массовых обысков, предупреждений и других мер в отношении крымскотатарских групп и отдельных лиц. Дополнительных конкретных оснований для таких мер власти не приводили. Скорее, судя по их масштабу и интенсивности, а также по неконкретности обвинений эти меры представлялись попыткой давления на представителей крымскотатарской общины, считающихся противниками оккупации Крыма и, соответственно, противниками России.

4 мая прокурор Крыма вынесла предупреждение председателю Меджлиса Рефату Чубарову о возможности привлечения Меджлиса к ответственности за «экстремистские действия» в связи с событиями 3 мая. Чубаров сообщил Хьюман Райтс Вотч, что прокурор зачитала ему предупреждение и пригрозила распустить Меджлис и запретить его деятельность в случае повторного участия в таких «экстремистских» действиях, как 3 мая, однако копия документа Чубарову не была предоставлена. [12] 5 июля власти на пять лет запретили въезд Чубарову, который в тот момент находился за пределами Крыма.

В мае, за два дня до 70-й годовщины депортации крымских татар (18 мая 1944 г.), которую Меджлис из года в год отмечал массовыми мирными собраниями, местные власти запретили в Крыму любые публичные мероприятия до 6 июня включительно, сославшись на возможность «провокаций» и помех курортному сезону. В итоге местные власти разрешили провести небольшую акцию 17 мая, хотя и не в центре Симферополя.

Прокурор несколько раз выступала с заявлениями, предупреждая Меджлис о недопустимости «экстремистской» деятельности, в том числе после того, как Меджлис призвал бойкотировать местные выборы 14 сентября. [13] В сентябре де-факто премьер Крыма публично заявил, что «с точки зрения юридического поля» Меджлиса не существует и что он имеет «относительно небольшой авторитет» среди крымских татар. [14]

Российские власти неоднократно останавливали членов Меджлиса и других крымских татар и брали у них объяснения, когда те пересекали границу с материковой частью Украины. Например, в июле – сентябре члена Меджлиса Эскендера Бариева останавливали по меньшей мере семь раз. С марта, когда Россия поставила всех жителей Крыма перед необходимостью выбора между сохранением украинского гражданства или переходом в российское, Бариев организовал для крымских татар несколько семинаров по разъяснению последствий того или иного решения.

23 июля восемь российских пограничников с автоматами на КПП в Армянске окружили машину, на которой Бариев с коллегой возвращались в Крым. Бариев рассказал Хьюман Райтс Вотч, что после досмотра машины и личных вещей пограничники забрали у него паспорт, камеру и диктофон, а также задавали вопросы относительно его религиозных убеждений и деятельности по линии Меджлиса. По прошествии трех часов Бариеву вернули паспорт и аппаратуру и пропустили через границу. Через две недели пограничники снова остановили его, когда он выезжал из Крыма с семьей, взяли объяснения и продержали три часа. При возвращении в Крым тремя днями позднее те же пограничники опять задержали Бариева и забрали паспорт. Его привели в служебное помещение на беседу, в ходе которой его спрашивали, знаком ли он с Мустафой Джемилевым и почему крымские татары не доверяют России. По словам Бариева, впоследствии его еще четыре раза аналогичным образом останавливали, досматривали и опрашивали. [15]

Бариев также сообщил Хьюман Райтс Вотч, что российские силовики в Крыму несколько раз приглашали его на беседу. В ходе одной из таких бесед в мае сотрудник Федеральной службы безопасности (ФСБ) спросил, почему Бариев до сих пор не написал заявление на получение российского паспорта. Он также предупредил Бариева о недопустимости того, что он назвал «экстремистскими действиями», во время планировавшегося публичного мероприятия, посвященного 70-й годовщине депортации крымских татар. [16]

Преследования и задержания крымских активистов

В октябре власти арестовали трех жителей Крыма по обвинениям в совершении различных уголовно-наказуемых деяний во время акций протеста 3 мая. 22 октября полиция арестовала крымскотатарского активиста, члена Меджлиса Таира Смердляева. Его брат Заир рассказал Хьюман Райтс Вотч, что сотрудники правоохранительных органов, которые арестовывали его брата, заявили ему, что он подозревается в применении насилия в отношении полицейского во время стихийного митинга 3 мая. [17] Смердляева доставили в изолятор временного содержания, 24 октября суд в Симферополе санкционировал заключение его под стражу до суда, назначенного на 22 декабря. Адвокат Смердляева Эмиль Курбединов сообщил Хьюман Райтс Вотч, что слушания 24 октября были закрыты для родственников и СМИ, суд отклонил все ходатайства защиты и назначил меру пресечения в отсутствие достаточных доказательств, которые могли бы оправдать длительное содержание под стражей. По словам Курбединова, суд руководствовался «устными показаниями 60 человек, преимущественно – соседей Смердляева», которые якобы рассказали полиции о его «экстремистских и антироссийских настроениях». Несмотря на ходатайство адвоката, ни один из свидетелей защиты в суд не вызывался. В качестве обоснования меры пресечения Смердляеву суд также сослался на информацию центра МВД по противодействию экстремистской деятельности о его «связях с экстремистами» и принадлежности к ультранационалистической украинской группе «Правый сектор». [18]

Заир Смердляев сообщил Хьюман Райтс Вотч, что 16 и 17 октября по аналогичным обвинениям были арестованы еще двое крымских татар: Муса Апкеримов и Рустам Абдурахманов (соответственно). Суд в Симферополе санкционировал заключение обоих под стражу. [19]

Хьюман Райтс Вотч не располагает информацией о каких-либо фактах, имеющихся у властей, кроме якобы показаний соседей и утверждений Центра «Э», которые власти приводили в обоснование необходимости заключения Смердляева под стражу до суда.

Обыски в офисах Меджлиса и газеты «Авдет», производство в отношении фонда «Крым»

16 сентября в Симферополе полиция в течение 17 часов обыскивала офисы Меджлиса и благотворительного фонда «Крым», который ведет дела Меджлиса, а также редакцию издаваемой Меджлисом газеты «Авдет».

Генеральный директор фонда «Крым» и член Меджлиса Риза Шевкиев сообщил Хьюман Райтс Вотч, что около 9:00 16 сентября полиция и неустановленные вооруженные люди в масках окружили здание, где размещаются все три организации, и заблокировали вход. [20] Вооруженные люди предупредили журналистов, чтобы те держались подальше, а когда они попытались снимать, то, по словам одного из присутствовавших там журналистов, стали угрожать. [21] Прибывшему вскоре Шевкиеву сотрудники правоохранительных органов вручили копию судебного документа о проведении обыска в помещении Меджлиса «с целью выявления оружия, и печатных материалов, возбуждающих расовую или религиозную рознь». По словам Шевкиева, после обыска офиса и библиотеки Меджлиса сотрудники правоохранительных органов обыскали редакцию газеты «Авдет» и офис фонда «Крым». На просьбу Шевкиева предъявить санкцию на эти обыски сотрудники правоохранительных органов никаких документов не предоставили.

Власти изъяли всю оргтехнику Меджлиса, включая шесть компьютеров, два жестких диска, несколько флэш-накопителей и документы, в том числе протоколы заседаний за последние месяцы и несколько брошюр религиозного содержания. Полиция также вскрыла сейф в кабинете Мустафы Джемилева и изъяла оттуда деньги (около EUR 3 670, USD 200). Сообщалось, что впоследствии деньги вернули жене Джемилева по ее требованию.

На следуюший день несколько судебных исполнителей в сопровождении примерно десятка неустановленных вооруженных лиц в масках прибыли в офис Меджлиса и предъявили Шевкиеву датированное сентябрем постановление Ленинского районного суда Симферополя, в котором сообщалось о возбуждении по представлению крымской прокуратуры административного производства в отношении благотворительной организации Фонд «Крым». В уведомлении приводилась ссылка на заявление прокуратуры о том, что одним из учредителей организации является Мустафа Джемилев, а это является нарушением российского закона о некоммерческих организациях, поскольку ему запрещен въезд в Россию. Приставы также предъявили Шевкиеву судебное постановление о замораживании всех активов фонда «Крым», включая семь объектов недвижимости и все банковские счета, до судебного слушания об исключении Джемилева из списка учредителей.

Приставы заявили Шевкиеву, что ему дается 24 часа, чтобы освободить все помещения, принадлежащие фонду «Крым» или управляемые им, что включает здание, в котором размещаются сам фонд, Меджлис и редакция «Авдет». По истечении этого времени, власти опечатали офис Меджлиса и другое имущество фонда и арестовали все его счета, фактически парализовав деятельность Меджлиса и газеты «Авдет».

Шевкиев сообщил Хьюман Райтс Вотч, что в учредительных документах фонда «Крым» Джемилев не фигурирует среди учредителей. Однако когда он представил эти документы на судебных слушаниях 29 сентября, судья не стал разбираться и обязал фонд исключить Джемилева из числа учредителей, хотя тот среди них не значился. Шевкиев рассказывал:

Мустафа [Джемилев] никогда не был в списке учредителей фонда «Крым». Он президент фонда, это больше символическая должность. У нас три учредителя, в том числе я сам, Джемилев там не фигурирует. Но с учетом абсурдности ситуации я собрал совет учредителей фонда и мы проголосовали за «исключение» Джемилева с поста, который он никогда не занимал.[22]

В настоящее время Шевкиев обжалует судебное решение об аресте имущества фонда «Крым». На момент подготовки этого доклада офис Меджлиса и редакция газеты «Авдет» оставались опечатанными, а их банковские счета – замороженными.

Обыски в домах, мечетях, медресе

С мая власти неоднократно проводили обыски в домах членов Меджлиса и других крымских татар, особенно активно – накануне знаковых публичных мероприятий. Например, ночью 14 мая, накануне запланированных мероприятий по случаю 70-й годовщины массовой депортации крымских татар, власти обыскали десятки домов, в том числе дом Мустафы Джемилева и пресс-секретаря Меджлиса Али Хамзина. Последний заявил СМИ, что в тот момент его дома не было, но, по сведениям, искали факты связи с терроризмом. [23] Он также отметил, что несколькими днями ранее крымских мусульман десятками вызывали в полицию для взятия отпечатков пальцев и выяснения отношения к религии. [24]

Обыски участились и стали более интенсивными накануне местных выборов 14 сентября. По данным Крымской полевой миссии по правам человека – местной мониторинговой НПО, только в сентябре в Симферополе и близлежащих районах были проведены обыски по меньшей мере в 15 домах крымских татар, преимущественно – членов Меджлиса, а также одного проукраинского активиста; обыски также прошли в нескольких мечетях и медресе. [25] Они проводились местной полицией и сотрудниками российской ФСБ в сопровождении десятков неустановленных людей в масках, вооруженных автоматами. В некоторых случаях сотрудники правоохранительных органов, утверждавшие, что ищут запрещенную литературу, оружие и наркотики, отказывались представляться, предъявлять санкцию на обыск или разрешать присутствие при обыске независимых понятых, как того требует российское законодательство. В ряде задокументированных Хьюман Райтс Вотч случаев силовики на несколько часов задерживали жильцов, брали у них объяснения о религиозных убеждениях или предъявляли претензии к тому, что те не оформляют российский паспорт.

Член Меджлиса Эскендер Бариев рассказал Хьюман Райтс Вотч, что около половины седьмого утра 16 сентября к нему в квартиру пришли примерно 15 человек: 10  – в камуфляжной форме и в масках, остальные - в штатском. Один из них назвался лейтенантом УФСБ по Крыму, однако предъявить удостоверение отказался. Он показал Бариеву постановление на обыск и заявил, что они будут искать оружие, наркотики и запрещенную литературу. Бариев потребовал двух независимых понятых, как положено по закону, однако пришедшие сказали, что привели своих понятых. После двухчасового обыска силовики ушли, забрав ноутбук Бариева и жесткий диск, как они заявили – «на техническую экспертизу». На момент подготовки этого доклада Бариев уже дважды интересовался перспективами возвращения имущества, однако никакого ответа не получил. Власти не предъявляли ему никакого обвинения и не уведомляли его о том, что он проходит подозреваемым по какому-либо уголовному делу. [26]

В тот же день власти провели обыск в доме 59-летнего председателя Белогородского регионального меджлиса Мустафы Асабы. Он рассказал Хьюман Райтс Вотч, что около 06:00 к нему пришли 12 человек в штатском, предположительно – из ФСБ, в сопровождении 20 человек в масках, вооруженных автоматами. Они заявили, что будут искать «наркотики, оружие, запрещенную литературу». Один из них, назвавшийся сотрудником ФСБ, забрал телефон Асабы, предъявил постановление на обыск и спросил у хозяина документы. Когда Асаба показал украинский паспорт, оперативник поинтересовался, почему нет российского. Асаба рассказывал Хьюман Райтс Вотч:

У меня российского паспорта нет, только украинский, я ему так и сказал. А он в ответ: «Ты что-то имеешь против России?» Несколько странных вопросов задал, вроде: «Почему ты поддерживаешь Джемилева? Ты что не знал, что Джемилев – американский агент, деньги от них получает?» И еще: «Почему ты смотришь [проукраинский] 5-й канал?»[27]

Обыск продолжался больше трех часов. В итоге силовики изъяли пять брошюр, из которых одна была религиозного содержания, и ушли. Примерно через 20 минут после окончания обыска Асабу доставили в полицию, где его некоторое время опрашивали, после чего отпустили.

Власти также проводили интенсивные обыски в мечетях и медресе. В интервью Хьюман Райтс Вотч заместитель муфтия Духовного управления мусульман Крыма (ДУМК) Асадуллах Баиров сообщил, что в июне – сентябре сотрудники правоохранительных органов проводили обыски на предмет выявления запрещенной литературы в 8 из 10 медресе Крыма, которые функционируют под эгидой ДУМК. Особенно интенсивным, по его словам, был обыск в медресе в селе Кольчугино Симферопольского района, подробности которого ему впоследствии сообщил директор. 24 июня 30 вооруженных людей, среди которых были сотрудники полиции и ФСБ, силой зашли в медресе и провели детальный обыск, вплоть до библиотеки и личных вещей учащихся. Как сообщалось в заявлении пресс-службы ДУМК, силовики сломали входную дверь и несколько окон в здании. [28]

По словам Баирова, в тот момент в медресе находились 13 детей и два учителя. В конце обыска, который продолжался около пяти часов, сотрудники правоохранительных органов изъяли несколько компьютеров и флэш-накопителей. В тот же день был проведен обыск в доме заместителя директора школы, которого несколько часов продержали в полиции для дачи объяснений, после чего отпустили. [29]

Баиров рассказал Хьюман Райтс Вотч, что в сентябре власти проводили новые обыски в нескольких мечетях и медресе на предмет выявления «экстремистской литературы». 17 сентября обыскивали одну из мечетей в Симферополе, 2 сентябре одну из мечетей в Ялте. Заместитель муфтия Крыма заявил СМИ, что в обыске в Ялте были задействованы полицейские, сотрудники ФСБ и около 30 вооруженных людей. Этот обыск продолжался семь часов, по его итогам было изъято несколько книг религиозного содержания. [30]

По информации, собранной Крымской полевой миссией, 9 сентября полиция и ФСБ обыскивали школу-интернат в Бахчисарайском районе, из библиотеки были изъяты три книги религиозного содержания. В момент обыска в интернате находились дети. Как утверждает КПМ, некоторые родители утверждали, что детей заставляли снимать с себя предметы с крымскотатарской символикой. [31]

Асадуллах Баиров сообщил Хьюман Райтс Вотч, что в июне – октябре он и другие члены ДУМК несколько раз встречались с де-факто премьером Крыма Сергеем Аксеновым и выражали свою обеспокоенность обысками, отмечая, что медресе, мечетям и мусульманскому населению в целом не было предоставлено достаточно времени, чтобы избавиться от литературы, запрещенной по российскому законодательству. [32]

Федеральный список экстремистских материалов был введен 114-м федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности» в июле 2002 г. Впервые он был опубликован в 2007 г. и с тех пор регулярно обновляется. В настоящее время в него входит около 2 500 публикаций и аудиовизуальных материалов. Как разъяснил Хьюман Райтс Вотч Александр Верховский - директор информационно-аналитического центра «СОВА», который занимается проблемами национализма и расизма, а также анализом неправомерного применения властями антиэкстремистского законодательства, исламская литература составляет около одной трети запрещенных материалов, при этом около 25% этой литературы широко используется в мусульманской общине, не содержит признаков экстремизма и внесена в список необоснованно. Верховский также отметил, что в опубликованном виде список оставляет неясности, иногда носит противоречивый характер и является крайне трудным для понимания, особенно если речь идет об обычном человеке. [33] В Крыму практика применения этого закона приводит к дискриминационным последствиям для крымских татар, которые исповедуют ислам.

На встрече с муфтием Крыма в сентябре Аксенов признал периодические «перегибы» силовиков с обысками и обещал принять меры по поднятым ДУМК вопросам, сообщил Хьюман Райтс Вотч присутствовавший там Асадуллах Баиров. [34] В октябре Аксенов объявил через СМИ, что жителям Крыма будет дано еще три месяца, чтобы избавиться от литературы, запрещенной по российскому законодательству. [35] Это не снимает изначального вопроса о том, что распространение российского законодательства на Крым и его применение на полуострове нарушает как международные нормы о гарантиях свободы выражения мнений, так и обязательства России как оккупирующей державы.

В сентябре власти обыскали дом известной проукраинской активистки Елизаветы Богуцкой, открыто выступающей против оккупации Крыма Россией и возглавляющей движение «Матери мира против войны». В телефонном интервью она рассказала Хьюман Райтс Вотч, что около 05:30 часов 8 сентября во дворе ее дома в Симферополе появилась группа мужчин в штатском, некоторые – с оружием и в масках. Они потребовали, чтобы Богуцкая вышла из дома. Один из них произвел пять выстрелов, ранив собаку хозяйки. Один из них представился сотрудником центра по противодействию экстремизму и предъявил постановление на обыск дома Богуцкой на предмет наличия оружия, боеприпасов, наркотиков и запрещенной литературы. [36]

После обыска, который продолжался около трех часов, у Богуцкой изъяли три компьютера (в том числе один – ее сына), камеру, флэш-накопители и некоторые личные бумаги. Богуцкую доставили в симферопольский центр по противодействию экстремизму и в течение семи часов задавали ей вопросы без адвоката. Беседовавшие с ней четверо оперативников заявили ей, что поводом для обыска послужили «заявления соседей, что она разжигает сепаратизм, осуждая ‘возвращение Крыма России’». По словам Богуцкой, оперативники интересовались преимущественно ее «антироссийской» позицией и постами в Facebook, где она критиковала действия России в Крыму. В тот же день власти обыскали еще один дом Богуцкой, который она сдает, и попытались провести обыск в ее художественной галерее.

После примерно семичасовой беседы следователь заявил Богуцкой, что она проходит свидетелем по делу о событиях 3 мая. Около 16:00 прибыли адвокат Богуцкой и рекомендовал ей не отвечать больше на вопросы, чтобы не свидетельствовать против себя. Вопросы прекратились, и Богуцкую около 19:00 отпустили. Той же ночью она выехала из Крыма и на момент подготовки этого доклада туда не возвращалась. [37]

Нарушения со стороны сил самообороны

Так называемые силы самообороны Крыма представляют собой полувоенные формирования, возникшие в конце февраля с целью не допустить какого-либо противодействия мартовскому референдуму о статусе полуострова и с тех пор функционирующие при полной безнаказанности. Они причастны к незаконным задержаниям, похищениям, недозволенному обращению, включая пытки, а также к притеснениям проукраинских активистов и других жителей. [38]

Украинские правозащитные группы сообщали также о причастности отрядов самообороны к незаконным досмотрам граждан и машин, силовому разгону публичных собраний и нападениям на журналистов.

Хьюман Райтс Вотч неоднократно призывала власти немедленно разоружить и распустить эти отряды самообороны, действующие вне каких-либо правовых рамок. [39]

В июне крымский парламент попытался регламентировать статус самообороны посредством принятия закона «О Народном ополчении – народной дружине», которым отряды самообороны наделялись правом, среди прочего, проверять документы и при необходимости оказывать полиции помощь при задержании. [40] В законе прямо говорится, что отряды самообороны могут действовать только вместе с полицией, однако, как показано ниже, представляется, что они действуют самостоятельно и регулярно притесняют, опрашивают, а иногда и избивают людей без присутствия полиции.

В одном из эпизодов, задокументированном Хьюман Райтс Вотч в марте, имелись указания на причастность самообороны к насильственному исчезновению и смерти Решата Аметова – крымского татарина, который исчез и впоследствии был найден мертвым в марте в Симферопольском районе. [41] Последний раз его видели на акции протеста в центре Симферополя 3 марта, когда его уводили трое неизвестных в форме, похожей на военную. В октябре родственники и адвокат Аметова сообщили Хьюман Райтс Вотч, что расследование по факту насильственного исчезновения и убийства Аметова к тому времени никаких результатов не принесло.

Хьюман Райтс Вотч ранее сообщала о нескольких случаях похищений самообороной проукраинских активистов, большинство которых впоследствии отпускали. В ряде эпизодов имело место участие полиции, однако представляется, что последняя не координировала своих действий с самообороной или не контролировала ее участников.

Например, в марте вооруженными группами были похищены известные проукраинские политические активисты Андрей Щекун и Анатолий Ковальский. Их 11 дней незаконно удерживали  вместе с еще несколькими захваченными лицами, оба подверглись недозволенному обращению, Щекун – жестоким пыткам. [42] После задержания обоих на железнодорожном вокзале в Симферополе члены одного из отрядов самообороны сначала доставили обоих активистов в полицию, где их зарегистрировали в качестве задержанных. После этого вооруженные члены самообороны отвезли обоих активистов в неизвестное место, где продержали 11 дней, в течение которых неоднократно допрашивали, избивали и стреляли в них из травматического оружия. Щекуна дважды подвергали пытке электрошоком. Когда Хьюман Райтс Вотч интервьюировала его в октябре, он сообщил, что еще в марте написал заявление в полицию, но с июня не получал никакой информации. [43]

2 июня отряд самообороны остановил журналиста Сергея Мокрушина и его коллегу Владлена Мельникова за публичное исполнение нецензурной песни о российском президенте Владимире Путине. Мокрушин рассказал Хьюман Райтс Вотч, что около 20:00 они с Мельниковым громко пели, возвращаясь с вечеринки в центре Симферополя. В этот момент их окружили 10 вооруженных мужчин, назвавшихся самообороной Крыма. Они заявили, что Мокрушин и Мельников задержаны. Несмотря на неоднократные требования журналистов вызвать полицию, вооруженные люди обыскали обоих, после чего отвели в штаб самообороны неподалеку, где надели на них наручники, еще раз обыскали, допросили и избили. [44]

По словам Мокрушина, после того как на них с Мельниковым надели наручники, вооруженные люди поставили их лицом к стене и стали бить его дубинками по ребрам и ногам, а Мельникова несколько раз ударили головой о перегородку из оргстекла. Примерно через час Мельникову удалось отправить SMS коллегам, которые сразу стали звонить властям с требованием отпустить обоих. Подъехавшая вскоре полиция опросила Мельникова и Мокрушина в присутствии вооруженных людей, которые их задержали, затем обоих отпустили без предъявления обвинений. У Мокрушина были ссадины на ребрах и несколько гематом на теле. На следующий день он написал заявление в полицию: через неделю, когда он поинтересовался ходом дела, ему обещали, что свяжутся с ним. На момент подготовки этого доклада – по прошествии четырех с половиной месяцев - Мокрушин так и не знал, возбуждено ли полицией уголовное дело.[45]

Хьюман Райтс Вотч известно о еще нескольких случаях, когда полиция игнорировала обращения по фактам нарушений со стороны самообороны. Например, во второй половине дня 6 мая в центре Симферополя члены самообороны напали на 30-летнего члена Меджлиса Абдурамана Эгиза. Он рассказал Хьюман Райтс Вотч, что семеро вооруженных людей в камуфляже подошли к нему, когда он выходил из машины, и потребовали предъявить документы. Эгиз отказался, заявив, что не знает, кто они такие, и предложил им вызвать полицию. Те якобы согласились, но вместо этого вызвали еще 20 человек в форме, похожей на военную. Все эти люди окружили Эгиза, надели на него наручники и стали избивать кулаками и ногами. Эгиз несколько раз громко повторил, что готов показать паспорт, однако избиение продолжалось. Примерно через три минуты вооруженные люди перестали его бить, проверили паспорт и отпустили. [46]

Эгиз сообщил Хьюман Райтс Вотч, что на следующий день написал заявление в полицию по месту происшествия. Дежурный спросил его: «Почему Вы не вызвали полицию?» 8 мая в полиции заявили, что не будут возбуждать дело по заявлению Эгиза, и выдали ему постановление об отказе «в связи с отсутствием состава преступления» (Хьюман Райтс Вотч ознакомилась с документом). [47]

Отряды самообороны также задерживали, а иногда и избивали журналистов и работников СМИ во время выполнения теми своих обязанностей. Например, 18 мая были задержаны крымскотатарский журналист Осман Пашаев, его оператор и еще семь человек (большинство – работники СМИ), когда они снимали массовый митинг в Симферополе. Пашаев рассказал СМИ, что члены самообороны поставили его и коллег на несколько часов лицом к стене, допрашивали и избили, после чего отпустили. У журналистов отобрали аппаратуру, включая три i-Pad, два I-Phone, ноутбук и деньги в общей сумме 500 гривен (примерно USD 100). Аппаратуру и деньги так и не вернули. После этого Пашаев уехал из Крыма.[48]

Отряды самообороны публично называют основной крымскотатарский телеканал ATR «вражеским каналом». Как сообщила Хьюман Райтс Вотч замдиректора канала, с марта несколько их журналистов подверглись нападениям и избиениям во время съемок публичных мероприятий, у них также отбирали аппаратуру.[49]

При работе над этим докладом Хьюман Райтс Вотч не встретилось ни одного случая, когда местные власти эффективно расследовали бы незаконные действия сил самообороны. Предложенный де-факто премьером законопроект предполагает амнистию для всех членов самообороны в Крыму за период с февраля по апрель 2014 г., фактически не оставляя перспектив привлечения к ответственности за совершенные в это время нарушения.

II. Притеснения проукраинских и крымскотатарских СМИ

В соответствии со своей позицией о включении Крыма в российское правовое пространство Россия обязала все крымские СМИ пройти перерегистрацию до января 2015 г. Несколько местных журналистов и редакторов рассказывали Хьюман Райтс Вотч о давлении и цензуре, которым подвергаются СМИ и отдельные журналисты, занимающие критическую позицию по отношению к властям и объявленной перерегистрации. Как представляется, такое давление является частью усилий властей, направленных на вытеснение всех проукраинских СМИ в Крыму. Многие проукраинские журналисты уехали с полуострова на материк, а те журналисты и СМИ, которые остались в Крыму, не имеют возможности свободно работать.

С марта власти Крыма постепенно вытесняли украинские СМИ из эфира. Вещание шести основных украинских телеканалов заблокировано, вместо них транслируются российские. С конца июня кабельные провайдеры также прекратили передачу в Крыму большинства ведущих украиноязычных каналов, включая Интер, 5-й канал, 1+1 и ряд других, что привело к значительному сокращению объема телевизионного контента на украинском языке. [50]

В августе власти фактически закрыли частную телерадиокомпанию (ТРК) «Черноморская», когда полиция арестовала аппаратуру и компьютеры и опечатала здание. Этому предшествовала подача Радиотелевизионным передающим центром Крыма иска о задолженности. Как сообщил Хьюман Райтс Вотч один из журналистов Центра журналистских расследований, который размещается в том же здании, полиция без объяснений вывезла и оборудование этой некоммерческой организации. [51]

В августе суд в Крыму вынес решение в пользу ТРК и постановил вернуть арестованное имущество, однако на момент подготовки этого доклада аппаратура еще не была возвращена, и ТРК не возобновила вещание. Центр журналистских расследований переместился в Киев. Руководство центра несколько раз обращалось в полицию с запросами о возвращении имущества, однако, по словам одного из его журналистов, оборудование так и не вернули. [52]

Использование антиэкстремистского законодательства для подавления критики

Власти в Крыму используют неконкретное и расширительное российское законодательство о борьбе с экстремизмом для давления на крымскотатарские СМИ.

Например, официальные и неофициальные предупреждения выносились Шевкету Кайбуллаеву - главному редактору газеты Меджлиса «Авдет», созданной в 1990-х гг. и издающейся на крымскотатарском и русском языках. Кайбуллаев рассказал Хьюман Райтс Вотч, что в начале июня симферопольская прокуратура официально предупредила его о наличии якобы экстремистского контента в некоторых материалах газеты: в частности, указывалось на призыв бойкотировать сентябрьские выборы в Крыму и на использование терминов «аннексия», «оккупация» и «временная оккупация» Крыма. Главного редактора, по его словам, также дважды вызывали на беседы, в ходе которых сотрудники ФСБ и представители прокуратуры предупреждали, что газета не пройдет перерегистрацию по российскому законодательству, если она будет продолжать публикацию подобного нежелательного контента. [53]

Как отмечалось выше, в сентябре силовики обыскали редакцию газеты «Авдет», которая размещается в Симферополе в одном здании с Меджлисом. Кайбуллаев рассказал Хьюман Райтс Вотч, что ему не предъявили постановление на обыск и не пускали его внутрь до его окончания. Власти изъяли редакционный компьютер, жесткий диск и несколько флэш-накопителей. По словам Кайбуллаева, поскольку ему по окончании обыска не предоставили процессуальных документов, он не мог выяснить принадлежность силовиков, которые проводили обыск и изъяли оборудование. С тех пор редакция остается опечатанной, а ее банковские счета – замороженными.

Кайбуллаев сообщил Хьюман Райтс Вотч, что 17 сентября УФСБ по Крыму вручила ему официальное предупреждение о «персональной ответственности» за публикацию материалов с призывами бойкотировать сентябрьские выборы «с целью воспрепятствовать» работе государственных органов. В документе прямо указывалось, что такие действия квалифицируются как публичные призывы к экстремистской деятельности, за которые предусмотрена уголовная ответственность до пяти лет лишения свободы. [54]

В ответ на заявление ОБСЕ от 19 сентября, в котором выражалась обеспокоенность судьбой газеты «Авдет», российский МИД заявил, что газета занимается экстремистской деятельностью и «отказывается работать в рамках правового поля». [55]

Власти оказывают давление на единственный крымскотатарский телеканал ATR, созданный в 2005 г. и вещающий на трех языках: крымскотатарском, украинском и русском. 16 мая прокуратура Крыма вынесла руководству канала официальное предупреждение в связи с освещением массового митинга 3 мая, указав, что канал показывал участников, выступавших с призывами «экстремистского характера».

Замдиректора ATR Лилия Буджурова в интервью Хьюман Райтс Вотч отмечала беспрецедентное давление в последние полгода на независимые СМИ в Крыму в целом и на ее канал в частности. По ее словам, каналу пришлось ради выживания прибегнуть к самоцензуре:

Всем СМИ в Крыму нужно до января [до окончания переходного периода] перерегистрироваться по российскому законодательству. После этого Роскомнадзор будет иметь полную свободу действий в отношении «провокаторов» вроде нас. Мы хотим сохранить телеканал, поэтому стали заниматься самоцензурой, как получается: например, стараемся не использовать определенные слова и фразы, такие как «аннексия» или «оккупация Крыма».[56]

По словам Буджуровой, с мая в редакцию несколько раз приходили из ФСБ и крымской прокуратуры, беседовали с ней и ее коллегами о редакционной политике, которую власти считали «агрессивной и провокационной». [57]

Она также рассказала, что когда канал освещал массовые обыски в домах крымских татар, школах и мечетях в сентябре, из ФСБ звонили в редакцию канала и требовали не выпускать такие материалы в эфир: «Почти каждое утро начиналось со звонка сверху, из ФСБ. Например, они говорили: ‘Вчера мы видели съемочную группу ATR на обыске мечети. Не нужно вам этот сюжет показывать’. Или еще просили вместо ‘обыска’ сказать ‘проверка’».

По словам Буджуровой на ее ответ, что канал не придумывает сюжеты, а показывает реальные события, со стороны ФСБ угрожали быстрым закрытием и повторяли эту угрозу в течение нескольких последующих дней: «Они используют угрозу закрытия, чтобы заставить нас избегать резонансных сюжетов».

Буджурова также отмечала, что с марта власти неоднократно и преимущественно без объяснений не допускали журналистов ATR к освещению официальных мероприятий, таких как заседания местного парламента. В августе, по ее словам, журналиста канала Шевкета Наматуллаева лишили парламентской аккредитации за то, что он не встал во время исполнения гимна России.[58]

В письме Центра МВД по противодействию экстремизму директору телеканала ATR от 24 сентября сообщалось о получении центром информации о том, что редакционная политика канала направлена на формирование «антироссийского общественного мнения» и «разжигает среди крымских татар недоверие к власти и ее действиям». Руководству канала предлагалось представить в Центр «Э» копии регистрационных документов, лицензий и всю административную документацию, включая договор об аренде помещения.

«В Крыму настолько враждебная атмосфера для СМИ, что нам практически стало невозможно дальше работать», - заявила Буджурова Хьюман Райтс Вотч. [59]

III. Введение российского гражданства в Крыму

После мартовской оккупации правительство России объявило о планах оперативного предоставления российского гражданства и выдачи паспортов жителям Крыма. В соответствии с принятым в марте 2014 г. законом «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов Республики Крым и города федерального значения Севастополя» Россия обязала всех постоянно проживающих в Крыму лиц с украинским гражданством пройти процедуру подтверждения его сохранения. Крайним сроком для этого было установлено 18 апреля, после чего все жители полуострова с украинскими паспортами по умолчанию стали считаться гражданами России. [60]

После 18 апреля на территории Крыма стало действовать российское законодательство о правах и льготах, которые распространяются на граждан России, но не на иностранцев и лиц без гражданства. Вследствие этого имела место дискриминация в отношении тех жителей, которые сделали выбор в пользу сохранения украинского гражданства и которые теперь оказались в статусе иностранцев без гарантий права на постоянное проживание в Крыму. Украинским гражданам в Крыму не гарантированы те же права, что и российским. Например, занимать государственные и муниципальные должности могут только обладатели российского паспорта. [61]

На всех лиц, оформивших российское гражданство, распространяются положения законодательства о воинской обязанности и военной службе. Статья 5 федерального конституционного закона от 21 марта о принятии Крыма в состав России гласит, что призывники срочной службы из числа жителей полуострова будут проходить службу в пределах его территории до конца 2016 г.

Россия не просто предложила свое гражданство жителям Крыма, скорее – жители были поставлены перед необходимостью выбора гражданства, причем выбор в пользу украинского гражданства был чреват прямыми или косвенными негативными последствиями. Помимо этого, как описано ниже, процедура для тех, кто хотел сохранить украинское гражданство, имела серьезные изъяны: некоторые не имели возможности реализовать свой выбор и получили российское гражданство фактически принудительно, другие за неоформление российского гражданства подвергались притеснениям и давлению. В таких обстоятельствах введение российского гражданства в Крыму носило принудительный характер.

Другим следствием приобретения российского гражданства (как по выбору, так и по умолчанию) для лиц призывного возраста является то, что они становятся военнообязанными. Статья  5 закона о принятии Крыма в состав России от 21 марта гласит, что призываемые на срочную службу жители Крыма будут проходить службу в пределах его территории до конца 2016 г. Это момент вызывает серьезные вопросы с точки зрения международного права, которые рассматриваются ниже.

Нарушения норм об оккупации

В международном праве существует давно сложившийся обычай, в соответствии с которым оккупирующей державе запрещается принуждать население оккупированной территории присягать ей на верность, а присяга на верность прежнему суверену (в данном случае - Украине) не может быть изменена силой. [62]

В соответствии с Четвертой Женевской конвенцией гражданское население и другие покровительствуемые лица «ни в коем случае не смогут отказываться, частично или полностью, от прав, которые им обеспечивает настоящая Конвенция»; [63] в частности, оккупирующая держава не вправе принуждать население оккупированной территории к службе в ее вооруженных или вспомогательных силах. Та же конвенция прямо запрещает «всякое давление или пропаганду в пользу добровольного поступления в армию»; нарушение того запрета относится к числу серьезных нарушений Конвенции. [64]

Оккупирующей державе запрещается также стремиться к необратимому изменению демографической ситуации на оккупированной территории: например, депортировать или принудительно перемещать, полностью или частично, гражданское население, если только это не диктуется интересами безопасности самого населения или вескими соображениями военного характера. [65] В равной мере оккупирующей державе запрещается депортировать или перемещать часть своего собственного населения на оккупированную территорию. [66]

Россия вправе предлагать свое гражданство любым лицам, которые удовлетворяют требованиям ее внутреннего законодательства – вне зависимости от места их проживания, однако политика, направленная на прямое или косвенное принуждение населения оккупированной территории к принятию российского гражданства не дозволяется международным правом.

Помимо введения норм, чреватых дискриминацией граждан на оккупированной территории (в данном случае - украинских), применение российских миграционных законов и практик также может привести к ситуации, когда украинские граждане в Крыму будут вынуждены покидать полуостров. Любая депортация или принудительная высылка Россией из Крыма украинских граждан, как индивидуальная, так и коллективная, может быть расценена как военное преступление.

Дискриминация в отношении жителей с украинским гражданством

Процесс принятия жителей Крыма в российское гражданство не ограничивался простым предоставлением такой возможности всем желающим. Все жители Крыма, которые до оккупации полуострова имели гражданство Украины, были обязаны в месячный срок инициативно подтвердить его сохранение. В противном случае они становились российскими гражданами по умолчанию. [67]

На момент подготовки этого доклада какая-либо официальная статистика по числу подтвердивших украинское гражданство или получивших российское отсутствовала, однако в интервью СМИ в сентябре один из руководителей Федеральной миграционной службы России (ФМС) утверждал, что к сентябрю российские паспорта получили 98% жителей Крыма. [68] Проверить эти данные не представляется возможным, однако, судя по сообщениям правозащитных групп и СМИ, значительное число людей, которые хотели сохранить гражданство Украины, сталкивались с трудностями, не позволявшими им сделать это в течение отведенного месячного срока. [69] Такие трудности включали чрезвычайно короткий срок в сочетании с отсутствием общедоступной информации о процедуре и других препятствиях, которые рассматриваются ниже.

По сведениям местных жителей и работающих в Крыму групп по мониторингу прав человека, на территории полуострова подтвердить украинское гражданство можно было только в четырех пунктах ФМС. Для жителей сельской местности добраться до них было затруднительно: три находились в Симферополе или поблизости, один – в Севастополе. [70] В местных СМИ сообщалось о длинных очередях не на один день, из-за чего некоторым не удалось подать надлежащее заявление до истечения отведенного срока. [71] В апреле на территории Крыма было открыто еще несколько таких пунктов, однако срок подтверждения украинского гражданства продлен не был. [72]

Жители Крыма, которые хотели получить российское гражданство, могли сделать это по почте, обратиться в один из 160 пунктов по всей территории полуострова или в любое из российских консульств или посольств в любой стране. Жители Крыма с украинским гражданством, которые в течение отведенного месяца находились за пределами полуострова, не имели четкого представления о том, что им можно предпринять для его подтверждения в силу противоречивости официальной информации относительно возможности обращения по этому вопросу в российские посольства и консульства. [73] Правозащитные группы, журналисты и блогеры сообщали о случаях, когда людям не удавалось обратиться за подтверждением украинского гражданства за рубежом, потому что в российских консульствах отказывались принимать такие заявления, ссылаясь на отсутствие четких инструкций и соответствующих бланков. [74]

По информации ФМС России, жители Крыма, которые хотели сохранить украинское гражданство, не получали вид на жительство в России автоматически. Им нужно было представить миграционным властям пакет документов, включая подтверждение постоянного проживания в Крыму по состоянию на март 2014 г. [75]

В ФМС основным подтверждением постоянного проживания считается регистрация. Действительно, соответствующая отметка в паспорте либо документ о временной регистрации в России обязательны при любой постоянной или временной регистрации. В Украине, однако, получение штампа о регистрации по месту жительства происходит преимущественно по желанию. [76] В результате многие люди, фактически постоянно проживавшие в Крыму, либо просто не ставили соответствующий штамп в паспорт, либо были зарегистрированы в других регионах Украины. При этом для получения российского вида на жительство им нужно было подтвердить постоянное проживание в Крыму по состоянию на март.

Определенным категориям жителей Крыма не оставалось другого выбора, кроме как принять российское гражданство. В частности, в такой ситуации оказались заключенные, люди с инвалидностью или другие, кто не мог лично обратиться за подтверждением украинского гражданства до истечения установленного срока. [77]

Работающая на полуострове Крымская полевая миссия по правам человека сообщала, что некоторым жителям угрожали увольнением, если они не перейдут в российское гражданство. [78]

Риск выдворения из Крыма

Как отмечалось выше, по мартовскому закону жители Крыма, которые не пожелали переходить в российское гражданство и подтвердили украинское в отведенный для этого месячный срок, имеют право на получение вида на жительство. Иностранцы и лица без гражданства, временно проживавшие в Крыму по состоянию на 18 марта 2014 г., должны до 1 января обратиться в российские миграционные органы для оформления разрешения на временное проживание по российскому законодательству. [79]

В июле российское правительство ввело квотирование разрешений на временное проживание для иностранцев и лиц без гражданства в Крыму, [80] установив лимит всего в 5 тыс. разрешений для Крыма и 400 – для Севастополя.

Квотирование вызвало весьма серьезную обеспокоенность среди российских и украинских экспертов в области миграции, которые оценивали установленный лимит как заведомо недостаточный для уже находившихся по виду на жительство в Крыму иностранцев с учетом добавившихся к ним жителей полуострова, выбравших украинское гражданство, но в силу перечисленных выше обстоятельств не оформивших вид на жительство.

Официальные разъяснения по этому практически отсутствуют. В конце сентября представитель УФМС по Крыму заявил в СМИ, что под квотирование подпадают только иностранные граждане, временно проживающие в Крыму, но не граждане Украины, которые постоянно проживали на полуострове по состоянию на март 2014 г. и впоследствии сделали выбор в пользу сохранения украинского гражданства. По словам чиновника, последние могут сразу обращаться за видом на жительство; при этом квотирование распространяется на граждан иных стран, чем Украина, проживавших в Крыму до марта по украинскому виду на жительство. [81]

В поле зрения Хьюман Райтс Вотч оказывалось несколько сообщений, которые мы не имели возможности независимо проверить, о случаях, когда человеку, который заявил о сохранении украинского гражданства и обратился за видом на жительство, предъявлялись требования представить подтверждение постоянного дохода, включая справку от работодателя. Это дает основания предполагать, что вид на жительство может не оформляться автоматически и что гражданам Украины может быть отказано в нем с последующей депортацией или выдворением.

Поездки между Крымом и материковой частью Украины

В поле зрения Хьюман Райтс Вотч оказывалось несколько сообщений о том, что жители Крыма сталкивались с проблемами при поездках в другие регионы Украины. Украина не признает двойного гражданства, однако украинские власти публично обещали не применять санкции к своим гражданам, вынужденным принять российское гражданство в Крыму, - как и следовало, поскольку они должны по-прежнему признаваться гражданами Украины. Несмотря на это, за последние полгода поступали сообщения о том, что украинские пограничники целенаправленно досматривают людей на предмет наличия российского паспорта и отказывают в пропуске из Крыма тем, кто получил российский паспорт. Хьюман Райтс Вотч удалось задокументировать три таких эпизода.

Так, 4 июня на административной границе между Крымом и материковой Украиной в Мелитополе украинские пограничники остановили и обыскали технического директора телеканала ATR Ризу Вели и его коллегу, которые направлялись на поезде из Крыма в Киев в служебную командировку. Оба предъявили украинским пограничникам украинские паспорта, однако те решили провести досмотр и в сумках мужчин обнаружили российские. После этого обоим было отказано в пропуске, их высадили из поезда. Хьюман Райтс Вотч не удалось установить, являются ли этот эпизод и еще два задокументированных нами аналогичных эпизода отдельными случаями или частью широко распространенной проблемы.[82]

IV. Применимое право

Как отмечалось выше, Хьюман Райтс Вотч применяет к российским силам в Крыму международные нормы об оккупации. В соответствии с Женевскими конвенциями 1949 г. территория считается «оккупированной», когда она полностью или частично контролируется или находится под властью вооруженных сил другого государства без согласия государства, которому эта территория принадлежит. Вопрос оккупации – это вопрос факта, причины или мотивы ее возникновения или основания для продолжения оккупации значения не имеют.

После свержения в феврале 2014 г. президента Украины Виктора Януковича российские военнослужащие и пророссийские вооруженные группы в Крыму блокировали украинских военнослужащих в местах дислокации и взяли под контроль стратегические объекты и административную границу Крыма с материковой частью Украины.

16 марта местные власти в Крыму провели референдум о выходе из состава Украины и вхождении в состав России. Правительство Украины не признало его и объявило незаконным. После объявления 17 марта крымскими властями о том, что 97% населения высказалось за присоединение к России, президент Владимир Путин подписал указ о признании Крыма независимым государством. 18 марта Путин и крымские лидеры подписали соглашения, в соответствии с которыми Крым и Севастополь становились частью Российской Федерации. Впоследствии российский парламент принял закон о принятии их в качестве новых субъектов федерации.

С точки зрения международного права, Крым считается частью Украины. Референдум и решения о суверенитете со стороны местных властей полуострова происходили на фоне военной оккупации Крыма Россией, при отсутствии согласия со стороны Украины и без какого-либо широкого признания в международном сообществе. 27 марта Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 68/262 «Территориальная целостность Украины» [83] , в которой подчеркивается, что «референдум, проведенный в Автономной Республике Крым и городе Севастополе 16 марта 2014 года, не имея законной силы, не может быть основой для любого изменения статуса Автономной Республики Крым или города Севастополя». Соответственно, с точки зрения международного права, ни референдум, ни его признание Россией не могут считаться влекущими переход суверенитета, который прекращал бы состояние военной оккупации, и не затрагивают применимости норм об оккупации к ситуации вокруг Крыма.

Международное гуманитарное право

И Россия, и Украина являются участниками гаагского Положения о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г., Женевской конвенции 1949 г. о защите гражданского населения во время войны, а также отдельных положений Дополнительного протокола к Женевским конвенциям 1949 г., касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I), которые составляют основные источники современного писаного права об оккупации. Значительная часть таких норм существует в виде международных обычаев.[84] Применительно к событиям, документируемым в этом докладе, Хьюман Райтс Вотч обращает особое внимание на обязанность оккупирующей державы обеспечивать каждому гуманное обращение и свободу от дискриминации по этническому, религиозному или иному признаку.[85] Это включает уважение чести и прав семьи, человеческой жизни и частной собственности, а также религиозных и бытовых убеждений и практик, а также соблюдение запретов таких актов, как произвольное задержание, насильственное исчезновение, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение и пытки. В соответствии с упомянутой выше Женевской конвенцией оккупирующая держава обязана «оказывать содействие учреждениям, которым поручено попечение и воспитание детей, для того чтобы их работа протекала успешно».

Международные нормы о правах человека

И Украина, и Россия являются участниками нескольких международных договоров о правах человека, включая Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейскую конвенцию о правах человека, которые сохраняют свою применимость в период оккупации. Во время войны допускаются ограничения и отступления от многих из этих прав (например, ограничения свободы собраний и права на частную жизнь), однако не более, чем это безусловно диктуется остротой ситуации; такие ограничения также должны соответствовать обязательствам по международному гуманитарному праву. Не подлежат ограничению такие права, как право не подвергаться пыткам и бесчеловечному и унижающему достоинство обращению, а также запрет дискриминации. Комитет ООН по правам человека и Европейский суд по правам человека сохраняют свою юрисдикцию в отношении Крыма.

Украина уже подала в Европейский суд по правам человека три жалобы против России в связи с действиями последней в Крыму.

Первая жалоба (20958/14) была подана в марте 2014 г., утверждается, что гражданское население на территории Украины подвергается риску вследствие принимаемых Россией мер, которые могут угрожать его жизни и здоровью. Вторая жалоба (43800/14) была подана в июне и касается утверждения о вывозе в Россию 16 детей и 2 учителей, которые впоследствии были возвращены в Украину. Третья жалоба (49537/14) была подана в июле от лица Хайсера Джемилева по поводу его задержания в Симферополе. Во всех случаях суд задействовал правило 39 Регламента и указывал правительствам России и Украины на необходимость обеспечения уважения предусмотренных Конвенцией прав гражданского населения и конкретных лиц.

По данным Европейского суда, на 12 августа 2014 г. поступило также 55 индивидуальных жалоб против Украины, России или обоих государств в связи с событиями в Крыму или на юго-востоке Украины.