Введение

13 мая 2005 г. узбекскими правительственными войсками были убиты сотни безоружных участников митинга в Андижане. Правительство до настоящего времени не обеспечило правосудия для жертв этих трагических событий. Вместо выстраивания реального процесса обеспечения ответственности за убийства узбекские власти отвергли призывы к созданию независимой международной комиссии, пытаются переписать историю, организовали серию показательных процессов над сотнями якобы организаторов и участников массовых беспорядков и развязали массовые репрессии против правозащитников, независимых журналистов и неправительственных организаций. Параллельно Ташкент активно добивается принудительного возвращения в страну многих из тех, кто бежал за границу после андижанских событий.

В ночь с 12 на 13 мая 2005 г. в Андижане вооруженные люди напали на административные здания и захватили городскую тюрьму с целью освобождения 23 местных предпринимателей, обвинявшихся в религиозном экстремизме. Ближе к рассвету нападавшие стали собирать массовый митинг протеста на центральной площади города. Постепенно на площади собралось несколько тысяч человек: невооруженные люди подходили по собственной воле, чтобы заявить о своем недовольстве бедностью и репрессиями со стороны властей. В течение всего дня узбекские силы безопасности периодически неприцельно обстреливали толпу с БТРов и вели беспокоящий огонь с позиций снайперов, расположенных на крышах окружающих домов. К вечеру площадь была блокирована войсками, которые после этого начали стрелять без предупреждения; среди безоружных участников митинга были убитые и раненые. Люди стали несколькими группами выходить с площади, первая группа выходивших прикрывалась захваченными утром заложниками. В это время сотни человек были убиты снайперами и шквальным огнем с БТРов. После этой бойни район был прочесан войсками, которые прямо на месте добивали некоторых раненых. Многим из тех, кто остался в живых, удалось уйти через границу в Киргизию. (Подробнее см. справку в конце меморандума.)

Поначалу андижанские события вызвали широкое международное осуждение. ООН, Евросоюз, США, ОБСЕ, Управление верховного комиссара ООН по правам человека и НАТО осудили силовые действия узбекских правительственных войск, призвали к независимому международному расследованию и потребовали открыть район для представителей международного сообщества. Ташкент безоговорочно отверг эти призывы и отказался сотрудничать с международным сообществом в создании механизма ответственности. В итоге 3 октября 2005 г. Евросоюз ввел санкции против Узбекистана, включавшие частичное приостановление Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, стоп-лист для высокопоставленных чиновников, "непосредственно ответственных за неизбирательное и непропорциональное применение силы в Андижане", а также эмбарго на поставки оружия в Узбекистан.

На этом фоне резко выделялась позиция России и Китая, которые решительно высказались в поддержку президента И.Каримова и приняли официальную версию Ташкента о том, что андижанские события были попыткой террористов с исламистской повесткой дестабилизировать обстановку в стране. На июльском (2005 г.) саммите Шанхайской организации сотрудничества (куда входят и Узбекистан, и Россия, и Китай) главы государств рассматривали андижанские события не как чрезмерное силовое реагирование государства на в значительной степени мирную акцию протеста, а как часть общей угрозы нестабильности. Россия и Китай также заявили, что не будут прекращать поставки оружия Узбекистану.

Хотя европейские санкции и послужили важным первым шагом в обозначении самой серьезной озабоченности Евросоюза, последним так и не было предпринято дальнейших шагов, которые превратили бы санкции в эффективный инструмент изменения ситуации в Узбекистане. Странами - членами ЕС не было обеспечено ни последовательного давления на Ташкент в форме активных призывов к снятию обозначенных озабоченностей, ни принятия дополнительных мер на фоне сохранения Узбекистаном непримиримой позиции. К тому же политический сигнал со стороны единой Европы ослаблялся непоследовательностью отдельных стран-членов, таких как Германия, которая в нарушение духа санкций по гуманитарным основаниям выдала въездную визу тогдашнему министру внутренних дел Закиру Алматову, стоявшему первым номером в стоп-листе. 11 декабря 2005 г. Германия также объявила об успешном завершении переговоров о продлении соглашения об использовании базы в Термезе, явно отодвинув при этом на задний план проблемы с правами человека.

По прошествии года после событий в Андижане необходимость в согласованном и решительном международном реагировании представляется насущной как никогда. Принципиально важно добиваться от узбекского правительства прекращения репрессий против правозащитников, независимых журналистов и представителей политической оппозиции.

Необходимо также обеспечить привлечение к ответственности виновных в гибели людей. Международное сообщество должно осудить сохраняющуюся безнаказанность за массовые убийства в Андижане и вновь призвать к международному расследованию, а также поддержать рекомендации мартовского (2006 г.) доклада Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека по итогам мониторинга судебных процессов об отмене приговоров по "андижанским" делам и о проведении новых судебных процессов после независимого расследования андижанских событий.

США пока никак конкретно не отреагировали на отказ Ташкента сотрудничать с международным сообществом. Вашингтон должен в приоритетном порядке поддержать Евросоюз и присоединиться к запрету на въезд для высших узбекских чиновников. Более того, в единый стоп-лист следует включить президента И.Каримова, генерального прокурора, министра юстиции, а также ключевые фигуры из МВД, Минюста, Генпрокуратуры и СНБ, которые имеют прямое или косвенное отношение к расследованиям, уголовным делам и судебным процессам в связи с андижанскими событиями или иным образом участвовали в сокрытии подлинных обстоятельств этих событий.

Международное сообщество должно также заморозить активы всех лиц, занесенных в стоп-лист, чтобы лишить их любой возможности воспользоваться банковскими услугами за пределами Узбекистана.

Помимо этого, международное сообщество должно требовать от узбекских властей предоставления информации о судьбе принудительно возвращенных в Узбекистан лиц и обеспечения немедленного доступа к последним международных наблюдателей. Необходимо призвать правительства Казахстана, Киргизии, России и Украины, а также любых других стран, где могут искать убежища граждане Узбекистана, не допускать случаев принудительного возвращения в Узбекистан при наличии риска преследований или пыток, напомнив им, что любые случаи такого рода составляют нарушение международных норм о невозвращении.

Репрессии против гражданского общества и международных организаций

Репрессии против гражданского общества после Андижана были направлены в первую очередь на правозащитников и независимых журналистов. На протяжении прошедшего года правозащитники испытывали возросшее давление и подвергались слежке, домашнему аресту, допросам, произвольным задержаниям, уголовному преследованию и вмешательству в работу. Некоторые правозащитники становились объектом публичного шельмования советского образца, других изгоняли с места жительства. В настоящее время восемь правозащитников отбывают тюремные сроки от 5 до 10 лет, еще 12 активистов в течение года задерживались с возбуждением уголовных дел, но к настоящему времени не находятся под стражей.

Преследованиям подвергались и независимые журналисты. Несколько человек испытывали давление со стороны властей, обвинявших их в "распространении ложной информации". В обвинительном заключении по делу, слушавшемуся в Верховном суде, фигурировали 13 местных и иностранных журналистов. По меньшей мере один человек - корреспондент Радио "Свобода" Носир Зокиров был осужден за оскорбление сотрудника органов безопасности на шесть месяцев лишения свободы. Многие другие журналисты и правозащитники, спасаясь от преследований, покинули страну.

В конце февраля 2006 г. Кабинет министров еще более ужесточил условия работы для независимых журналистов. 3 мая Комитет защиты журналистов признал Узбекистан одной из 10 "самых подцензурных" стран в мире.

Местные правозащитники и журналисты, которые отваживаются оставаться в Узбекистане, постоянно подвергаются ожесточенным репрессиям и находятся под угрозой ареста. Преследования угрожают и их семьям. 16 марта 2006 г. муж правозащитника был избит неизвестным, когда ожидал возвращения жены, наблюдавшей за судебным процессом. 29 апреля беременная жена правозащитника была избита сотрудником милиции во время обыска на квартире. За первый квартал 2006 г. по меньшей мере трем правозащитникам и одному журналисту было отказано в разрешении на выезд из Узбекистана.

В дополнение к этой беспрецедентной волне притеснений, задержаний и арестов местных активистов гражданского общества узбекские власти обрушили удар и на международные НПО и СМИ. За последний год ташкентскими судами были вынесены решения о ликвидации представительств "Интерньюс", Совета по международным исследованиям и обменам (IREX), Freedom House, Американской ассоциации адвокатов (American Barrister Association/Central and East European Legal Initiative), а также Counterpart International. 13 декабря 2005 г. Радио "Свобода" свернуло свое бюро после того, как сотрудникам было отказано в продлении аккредитации. 6 марта 2006 г. Фонд "Евразия" объявил о закрытии офиса в Ташкенте на фоне обвинений в нарушении порядка регистрации и проведении несанкционированных семинаров. 21 апреля 2006 г. в продлении аккредитации было отказано сотруднику Хьюман Райтс Вотч.

17 марта 2006 г. МИД Узбекистана направил Управлению верховного комиссара ООН по делам беженцев предписание о ликвидации офиса УВКБ в Узбекистане. Как представляется, это было сделано в отместку за усилия УВКБ по защите узбекских беженцев, покинувших страну после андижанских событий.

"Андижанские" процессы

Осенью 2005 г. узбекские власти запустили серию судебных процессов по делам, связанным с андижанскими событиями. Эти суды правительство использовало как средство показать, что произошло в Андижане 12-13 мая. На деле же они так и не дали ответа на вопросы о масштабах массовых убийств и ответственности за них. Как представляется, они главным образом преследовали цель подтвердить официальную версию и оправдать силовое реагирование со стороны государства. В итоге для жертв андижанской бойни эти процессы никоим образом не обеспечили правосудия.

Процесс в Верховном суде

На первом процессе в Верховном суде 20 сентября - 14 ноября 2005 г. проходили 15 человек, обвинявшихся по более чем 30 статьям УК преимущественно в связи с захватом тюрьмы и заложников в Андижане 12-13 мая.

Суд сопровождался серьезными нарушениями международных процессуальных стандартов и давал основания опасаться, что обвиняемые могли подвергаться пыткам или иному принуждению. Все подсудимые "признали" свою вину, включая членство в экстремистской организации, убийство и терроризм, а несколько человек даже попросили для себя смертную казнь. В своих показаниях, данных в СИЗО, подсудимые в значительной степени повторяли обвинительное заключение - иногда большие фрагменты повторялись вообще слово в слово - и следовали излагавшейся в узбекских СМИ официальной версии событий.

Адвокаты участвовали в процессе, однако не проявляли активности в отстаивании интересов своих подзащитных. Ни один из защитников не заявлял о невиновности того или иного подсудимого и не оспаривал представленных обвинением доказательств. Вместо этого адвокаты в один голос подчеркивали, что их подзащитные сразу во всем сознались и попросили прощения у Президента. Шестеро из защитников начинали свои выступления с того, что просили у андижанцев прощения за то, что им приходится защищать таких "злодеев".

В ходе процесса государственное обвинение представило целую череду свидетелей и пострадавших, показания которых, как правило, подтверждали официальную версию андижанских событий. Однако обвинение не слишком старалось восстановить ясную и подробную картину случившегося 13 мая и почти ничего не предпринимало для установления точной степени ответственности каждого из 15 подсудимых. Пойти наперекор официальной версии отважился только один свидетель - Махбуба Закирова. Ее рассказ о том, как войска стреляли по людям 13 мая, стал для суда полной неожиданностью.

На момент завершения исследования доказательств в деле присутствовали исключительно показания самих подсудимых, свидетелей и пострадавших, а также некая закрытая информация с предварительного следствия. Обвинение не представило ни материалов судебно-медицинской и баллистической экспертизы или медицинских документов, ни вещественных доказательств; в суд не был вызван ни один эксперт. Суд не сделал ничего, чтобы выяснить, какие именно части и подразделения правительственных сил расстреливали безоружных демонстрантов на центральной площади и прилегающих улицах и кто отдавал приказы на массированное применение силы.

Закрытые суды

С ноября 2005 г. по январь 2006 г. на 17 закрытых судебных процессах по меньшей мере еще 230 человек были осуждены на длительные сроки лишения свободы, включая сюда и суды над сотрудниками андижанского УВД и персоналом и охраной городской тюрьмы. О месте и дате начала процессов не сообщалось ни родственникам, ни международным наблюдателям; тем из последних, кто пытался попасть на суд, отказывали в доступе.

На этих 17 закрытых судах, как и на процессе в Верховном суде, власти пытались представить андижанские события как проявление религиозного экстремизма. В обвинительных заключениях прослеживалась история исламского терроризма с советских времен до создания "Акрамии" (см. ниже). Судя по всему, узбекское правительство попыталось использовать эти судебные процессы как очередное обоснование десятилетних гонений на независимых мусульман, а также для того, чтобы отвлечь внимание от вопроса о своей ответственности за массовую гибель людей.

На суде над сотрудниками андижанского УВД все 12 подсудимых обвинялись исключительно в связи с неспособностью предотвратить террористические проявления в ночь на 13 мая, а также в непринятии "радикальных и необходимых мер" для обеспечения контроля над ситуацией во время суда над 23 предпринимателями. Все были признаны виновными. Один подсудимый получил условный срок, остальные - от двух до одиннадцати лет лишения свободы. Расстрел демонстрантов 13 мая в приговоре не упоминался.

На момент подготовки настоящего меморандума более 200 осужденных все еще оставались в СИЗО, и только немногие имели возможность контактировать с родственниками. С другой стороны, лишь отдельным родственникам удавалось получить свидание с осужденными. Оставалось неясным, когда осужденных этапируют в места отбывания наказания, а их родственники получат право на регулярные свидания.

Обвинения в терроризме, посягательстве на конституционный строй и изготовлении и распространении материалов, представляющих угрозу общественной безопасности или общественному порядку, предъявлены по меньшей мере еще около десяти участникам митинга на центральной площади; в настоящее время они ожидают суда.

Депортации и продолжающиеся аресты

Андижанская бойня и последовавшие события заставили большое число людей искать спасения от преследований в других государствах региона, в том числе в Казахстане, Киргизии, России и на Украине. Развернутая узбекскими властями агрессивная кампания по обеспечению принудительного возвращения этих людей на родину привела к трансграничному правозащитному кризису: некоторое число таких лиц уже принудительно возвращены в Узбекистан, многим другим такое возвращение угрожает в ближайшее время, и они почти наверняка подвергнутся на родине пыткам и другим нарушениям прав человека. Достоверная информация о судьбе и местонахождении возвращенных в значительной степени отсутствует, однако есть все основания для тревоги за их безопасность и благополучие. Правительство Узбекистана упорно отказывается допускать к ним международных наблюдателей.

Случаи возвращения из Киргизии: 9 июня 2005 г. правительство Киргизии по запросу о выдаче с узбекской стороны принудительно вернуло в Узбекистан четверых лиц, искавших убежища. Как участник Конвенции о статусе беженцев 1951 г., Киргизия обязана не возвращать лиц, обращения которых о предоставлении убежища не рассмотрены до конца или которым по возвращении может угрожать опасность для жизни или преследования, включая пытки. Действия киргизских властей могли также составлять нарушение Конвенции ООН против пыток, в которой содержится аналогичный запрет. Данный случай принудительного возвращения вызвал широкое осуждение в международном сообществе. Впоследствии Бишкек признал свою ошибку и обещал провести расследование, однако Хьюман Райтс Вотч не располагает информацией о каких-либо шагах в этом направлении. В Узбекистане трое из возвращенных предстали перед судом и получили от 13 до 17 лет, сведения о судьбе четвертого отсутствуют.

Случаи возвращения из Казахстана: В конце ноября 2005 г. казахские власти принудительно вернули в Узбекистан 17 человек, бежавших от преследований на родине. По меньшей мере восьмерых обвиняют в участии в "Акрамии" и андижанском митинге 13 мая. В настоящее время они ожидают суда в Ташкенте.

Случаи возвращения из Украины: В ночь с 14 на 15 февраля 2006 г. Украина принудительно вернула в Узбекистан 10 человек, объявленных Ташкентом в розыск в связи с андижанскими событиями. Из них девять человек были зарегистрированы киевским офисом УВКБ ООН как обратившиеся за убежищем; десятый, по сведениям, собирался подать заявление, но не смог этого сделать. УВКБ публично осудило принудительное возвращение всех десятерых. В настоящее время они ожидают суда по обвинениям в терроризме, участии в религиозной экстремистской организации и посягательстве на конституционный строй.

Возможный случай возвращения из России: 18 июня 2005 г. в Иваново по узбекскому запросу были задержаны 14 граждан Узбекистана. 8 августа они обратились в Федеральную миграционную службу с просьбой о признании их беженцами. Ивановское областное управление ФМС ответило отказом. Рассмотрение апелляции должно было состояться во Фрунзенском районном суде 13 февраля 2006 г., однако решения вынесено не было, и вопрос остается открытым.

Помимо упомянутых эпизодов, Хьюман Райтс Вотч располагает информацией о принудительном возвращении в Узбекистан в первом квартале 2006 г. по меньшей мере еще десятка человек из Киргизии, Казахстана и России.

Краткая справка об андижанских событиях

Катализатором андижанских событий стал судебный процесс по делу 23 успешных местных предпринимателей, обвинявшихся в "религиозном экстремизме", в участии в подпольной исламской группе "Акрамия" (имеются в виду последователи учения бывшего андижанского учителя математики Акрама Юлдашева) и в подготовке к свержению конституционного строя. Они были арестованы в июне 2004 г., слушание дела началось 11 февраля 2005 г. в Алтынкульском райсуде.

В течение всего процесса родственники и сторонники подсудимых ежедневно пикетировали здание суда. Пикеты проходили мирно и без нарушения общественного порядка; постепенно число участников достигло нескольких сотен человек. 12 мая 2005 г., когда должно было состояться оглашение приговора, у здания суда собралось более 2 тыс. человек, но заседание было отложено на неопределенный срок. В тот же день пикетчикам стало известно об аресте нескольких молодых людей, также приходивших к зданию суда.

Давно тлевшие напряженность и недовольство в связи с делом 23 предпринимателей вылились в открытые столкновения в ночь с 12 на 13 мая. Около полуночи от 50 до 100 человек захватили батальон патрульно-постовой службы и расположение 34-й бригады Минобороны, завладев оружием и военным грузовиком. После этого группа вооруженных нападавших ворвалась в тюрьму, где находились подсудимые, и освободила их и еще сотни заключенных. Затем вооруженные люди проследовали в центр, где захватили здание областного хокимията и заложников из числа сотрудников правоохранительных органов и должностных лиц местной администрации. Нападавшими были совершены тяжкие преступления, за которые в Узбекистане предусмотрена уголовная ответственность, однако ни эти преступления, ни последовавший мирный митинг не могут оправдать силового реагирования правительства.

В утренние часы 13 мая вооруженные нападавшие собирали своих сторонников на площадь Бабура по мобильным телефонам, призывая людей приходить на митинг к хокимияту. К толпе присоединялись и другие жители Андижана, которые хотели заявить о своем недовольстве застоем в экономике и ростом государственных репрессий. К полудню на площади собралось несколько тысяч людей, подавляющее большинство было без оружия.

Периметр толпы в течение всего дня периодически неприцельно обстреливался с проезжавших мимо БТРов и военных грузовиков. На окрестных домах были размещены снайперы, однако ни они, ни БТРы, как представляется, не вели прицельного огня по тем лицам, которые могли представлять какую-либо опасность. Сами участники митинга и наблюдатели в интервью Хьюман Райтс Вотч утверждали, что собственно на площади вооруженных людей практически не было и что ничего не говорило о том, что силы безопасности вели огонь по законным целям, таким как немногочисленные вооруженные лица. Как представляется, нелетальные средства контроля массовых беспорядков не применялись.

Ближе к вечеру площадь была блокирована войсками, которые после этого начали стрелять без предупреждения; среди безоружных участников митинга были убитые и раненые. Люди стали несколькими группами выходить с площади, первая группа выходивших прикрывалась захваченными утром заложниками. В это время сотни человек были убиты снайперами и шквальным огнем с БТРов. Количество убитых было настолько велико, а применение силы - настолько неизбирательным и непропорциональным, что происходившее нельзя назвать иначе, как бойней.

Больше 600 участников митинга десять часов шли до границы с Киргизией, где они снова попали под обстрел; погибли несколько человек. После переговоров об открытии коридора люди смогли безопасно перейти границу. Непосредственно на киргизской стороне границы, в Джалал-Абадской области, для беженцев был развернут лагерь; в начале июня он был перенесен вглубь территории Киргизии. В конце июля все беженцы, за исключением 15 человек, были эвакуированы в Румынию. Еще 11 человек были в середине сентября эвакуированы в Великобританию.

Как показывают расследования, предпринятые Хьюман Райтс Вотч, Управлением верховного комиссара ООН по правам человека и ОБСЕ независимо друг от друга, ответственность за гибель большей части гражданских лиц несут узбекские правительственные войска. Вопреки официальной версии Ташкента этими расследованиями также установлено, что массовый митинг в Андижане 13 мая не имел отношения к исламскому экстремизму, но был выражением протеста людей, которые не захотели мириться с экономическими проблемами, бедностью и судебным произволом.