Признание любой ценой: Пытки в российской милиции

Пытки и доказательства признания

Отказ суда исключить вынужденные показания

Суд, как правило, не исключает из материалов дела полученные под давлением показания, хотя в большинстве случаев судьи спрашивают об этом подсудимого, вызывают тех, на кого он указывает, иногда запрашивают медицинские документы. После этого судья или просто отказывается принять во внимание заявление о пытках, или направляет дело на доследование, или поручает прокуратуре проверить жалобу.

Судья Мосгорсуда, признав частоту заявлений о пытках, поступающих от подсудимых, отметила в интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч, что при таком заявлении подсудимого ей весьма трудно исключить соответствующее признание или показания, даже если она убеждена в том, что это правда:

Когда подсудимый заявляет о то, что его пытали, я обязана перед тем, как исключить доказательства из материалов дела, назначить прокурорскую проверку. Однако эти проверки никогда не подтверждают такие заявления. Прокуратура просто присылает формальные отписки. Поэтому мне почти невозможно исключить доказательства: если я это сделаю, прокуратура принесет протест, и суд высшей инстанции отменит мой приговор, сославшись на результаты прокурорской проверки.¹³⁸

В деле Бориса Ботвинника и других судья Комарова на нескольких заседаниях спрашивала подсудимых о применении к ним пыток. Она также задавала вопросы оперативникам и следователям, которые утверждали, что не допускали никаких нарушений. Суду были предоставлены заключения о характере полученных Б.Ботвинником травм из ведущего офтальмологического института России и волгоградской больницы. Однако судья отклонила несколько просьб о проведении судмедэкспертизы и сохранила в приговоре ссылки на признания и результаты весьма сомнительного "следственного эксперимента", полученные под пыткой или под угрозой пытки, не упомянув вовсе медицинские доказательства их применения. 1 марта 1999 г. суд назначил всем троим относительно мягкое наказание: Б.Ботвиннику — 5 лет лишения свободы условно, Д.Колигову — 3 года лишения свободы (два с половиной из которых он уже отбыл в предварительном заключении); М.Шиколенко — 4 года лишения свободы.

На суде, проходившем в Нижнем Новгороде в августе 1997 г., К.Комлев и А.Шамберов заявили о применении к ним пыток и назвали оперативника Попова. Тот был вызван в суд для дачи показаний. А.Шамберов рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч:

Когда на суде Попова спросили, били ли они Комлева и Шамберова, он сказал: "Нет, мы их не били, мы только с ними мило беседовали". На протяжении чуть ли не десяти суток они мило беседовали. А Комлев сказал: "Если избиение называется милой беседой, то тогда — мы мило беседовали". Попов сказал еще, что сейчас подсудимые, чтобы себя выгородить, могут говорить что угодно, и это воспринялось судом.¹³⁹

Как и в случае с прокурорской проверкой, суд не опрашивал трех человек, видевших, по их словам, К.Комлева в отделении после избиений: его жену, мать и адвоката. Суд постановил, что заявления о пытках фактами не подтверждаются.

В деле А.Гецко суд вызвал нескольких врачей, видевших, по утверждению подсудимого, как сотрудники милиции избивали его в лифте Центральной больницы № 1 г. Братска. Когда врачи подтвердили, что были свидетелями этого инцидента 20 марта 1998 г., первоначально скептически настроенной судье пришлось признать факт избиения и вынести постановление о возбуждении уголовного дела. Не исключив подписанное А.Гецко под пыткой признание, она предпочла вернуть дело (длившееся к тому времени уже четыре года) на доследование в прокуратуру.

В одном исключительном случае судья признал в приговоре, что показания были получены под давлением с применением физической силы, однако сохранил показания как основу обвинения. Судья Клинского городского суда С.В.Романовский в приговоре по делу А.Корхова (обвинявшегося в нанесении побоев и убийстве) отметил, что свидетель Селиверстов неоднократно давал показания в пользу обвиняемого.¹⁴⁰ Однако, как гласит приговор, "после физического принуждения" он показал на Корхова. Несмотря на это, судья настоял на том, что истинными были показания, полученные под давлением. Но даже если это было так, судья обязан был исключить их из материалов дела по статье 69 УПК.

138) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Имя не разглашается. Москва, 20 сентября 1999 г. О недостатках прокурорских проверок жалоб о пытках см. ниже: "Ответственность".
139) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Нижний Новгород, 18 октября 1997 г.
140) Приговор Клинского горсуда по делу № 1-731/96 от 29 ноября 1996 г.