russia

Признание любой ценой: Пытки в российской милиции

Медицинские доказательства

Доступ к судмедэксперту

Доступ к врачу для пострадавших в заключении

Жертвы пыток в подавляющем большинстве остаются под стражей в течение месяцев после того, что им пришлось испытать, и сталкиваются с огромными трудностями в получении медицинского подтверждения факта пыток. В России задержанные не имеют права на обследование своим врачом или врачом по своему выбору, как это предусмотрено международными стандартами (см. выше). В этих условиях они зависят от медицинских работников в тюрьмах и следственных изоляторах.

Как правило, в отделениях милиции и ИВС нет дежурного медперсонала.75 Это приводит к тому, что задержанный должен сначала обратиться к дежурному офицеру места содержания под стражей или отделения милиции, который затем принимает решение о вызове службы скорой медицинской помощи или выдаче задержанному медикаментов из аптечки.

Герман Ильин, проживающий в с. Икей Иркутской области, был задержан и жестоко избит в своем фермерском хозяйстве 20 ноября 1995 г. Когда сотрудники милиции доставили его, его жену, ребенка и соседа в ОВД в Тулуне, он потребовал от дежурного офицера провести медицинское освидетельствование:

Завели мимо дежурного, подержали в "дежурке", зарегистрировали, а потом в камеру увели на с Лидой [женой]. Я просил снять побои, но они отказались. Просил у дежурного, у наших ментов: у Гурикова, у Свешникова... Они отвечали: "Какой эксперт?! Сейчас тебе будет эксперт! Еще раз пикнешь, и мы тебя в карцер уведем!"76

Г.Ильину и его жене (которую отпустили) потребовалось около месяца настойчивых требований о предоставлении доступа к врачу, чтобы милиция и прокуратура наконец дали согласие на приглашение специалиста для проведения освидетельствования. С другой стороны, бывший милицейский следователь из Москвы утверждал, что дежурные офицеры не препятствуют вызову врача: "У дежурных есть сильный стимул не отказывать в просьбах о медицинской помощи: они будут отвечать, если задержанному станет хуже или он умрет".77 Однако на практике, как представляется, возможность получения медицинской помощи в местах содержания под стражей в милиции зависит исключительно от отношения к этому начальника соответствующего учреждения.

Валерий Шапошников — еще один пострадавший от пыток — в беседе с представителями Хьюман Райтс Вотч жаловался на поверхностный характер осмотра, когда 25 ноября 1997 г., через два дня после задержания и избиения, в иркутском ИВС его посетил врач:

Его [врача] привели ко мне в КПЗ, он меня в клетушке обследовал. Я разделся по пояс, тут тоже все вспухшее, болит, челюсть распухла, я ему показываю, а он посмотрел и говорит: "Да ну, у тебя там нет ничего!" Я ему показал, что кровь идет с мочой, что все болит. Он говорит: "Нет, у тебя там, может, есть маленькие внутренние кровоподтечки, и все". Повернулся и ушел.78

В течение трех суток с момента задержания подозреваемый или обвиняемый должен быть переведен в СИЗО.79 Последние имеют постоянный медперсонал, и каждый вновь поступивший проходит осмотр. Задержанных в обязательном порядке проверяют на наличие определенных болезней, в том числе ВИЧ-инфекции и сифилиса. По словам главного врача СИЗО № 1 г. Архангельска Александра Мазанова, проверка других параметров состояния здоровья задержанного проводится в случае жалоб с его стороны или наличия объективных причин к этому. Он также заявил, что любые жалобы на избиение или другие формы недозволенного обращения заносятся в медицинскую карту задержанного, включая сведения о личности допустивших такое обращение, месте, времени и способе совершения нарушения. При этом он отметил, что в отсутствие видимых повреждений жалобы задержанного на головные боли или боли в области почек врач может провести только простейшее обследование, чтобы установить возможное повреждение внутренних органов.80

При том, что в СИЗО возможность получения медицинской помощи теоретически больше, чем в ИВС или отделении милиции, задержанные зачастую с недоверием относятся к тюремным врачам. До сентября 1998 г. СИЗО находились в подчинении того же МВД. Хотя в настоящее время они переданы в ведение Министерства юстиции, многие заключенные по-прежнему рассматривают администрацию СИЗО, следователей и сотрудников милиции как принадлежащих к одной системе.81 Вследствие этого они, опасаясь последствий, могут предпочесть не обращаться за помощью врача или не сообщать ему о действительной причине полученных травм.


75) Как представляется, в некоторых ИВС все же есть дежурные медики. Один из пострадавших от пыток рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч, что такие медработники есть в ИВС Ангарска и Черемхово (Иркутская область). Помимо этого, зам. начальника УВД Иркутской области В.Бартошевич сообщил Хьюман Райтс Вотч, что в ИВС круглосуточно находится медсестра, в обязанности которой вменяется "регистрировать состояние здоровья" задержанных и возможные травмы. (Интервью Хьюман Райтс Вотч . Иркутск, 9 апреля 1998 г.). В то же время, и.о. начальника ИВС № 1 г. Новгорода (Исаченко) сообщил Хьюман Райтс Вотч, что во вверенном ему учреждении нет медицинских сотрудников (Интервью Хьюман Райтс Вотч. Новгород, 17 июля 1998 г.)
76) Интервью Хьюман Райтс Вотч с Германом Ильиным. Икей, Тулунский район, Иркутская область, 3 апреля 1998 г.
77) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Имя не разглашается. Москва, 8 июня 1999 г.
78) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Тулун, Иркутская область, 4 апреля 1998 г.
79) Статья 96-2 УПК запрещает содержание подозреваемых в ИВС более трех суток. По Указу Президента № 1226 (1994 г.) милиция практиковала содержание в ИВС подозреваемых в связях с организованной преступностью в течение 30 суток. Указ, однако, был отменен в 1997 г.
80) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Архангельск, 24 июля 1998 г.
81) ИВС по-прежнему остаются в системе МВД.