Нарушения прав человека в странах СНГ

Положение с правами человека

В 1997 году правительство Кыргызстана жестко подавляло независимые или критически настроенные средства массовой информации, а также представителей оппозиции. Это находилось в резком и негативном контрасте с заявлениями президента Аскара Акаева правительству США, в которых он провозглашал уважение к демократии и свободе слова. Наблюдается опасная тенденция: правительство все чаще предъявляет деятелям оппозиции, газетам, журналистам, группам активистов и участникам демонстраций уголовные обвинения, хотя совершаемые ими действия должны были бы квалифицироваться как гражданские правонарушения; уголовное преследование в этих случаях осуществляется по сомнительным основаниям с точки зрения как национального, так и международного законодательства. Кыргызстан продолжал применять смертную казнь и даже расширил ее применение, включив преступления, связанные с наркотиками, в число караемых смертной казнью.

8 января Топчубек Турганалиев, лидер оппозиционной партии Кыргызстана “Эркин,” был приговорен к десяти годам тюрьмы по обвинению в растрате в 1994 году суммы в 10.000 долларов, принадлежащей Бишкекскому университету. Бывший университетский коллега Турганалиева Тимур Стамкулов был приговорен к шести годам исправительно-трудовой колонии. Приговор Турганалиеву был вынесен несмотря на множество доказательств того, что он взял эти деньги в долг по договоренности, и после шестикратной просьбы следствия передать рассмотрение дела в гражданский суд. То, что прокуратуре удалось добиться рассмотрения дела в уголовном суде, можно объяснить только желанием правительства заставить г-на Турганалиева прекратить свои диссидентские высказывания, которые зазвучали особенно энергично в период непосредственно перед его арестом. Арест Турганалиева 17 декабря 1996 года был произведен после его участия в мирной акции общественного протеста, целью которой было привлечь внимание к тяжелой жизни пенсионеров, и после основания им нового политического движения “За избавление от бедности,” которое открыто критиковало экономическую политику правительства. 18 февраля, в результате аппеляции, приговоры Турганалиеву и Стамкулову были смягчены соответственно до четырех и трех лет, которые им было разрешено отбывать дома. Однако в марте после участия в политических митингах Турганалиев был переведен в отдаленную колонию в Лейлеке, на юге Кыгрызстана, где условия содержания были крайне плохими, отсутствовал медпункт и питание заключенных было недостаточным. Находясь там, Турганалиев вскоре тяжело заболел и был госпитализирован.

23 мая Замира Сыдыкова, редактор авторитетного еженедельника “Res Publica”, и Александр Алянчиков, журналист той же газеты, были осуждены по обвинению в клевете по статье 128 (2) Уголовного кодекса и приговорены к восемнадцати месяцам тюремного заключения. Их приговор, вынесенный по уголовному обвинению, был связан с публикацией в газете “Res Publica” статей, якобы содержащих клеветнические высказывания в адрес богатого и влиятельного руководителя государственной золотопромышленной компании Кыргызстана. Вместе с двумя другими журналистами газеты “Res Publica”, Мариной Сивашевой и Бекташем Шамшиевым, вышеупомянутые Сыдыкова и Алянчиков были подвергнуты штрафу в 120 долларов каждый и запрету заниматься журналистской деятельностью в течение полутора лет. 10 июня приговор Сыдыковой был изменен на восемнадцать месяцев заключения в тюрьме менее строгого режима, где условия содержания были крайне неудовлетворительными; приговор Алянчикову был отсрочен и позднее смягчен. Верховный суд 6 августа освободил Сыдыкову якобы на том основании, что она уже провела под стражей достаточный срок, но более вероятно, что ее освобождение было вызвано повышенным вниманием международной общественности к ее делу. Дела Сивашевой и Шамшиева были закрыты.

Объявленная президентом Акаевым 11 августа амнистия для заключенных, страдающих заболеваниями или имеющих инвалидность, а также отбывающих срок по уголовному обвинению в клевете, не затронула самые вопиющие случаи уголовного преследования за клевету. Не были восстановлены закрытые ранее независимые газеты, такие как “Криминал,” закрытый в феврале, и другие издания, закрытые в 1995 и 1996 году якобы за нарушение закона о клевете.

24 марта еще один журналист газеты “Res Publica”, Иришбек Омурзаков, был арестован по обвинениям, основой для которых послужила публикация им в январе статьи, критикующей правительственную политику приватизации, где подробно излагались жалобы рабочих государственной фабрики на предлагаемую приватизацию принадлежащего фабрике жилья. Омурзаков, которому было предъявлено уголовное обвинение в клевете, провел семьдесят четыре дня в предварительном заключении, после чего был освобожден решением местного суда 12 августа. Суд возобновился 18 сентября, причем прозвучали вызывающие тревогу заявления о том, что суд якобы потерял показания свидетелей, на которых строилась защита, и что рабочим фабрики угрожали отобрать у них жилье, если они будут давать показания в пользу Омурзакова. 29 сентября суд приговорил Омурзакова к шести месяцам заключения в исправительно-трудовой колонии. Решение суда не было отменено, но г-н Омурзаков 4 ноября был освобожден по закону об амнистии, который вступил в силу в июле 1997 года и отчасти распространяется на лиц, осужденных по статьям 128 и 129 Уголовного кодекса Кыргызстана. Джибек Ахматова и Гулина Ибрагимова, проходившие по тому же делу, также были приговорены к шести месяцам заключения, но были помилованы как “ранее не судимые” по амнистии 11 августа.

Известный представитель оппозиции Кубанычбек Апас, который из-за преследований со стороны правительства Кыргызстана в настоящее время живет в Москве, вернулся в Бишкек в августе, чтобы навестить жену и двоих детей. Во время пребывания Апаса в Бишкеке интервью с ним было опубликовано в еженедельной молодежной газете “Асаба”, где он намекает на нечестность и коррупцию президента в сфере золотодобычи и осуждает обращение правительства с журналистами и чрезмерный государственный контроль средств массовой информации. 12 сентября, на следующий вечер после того, как Апас вернулся в Москву, сотрудники госбезопасности обыскали квартиру его жены, сильно напугав всю семью. Апас считает, что сотрудники госбезопасности искали оппозиционные статьи и публикации и пытались помешать его политической деятельности путем запугивания его семьи.

Тяжелый удар по свободе граждан получать и передавать информацию был нанесен, когда правительство издало Постановление 320 от 2 сентября, ограничивающее ввоз всех видов информации, которая “... может нанести ущерб политическим [или] экономическим интересам Республики, ее национальной безопасности, общественному порядку, охране здоровья или общественной нравственности.” В перечень предметов, которые могут быть запрещены к ввозу, включены книги, печатные материалы, пленки, негативы пленок, аудио- и видеоматериалы, звукозаписи, магнитофонные пленки, диски и рукописные материалы.

В 1997 году уйгурской организации “Иттипак”, выступающей за образование независимой уйгурской территории в соседней провинции западного Китая — Синьянь, было позволено беспрепятственно осуществлять свою деятельность. Это значительное улучшение по сравнению с 1996 годом.

Общество “Интымак” — организация, занимающаяся жилищными проблемами рабочих-мигрантов в Бишкеке, подверглась атакам правительства после проведения мирных демонстраций около правительственного здания в Бишкеке. 7 июля двенадцать участников демонстрации, в том числе правозащитник Турсунбек Ахунов, были арестованы милицией при пикетировании здания. Имеются достоверные сведения о том, что милиция незаконно применила силу при разгоне пикетчиков, в результате чего, по крайней мере, одна женщина была госпитализирована. Всем двенадцати участникам пикета было запрещено участие в демонстрациях, и отдел общественного порядка Бишкекской милиции предупредил общество “Интымак”, что в случае дальнейших демонстраций все их участники будут арестованы.

Тринадцати членам общества “Интымак”, в том числе руководителю организации Нурлану Алимкулову, предъявлены уголовные обвинения в “несанкционированном захвате” земли в Бишкеке, где они построили свои дома. Использование уголовного законодательства для преследования гражданского в своей основе нарушения представляется нам неоправданно жесткой мерой, связанной с политической деятельностью организации.