Нарушения академической свободы

Возрождение советской истории

Цензура

Используя предупреждения независимым изданиям за публикацию критических статей, власти взяли на себя роль цензора. Это со все очевидностью проявляется в случаях со статьями на научные темы, в том числе по истории. В этой ситуации о научной дискуссии не идет и речи, дело сводится лишь к указанию следовать официальной позиции в отношении истории, альтернативой чему является закрытие.

Наша нива

"Наша нива"- это гуманитарный фонд со своей газетой и издательством, созданный для поддержки белорусского языка и культуры. При том, что газете еще ранее пришлось отстаивать свое право выходить на белорусском¹⁰, ей также было сделано официальное предупреждение за публикацию статьи, ставящей под вопрос советскую версию истории. Данный случай иллюстрирует действия властей, направленные на подавление исследований тех аспектов истории, которые не согласуются с нынешней политикой интеграции с Россией. Олег Дернович, исполнительный директор гуманитарного фонда "Наша нива", рассказал представителю Хьюман Райтс Вотч, как это происходило:

Мы напечатали в марте 1997 г. воспоминания людей Слонимского района [Гродненская область], которые рассказывали о том, как советские партизаны в 1943-44 гг. уничтожали мирное население. Здесь был аспект чисто идеологический, который мы не очень подчеркивали, но он был виден: после войны эти люди были, скажем, героями, советская пропаганда использовала их в своей деятельности. А на самом деле эти люди совершали военные преступления: уничтожали мирных людей, занимались грабежами, сводили личные счеты с другими людьми. Мы опубликовали эти воспоминания и буквально через месяц мы получили официальное предупреждение генерального прокурора за публикацию этих воспоминаний.¹¹

Генеральный прокурор предупредил газету 23 мая 1997 г., после чего началась общественная кампания в поддержку "Нашей нивы". О.Дернович рассказывает:

В июне [1997 г.] мы получили документы от людей, которые свои воспоминания у нотариуса заверили и официально подтвердили, что все воспоминания, которые были опубликованы в нашей газете, имели место. Мы обратились с жалобой в прокуратуру на это предупреждение. Эта жалоба была проигнорирована. Потом количество фактов стало больше, и я обратился в Генеральную прокуратуру и потребовал [расследования] в связи с этими массовыми преступлениями.

В конце концов [30 июня 1998 г.] прокуратура дала нам через несколько месяцев ответ. И там была такая последняя фраза: "Оснований для отмены предупреждения нет, поскольку в статье в качестве вывода все партизаны Великой Отечественной войны названы бандитами. Что касается конкретных фактов совершенных на территории Слонимского района преступлений против мирного населения со стороны лиц, указанных в статье, то они по поручению белорусской Генеральной прокуратуры проверялись КГБ Республики Беларусь". Представляете, ответ! Мы подаем жалобу и просим рассмотреть зафиксированные свидетельства, а нам отвечают, что КГБ уже рассмотрело и рассматривать больше нечего — все.¹²

Хьюман Райтс Вотч не занимает никакой позиции по вопросу о достоверности сведений о действиях советских партизан, опубликованных "Нашей нивой". Однако предупреждение генерального прокурора, очевидно, представляет собой серьезную угрозу свободе слова: этот механизм может в значительной степени ограничить свободу выражения убеждений, поскольку Закон о печати и других средствах массовой информации предусматривает закрытие газеты после двух предупреждений такого рода.

10) В 1998 г. газета успешно оспорила предупреждение Государственного комитета по печати, направленное под предлогом того, что издание пользуется белорусской орфографией, запрещенной советскими властями в 1930-х.
11) Интервью Хьюман Райтс Вотч. Минск, 3 ноября 1999 г.
12) Там же