Время, обращенное вспять

Демонстрации

Реакция государства на жестокие действия милиции во время демонстраций

Ирина и Уладзимир Халип

Ирина Халип в настоящее время является редактором еженедельника на белорусском языке «Имя». 2 апреля 1997 г. она и ее отец Уладзимир участвовали в демонстрации против подписания Устава Союза Беларуси и России. Многие демонстранты были арестованы и жестоко избиты, включая непропорционально большое число журналистов.⁵³ Ирина Халип была избита милицией; ее отца избили так, что он потерял сознание. Она рассказала представителям Хьюман Райтс Вотч:

Он очень долго лежал в больнице. Его избили так, что я даже не знала, что нас везут в одной и той же машине. Его, когда затащили в «воронок», били лицом об пол, пока он не потерял сознание. Когда он потерял сознание, сверху бросили кого-то еще, т.е. я не знала, что он там на дне без сознания лежит. А там у них на полу машины какие-то железки валялись, и у него рваные раны на лице. Ему зашивали лицо, ему отбили почки, у него дикое сотрясение мозга было. Он лечился, потом мама увезла его в Израиль приходить в себя, а в сентябре опять начались какие-то приступы, его опять положили в больницу, а потом сказали, что поражения мозга уже какие-то необратимые.⁵⁴

Ирина рассказала представителям Хьюман Райтс Вотч, как ее вытащили из толпы и избили:

[Они били меня] дубинками по спине, потом из «кучи малой» меня за волосы вытащили и за волосы же протащили сквозь строй омоновцев. Это было для меня страшнее всего: сквозь строй — это очень страшно. Каждый считал меня своим долгом ударить и все говорили: «Потолкалась среди демонстрантов — теперь наша очередь». Ногами били, руками, дубинками.⁵⁵

Потом Ирину Халип и ее отца увезли в местное отделение милиции, где их держали вместе с другими участниками демонстрации в течение нескольких часов. Халип рассказывает, как старший офицер, узнав по ее фамилии, что она редактор журнала «Имя», предложил освободить ее:

«Я приношу вам извинения за свое ведомство, я все понимаю, вы можете быть свободны». Я сказала, что не уйду отсюда до тех пор, пока моему отцу не вызовут «скорую помощь». Мы очень долго ждали этой «скорой помощи». Отец же потерял очень много крови, кровь хлестала из него, как у клоуна в цирке слезы — перпендикулярно...⁵⁶

После демонстрации Халип подала официальную жалобу в прокуратуру г. Минска от своего имени и от имени отца с просьбой завести уголовное дело. Она получила от городской прокуратуры уведомление, что ее жалоба, а также жалобы других граждан зарегистрированы и что заведено уголовное дело о превышении милицией своих полномочий. Следствие было поручено старшему следователю прокуратуры Центрального района Валентину Моговилу.

Как Ирина, так и ее отец после того, как его выписали из больницы, активно пытались помочь следствию, собирая медицинские документы, удостоверяющие травмы, полученные Уладзимиром Халипом, а также видео и фотосъемки избиений. Однако, как сообщила Ирина Халип представителям Хьюман Райтс Вотч, следователь Моговил отказался принять эти доказательства, заявив, что в них «нет необходимости». Прокуратура закрыла дело в июне 1997 г., однако Халип об этом не известили до октября. По опубликованным фотографиям Ирины Халип, ее отца и других людей, когда их избивала милиция, можно установить личность некоторых сотрудников милиции; на одной фотографии видно Ирину, лежащую на земле, и ее отца, которого милиционер с дубинкой — лицо милиционера ясно показано на снимке — пытается оттащить в сторону.

Ирина Халип продолжала добиваться правосудия и попыталась получить копию уведомления о закрытии дела. 17 ноября она пошла на прием к следователю Моговилу, который дал ей документ, гласящий, что в действиях милиции на демонстрации 2 апреля «не содержится состава преступления». Халип рассказала представителям Хьюман Райтс Вотч:

[Я] спросила: «Это все?» Он сказал: «Да, а чего вы, собственно, хотите еще?» Я сказала, что хочу, чтобы следствие было возобновлено и чтобы это следствие было доведено до логического конца, чтобы были установлены конкретные люди и были бы наказаны. Следователь мне сказал: «Знаете, Ирина Владимировна, оставьте меня в покое, мне вам сказать больше нечего, можете обращаться в какие-нибудь другие инстанции, а лучше признайте, что вы проиграли».⁵⁷

Поскольку во время демонстрации 2 апреля 1997 г. пострадало большое число журналистов, Белорусская ассоциация журналистов (БАЖ) также подала официальную жалобу с требованием уголовного расследования. 7 октября 1997 г. городской прокурор Куприянов прислал президенту БАЖ Жанне Литвиной следующий ответ на ее жалобу:

Во время столкновений в результате действий милиции некоторым журналистам были нанесены легкие телесные повреждения... В ходе следствия не удалось достичь полного понимания каждого случая нанесения телесных повреждений, поскольку конкретные лица, которые их нанесли, не были установлены. Однако использование силовых методов сотрудниками милиции не следует рассматривать как очевидное превышение их служебных полномочий, поскольку использование ими спецсредств в той ситуации в целом соответствовало требованиям Закона о милиции... следствие по делу закрыто.⁵⁸

На момент написания этого доклада следствие по делу о насильственных действиях милиции на демонстрации 2 апреля 1997 г. не возобновлено.

53) См. доклад Хьюман Райтс Вотч «Подавление гражданского общества», стр. 18-21.
54) Интервью Хьюман Райтс Вотч, Минск, 20 февраля 1998 г.
55) Там же.
56) Там же.
57) Интервью Хьюман Райтс Вотч, Минск, 20 февраля 1998 г. Халип сказала представителям Хьюман Райтс Вотч, что в тот момент она поняла, что дальнейшие попытки апелляции будут бесплодными и, чувствуя свою беспомощность и гнев оттого, что ее отца только что во второй раз забрали в больницу из-за травм, полученных им 2 апреля, она ударила Моговила по лицу. Вначале Халип предъявили обвинение по статье 189(2) Уголовного кодекса — нападение на должностное лицо при исполнении им своих обязанностей — по которой установлено максимальное наказание в размере трех лет лишения свободы. Однако позднее эту статью заменили статьей 156(1) — умышленное нанесение телесных повреждений — по которой предусмотрено максимальное наказание в размере пятнадцати суток административного ареста и/или штраф. 11 февраля Халип признали виновной и оштрафовали на 200,000 белорусских рублей (около 5 долларов США).
58) Письмо перепечатано в журнале БАЖ Чатверта влада (Четвертая власть), № 9, Минск, ноябрь 1997 г.