ВСЕМИРНЫЙ ДОКЛАД ХЬЮМАН РАЙТС ВОТЧ - 2006

Январь 2006 г.

Узбекистан

Ситуация с правами человека в Узбекистане, и без того остававшаяся вопиюще неудовлетворительной, в 2005 г. еще более осложнилась после майского расстрела правительственными войсками андижанского митинга. Вторая половина года была отмечена дальнейшей эскалацией серьезных нарушений прав на свободу религии, выражения убеждений, ассоциации и собраний, практиковавшихся властями на протяжении многих лет. Независимая судебная система в Узбекистане отсутствует, а пытки носят массовый характер как в местах досудебного содержания под стражей, так и в учреждениях уголовно-исполнительной системы. В отношении неправительственных групп, СМИ, правозащитников и оппозиционных политических партий правительство по-прежнему практикует такие методы, как контроль, запугивание, произвольное приостановление деятельности или вмешательство в работу. В частности, в 2005 г. происходило усиление репрессий против независимых журналистов, правозащитников и активистов оппозиции. Заявленные властями реформы (в том числе в области отмены смертной казни и введения судебной проверки законности задержания) оставались лишь громкими декларациями.

Андижанские события

13 мая 2005 г. в Андижане узбекскими правительственными силами были расстреляны сотни безоружных людей, пытавшихся покинуть место митинга на центральной площади города. До сегодняшнего дня правительство так и не предприняло никаких шагов ни по расследованию этих кровавых событий, ни по привлечению к ответственности виновных в бойне. Вместо этого власти не признают даже доли своей вины и преследуют тех, кто требует независимого и открытого расследования.

В ночь с 12 на 13 мая вооруженные люди напали на административные здания, частично перебив охрану, и взяли под свой контроль городскую тюрьму и областной хокимият, захватывая при этом заложников. Нападение было спровоцировано судебным процессом над 23 местными предпринимателями, пользовавшимися уважением среди населения. Предъявленное им обвинение в религиозном экстремизме очень многие в городе считали несправедливым. Ближе к рассвету нападавшие стали собирать массовый митинг протеста на центральной площади перед зданием хокимията. К полудню, по мере того как слухи о митинге стали распространяться по городу, на площади собралось несколько тысяч человек: люди подходили по собственной воле, чтобы заявить о своем недовольстве бедностью и репрессиями со стороны властей. Когда правительственные силы блокировали площадь и стали вести неизбирательный огонь по толпе, митингующие начали искать пути спасения. Несколько сотен человек, выходивших с площади, оказались в котле и были без предупреждения уничтожены шквальным огнем правительственных войск. Этот вопиющий факт применения избыточной силы подтвержден ООН и другими межправительственными организациями.

После Андижана

После андижанских событий власти развернули кампанию по переписыванию истории. Правительство полностью отрицает свою ответственность за гибель людей, обвиняя во всем исламских экстремистов, которые, по официальной версии, преследовали цель свергнуть конституционный строй и создать на территории Ферганской долины исламское государство. Из города были выдворены иностранные журналисты, у которых изымали материалы и аппаратуру. Сотрудники местных правоохранительных органов и члены махаллинских комитетов ходили по домам и предупреждали жителей о нежелательности общения с иностранцами и журналистами и вообще каких-либо разговоров о событиях 13 мая. Сотни, если не тысячи, человек задерживались и принуждались к даче показаний, подтверждающих официальную версию. 20 сентября в Верховном суде начался процесс над 15 обвиняемыми, которым вменялось более 30 преступлений. Суд проходил с нарушениями международных процессуальных стандартов, имелись основания полагать, что подсудимые подвергались пыткам или принуждению к даче показаний. Все подсудимые признали себя виновными; адвокаты, хотя и были допущены на процесс, не проявляли активности в отстаивании интересов подзащитных. За исключением одной женщины, подробно рассказавшей, как солдаты стреляли в демонстрантов, все свидетели выступали в русле официальной версии. Подсудимые были признаны виновными и получили от 14 до 20 лет. После оглашения приговора верховный комиссар ООН по правам человека Луиз Арбур выразила озабоченность, отметив, что процесс "был омрачен заявлениями о нарушениях и что остаются серьезные вопросы относительно его правосудности". В судах различных уровней ожидалось рассмотрение дел еще около 100 человек.

Преследования правозащитников и независимых журналистов

Репрессии, которые обрушились на гражданское общество после андижанских событий, особенно сильно ударили по правозащитникам. Они подвергались притеснениям и слежке, их помещали под фактический домашний арест, их допрашивали и произвольно арестовывали, возбуждали против них уголовные дела и не давали им работать. Некоторые становились мишенью общественных судилищ советского образца, отмечены попытки изгнания правозащитников из махалли. По меньшей мере 13 правозащитников и журналистов, опасаясь преследований, были вынуждены покинуть республику. Было арестовано или задержано, как минимум, 47 человек. Из них на момент сдачи доклада в печать 13 человек оставались под стражей в ожидании обвинения, в отношении пятерых были возбуждены уголовные дела и они были освобождены до суда под подписку, еще двое получили шесть месяцев и 10 лет лишения свободы.

В наиболее уязвимом положении оказались те правозащитники, которые пытались документировать андижанские события, призывали привлечь виновных к ответственности или публично заявляли о причастности властей к бойне. Так, руководитель андижанской правозащитной группы "Апелляция" Саиджахон Зайнабитдинов, чья информация об андижанских событиях широко разошлась в международных СМИ, был 21 мая арестован по обвинению в клевете, терроризме и изготовлении или распространении материалов, содержащих угрозу общественной безопасности или общественному порядку. 26 августа корреспондент радио "Свобода" Носир Зокир был осужден на шесть месяцев за оскорбление сотрудника правоохранительных органов. На момент сдачи настоящего доклада в печать суда ожидали шестеро активистов правозащитной организации "Эзгулик", Общества прав человека Узбекистана и Международного общества по правам человека, а также оппозиционной партии "Бирлик", арестованных в мае-июне за попытки расследования андижанских событий и хранение заявления "Бирлика" "Стрелявшие в народ ответят перед народом".

27 августа была арестована Елена Урлаева - известный активист Общества защиты прав и свобод граждан Узбекистана и незарегистрированной политической партии "Озод дехконлар". Милиция обвинила Урлаеву в надругательстве над государственными символами в связи с распространением "карикатуры на герб Узбекистана" и отправила ее на принудительное психиатрическое обследование. В сентябре комиссия признала ее вменяемой и не нуждающейся в лечении, однако после этого было назначено повторное освидетельствование в другом учреждении, где Урлаева была признана нуждающейся в принудительном психиатрическом лечении. В октябре было вынесено соответствующее судебное решение, и правозащитника отправили на принудительное лечение в психиатрический стационар. 27 октября ее отпустили домой при условии продолжения лечения на амбулаторной основе.

В октябре была арестована Мухтабар Таджибаева - руководитель маргиланского клуба "Пламенные сердца", резко критиковавшая правительство. Арест был произведен накануне ее отъезда на дублинскую международную конференцию для правозащитников, которые работают в опасных условиях. Таджибаева активно участвовала в защите 23 арестованных андижанских предпринимателей-"акрамистов". Ей было предъявлено обвинение в вымогательстве и мошенничестве, и на момент сдачи настоящего доклада в печать она ожидала суда.

Ограничения деятельности неправительственных организаций

Власти продолжают вмешиваться в деятельность неправительственных групп и отказываются регистрировать любые независимые правозащитные организации. Происходит ужесточение условий для местных групп, сотням которых по всему Узбекистану угрожает закрытие. В других случаях правительство требует получения предварительного разрешения на проведение мероприятий с предоставлением списков участников и ограничивает получение международных грантов. В 2005 г. правительством были предприняты шаги по ликвидации или ограничению деятельности в республике международных НПО. В сентябре ташкентский суд вынес решение о ликвидации отделения "Интерньюс". Министерство юстиции инициировало процедуру приостановления деятельности в отношении Совета по международным исследованиям и обменам (IREX) и Freedom House в связи с якобы административными нарушениями. Решением суда деятельность IREX была приостановлена на шесть месяцев, в отношении сотрудников было возбуждено уголовное дело за предоставление интернет-услуг без лицензии. Вопрос с Freedom House на момент сдачи настоящего доклада в печать оставался открытым. Правительство отозвало или отказало в предоставлении аккредитации сотрудникам нескольких международных НПО, включая IREX и Международный республиканский институт.

Религиозные преследования

На протяжении многих лет власти отправляют за решетку по обвинениям в "фундаментализме" тех, чьи мирные исламские убеждения, практика или связи не укладываются в установленные государством жесткие рамки. По оценкам, с начала кампании против независимого ислама в середине 1990-х годов было осуждено около 7 тысяч человек. Правительство оправдывает репрессии необходимостью "борьбы с терроризмом", не утруждаясь проведением различия между теми, кто проповедует насилие и теми, кто лишь мирно выражает свои религиозные взгляды. Андижанские события послужили очередным поводом для активизации этой кампании. К ноябрю Хьюман Райтс Вотч с начала года были зафиксированы обвинительные приговоры в отношении 194 верующих, еще по меньшей мере 69 человек ожидали суда. Считается, что реальное число попавших под репрессии намного превышает эти цифры.

Условия содержания в заключении остаются неудовлетворительными, причем осужденные за религию и политику подвергаются особенно суровому обращению. По словам родственников, заключенных заставляют подписывать прошения о помиловании на имя президента И.Каримова, отрекаться от веры и называть себя террористами. Отказ чреват побоями, штрафным изолятором и даже дополнительным сроком по новому делу.

Пытки

В том, что касается прекращения пыток на практике, видимого прогресса со стороны правительства не просматривается; в том, что касается выполнения рекомендаций спецдокладчика ООН по пыткам по итогам его посещения Узбекистана в 2002 г., продвижение было минимальным. Хьюман Райтс Вотч по-прежнему получает заслуживающие доверия сообщения о пытках как на этапе дознания и предварительного следствия, так и в местах отбывания наказания. Пытки и другие запрещенные методы используются милицией для принуждения к признанию и к даче показаний, в то время как следователи постоянно отказывают адвокатам в доступе к задержанным, хотя такой доступ является одной из важнейших гарантий защиты от пыток в предварительном заключении. Президент И.Каримов публично высказался в поддержку судебной проверки законности задержания и содержания под стражей, однако на момент сдачи настоящего доклада в печать эта важнейшая гарантия не была реализована.

Суды игнорируют заявления подсудимых о пытках и принимают полученные таким образом признания в качестве доказательств вопреки указанию Верховного суда, обязавшего судей исключать любые доказательства, полученные незаконным путем. В частности, на процессах по "религиозным" делам подсудимые систематически получают длительные сроки исключительно или преимущественно на основании таких признаний.

Ключевые международные игроки

Европейскому союзу, США, ООН и ОБСЕ принадлежала центральная роль в призывах к независимому расследованию андижанских событий и обеспечению ответственности виновных должностных лиц. Все эти призывы были отвергнуты Ташкентом. Представители дипкорпуса и Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека вели мониторинг судебных процессов, связанных с Андижаном.

Тесное стратегическое партнерство между США и Узбекистаном после андижанских событий существенно ослабло. 30 июля узбекская сторона уведомила американское посольство в Ташкенте о том, что Соединенным Штатам дается 180 дней на вывод их контингента с военной базы на юге республики, которая с 2002 г. использовалась для обеспечения операций в Афганистане. Осенью Комиссия США по свободе религии в зарубежных странах официально рекомендовала Госдепартаменту квалифицировать Узбекистан как "страну, вызывающую особую озабоченность" по Закону о свободе религии в зарубежных странах. Однако в ноябрьском заключении Госдепартамента эта рекомендация не получила отражения.

Важнейшим событием стало октябрьское решение Евросоюза о частичном замораживании Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с Узбекистаном, ставшее первым прецедентом такого рода в отношениях Брюсселя со странами-партнерами. ЕС также ввел санкции, включая эмбарго на поставки вооружений в Узбекистан и запрет на въезд для высших узбекских чиновников, несущих непосредственную ответственность за бойню в Андижане. Первоначальный список из 12 фамилий был обнародован Евросоюзом в середине ноября, и первым номером в нем значился министр внутренних дел Закирджон Алматов. Открыто пойдя наперекор духу этого запрета, Германия за несколько дней до официального опубликования списка выдала Алматову въездную визу по гуманитарным основаниям (для лечения в Ганновере). В Термезе располагался германский воинский контингент.

Принятая в июле новая страновая стратегия Европейского банка реконструкции и развития по Узбекистану подтвердила беспрецедентное решение ЕБРР 2004 г. о замораживании финансирования госсектора по правозащитным основаниям. Банк также обусловил продолжение сотрудничества с частным сектором полным отсутствием какой-либо связи тех или иных проектов с правительством или отдельными государственными чиновниками и дал понять, что намерен вести мониторинг уже имеющихся проектов как в частном, так и в государственном секторе. На момент сдачи настоящего доклада в печать свои страновые стратегии по Узбекистану пересматривали Всемирный банк и Азиатский банк развития.

ООН была в числе тех, кто самым активным образом призывал к независимому расследованию андижанских событий. Запросы о предоставлении доступа в Узбекистан со стороны целого ряда тематических механизмов, включая спецдокладчика по внесудебным казням и спецпредставителя Генерального секретаря по правозащитникам, оставались без ответа. В ноябре Третий комитет ГА ООН принял резко критическую резолюцию по Узбекистану, в которой выражалась глубокая озабоченность ситуацией с правами человека в республике и содержался призыв к правительству дать согласие на международное расследование андижанских событий.

На этом фоне выделялась позиция России и Китая, публично поддержавших И.Каримова после майского расстрела. На июльском саммите Шанхайской организации сотрудничества, куда входят все три государства, руководители стран-членов ШОС подписали семь соглашений, так или иначе касавшихся борьбы с "терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом". В Астане андижанские события были представлены скорее как часть широкой угрозы дестабилизации, нежели как случай применения правительством избыточной силы против по преимуществу мирной демонстрации. Россия, Китай и ШОС в целом солидаризировались с заявленной Ташкентом официальной версией событий. Россия заявила о намерении провести совместные учения с Узбекистаном, а Китай - о намерении продолжить поставки вооружений Ташкенту. В ноябре Москва подписала с Ташкентом союзнический договор.