РОССИЯ

5 июня 1996 г

Юрию Скуратову
Генеральному Прокурору
Российской Федерации
Москва, 103793,
ул. Большая Дмитровка, д. 15а

Уважаемый господин Скуратов!

Позвольте мне начать с выражения благодарности за Ваш любезный ответ на нашу просьбу о встрече с Вами. Я искренне надеюсь, что у нас будет возможность встретиться во время моего следующего визита в Москву. Я обращаюсь к Вам сегодня, чтобы выразить особою тревогу по поводу дела Александра Никитина.

Вы несомненно знакомы с делом г-на Никитина, отставного морского офицера, которому в настоящее время предьявлено обвинение в измене Родине посредством выдачи государственной тайны (статья 64а УК РСФСР) в связи с его работой для "Беллоны", норвежской организации по защите окружающей среды. Г-н Никитин содержится в предварительном заключении с момента его ареста, произведенного 6 февраля. Через своего адвоката, Юрия Шмидта, он обращался в суд с просьбой об изменении меры пресечения. К нашему большому сожалению, в апреле Дзержинский народный суд города Санкт-Петербурга отклонил просьбу. Г-н Шмидт подал на апелляцию, но суд не смог принять решение 23 мая, как это было назначено, и 31 мая он постановил, что решение будет принято 10 июня.

На наш взгляд и по мнению российских правозащитных организаций, широко распространенная ошибка, что единственной мерой пресечения может быть заключение под стражу, является одной из самых серьезных проблем в соблюдении прав человека в российском уголовном правосудии. Это противоречит принципу презумпции невиновности, гарантированному Статьей 49 Конституции Российской Федерации. В некоторых случаях это дает обвинению несправедливое преимущество перед защитой и несет ответственность за ужасающую переполненность российских следственных изоляторов, проблему, признаваемую Генеральной Прокуратурой. В деле г-на Никитина, главные факторы, рассматриваемые при определении меры пресечения, как указывает статья 89 УПК, говорят в пользу его немедленного освобождения из предварительного заключения. Во-первых, согласно адвокату г-на Никитина, ни одно из уже собранных свидетельств, и ни один из свидетелей, уже опрошенных обвинением, не могут дать веские доказательства того, что г-н Никитин "воспрепятствует установлению истины по уголовному делу". Г-н Никитин ранее никогда не обвинялся в преступлении. Таким образом, значительно уменьшается возможность того, что он повторит вменяемое ему преступление.

При рассмотрении возможности, что "обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда", надо учитывать, что заграничный паспорт г-на Никитина был конфискован за день до его ареста. Более того, существует ряд общественных организаций и членов парламента готовых дать свои поручительства за надлежащее поведение г-на Никитина после его освобождения.

При рассмотрении обстоятельств, подчеркнутых выше, продолжение пребывания г-на Никитина в предварительном заключении может быть рассмотрено, как произвольный арест, который запрещен Статьей 9 Международного Пакта о гражданских и политических правах. Поэтому мы настоятельно просим Генеральную прокуратуру рекомендовать суду освободить г-на Никитина, изменив ему меру пресечения до суда.

Я хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы выразить глубокую озабоченность нашей организации существом дела. Хотя мы и не занимаем никакой позиции в отношении виновности г-на Никитина, мы считаем, что в его случае велика опасность судебной ошибки. Во-первых, насколько нам известно, материалы, которые г-н Никитин использовал для подготовки "Российский Северный флот — источник радиоактивного заражения", — документа, в котором, по обвинениям, содержится государственная тайна — были прежде опубликованы в российских средствах массовой информации, включая "Известия". Для обнаружения экологических катастроф, которые разрушили тысячи жизней ничего не подозревающих граждан в Советский период, российская Конституция и российское право предусмотрели специальные положения, не допускающие сокрытие государственными органами информации, касающейся состояния окружающей среды, под видом "государственной тайны". Это заключено в Статье 41 российской Конституции, которая запрещает "сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей"; закон о государственной тайне, принятый в 1993 г., который относит к сведениям, не подлежащим засекречиванию, информацию о состоянии экологии; закон об информации, принятый в 1995 г., который запрещает относить к информации с ограниченным доступом "документы, содержащие информацию о чрезвычайных ситуациях, экологическую ... и другую информацию необходимую для обеспечения безопасного функционирования населенных пунктов, производственных объектов, безопасности граждан и населения в целом." Эти положения закона свидетельствуют о том, что в России de jure определено, что только с помощью точной и доступной информации люди могут принять ответственное решение о месте жительства и работы и требовать от своего правительства ответственности за те опасности и бедствия, которым они подвергаются.

В связи с вышеуказанным, случай с Александром Никитиным представляется нам суровым испытанием демократии и законности в России в это беспокойное время. Мы призываем Вас использовать Ваши полномочия для гарантиии того, что государственные органы, включая Федеральную службу безопасности, будут действовать в послном соответствиии с духом и буквой закона, и настоятельно рекомендовать Дзержинскому районому суду освободить г-на Никитина 10 июня, и тем самым опеспечить исполнение законов, защищающих права граждан на доступ к информации о состоянии окружающей среды.

Заранее благодарю Вас за внимание к этому письму и с надеждой жду благоприятного ответа.

Искренне Ваша

Холли Картнер

исполнительный директор
Хьюман Райтс Вотч/Хельсинки

Копии:
Президенту России, Б.Н.Ельцину
Помощнику Президента по национальной безопасности Ю.Батурину
Помощнику Президента по правовым вопросам М.Краснову
Директору Федеральной службы безопасности М.Барсукову
Министру юстиции, В.Ковалеву
Помощнику Госсекретаря США, Строубу Тэлботту
Депутату Конгресса США, Кристоферу Смиту