На пути к управляемому гражданскому обществу
Меморандум Хьюман Райтс Вотч
22 ноября 2005 г.
Краткое содержание
Рекомендации
Общие сведения: демонтаж системы сдержек и противовесов
НПО – следующие в очереди на управляемость?
В нашей стране существуют и конструктивно работают тысячи
гражданских объединений и союзов. Но далеко не все они ориентированы на
отстаивание реальных интересов людей. Для части этих организаций приоритетной
задачей стало получение финансирования от влиятельных зарубежных фондов, для
других – обслуживание сомнительных групповых и коммерческих интересов, при этом
острейшие проблемы страны и ее граждан остаются незамеченными.
Послание Президента
Федеральному собранию 26 мая 2004 г. [1]
Это [выступление] если и не было прямой угрозой со
стороны Президента, то, во всяком случае, - это сигнал чиновникам, что нужно
делить организации на правильные и неправильные, помогать первым и чинить
препятствия вторым.
Арсений Рогинский, председатель Общественного совета
Международного общества
«Мемориал»[2]
Краткое содержание
23 ноября 2005 г. Госдума должна рассмотреть законопроект,
принятие которого чревато резким ужесточением режима работы неправительственных
организаций в России. Введение особого порядка регистрации некоммерческих
организаций вынудит сотни тысяч российских НПО на протяжении ближайшего года
заниматься на столько своим прямым делом, сколько приводить уставные документы
в соответствие с новыми требованиями. При этом, учитывая предложенные
расширенные основания для отказа в государственной регистрации, само дальнейшее
существование многих НПО может оказаться под вопросом. Международные
организации, в том числе и Хьюман Райтс Вотч, иностранные фонды, аналитические
центры и группы, работающие в области социальной поддержки, в течение года
должны будут под угрозой ликвидации перерегистрировать свои филиалы и
представительства в качестве российских юридических лиц. Законопроект также
значительно расширяет возможности вмешательства властей в текущую деятельность
НПО, что создает реальную угрозу утраты последними своей независимости.
Появление этого законопроекта вполне укладывается в
наблюдающуюся последние два года в России тенденцию к очевидному ухудшению
условий работы НПО. В послании Федеральному собранию 2004 г. президент В.Путин
с широким размахом обрушился на неправительственные организации, которые, по
его мнению, «обслуживают сомнительные групповые и коммерческие интересы» и
далеко не всегда «ориентированы на отстаивание реальных интересов людей»,
очевидно имея в виду тех, кто критикует подход властей к правам человека,
охране окружающей среды и другим чувствительным проблемам. После того как
Кремль «решил вопрос» с независимым телевидением, маргинализовал печатные СМИ и
парламентскую оппозицию и отправил за решетку или в эмиграцию потенциальных
соперников из числа крупных предпринимателей, многие наблюдатели расценили этот
выпад как признак того, что президентская администрация теперь обратила свое
внимание на последний оставшийся крупный и независимый сектор гражданского
общества – неправительственные организации.
По прошествии более года НПО, работающие по правам человека
в Чечне, все чаще сталкиваются с проблемами, которые отвлекают их от
содержательной деятельности. Другие критически настроенные группы пока не стали
мишенью скоординированной кампании, однако за последний год условия работы НПО
заметно осложнились. Словесные нападки на них вошли в привычку у многих
должностных лиц, отмечается нарастание случаев притеснений. Многие НПО считают
неизбежной волну государственных репрессий в ближайшем будущем.
Такие опасения не лишены оснований. Сегодняшняя ситуация с
НПО заставляет вспомнить независимое телевидение периода 2000 г. Кремлевская
кампания против него началась с введения жестких ограничений на работу
журналистов, освещавших конфликт в Чечне, и нападок на СМИ и журналистов,
отказывавшихся следовать в русле официальной линии. Обеспечив практически
полную монополию на информацию о Чечне, Кремль оперативно переключился на
независимые телеканалы вообще, с тем чтобы установить свой контроль над всем
информационным вещанием. Соответственно, и в случае с НПО президентская
администрация сначала «занялась» группами, работающими по Чечне и продолжающими
заявлять о серьезных нарушениях. Учитывая известную нетерпимость Кремля к
критике, едва ли стоит рассчитывать на то, что он удовлетворится подавлением
активности только этих групп.
Как участник всех основных международных договоров о правах
человека, Россия обязана обеспечивать свободу выражения мнений и свободу
ассоциаций.[3] В то время как эти свободы
не носят абсолютного характера, они не могут произвольно ограничиваться. Приводимые
ниже факты государственного вмешательства в деятельность НПО и притеснений
правозащитников и пострадавших от нарушений – это откровенная издевка над
обязательством правительства обеспечивать основные права и свободы граждан. Это
плохо соотносится и с заявленной правительством целью построения в России
демократического общества, в котором, словами самого В.Путина, «только развитое
гражданское общество может обеспечить незыблемость демократических свобод».[4]
Рекомендации
Сегодня в России существует активное неправительственное
сообщество. Однако отдельные его составляющие все чаще становятся объектом
нападок, и в ближайшей перспективе существует реальный риск развертывания
государственных репрессий против любых критически настроенных НПО. Для того чтобы
не допустить этого и, напротив, обеспечить НПО возможность играть более
значимую роль в российской общественной жизни, Хьюман Райтс Вотч рекомендует:
Российскому руководству
- Законопроект
«О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской
Федерации» должен быть отозван или отклонен в Госдуме; в случае его
принятия президент должен использовать свое право вето;
- Прекратить
притеснение и запугивание властями правозащитных НПО и активистов,
работающих в контексте конфликта в Чечне;
- Прекратить
притеснения жертв нарушений, предающих огласке такие факты или
добивающихся правосудия;
- Воздерживаться
от вмешательства в законную деятельность любых НПО;
- Публично
высказаться в поддержку деятельности НПО, подчеркнув ее важность для
любого демократического общества;
- Обеспечить
расследование любых случаев незаконного вмешательства в деятельность НПО,
притеснений или запугиваний неправительственных организаций,
правозащитников или пострадавших от нарушений;
- Направить
постоянное приглашение на посещение России
спецпредставителю Генерального секретаря ООН по правозащитникам.
Международному сообществу
- Решительно
выступить против предлагаемого законопроекта. Со всей ясностью заявить
российскому правительству, что принятие любого такого закона,
ограничивающего право на свободу ассоциации и право на свободу слова,
будет иметь самые серьезные последствия.
- Выразить
решительную поддержку деятельности правозащитных и других НПО в России и
недвусмысленно заявить, что государственные репрессии против них будут
иметь серьезные последствия для двусторонних и многосторонних отношений;
- Указывать
на принципиальную важность сильного и независимого гражданского общества
для нормального функционирования любого демократического государства, в
том числе и России, и подвигать российское правительство к оказанию
содействия развитию гражданского общества;
- Выразить
глубокую озабоченность в связи с давлением на правозащитные НПО,
работающие по чеченской проблематике, и призвать российское руководство
прекратить такое давление;
- Продолжить
оказание финансовой и иной поддержки работающим в России
неправительственным группам;
- Добиваться
от России тщательного расследования любых случаев незаконного
вмешательства в деятельность НПО, притеснений или запугиваний
неправительственных организаций и правозащитников;
- Призвать
к тщательному расследованию всех сообщений о случаях притеснений и
нападений в отношении любых лиц в связи с обращениями в Международный суд
по правам человека;
- Призвать
российскую сторону направить постоянное приглашение спецпредставителю
Генерального секретаря ООН по правозащитникам.
Общие сведения: демонтаж системы сдержек и
противовесов
Сегодняшняя угрожающая обстановка, складывающаяся для НПО в
России, представляется логическим развитием многолетней тенденции свертывания
демократических реформ. На протяжении последних пяти лет происходит
поступательный демонтаж всех сдержек и противовесов исполнительной власти,
включая независимые СМИ, плюрализм в среде федеральных законодателей и
руководителей регионов, а также независимость суда. Несмотря на постоянные
риторические реверансы В.Путина в сторону принципов демократии и прав человека
– и постоянные ссылки на необходимость повышения эффективности государственного
управления, - в прошлом осталось многое из того, что было достигнуто Россией в
1990-х гг.
В момент прихода В.Путина к власти в 1999 г. российские
политические институты могли быть несовершенными и неэффективными, однако
налицо было ощутимое присутствие такого фактора, как открытое общественное
обсуждение ключевых политических проблем – одно из главных достижений эпохи
гласности и фундаментальная составляющая любой демократии. Политические партии
различной окраски постоянно бились в парламенте по самым различным вопросам: от
международных отношений до аграрной политики. В электронных и печатных СМИ -
пусть даже и находившихся под влиянием олигархов, которые использовали их в
качестве инструмента обеспечения собственных интересов, - был представлен
широкий спектр самых различных мнений. Руководители субъектов федерации представляли
собой силу, с которой нельзя было не считаться, а суды к тому времени добились
хотя и ограниченной, но реальной независимости от исполнительной власти.
Наконец, свою роль в принятии политических решений начало играть бурно
развивающееся неправительственное сообщество. Взятый В.Путиным курс привел к
последовательному развороту вспять на каждом из этих направлений.
В сентябре 2004 г. В.Путин по существу напрямую связал
бесланскую трагедию с распадом СССР и проблемами перехода к демократии.[5]
Продавленный впоследствии пакет политических реформ еще более усилил
доминирование Кремля в российской политике. Теперь главы субъектов федерации
фактически назначаются президентом, новый порядок выборов призван обеспечить
дальнейшую маргинализацию парламентской оппозиции, а в Думе рассматриваются
поправки, которые должны обеспечить усиление контроля исполнительной власти над
судебной системой.
В ноябре 2004 г. В.Путин успокаивал общество, подчеркивая,
что предложенные после Беслана реформы направлены на создание «системы
организации власти», «которая не нарушает принципов демократического устройства
общества» и «позволит лучше решать проблемы, перед которыми стоит страна».[6]
Однако многие российские аналитики сочли, что Кремль лишь воспользовался
Бесланом как удобным поводом для продавливания давно замышлявшихся политических
реформ. Политолог из московской Высшей школы экономики Евгения Альбац отмечала:
Я убеждена, что ни одна из объявленных в последние месяцы
политических реформ не имела и не имеет никакой связи с Бесланом. Беслан
послужил лишь предлогом. Кремль попросту сыграл на страхе и возмущении,
возникших в российском обществе после захвата заложников в Беслане, и решил
воспользоваться послекризисным моментом, чтобы объявить о своих реформах для
восстановления полного контроля над обществом.[7]
Установление контроля над СМИ
В рамках «освобождения крупнейших средств массовой информации от олигархической цензуры»,
как позднее назвал этот процесс В.Путин,[8] Кремль при нем стал всеми
средствами добиваться редакционного контроля в СМИ. К середине 2003 г.
все общенациональные телеканалы и большинство радиостанций оказались под полным
контролем президентской администрации. Новостные программы на телевидении
приобрели монотонность, неизменно представляя президента в позитивном свете и
избегая критики проводимого им курса. Из сетки вещания были вырезаны почти все
программы, связанные с обсуждением политических проблем в прямом эфире. До
некоторой степени плюрализм мнений сохранился лишь в ряде газет и в интернете.
Некоторым средствам массовой информации пока удается
сохранять независимость и критический настрой, однако многие из них испытывают
постоянное давление кремлевской администрации. Из вещательных СМИ с широкой
аудиторией только радиостанция «Эхо Москвы» смогла остаться независимой,
несмотря на неоднократные попытки Кремля прямо или косвенно перехватить
редакционный контроль.[9]
Разнообразие точек зрения по-прежнему присутствует в печатных СМИ, однако
газеты имеют в России очень узкую аудиторию; к тому же Кремль не оставляет
попыток подмять под себя часть критических изданий.[10] В
период подготовки настоящего меморандума со стороны государственных чиновников
звучали призывы ужесточить контроль за интернетом, вплоть до цензуры
веб-сайтов. Такие заявления заставляют опасаться, что вмешательству властей
могут подвергнуться даже информационные интернет-ресурсы, и в любом случае
способствуют дальнейшему ужесточению самоцензуры, которая и без того уже
практикуется многими сетевыми изданиями.[11]
Подчинение руководителей регионов
На момент прихода В.Путина во власть в 1999 г. региональные
лидеры были влиятельной силой в российской политике. Они не только были
фактическими хозяевами своих территорий, но играли – через Совет Федерации -
немаловажную роль в формировании национального законодательства. С самого
начала своего первого президентского срока В.Путин взял курс на встраивание
губернаторов в «исполнительную вертикаль» и постепенно устранил их как
независимый фактор политической жизни.
В сентябре 2004 г., когда губернаторы уже лишились мест в
Совете Федерации, а исход региональных выборов в значительной степени зависел
от воли федерального центра, президент выступил с предложением вообще отменить
прямые выборы глав субъектов федерации и сделать последних фактическими
назначенцами Кремля.[12] Эта
инициатива почти не встретила сопротивления и к концу года была оформлена
законом. С начала 2005 г. процедуру утверждения региональным законодательным
собранием по представлению президента прошли уже 28 глав регионов, в том числе
22 действующих. Утверждение президентских кандидатур во всех случаях проходило
с завидной оперативностью.
Создание «ручного» парламента
В ельцинский период между Госдумой и Кремлем существовала
постоянная конфронтация. В те годы законотворческая эффективность нижней палаты
была невысокой (острота межпартийных противоречий не позволяла принять многие
ключевые законы), однако там были представлены партии самой различной
политической окраски, и бурные обсуждения любого рода проблем были нормой.
Сегодняшний парламент в большинстве случаев лишь послушно «штампует»
президентские законопроекты. Публичное обсуждение важнейших политических
вопросов почти не практикуется, оппозиционные партии обескровлены или вообще
ушли в небытие, имеются признаки подавления свободы слова в рядах правящей
партии.
После Беслана президент добился отмены выборов по
одномандатным округам. В сочетании с поправками в закон о политических партиях
это, скорее всего, приведет к формированию еще более монолитной Думы после
следующих парламентских выборов.
Наступление на независимость судебной системы
В 1990-х гг. российская судебная система заметно
продвинулась в направлении независимости от исполнительной власти не только с
точки зрения законодательства, но и на практике. Однако очень многие в России
убеждены, что на протяжении последних пяти лет Кремлем предпринимаются попытки
развернуть этот процесс вспять. Степень давления президентской администрации на
суд точно оценить трудно, поскольку судьи избегают предавать такие случаи
огласке, но опросы общественного мнения показывают, что большинство граждан
сомневаются в независимости суда, а наблюдатели все чаще говорят о возвращении
к «телефонному праву».[13]
Среди правозащитников и большинства наблюдателей существует
единое мнение о том, что по меньшей мере в нескольких громких делах не обошлось
без политического давления на том или ином уровне. Как отмечает в своем
недавнем докладе о независимости суда в России Американская ассоциация
адвокатов,
Очевидно, что ряд громких дел способствовал утверждению в
общественном мнении убеждения в политической и/или экономической зависимости
суда. Такие дела негативно сказываются на доверии общества к судебной системе и
подрывают уверенность самих судей в возможности противостоять давлению,
особенно в чувствительных политических делах.[14]
К примерам очевидного вмешательства президентской
администрации в дела суда можно отнести, в частности, следующие:
- В
мае 2005 г. был вынесен обвинительный приговор Михаилу Ходорковскому и
Платону Лебедеву по «делу Юкоса».[15]
Многие наблюдатели оценивали это дело как политически мотивированное и
указывали на неправосудность процесса. В январе 2005 г. Парламентская
ассамблея Совета Европы заявила, что дело вышло «за рамки собственно
уголовного судопроизводства» и производит впечатление направленного «на
ослабление активного политического противника», выразив при этом
озабоченность ситуацией в российской судебной системе с точки зрения прав
человека.[16]
- В
марте 2005 г. директор музея и общественного центра имени Сахарова Юрий
Самодуров и куратор выставки «Осторожно, религия!» Людмила Василовская
были оштрафованы на 100 тыс. руб. каждый за возбуждение религиозной
вражды.[17]
- В
2004 г. Верховный суд подтвердил обвинительный приговор сотруднику
Института США и Канады Игорю Сутягину, вынесенный Мосгорсудом по
заведенному ФСБ весьма сомнительному делу о шпионаже. При этом Верховный
суд отказался принять во внимание то, что процесс в Мосгорсуде проходил с
нарушениями российского законодательства и международных стандартов.[18]
- В
2004 г. Верховный суд отменил оправдательный приговор, вынесенный
красноярскому физику Валентину Данилову по инициированному ФСБ делу о
шпионаже, и отправил дело на новое рассмотрение. В том же году Данилов был
осужден, хотя повторный процесс проходил с нарушениями российского
законодательства и международных стандартов.[19]
После Беслана спикер Совета Федерации С.Миронов, считающийся
близким соратником В.Путина, предложил ряд мер, которые привели бы к резкому
усилению позиций исполнительной власти в Высшей квалификационной коллегии судей
(занимается вопросами назначения и увольнения судей).
Несмотря на уверенное одобрение соответствующего
законопроекта Советом Федерации в сентябре 2004 г. и передачу его в Госдуму,
поправки пока не приняты. В ходе проводившихся в России в апреле 2005 г. исследований
Американская ассоциация адвокатов обнаружила, что при всей «приоритетности»,
как говорили в Госдуме, этого законопроекта, большинство собеседников
сомневались в том, что поправки пройдут в неизменном виде.[20]
НПО – следующие в очереди на управляемость?
В 1990-х гг. в России отмечался бурный рост
неправительственных организаций, и на сегодняшний день, согласно последним
оценкам, зарегистрировано более 300 тыс. НПО.[21]
Подавляющее большинство таких организаций занимаются «невинной» социальной или
благотворительной работой, однако многие, в том числе правозащитные и
экологические группы, активно пытаются воздействовать на принятие политических
решений и регулярно критикуют правительство. Именно последние и подвергаются
сегодня наибольшей опасности.
После распада СССР происходило активное образование
правозащитных и экологических групп, которые формировались как на базе
советского диссидентского движения («Мемориал», Московская Хельсинкская
группа), так и – тысячами – самостоятельно по всей стране. В период первого
президентского срока В.Путина эти НПО почти не испытывали вмешательства со
стороны государства. Они устанавливали контакты с властями от федеральных до
муниципальных, начали активно работать с законодательными органами различных
уровней, их голоса часто звучали в СМИ, и их все чаще привлекали к экспертному
участию в профильных коллегиальных органах. Не располагая еще по-настоящему
реальными возможностями влиять на принятие политических решений, эти НПО
начинали играть ту роль, которая характерна для неправительственного сообщества
в развитых демократиях.
Свертывание в последние годы плюрализма в СМИ и в парламенте
имеет двоякие последствия для НПО: с одной стороны, они выступают одним из
немногих оставшихся в России независимых голосов, с другой – возможности
эффективной работы оказываются для них серьезно ограниченными. В условиях
недостаточной свободы СМИ им все труднее доносить свою позицию до массовой
аудитории, а правозащитные НПО в значительной степени утратили возможность
работать с парламентом, поскольку практически все депутаты Государственной
Думы, с которыми установились конструктивные рабочие отношения, не прошли на
выборах 2003 г.
Публичный выпад президента в майском послании 2004 г. и
последняя законодательная инициатива в Госдуме, похоже, означают начало трудных
времен для тех групп, которые активно критикуют Кремль. С весны 2004 г. условия
работы НПО серьезно осложнились. Как и в истории с независимыми СМИ, первыми
под удар попали организации, работающие по проблемам, связанным с конфликтом в
Чечне. В настоящее время многие из них испытывают постоянное давление. Однако
налицо также многочисленные признаки того, что не за горами и тотальная
кампания против всех критически настроенных НПО. Чиновники один за другим уже
вторят президенту на словах, а несколько групп уже столкнулись с реальным
прямым вмешательством.
Репрессии против НПО, работающих по чеченской
проблематике
Первой мишенью последовательных нападок со стороны властей
стали НПО, работающие по проблемам, связанным с конфликтом в Чечне. На
протяжении последних нескольких лет сами группы, их активисты и люди, с
которыми они работают, все чаще подвергаются административным и судебным
притеснениям, которые иногда доходят до преследования, угроз и физических
нападений.
Административное и судебное давление на НПО
Российские властные органы федерального и местного уровня
неоднократно создают в последнее время проблемы для НПО, работающих по Чечне,
отказывая им в регистрации, произвольно ликвидируя действующие организации или
выдвигая обвинения в поддержке экстремизма. Большинство групп продолжают
функционировать, однако вмешательство властей препятствует их нормальной
работе, вынуждая, зачастую в течение длительного времени, больше заниматься
проблемами собственной защиты, нежели содержательными вопросами.
Характерным проявлением враждебного отношения властей к
работающим на чеченском направлении гуманитарным и правозащитным организациям
может служить письмо начальника УФСБ по Ингушетии, направленное в июне 2004 г.
и.о. республиканского прокурора. В нем сообщается, что международные
гуманитарные организации «активно используются правительственными кругами и
организациями иностранных государств для сбора и распространения тенденциозной
информации о политике федерального центра РФ на Северном Кавказе при проведении
контртеррористической операции в Чеченской Республике, с целью дискредитации
России перед мировым сообществом».[22] В
связи с этим в письме предлагается «провести прокурорскую проверку МНПО,
действующих в РИ».
Ниже приводятся некоторые из конкретных случаев,
зафиксированных Хьюман Райтс Вотч:
- В
рамках начатой 28 февраля 2005 г. проверки Главное управление Федеральной
регистрационной службы Минюста по Нижегородской области затребовало у
Общества российско-чеченской дружбы материалы конфиденциальной переписки с
пострадавшими от нарушений прав человека. Получив отказ, ГУ ФРС 8 апреля
обратилось с иском о ликвидации Общества.[23]
14 ноября суд отказал регистрационной службе в иске.
- В
настоящее время в арбитраже рассматривается иск Общества
российско-чеченской дружбы к налоговой инспекции, которая в августе
выставила ОРЧД требование об уплате недоимки по налогу на прибыль с
целевых поступлений и пени на сумму 1 001 561 руб. В сентябре Арбитражный
суд Нижегородской области приостановил решение налоговиков о привлечении
ОРЧД к налоговой ответственности. Рассмотрение дела по существу должно
было начаться 16 ноября, однако по просьбе ответчика было перенесено на 30
ноября.[24]
- В
январе 2005 г. прокуратурой Нижегородской области было возбуждено уголовное
дело в связи с публикацией весной 2004 г. в газете «Право-защита»
(совместный проект ОРЧД и Нижегородского общества прав человека) заявлений
А.Масхадова и А.Закаева.[25]
Первоначально дело было возбуждено по статье 280 УК (публичные призывы к
осуществлению экстремистской деятельности), впоследствии прокуратура
переквалифицировала обвинение на 282-ю статью (возбуждение ненависти либо
вражды),[26] по которой в
сентябре обвинение было предъявлено главному редактору газеты и
руководителю ОРЧД Станиславу Дмитриевскому. В рамках данного дела
сотрудники ФСБ допрашивали несколько сотрудников ОРЧД, в том числе
корреспондентов, работающих в Чечне. Рассмотрение дела по существу должно
было начаться 16 ноября, но было отложено до 25 ноября в связи с неявкой
ряда свидетелей обвинения.[27]
В тот же день российские власти не пропустили в страну прибывшего из
Великобритании известного адвоката Билла Бауринга, который намеревался
присутствовать на суде в качестве наблюдателя.
- 12
января 2005 г. в офис пресс-центра Совета НПО в Назрани ворвались
вооруженные люди в масках, утверждавшие, что они являются сотрудниками
УФСБ по Ингушетии. Не предъявив ордера, они проверили и сфотографировали
документы у всех присутствующих, положили мужчин на пол и обыскали
помещение. В ходе обыска была оборвана телефонная линия, вооруженные люди
фотографировали документы и изъяли два компьютера. Прибывший на место
следователь ФСБ заявил, что ими была получена информация о присутствии в
офисе группы боевиков.[28]
- В
августе 2004 г. прокуратура Республики Ингушетия обратилась в суд с
представлением на НПО «Чеченский комитет национального спасения», активно
освещающую нарушения федеральных сил в ходе конфликта в Чечне. Прокуратура
утверждала, что содержание опубликованных ЧКНС в 2004 г. 12 пресс-релизов
носило экстремистский характер и подпадало под статью 280 УК (публичные
призывы к осуществлению экстремистской деятельности).[29]
В октябре 2004 г. Назрановский районный суд не согласился с позицией
прокуратуры, однако в феврале 2005 г. Верховный суд Республики Ингушетия
удовлетворил кассацию прокуратуры, отменил приговор суда первой инстанции
и вернул дело на повторное рассмотрение.[30]
Слушания начались в мае 2005 г. и на момент подготовки настоящего
меморандума продолжались.[31]
По заключению ведущей московской правовой НПО «Независимый
экспертно-правовой совет», пресс-релизы ЧКНС не нарушали требований 280-й
статьи и находились в рамках права на публичное выражение мнений,
гарантированного Конституцией РФ и Европейской конвенцией о защите прав
человека и основных свобод.[32]
- В
апреле 2003 г. один из судов в Ингушетии ликвидировал местную
правозащитную организацию в связи с тем, что она якобы «прекратила свое
существование». Сотрудники этой организации, просившие не называть имен,
узнали о судебном решении только в октябре того же года, когда в налоговой
инспекции им сообщили, что связи с ликвидацией их организация исключена из
налогового реестра. Сотрудникам НПО удалось получить копию судебного
решения, из которой следовало, что местное управление юстиции, проверив юридический
адрес организации и никого там не обнаружив, инициировала процедуру
ликвидации в судебном порядке. Сама НПО ни разу не извещалась ни о
судебных заседаниях, ни о вынесенном решении.[33]
Несмотря на то что ликвидация была произведена с нарушением многочисленных
положений российского законодательства, директору НПО так и не удалось
добиться отмены решения суда, поскольку к моменту получения им копии
решения срок его обжалования уже истек. С тех пор он безуспешно пытается
перерегистрировать НПО.
Угрозы и нападения на правозащитников
На протяжении последних нескольких лет Хьюман Райтс Вотч
фиксирует нарастание числа случаев угроз и нападений на работающих в Чечне
правозащитников. К таким инцидентам относятся, в частности, следующие.
- 20
января 2005 г. вооруженными людьми в камуфляже от дома своего знакомого в
Грозном был похищен известный чеченский правозащитник и адвокат Махмут
Магомадов. По словам очевидцев, его увезли «кадыровцы». В течение
нескольких недель местонахождение Магомадова оставалось неизвестным, и
правозащитные группы развернули кампанию в его защиту. В итоге 13 февраля
2005 г. Магомадов был освобожден.[34]
- 10
января 2004 г. в чеченском селе Автуры около 50 вооруженных людей в
масках, прибывших на военных машинах, похитили корреспондента нижегородского
Общества российско-чеченской дружбы Аслана Давлетукаева. Очевидцы уверенно говорили, что это были
федеральные военнослужащие, поскольку похитители говорили по-русски без
акцента. 16 января 2004 г. изувеченное тело Аслана Давлетукаева было
найдено на обочине гудермесского шоссе. Давлетукаев был убит выстрелом в
затылок. Уголовное дело, возбужденное прокуратурой по факту убийства, было
приостановлено в связи невозможностью установить лиц, совершивших
преступление.[35]
- 29
января 2004 г. в Ингушетии сотрудниками местной милиции был задержан
руководитель республиканского офиса Общества российско-чеченской дружбы
Имран Эжиев, участвовавший перед этим во встрече председателя Комиссии по
правам человека при президенте России Э.Памфиловой с вынужденными переселенцами
в палаточном лагере.[36]
Он был освобожден на следующий день после личного вмешательства
Памфиловой. Эжиев неоднократно задерживался российскими
правоохранительными органами и военными, и каждый раз его через некоторое
время отпускали, не предъявляя никаких обвинений.[37]
- В
2004 г. в УФСБ по Ингушетии был вызван правозащитник (имя не разглашается)
якобы для уточнения заявления на выдачу паспорта. В управлении его стали
расспрашивать о профессиональной деятельности, попытались заставить стать
информатором ФСБ, а после отказа угрожали последствиями для него и его
семьи. Хьюман Райтс Вотч известно по меньшей мере еще об одном аналогичном
случае вызова правозащитника «на беседу», однако мы не располагаем
подробностями, поскольку этот человек не проявил желания вдаваться в
детали.[38]
Случаи физической расправы и притеснений жертв
нарушений
Репрессии против НПО, работающих по Чечне, не ограничиваются
собственно организациями и их активистами; под ударом оказываются и
пострадавшие от нарушений, которые отваживаются предавать огласке факты
произвола или требовать правосудия. Несколько человек, с которыми беседовали
представители Хьюман Райтс Вотч, жаловались, что подвергаются целенаправленным
нападкам со стороны правоохранительных органов за интервью с правозащитниками.
Ряд организаций, помогающих пострадавшим из Чечни подавать жалобы в Европейский
суд по правам человека (Российская правовая инициатива, ранее – Правовая
инициатива по Чечне, «Мемориал» и Европейский правозащитный центр) официально
информировали суд о притеснениях представляемых ими лиц российскими военными и
правоохранительными органами.
В совместном меморандуме Европейскому суду упомянутые выше
организации приводят обстоятельства убийства заявителя и ее семьи и похищения
другого заявителя, судьба которого до сих пор остается неизвестной:[39]
- Убийство
Зуры Битиевой. В апреле 2000 г. Зура Битиева обратилась в Европейский
суд с жалобой на незаконное содержание под стражей, недозволенное
обращение и пытки в изоляторе в Чернокозово (дело № 57953/00). В мае 2003
г. к дому Битиевых на рассвете подъехали пять человек в камуфляже
(большинство говорили по-русски без акцента) и застрелили саму Битиеву, ее
мужа Рамзана Идуева, сына Идриса Идуева и брата Абубакара Битиева.
- Исчезновение
Саид-Магомеда Имакаева. В феврале 2002 г. Марзет и Саид-Магомед
Имакаевы обратились в Европейский суд по правам человека в связи с
исчезновением их сына в декабре 2000 г. по вине федеральных
военнослужащих. 2 июня 2002 г. Саид-Магомед Имакаев на глазах у семьи был
задержан в собственном доме федеральными силами, после чего также пропал
без вести. Марзет Имакаева сообщила о случившемся в Европейский суд.
Вскоре после этого власти стали оказывать на нее давление. 24 июля 2002 г.
ее жалобой в Европейский суд интересовался работник местной прокуратуры,
спрашивавший женщину, откуда у нее деньги на это. Имакаева объяснила, что
освобождена от уплаты судебных сборов, но прокурор настаивал: «В России за
все нужно платить». В начале августа 2002 г. Имакаеву расспрашивал
представитель федеральных сил: «Говорят, что россиянину нужно не меньше 15
тысяч долларов, чтобы добраться о Европейского суда. Скажите честно,
сколько Вы тысяч заплатили?» Затем, исходя из этой ложной посылки о
наличии у семьи Имакаевых значительных денежных средств, он попытался обвинить
их в финансировании боевиков, с тем чтобы таким образом объяснить или
оправдать задержание Саид-Магомеда Имакаева.
В меморандуме также собраны 11 случаев психологического или
физического давления на заявителей в Европейский суд и тех, кто пытается
добиваться правосудия в российских судах. Ниже приводятся два таких случая.
- Муж
Розы Р. (имена не разглашаются) пропал после задержания федеральными
силами в ходе крупной «зачистки» весной 2001 г. Впоследствии было найдено
его тело со следами внесудебной казни. Жена обратилась в Европейский суд в
2002 г. Вскоре после этого она была задержана федеральными силами,
доставлена в комендатуру и жестоко избита там; затем женщину отпустили. В
2003 г. федеральные военнослужащие приходили к родственникам и соседям
Розы, наводили справки о ней, спрашивали: «Зачем она все эти письма пишет?
Чего вы добиваетесь?» Роза Р. отмечает, что непосредственно перед этим ее
доверенные лица посылали в местную прокуратуру запрос о ходе расследования
похищения ее мужа.[40]
- Весной
2002 г. в ходе крупномасштабной «зачистки» в одном из сел центральной
Чечни были задержаны десятки человек, некоторые после этого исчезли. Через
несколько месяцев родственники некоторых из пропавших без вести обратились
в Европейский суд по правам человека. Все заявители перед этим
предпринимали самостоятельные поиски и обращались в самые различные
официальные инстанции. Весной 2003 г. прокуратура активизировала
расследование этого дела. Через несколько месяцев после этого двое из
заявителей получили от военных записки следующего содержания: «Если с
нашими что случится – пеняйте на себя».[41]
Нападки на другие НПО
В отношении других критически настроенных НПО пока не
приходится говорить о широких репрессиях или скоординированной кампании
притеснений, однако условия работы для них существенно осложнились. Со стороны
должностных лиц как федерального, так и регионального уровня отмечается
эскалация выпадов против правозащитников и экологов. В ряде регионов чиновники
добиваются закрытия НПО в судебном порядке под предлогом борьбы с экстремизмом,
в других случаях для создания помех в работе используются регистрационные
процедуры или финансовые и другие проверки.[42]
Бросив в адрес многих НПО в мае 2004 г. огульное обвинение в
том, что они не замечают «острейшие проблемы страны и ее граждан», чтобы не
«‘укусить руку’, с которой они кормятся»,[43]
президент В.Путин задал тон серии нападок на неправительственное сообщество со
стороны должностных лиц. Многие чиновники заняли в отношении правозащитных и
других критически настроенных групп откровенно враждебную позицию, не упуская
случая, чтобы поставить под вопрос искренность их намерений и намекнуть на
зарубежные источники финансирования. Такие публичные выпады способствуют
созданию вокруг НПО нездоровой атмосферы.
Буквально через несколько дней после выступления президента
российский МИД обвинил гуманитарные организации в Чечне в использовании их
миссии как прикрытия для «мониторинговой деятельности» в ущерб оказанию
населению региона «реальной гуманитарной помощи».[44] В
июне телеканал ТВЦ посвятил осуждению правозащитников часовую программу в
прайм-тайм, обвинив правозащитные организации, словами ведущего, в «ненависти»
к России.[45] Вторя общему хору,
близкий к Кремлю политолог Глеб Павловский в мае упрекнул правозащитников в
том, что они «зациклились» на западных идеалах.[46]
С тех пор оскорбительные выпады в адрес НПО продолжают
появляться с завидной регулярностью. В октябре 2004 г. депутат Госдумы от
партии «Родина» В.Алкснис обвинил Союз комитетов солдатских матерей России в
подрыве обороноспособности страны по заданию Запада и призвал провести проверку
этой организации.[47] На
заседании в Кремле Совета по содействию развитию институтов гражданского
общества и правам человека В.Путин обрушился на экологов: «Экологические экспертизы не должны
препятствовать развитию страны и ее экономики. …Как мы только начинаем что-то
делать, одна из линий атаки против нас всегда – экологические проблемы».[48]
16
августа 2005 г., после выхода доклада Московского бюро по правам человека «Расизм,
ксенофобия, этническая дискриминация, антисемитизм в России 2005 года», депутат Госдумы от ЛДПР
Н.Курьянович потребовал закрыть МБПЧ, заявив, что оно «финансируется
из-за рубежа и ведет не столько правозащитную деятельность, сколько откровенно
конъюнктурную, а может, где-то даже и подрывную деятельность по дискредитации
общественно-политического образа и имиджа России» и пытается представить
последнюю «нацистским обществом».[49]
[1] http://kremlin.ru/appears/2004/05/26/2003_type63372_71501.shtml
[2]. по: Susan B. Glaser, “Putin Talk
Worries Independent Groups – Civil Society Activists on Defense,” The Washington Post, June 1, 2004.
[3] Статьи 10 и 11 Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод (ратифицирована Россией 5
мая 1998 г.) и статьи 19 и 21 Международного пакта о гражданских и политических
правах (ратифицирован СССР в 1976 г.)
[4] Выступление В.Путина перед
доверенными лицами в МГУ 12 февраля 2004 г.,
http://kremlin.ru/appears/2004/02/12/1924_type63374_62215.shtml
[5] Обращение к нации 4
сентября 2004 г.,
http://kremlin.ru/appears/2004/09/04/1752_type63374type82634_76320.shtml
[6] Интервью «Первому каналу», НТВ и
телеканалу «Россия» 18 ноября 2004 г.,
http://kremlin.ru/appears/2004/11/18/1407_type63379type63381_79594.shtml
[7]. по: Daisy
Sindelar, “2004 And Beyond: In Russia, Tragedy Furthers Kremlin Vision Of
Centralized State,” Radio Free Europe/Radio Liberty,
December 15, 2004.
[8] Послание Федеральному
собранию 25 апреля 2005 г.,
http://kremlin.ru/appears/2005/04/25/1223_type63372type82634_87049.shtml
[9] После перехода в 2001 г.
медиа-империи В.Гусинского под контроль Газпрома последнему принадлежит 66%
акций «Эха Москвы» (34% принадлежит журналистам). В 2001-2004 гг. радиостанция
потеряла право на вещание в 50 городах и теперь принимается только в 39
регионах (Anna Dolgov, “The Kremlin’s Harmful but Beautiful Insect,” Moscow Times, January 29, 2004). По
словам главного редактора Алексея Венедиктова, «Эхо Москвы» подвергается
постоянному давлению (Eric Helque, “Last mic standing,” Russian Life, January 1,
2005), а он сам и его коллеги-журналисты получают угрозы в свой адрес и в адрес
членов семей (Scott Petersen, “Grip of Putin’s censors tightens,” Christian Science Monitor, June 8,
2004).
[10]., в частности: Committee to Protect Journalists, “Attacks on
the Press 2003: Russia,” http://www.cpj.org/attacks03/europe03/russia.html;
Chris Stephen, “Kremlin tightens screws on media as Gazprom buys into
‘Izvestia,’” Irish Times, June 13,
2005.
[11] “Reiman says mass media law should regulate
Internet,” Prime-Tass News, March 22, 2005.
[12] Выступление на
расширенном заседании правительства с участием глав субъектов федерации 13
сентября 2004 г., http://kremlin.ru/appears/2004/09/13/1514_type63374type63378type82634_76651.shtml
[13] “Russian TV examines lack of public confidence
in judiciary,” BBC Monitoring, April 5, 2005; Michael G. Goldhaber,
“Crime and Punishment,” The Recorder, August 12, 2004.
[14] International Bar Association Human Rights
Institute, Striving for Judicial Independence: A Report into Proposed Changes
to the Judiciary in Russia, June, 2005,
http://ibanet.org/images/downloads/2005_06_June_Report_Russia_Striving
for Judicial Independence_Final_English.pdf
[15] Ariel Cohen, “Verdict with
chilling fallout,” Washington Times,
June 8, 2005.
[16] Parliamentary Assembly of the
Council of Europe, Resolution 1418 (2005), “The circumstances
surrounding the arrest and prosecution of leading Yukos executives,” January
25, 2005, http://assembly.coe.int/Main.asp?link=http://assembly.coe.int/Documents/AdoptedText/ta05/ERES1418.htm
[17] См. пресс-релиз Хьюман
Райтс Вотч «Приговор по делу ‘Осторожно, религия!’ подрывает свободу выражения
мнений» от 28 марта 2005 г., http://www.hrw.org/russian/press/russia/2005/280305_religion.html
[18] Совместное
заявление по делу Игоря Сутягина 2 июня 2004 г. («Международная амнистия»,
Хьюман Райтс Вотч, Международная Хельсинкская федерация за права человека,
Московская Хельсинкская группа, Общественный комитет защиты ученых), http://www.hrw.org/russian/reports/russia/2004/sutyagin.html;
материалы Хьюман Райтс Вотч: «Шпиономания в России», октябрь 2003 г., http://www.hrw.org/russian/reports/russia/2003/spy.html;
«Неоправданное содержание в СИЗО подозреваемого в шпионаже», 27 октября 2003
г., http://www.hrw.org/russian/press/russia/2003/271003_spy.html;
«Дело о шпионаже нуждается в справедливом пересмотре», 2 июня 2004 г., http://www.hrw.org/russian/press/2004/020604_sutyagin.html; «Игорю Сутягину нужен справедливый суд», 16
августа 2004 г., http://www.hrw.org/russian/press/russia/2004/160804_sutyagin.html
[19] Защита Валентина Данилова
утверждала, что его исследования основывались на открытых данных, однако судья
не разрешил адвокатам представить соответствующие доказательства присяжным,
нарушив право В.Данилова на защиту. См.: Fred Weir, “Whistleblowers face a chill wind in Putin’s Russia,”
Amnesty International Magazine, Summer 2005, http://www.amnestyusa.org/magazine/whistleblowers.html
[20] International Bar Association Human Rights
Institute, Striving for Judicial Independence: A Report into Proposed Changes
to the Judiciary in Russia, June, 2005,
http://ibanet.org/images/downloads/2005_06_June_Report_Russia_Striving
for Judicial Independence_Final_English.pdf
[21] Интервью Хьюман Райтс
Вотч с Людмилой Алексеевой, МХГ. Москва, 15 мая 2005 г.
[22] Письмо начальника УФСБ по
РИ С.Корякова и.о. прокурора РИ У.Галаеву за № 3490, июнь 2004 г., в досье
Хьюман Райтс Вотч.
[23] Пресс-релиз ОРЧД № 1269
от 25 апреля 2005 г., http>://www.friendly.narod.ru/2005-2/info>1269.htm
[24] «Налоговая инспекция
сорвала рассмотрение арбитражным судом иска ОРЧД», РЧИА, 16 ноября 2005 г., http://www.ria.hrnnov.ru/modules.php?name=News&file=view&sid=836
[25] «Право-защита», №№ 58-59,
http://www.friendly.narod.ru/2005-1/info1102.htm
[26] “Continuing Persecution of the
‘Russian-Chechen Friendship Society’ Its Partner Organization ‘Nizhnii Novgorod
Human Rights Society’ Closed Down,” International Helsinki Federation, June 10,
2005,
http://www.ihf-hr.org/viewbinary/viewhtml.php?doc_id=6403
[27] НТА-Приволжье, 16 ноября
2005 г., http://www.nta-nn.ru/?id=85575
[28] IHF Press Release, “Illegal FSB Armed Search
of the Offices of the Council of Non-governmental
Organizations (SNO) in Nazran, Ingushetia”, January 13, 2005.
[29] “Russian Counter-Terror Law
Threatens Chechen Human Rights Group,” Human Rights First, September 22, 2004, http://humanrightsfirst.org/defenders/hrd_russia/alert092204_terror_law.htm
[30] ПЦ «Мемориал»: ФСБ и
прокуратура Республики Ингушетия по-прежнему пытаются закрыть
неправительственную правозащитную организацию, 16 февраля 2005 г.,
http://www.memo.ru/hr/news/fsb2005/5fsb01.htm
[31] Peter Finn, “Chechen Activist
Groups Feel Pressure From Russia,” Washington
Post, May 8, 2005; “Russian Federation: Violations continue, no justice in
sight,” Amnesty International briefing paper EUR 46/029/2005, July 1, 2005, http://web.amnesty.org/library/Index/ENGEUR460292005?open&of=ENG-RUS
[32] ПЦ «Мемориал»: ФСБ и
прокуратура Республики Ингушетия по-прежнему пытаются закрыть
неправительственную правозащитную организацию, 16 февраля 2005 г.,
http://www.memo.ru/hr/news/fsb2005/5fsb01.htm
[33] Интервью Хьюман Райтс
Вотч с правозащитником (имя не разглашается).
[34] “Makhmut Magomadov is set free,” Chechen
Committee for National Salvation, February 13, 2005, http://www.savechechnya.narod.ru/eng.news/press_712.htm
[35] Интервью Хьюман Райтс
Вотч с руководителем информцентра ОРЧД С.Дмитриевским (по телефону) 27 января
2005 г.
[36]Press Release No.630, “Report from
Ingushetia,” Russian-Chechen Friendship Society, January 30, 2004,http://www.friendly.narod.ru/2004-1e/info630e.htm
[37] International Helsinki Federation, “The
Silencing of Human Rights Defenders in Chechnya,” September 15, 2004.
[38] Интервью Хьюман Райтс Вотч
с правозащитником (имя не разглашается).
[39] Memorandum to the European Court of Human
Rights. Stichting Chechnya Justice Initiative, the European Human Rights
Advocacy Centre, Memorial Human Rights Center, January 2004.
[40]Ib.
[41]Ib.
[42]., в частности: Archana Pyati, “The New Dissidents. Human
Rights Defenders and Counter Terrorism in Russia,” Human Rights First, p. 17.
[43] Послание Федеральному
собранию 26 мая 2004 г.,
http://kremlin.ru/appears/2004/05/26/2003_type63372_71501.shtml
[44] “Rights groups ‘threatened’ after
Putin strong-arm speech,” Agence France Presse, May 27, 2004.
[45] Всемирный доклад Хьюман
Райтс Вотч – 2005,
http://www.hrw.org/russian/reports/2005/world/russia.html
[46] РИА «Новости», 27 мая
2004 г.
[47] Simon Saradzhyan, “Inquiry Urged Into
Soldiers’ Mothers,” Moscow Times,
October 21, 2004.
[48] Стенограмма заседания 20
июля 2005 г.,
http://kremlin.ru/appears/2005/07/20/1801_type63378>type63381_91644.>shtml
[49] «Депутат Госдумы:
Правозащитники ведут подрывную деятельность»,
http://www.grani.ru/Politics/Russia/Parliament/Duma/p.93534.html
|