Беларусь

Подавление гражданского общества

Монополизация средств массовой информации

Нападения на журналистов на демонстрациях и ограничение на съемки

Существует множество доказательств, документально подтвержающих тот факт, что фото- и телекорреспонденты, освещающие демонстрации оппозиции, были объектами целенаправленного преследования. Во многих случаях милиция с применением силы отбирала у журналистов, присутствовавших на таких событиях, отснятые фото- и видеоматериалы. Однако отсутствуют какие-либо свидетельства того, что подобные инциденты происходили также и во время проправительственных демонстраций. Количество демонстраций оппозиции и сопутствующих им нападений на сотрудников СМИ, произошедших с того времени, как к власти пришел Лукашенко, было настолько велико, что они требуют отдельного подробного доклада (см. Приложение А). Две демонстрации, между которыми прошел год, могут служить примерами политики милиции и правительства, направленной на предотвращение независимого освещения акций общественного протеста.

1 мая 1996 г несколько тысяч человек приняли участие в первомайской демонстрации. Многие демонстранты воспользовались этим случаем, чтобы высказать свой протест против предполагаемого воссоединения Беларуси с Российской Федерацией. Журналисты, освещавшие демонстрацию, отметили большое количество ОМОНа. Если на демонстрации 26 апреля 1996 г милиция избирала объектами для физического мер участников демонстрации, то 1 мая белорусское правительство, очевидно, изменило стратегию и стремилось вместо этого не допустить, чтобы сообщения о демонстрации дошли до общественности. Александр Ступников, корреспондент российской телекомпании НТВ, и Александр Кушнер, репортер газеты «Республика», в интервью, данном российскому телевидению, так описывали происходящее:

Ступников: Во время марша демонстрантов люди плотного телосложения в штатском схватили одного за другим трех фотокорреспондентов, когда те снимали проходящую мимо колонну белорусских социал-демократов, и заставили их засветить пленки.

Кушнер: Они скрутили мне руки за спиной и бросили меня в машину. Вслед за мной туда втолкнули Виктора Оковочко, фотокорреспондента «Белапан.» Затем они вывезли нас из города... и все время требовали, чтобы мы засветили пленку... Я беспокоился за свою безопасность и жизнь и сделал это — я засветил пленку. Но я засветил не ту пленку, и сегодня я могу показать вам этот снимок: на нем видно человека из президентской охраны, который не представился, и машину, на которой нас увезли. Здесь ясно видно, как он уводит Марию Жилинскую, которая позднее под его нажимом засветила пленку.51

Ступников объяснил, что случилось с операторами НТВ, которые только что закончили снимать демонстрацию:

Во дворе пятеро или семеро крупных мужчин в штатском, которые были явно не похожи на рабочих, стали теснить группу операторов НТВ, возвращавшихся со съемок в самом центре города, и потребовали у них отснятый материал. Они ударили оператора, попытались выхватить у него камеру и, силой разжав ему руки, выхватили у него кассету, а затем убежали. Во время нападения на корреспондентов НТВ во дворе, чтобы без помех отобрать у них кассеты с отснятым материалом, нападающие кричали прохожим: «У них оружие! У них оружие!» Единственным нашим оружием был вот этот микрофон.52

Кроме этого, корреспондент РТР Леонид Свиридов, возвращаясь на машине домой с демонстрации, подвергся преследованию и запугиваниям со стороны людей в штатском, которые заставили его остановиться у тротуара и угрожали выбить стекла его машины:

Мне было совершенно ясно, что эти люди в штатском хотят забрать видеоматериал, который мы отсняли, но мы категорически отказались выходить из машины, и они его не получили. Почему сложилась такая ситуация, почему произошла эта ужасная история с фотокорреспондентами, сначала с вами [Ступников] из НТВ, потом с нами из Российского телевидения? Видите ли, все это звенья одной цепи. Это намеренные действия с целью запугать журналистов, работающих в Беларуси, и в особенности российских журналистов. 53

Хотя впоследствии представители белорусского КГБ утверждали, что не имели отношения к этим нападениям и что нападения были делом рук обыкновенных преступников,54 тот факт, что очевидной целью нападающих явно был захват фотопленки и видеокассет с записью демонстрации — особенно в свете ранее произошедших инцидентов, когда пленки конфисковывали и засвечивали — убедительно опровергает утверждение, что нападения были делом рук «обычных преступников», которых интересовало бы лишь дорогостоящее оборудование.

Как следствие таких инцидентов, журналистам, освещающим демонстрации в Беларуси, пришлось выработать особые методы, чтобы уберечь от конфискации отснятый ими материал и отбить нападения со стороны милиции.

Мы наладили систему работы почти как в военных условиях, на случай если что-нибудь произойдет... понятно, что хотя в Москве мы разделены на [различные телевизионные станции] РТР, ОРТ и НТВ, здесь... мы союзники и соратники, особенно когда проходят такие крупные демонстрации.

Мы всегда наблюдаем друг за другом и, как правило, работаем по три оператора вместе, держимся по три корреспондента вместе, потому что если произойдет инцидент, кому-то таким образом удастся сохранить пленку.55

2 апреля 1997 г. на демонстрации протеста против подписания договора об объединении России и Беларуси по крайней мере пятеро журналистов подверглись нападениям со стороны милиции. Нападения начались, когда около 2000 из общего числа в 4000 человек — такова, под подсчетам, была численность демонстрантов — отделились от колонны, которая была мирной, и направились к российскому посольству; при этом демонстранты якобы бросали камнями в милицию. Однако целенаправленные силовые действия против легко идентифицируемых в толпе журналистов либо из вещательных, либо из и печатных СМИ, убедительно указывает на существование официальной установки не допустить независимое освещение демонстраций протеста против политики правительства. Елена Лукашевич, белорусский корреспондент «Вестей,» была на этой демонстрации:

Я знаю, что вчера [2 апреля] были избиты следующие журналисты: Ирина Халиб, корреспондент журнала «Итоги»; Томашевская, «Коммерсант-Дейли»; Щукин, депутат Верховного Совета тринадцатого созыва и корреспондент газеты «Товарищ»; Науменко, корреспондент белорусской газеты «Свободные новости-Плюс.»

Их били в основном по корпусу, а Щукина избили сильно... они били его по голове — на него было страшно смотреть.56

Татьяна Мельничук, редактор «Белорусской молодежной,» также была на демонстрации 2 апреля. Она объяснила Хьюман Райтс Вотч/Хельсинки, что из-за ограниченных финансовых средств «Белорусская молодежная» нанимает студентов в качестве внештатных авторов. Будучи внештатными корреспондентами, эти студенты не имеют журналистских удостоверений. По словам Мельничук, вначале она считала, что наличие журналистского удостоверения могло бы обеспечить студентам хоть какую-то защиту в случае применения милицией силы против демонстрантов. Она изменила мнение после инцидента, который произошел с одним из ее коллег-внештатников:

Денис Носов — внештатный корреспондент «Белорусской молодежной». После уличных мероприятий второго апреля, в которых он не принимал участия, но он готовил репортаж на этих мероприятиях и тоже работал с бэджем, у него оказалась рассеченная голова и сейчас он себя очень плохо чувствует; он обращался за медицинской помощью в больницу. К нему применили силу, невзирая на его бэдж, наоборот, реакция на журналистов, как на красную тряпку.

Демонстрация 2 апреля 1997 г. отличается от событий 1 мая 1996 г. тем, что были предприняты гораздо более серьезные ограничения на работу иностранных средств массовой информации.


51) НТВ, Москва, цитируется по BBC SWB от 5 мая 1996 г.
52) НТВ, цитируется по BBC SWB от 1 мая 1996 г.
53) НТВ, цитируется по WNC от 5 мая 1996г.
54) Информационное агентство «Белапан,» цитируется по BBC SWB от 2 мая 1996 г.
55) Интервью Хьюман Райтс Вотч/Хельсинки с Еленой Лукашевич, белорусским корреспондентом «Вестей,» программы новостей РТР, Минск, 3 апреля 1997 г.
56) Там же.