russia_ch

Апрель 2002 г.

БЕЗ ВЕСТИ ЗАДЕРЖАН
В Чечне по-прежнему «исчезают» люди

Краткие выводы
Общие сведения
Понятие «насильственного исчезновения»
Международно-правовые обязательства России
Внутреннее законодательство
Методология
Случаи «исчезновений»
«Исчезновения» в Грозном
«Исчезновения» в Грозненском сельском районе
Алхан-Кала
Старые Атаги
«Исчезновения» в Ачхой-Мартановском районе
«Исчезновения» в Урус-Мартановском районе
Алхан-Юрт
Гехи
Гойты
Танги-Чу
Урус-Мартан
«Исчезновения» в Шалинском и Курчалоевском районах
Сержень-Юрт
Цоцин-Юрт
Новые Атаги
Аллерой
Шали
Автуры
«Исчезновения» в Аргуне
«Исчезновения» в Веденском районе
Реакция федеральных властей
Прокуратура
Спецпредставитель по правам человека
Рекомендации
Правительству Российской Федерации
Международному сообществу
Совету Европы
ООН
Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе
Заключительные положения

Фотогалерея



Видео


Краткие выводы

Несмотря на формальное завершение военной фазы «контртеррористической операции» в Чечне, федеральные силы продолжают сотнями задерживать мирных жителей. Большинство задержанных рано или поздно отпускают, однако десятки человек после задержания «пропадают без вести». Родственникам, которые пытаются выяснить у федеральных властей местонахождение пропавших, отвечают, что такие лица в списках не значатся. Такая ситуация лишает человека защиты со стороны закона, и он имеет все шансы стать жертвой пыток или внесудебной расправы.

Родственники «пропавших» прилагают невероятные усилия по поиску своих близких, обходя отделы внутренних дел, военные гарнизоны и места временного содержания по всей Чечне и даже за пределами республики и забрасывая жалобами все возможные инстанции. Нередко семья ищет несколько человек. Некоторых через какое-то время находят в безымянных могилах, иногда со следами пыток. Другие, и таких большинство, исчезают бесследно, и родственникам не достается даже тело, которое они могли бы оплакать.

В настоящем докладе приводятся данные по 90 новым «исчезновениям», зафиксированным Хьюман Райтс Вотч со времени выхода нашего предыдущего доклада в марте 2001 г. 80 случаев приходится на 2001 г., со всей очевидностью свидетельствуя о том, что эта проблема отнюдь не стала достоянием прошлого. Особое беспокойство вызывает рост «исчезновений» при адресных спецоперациях: в то время как большинство эпизодов насильственных исчезновений, описанных в мартовском докладе, имело место в ходе массовых «зачисток» и проверок на блокпостах, на этот раз более трети случаев связаны с «адресными зачистками». Последние, как правило, представляли собой ночные рейды с участием вооруженных людей в масках без знаков различия, передвигавшихся на БТР без бортовых номеров.

Характерные составляющие «насильственного исчезновения», в первую очередь – незаконное и тайное лишение свободы, часто сопровождающееся также пытками и убийством, запрещены международными нормами в области прав человека. Вопреки своим международно-правовым обязательствам, российские власти не принимают мер к предупреждению практики «исчезновений» со стороны сил безопасности, а также не проводят должного расследования и не обеспечивают привлечения к ответственности по уже имеющимся фактам. Органы гражданской и военной прокуратуры, которые должны в первую очередь заниматься этим, по-прежнему недостаточно активно реагируют на такие факты, фактически предоставляя федеральным силам возможность безнаказанно творить произвол.

За время, прошедшее с марта 2001 г., гражданская прокуратура несколько «подправила» характер своего реагирования на жалобы по фактам «исчезновений»: теперь по большинству обращений граждан, пусть формально, но все же возбуждаются уголовные дела, и родственники значительно реже жалуются на недоступность прокурорских работников. Однако главные проблемы в области обеспечения ответственности сохраняются. Располагая полномочиями в отношении сотрудников МВД, органы гражданской прокуратуры не вправе заниматься нарушениями, совершаемыми военнослужащими, и не получают достаточной поддержки со стороны военных и спецслужб, которые иногда даже откомандировывают своих людей из Чечни, чтобы избежать расследования. Само следствие, как в гражданской, так и в военной прокуратуре, остается недостаточно активным, и лишь немногие дела доходят до суда. По фактам «исчезновений» до сего дня не осужден ни один военнослужащий рядового или офицерского состава. Органы военной прокуратуры, даже на местах, по-прежнему остаются практически недоступными для родственников пропавших.

Косвенным признанием наличия определенных факторов, способствующих безнаказанности федеральных сил в Чечне, служит приказ командующего ОГВ В.Молтенского от 27 марта, которым, среди прочего, военнослужащим при проведении спецопераций в частных домах предписывается представляться. В документе также подтверждается известное требование о привлечении к участию в спецоперациях представителей прокуратуры и местной администрации. Данное положение было частично введено в июле 2001 г. широко разрекламированным приказом Генпрокуратуры № 46 об усилении надзора за соблюдением прав граждан при проведении проверок в Чечне, однако, как представляется, до настоящего времени оно не оказало существенного влияния на ситуацию с «зачистками». В соответствии с приказом любые спецоперации должны проводиться с участием представителей прокуратуры; в обязательном порядке составляется также список задержанных с указанием места их доставления. На практике этот приказ систематически игнорируется. В настоящем докладе зафиксированы четыре эпизода «исчезновений» в ходе спецопераций уже после вступления его в силу 25 июля 2001 г. (в нескольких эпизодах фигурирует более одного человека). Более того, приказ, как представляется, не распространяется на адресные проверки, которые получают все большее распространение: из 35 зафиксированных в докладе «исчезновений» после адресных спецопераций 10 относятся к периоду после 25 июля. В приказе В.Молтенского от 27 марта уже говорится о необходимости привлечения гражданских властей и к проведению адресных спецопераций, но на момент выхода настоящего доклада было еще преждевременно судить о реальной исполняемости этого положения.

Работа Бюро спецпредставителя Президента Российской Федерации по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике В.Каламанова по-прежнему серьезно тормозится из-за ограниченных полномочий. В январе 2002 г. В.Каламанов публично заявил о невыполнении федеральными силами приказа № 46, однако российское правительство оставило критику без ответа. Усилия Бюро по налаживанию межведомственной координации, в том числе в рамках рабочей группы с гражданской и военной прокуратурой, способствуют налаживанию позитивного диалога, но, к сожалению, пока не приносят серьезных результатов.

На сегодняшний день федеральные силы в Чечне пользуются практически полной безнаказанностью. Обеспечение ответственности является ключевым элементом любых попыток по обузданию практики «исчезновений», пыток и убийств, беспрепятственно распространяющейся в таких условиях. Российские власти должны превратить гражданскую и военную прокуратуру в дееспособные и активные органы эффективного следствия, обеспечить полное содействие им со стороны спецслужб и добиваться уголовного преследования и наказания виновных в строгом соответствии с тяжестью содеянного.

Общие сведения

Второй вооруженный конфликт в Чечне меньше чем за десять лет начался после вторжения чеченских боевиков в Дагестан в августе 1999 г. и сентябрьских взрывов жилых домов в Москве и других российских городах, в результате которых погибло почти 300 человек. Не замедлив обвинить в терактах чеченцев, Москва приступила к военной операции в Чечне, официально названной контртеррористической. К весне 2000 г. под контроль федеральных сил номинально перешла большая часть Чечни, и крупные боестолкновения прекратились.

В последующем конфликт в основном проходил в форме отдельных партизанских вылазок чеченских боевиков и ответных спецопераций федеральных сил. Официально проводимые с целью выявления боевиков и их пособников, а также складов оружия, «зачистки» могут быть массовыми или «адресными», однако они в любом случае сопровождаются задержаниями без ордера, под предлогом проверки личности и установления участия в незаконных вооруженных формированиях. Задержанных в ходе спецопераций зачастую доставляют в неофициальные места содержания; там их допрашивают, практически всегда – без адвоката. Нередки случаи, когда задержанные подвергаются пыткам или недозволенному обращению или становятся жертвой внесудебной казни. Часто власти отрицают сам факт задержания.

Со времени возобновления боевых действий в 1999 г. федеральными силами были задержаны таким образом десятки тысяч мирных жителей. Большинство через несколько дней или недель оказывались на свободе, но многие так и остались пропавшими без вести. Их родственники ничего не знают о судьбе своих близких и не могут даже похоронить их, если труп не обнаруживается в одной из безымянных могил. С 1999 г. Хьюман Райтс Вотч документально зафиксировано более 200 таких случаев, еще 150 зафиксировано ведущей российской неправительственной организацией правозащитный центр «Мемориал». При этом реальное число «пропавших», как считают, намного больше. На 1 декабря 2001 г. в Бюро спецпредставителя по правам человека было зарегистрировано 793 нераскрытых дела по пропавшим без вести, хотя Бюро не ведет отдельного учета пропавших именно после задержания федеральными силами.

Понятие «насильственного исчезновения»

Насильственное исчезновение определяется как любая ситуация, при которой

… лица подвергаются аресту, задерживаются или похищаются против их воли или каким-либо иным образом лишаются свободы должностными лицами различных звеньев или уровней правительства, организованными группами или частными лицами, действующими от имени правительства, при его прямой или косвенной поддержке, с его разрешения или согласия, при последующем отказе сообщить о судьбе или местонахождении таких лиц или признать лишение их свободы, что ставит данных лиц вне защиты закона.

«Исчезновение» предполагает как наличие факта задержания властями или иными группами, действующими от их лица, так и отказ властей сообщать о судьбе или местонахождении задержанного.

В условиях распространения этой практики в 1970-х годах в рамках Комиссии ООН по правам человека в 1980 г. была создана Рабочая группа по насильственным или недобровольным исчезновениям. В 1992 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о защите всех лиц от насильственных исчезновений, в соответствии с которой “исчезновения” признаются нарушением процессуальных гарантий человека, права на свободу и безопасность и на защиту от пыток. Декларация настоятельно призывает государства принимать «эффективные законодательные, административные, судебные и другие меры для предотвращения и искоренения актов насильственного исчезновения на любой территории, находящейся под его юрисдикцией», и подчеркивает, что «никакие обстоятельства, каковы бы они ни были, … не могут служить оправданием насильственных исчезновений».

Международно-правовые обязательства России

Несмотря на то что Декларация ООН носит рекомендательный характер, отдельные составляющие «насильственного исчезновения» безусловно запрещаются международными нормами по правам человека и противоречат обычному международному праву. По заключению члена Рабочей группы по насильственным или недобровольным исчезновениям проф. М.Новака, «акт насильственного исчезновения является многосоставным нарушением прав человека». Последние изложены в Международном пакте о гражданских и политических правах (МПГПП) и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ). Как государство-участник, Россия обязана соблюдать эти договоры.

Статья 9 МПГПП гарантирует каждому человеку право на свободу и личную неприкосновенность. В случае лишения свободы в результате ареста или задержания статья 9 предоставляет каждому человеку «право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно». Дополнительные гарантии предусмотрены статьями 6 (право на жизнь), 7 (запрет пыток) и 17 (запрет произвольного вмешательства в личную и семейную жизнь и посягательства на неприкосновенность жилища).

Аналогичные гарантии содержатся и в ЕКПЧ в части права на жизнь (статья 2), свободу и личную неприкосновенность (статья 5), а также на защиту от вмешательства в частную и семейную жизнь (статья 8). По сравнению со статьей 9 МПГПП, статья 5 ЕКПЧ является более развернутой и содержит прямое перечисление случаев, когда человек может быть лишен свободы. При этом задержанный по подозрению в совершении преступления «незамедлительно доставляется к судье или к другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда».

Как МПГПП, так и ЕКПЧ допускают временное ограничение прав в условиях чрезвычайной ситуации, в том числе во время войны, однако лишь в пределах, строго необходимых в данных обстоятельствах. Право на жизнь и запрет пыток являются в МПГПП безусловными. Ограничение других прав в рамках МПГПП допускается только при условии информирования об этом других государств-участников через посредство Генерального секретаря ООН. Официально такого уведомления по Чечне со стороны России не поступало. ЕКПЧ трактует запрет пыток как безусловный, а лишение жизни разрешает только в том случае, если таковое является результатом правомерных военных действий. Другие предоставляемые ЕКПЧ права могут ограничиваться только при условии уведомления генерального секретаря Совета Европы, что Россией также не было сделано.

Элементы насильственного исчезновения запрещены также международным гуманитарным правом (законами и обычаями войны). Россия является участником всех четырех Женевских конвенций 1949 г. и двух факультативных Протоколов к ним. Статья 3 Женевских конвенций (применяемая к внутренним вооруженным конфликтам) требует, при всех обстоятельствах, гуманного обращения с задержанными, будь то гражданские лица или участники военных действий. В отношении таких лиц запрещаются всякие виды убийства, увечья, жестокое обращение, пытки и истязания, а также осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим образом учрежденным судом. Аналогичные гарантии содержатся и в статье 4 Дополнительного протокола II. Статья 5 устанавливает минимальные стандарты обращения с лицами, лишенными свободы в связи с вооруженным конфликтом (независимо от того, интернированы они или задержаны), в частности право на получение помощи и на переписку. Статья 6 Протокола II определяет объем процессуальных гарантий, предоставляемых задержанным за уголовные преступления, связанные с вооруженным конфликтом, включая предъявление обвинения без неоправданной задержки, презумпцию невиновности, запрет принуждения к признанию и право на все необходимые средства защиты.

Внутреннее законодательство

Боевые действия, начатые в сентябре 1999 г. в Чечне, российское правительство обозначает как «контртеррористическую операцию», проводимую в соответствии с Законом «О борьбе с терроризмом» 1998 г. и Законом «Об обороне» 1996 г. Законом 1998 г. такие операции определяются как «специальные мероприятия, направленные на пресечение террористической акции, обеспечение безопасности физических лиц, обезвреживание террористов, а также на минимизацию последствий террористической акции». Общее руководство контртеррористическими операциями осуществляется оперативным штабом, возглавляемым представителем ФСБ или МВД, который вправе задействовать все необходимые силы и средства «федеральных органов исполнительной власти, которые принимают участие в борьбе с терроризмом». К последним относятся подразделения министерств обороны и внутренних дел, специальные службы, а также конкретно не определенные федеральные и местные органы исполнительной власти.

В Чечне задействованы войска Министерства обороны, внутренние войска МВД, милицейский спецназ (ОМОН и СОБР) , спецназ Министерства юстиции и подразделения ФСБ. Дополнительно из различных регионов России в Чечню временно командируются сотрудники милиции, которые, главным образом, направляются во временные отделы внутренних дел (ВОВД), созданные на переходный период. Обычные ОВД комплектуются милиционерами-чеченцами. Последние с недавнего времени начинают все активнее заниматься реальной проверкой заявлений о нарушениях со стороны федеральных сил; их сотрудники все чаще поднимают вопрос об очевидном нежелании органов гражданской и военной прокуратуры рассматривать такие жалобы.

Закон «О борьбе с терроризмом» значительно расширяет круг должностных лиц, наделяемых правоохранительными полномочиями. По этому закону при проведении контртеррористической операции любые задействованные в ней должностные лица могут проводить выборочные проверки документов, а не имеющих установленного удостоверения личности задерживать на срок до трех часов. Им также предоставляется право беспрепятственного вторжения в жилище, обыска транспортных средств и личного досмотра. Передвижение людей и транспортных средств может быть ограничено или вообще запрещено. Разрешается использование любых средств связи и транспорта, принадлежащих частным лицам. Ранее такие действия могли производиться только милицией, на основе соответствующего закона 1997 г. В Чечне же все эти полномочия переданы военнослужащим Министерства обороны и внутренних войск, а также спецподразделениям МВД, личный состав которых может и не иметь необходимого опыта или подготовки в области собственно милицейской деятельности.

Закон «О борьбе с терроризмом» не определяет ни условия, ни объем ограничения основных прав человека. Из этого должно следовать, что к антитеррористической операции применяются общепроцессуальные положения, содержащиеся в Уголовно-процессуальном кодексе и в Законе «О милиции». Таким образом, участвующие в операции должностные лица могут проверять личность только в случае обоснованного подозрения в совершении лицом правонарушения или преступления; срок задержания для установления личности не может превышать трех часов, а заключение под стражу в качестве меры пресечения по уголовному делу допускается только с санкции прокурора; санкция необходима и для обыска жилища и транспортного средства, которые должны проводиться в присутствии понятых.

На практике такая ситуация приводит в Чечне к такому положению, когда военные, милиция и спецподразделения привычно считают, что можно вообще забыть о процессуальных нормах. 25 июля 2001 г. генеральный прокурор России издал приказ № 46 «Об усилении надзора за соблюдением прав граждан при проведении проверок их регистрации по месту жительства и по месту пребывания в Чеченской Республике». Как уже отмечалось, документ устанавливает порядок проведения спецопераций и призван сократить масштабы нарушений во время «зачисток». В соответствии с приказом к их проведению в обязательном порядке привлекаются представители прокуратуры и местной администрации, а также религиозные лидеры и старейшины. По каждому случаю должно фиксироваться время задержания и место доставления задержанного, с обязательным информированием родственников. По сведениям, вскоре после издания приказа № 46 представителями гражданской и военной прокуратуры и командованием Объединенной группировки федеральных войск была согласована совместная директива о мерах по его выполнению.

При всей потенциальной важности приказа № 46 с точки зрения сокращения масштабов «исчезновений» в результате действий федеральных сил, одним из его наиболее серьезных недостатков является то, что его действие, судя по всему, не распространяется на «адресные» спецоперации. Более того, проведенный Хьюман Райтс Вотч анализ случаев «исчезновений» после июля 2001 г. свидетельствует о том, что приказ Генпрокуратуры систематически игнорируется (см. ниже, раздел о реакции федеральных властей).

Методология

С 2000 г. представителями Хьюман Райтс Вотч проведено более 200 интервью с пострадавшими, свидетелями и родственниками «пропавших» в Чечне. В основу настоящего доклада легли материалы, собранные в период с марта 2001 г. по февраль 2002 г. Большая часть случаев «исчезновений», зафиксированных в докладе, относится к 2001 г.; несколько эпизодов – к последнему кварталу 2000 г. (информация о них появилась только в 2001 г.).

Насколько возможно, Хьюман Райтс Вотч стремится вести исследования на месте событий. В Чечне, однако, у нас по-прежнему нет такой возможности. Несмотря на неоднократные обращения к российским властям, нашим представителям до настоящего времени не разрешено работать в Чечне. В связи с этим все интервью с пострадавшими, свидетелями и родственниками проводились на территории соседней Ингушетии.

Родственники пропавших без вести во многих случаях сохраняют свои письма, направляемые российским властям с просьбой предоставить информацию о задержании. Ответы официальных инстанций о том, что данное лицо в списках задержанных не значится, составляют один из элементов насильственного исчезновения. По многим эпизодам представители Хьюман Райтс Вотч ознакомились с содержанием такой переписки; в отдельных случаях нами снимались копии.

Cлучаи «исчезновений»

В настоящем докладе документально зафиксированы 90 случаев «исчезновений» за период с сентября 2000 г. по январь 2002 г. 35 человек пропали без вести после «адресных зачисток», 37 – после массовых «зачисток», 15 человек последний раз видели на дорогах, рынках и при других обстоятельствах, трое «исчезли» после проверки на блокпостах. Эта статистика серьезно отличается от данных по 50 «исчезновениям», приводившихся нами в мартовском (2001 г.) докладе «Грязная война». Большинство рассматривавшихся в предыдущем докладе случаев (все – периода с января 2000 г. по январь 2001 г.) были связаны с массовыми «зачистками» и проверками на блокпостах.

Несмотря на некоторое наложение временных рамок обоих докладов, зафиксированное Хьюман Райтс Вотч значительное увеличение числа «исчезновений» при адресных спецоперациях соответствует изменениям в тактике действий федеральных сил с начала 2001 г. Как отмечается в докладе Комитета СЕ по политическим вопросам (январь 2002 г.), «… объектом «антитеррористических» или «специальных» операций все чаще становятся отдельные лица, подозреваемые в поддержке террористической деятельности или в участии в ней. … В результате этих операций продолжают поступать жалобы и сообщения о пропавших без вести, недозволенном обращении и произвольных убийствах».

Важно подчеркнуть, что при адекватном отражении тенденций, зафиксированные в докладе случаи не отражают в полной мере масштаба проблемы «исчезновений» в Чечне. На 1 декабря 2001 г. в Бюро спецпредставителя по правам человека в Знаменском было зарегистрировано 793 нераскрытых дела по пропавшим без вести. К сожалению, Бюро не приводит разбивки на «исчезнувших» после задержания федеральными силами и просто пропавших без вести. Группой содействия ОБСЕ в Чечне, также размещающейся в Знаменском, получены материалы по 77 лицам, которые, как утверждают, были «похищены или убиты» в 2001 г. ОБСЕ отмечает, что «подавляющее большинство полученных материалов относится к молодым мужчинам… Обращающиеся с жалобами, как правило, возлагают вину на федеральные силы и часто называют конкретные подразделения…» Обнаружение тел по меньшей мере 25 человек из тех, чье «исчезновение» зафиксировано в настоящем докладе, дает дополнительные основания опасаться того, что насильственные исчезновения в Чечне создают предпосылки для внесудебных казней. В пользу того, что эти люди стали жертвами внесудебной расправы, говорит наличие на некоторых трупах колотых или огнестрельных ранений. Тела нескольких человек были сильно обожжены или обуглены, либо разорваны взрывом, что позволяет предположить попытки скрыть факт убийства.

«Исчезновения» в Грозном

Висхан Махмудов (задержан на машине в Грозном 2 июня 2001 г.) Сотрудник милиции Висхан Махмудов (1980 г.р.) «пропал без вести» в Грозном, выехав на машине из дома утром 2 июня 2001 г. Вместе с ним в машине находились сотрудник милиции Али Тасуев, а также Джамбулат Баудинов и неустановленный мужчина. На следующий день, когда В.Махмудов не вернулся домой, его отец Султан Махмудов связался с ОВД по месту работы сына, где ему сообщили, что все находившиеся в машине были арестованы. По словам С.Махмудова, ему дали понять, что арест производили люди в камуфляжной форме и в масках.

С.Махмудов сразу же написал заявление в милицию и обратился в городскую и республиканскую прокуратуру; аналогичное обращение было направлено с места работы В.Махмудова в военную прокуратуру. Формальное уголовное дело по факту «пропажи без вести» результатов не принесло. Родственники запрашивали также Бюро В.Каламанова. До 21 или 22 июня С.Махмудов не имел никакой информации, пока не увидел в одной из телепрограмм труп Дж.Баудинова – в военной форме, с автоматом и рацией. В материале Дж.Баудинов назывался боевиком из Гудермеса. Семье Махмудовых до настоящего времени не удалось установить даже сам факт задержания В.Махмудова.

Иса Капланов и Руслан Садулаев (задержаны в пригородном поселке Новые Алды 12 мая 2001 г.) В 10.30 часов 12 мая 2001 г. к дому Каплановых на Воронежской ул. подъехали шесть БТР с вооруженными людьми в масках. Прибывшие ворвались в дом, обыскали его и задержали 36-летнего Ису Капланова, его 39-летнего родственника Руслана Садулаева и одного из соседей. Дома остались жена и сестра И.Капланова.

На следующий день сосед вернулся и рассказал матери И.Капланова Хадижат Каплановой, как все происходило. По его словам, задержанных доставили в Старопромысловский ВОВД, где они оставались до утра. Примерно в 11.30 часов на следующий день И.Капланова и Р.Садулаева увезли на милицейской машине в неизвестном направлении. Примерно в это же время соседа отпустили.

Х.Капланова несколько месяцев ходила по многочисленным инстанциям, включая республиканскую администрацию, пытаясь получить помощь в поисках пропавших родственников. 18 мая она обратилась с жалобой в Прокуратуру ЧР. Грозненская горпрокуратура возбудила уголовное дело, которое было поручено следователю Р.Ибрагимову. По словам Х.Каплановой, следователь допросил нескольких очевидцев задержания и установил участие в нем двух военнослужащих из Екатеринбурга. Как работник гражданской прокуратуры, он не мог допросить их и сказал Х.Каплановой, что направил материалы в военную прокуратуру в Ханкале. Однако в пришедших оттуда ответах от 4 и 27 августа 2001 г. утверждалось, что никакие документы в Ханкалу не поступали.

Письмом от 30 ноября 2001 г. Прокуратура ЧР сообщила Х.Каплановой, что ее дело рассмотрено и находится на контроле. Остается, однако, неясным, производился ли кем-либо допрос двух военнослужащих.

Зелимхан Мурдалов (задержан 2 января 2001 г.) Зелимхан Мурдалов был задержан на ул. П.Мусурова в Октябрьском районе Грозного 2 января 2001 г. Родственники узнали о случившемся от пожилой женщины, которая была свидетелем событий и пыталась вмешаться. Она рассказала родителям З.Мурдалова, как похожий человек был избит и задержан ханты-мансийским ОМОНом и доставлен в Октябрьский ВОВД, где базируется это спецподразделение. Как сообщил отец З.Мурдалова представителям Хьюман Райтс Вотч, 3 января зам. начальника Октябрьского ВОВД майор Александр Прилепин подтвердил ему, что его сын находится среди задержанных и что у него обнаружена марихуана. Майор рекомендовал отцу привести адвоката, который мог бы организовать освобождение его сына из-под стражи.

В обед мать З.Мурдалова привела адвоката, но родителям сказали, что до конца дня никого не будет. Позднее один из сотрудников ВОВД сообщил, что их сына отпустили в 9 часов утра, при том что отец З.Мурдалова с 8.20 часов «дежурил» у здания. Им было также сказано, что начальник Октябрьского ВОВД полковник Кондаков убыл в отпуск и вернется в Грозный только через две недели. 5 января родители обратились в прокуратуру. По их словам, прокурор Пономарев вместе с военным комендантом Грозного полковником Н.Коляновым лично поехали в Октябрьский ВОВД и по записям в журнале установили, что З.Мурдалов был освобожден в 10.45 часов 3 января 2001 г. Когда отцу показали документы, он обнаружил, что подпись сына подделана: «Я посмотрел и увидел, что подпись не нашего сына. Уже три или четыре экспертизы было. Ее инспектор Журавлев подделал».

6 января прокурор Пономарев поехал в Гудермес и доложил ситуацию прокурору Чечни В.Чернову и военному коменданту республики И.Бабичеву, на следующий день было возбуждено уголовное дело. Следствие проявило необычную активность, скорее всего – с учетом больших связей семьи Мурдаловых в Чечне. И.Бабичев лично отправился в Грозный, чтобы допросить сотрудников Октябрьского ВОВД, включая полковника Кондакова, якобы находившегося в то время в отпуске. Все сотрудники настаивали на том, что З.Мурдалов был освобожден.

Прокуратура подошла к делу самым серьезным образом: были допрошены сотрудники Октябрьского ВОВД, в том числе полковник Кондаков, майор Прилепин и рядовой Лапин, непосредственно производивший задержание и, как утверждают, избивший З.Мурдалова. По подозрению в подделке подписи З.Мурдалова был выдан ордер на арест инспектора Журавлева, однако начальник Октябрьского ВОВД полковник Кондаков задним числом оформил приказ о его откомандировании по месту постоянной службы. 17 января 2001 г. был выдан ордер на арест рядового Лапина, но и в этом случае полковник Кондаков помешал арестовать его, задним числом оформив откомандирование. В итоге Лапин был арестован только в январе 2002 г., а в расследовании по Журавлеву возникли дополнительные проблемы в связи с утратой при неясных обстоятельствах значительной части материалов дела.

19 января 2001 г. родители З.Мурдалова обратились к главе администрации Чечни А.Кадырову с просьбой о содействии. А.Кадыров препроводил их письма президенту В.Путину, министру внутренних дел В.Рушайло и директору ФСБ Н.Патрушеву. Несмотря на заверения со стороны МВД, никаких результатов не последовало. К настоящему времени тело З.Мурдалова не найдено, хотя родители побывали на местах нескольких захоронений в районе Грозного. Они полагают, что тело сына могло находиться среди 26 трупов, обнаруженных, по некоторым сведениям, под развалинами близ Октябрьского ВОВД.

Дело Зелимхана Мурдалова представляется одновременно исключительным и удручающе типичным. Благодаря связям семьи в республике прокуратура добросовестно взялась за расследование, допрашивая подозреваемых и выдавая санкции на арест. В большинстве же случаев родственники «пропавших» говорят представителям Хьюман Райтс Вотч, что дальше формального возбуждения дела расследование не продвигается. Но даже в случае с З.Мурдаловым был реально арестован только один рядовой сотрудник, а тело пропавшего так и не было найдено, что становится уже привычным исходом.

Шамхан Мусаев (задержан на автобусной остановке «Дом быта» в Грозном 16 декабря 2000 г.) 16 декабря 2000 г. Шамхан Мусаев (1973 г.р.) отправился в командировку в Гудермес по линии пожарной инспекции. Не дождавшись его возвращения, родственники предприняли поиски и установили, что в тот же день он выехал из Гудермеса. Позднее свидетели рассказали матери пропавшего Талсайдон Мусаевой, как в тот день на автобусной остановке «Дом быта» в Грозном люди в камуфляже задержали ее сына после паспортной проверки. По фотографии свидетели подтвердили, что именно этого человека увезли на автомашине УАЗ серого цвета.

Семья пыталась выяснить судьбу Ш.Мусаева. Мать обращалась в Ханкалу (где, как предполагают родственники, и содержится Ш.Мусаев), однако там ей сказали, что у них «нет никакой информации». После обращений Т.Мусаевой в комендатуры Грозного и Ленинского района и горпрокуратуру было возбуждено уголовное дело. Мать почти уверена в том, что ее сына не найдут: «Не знаю [действительно ли его ищут], но думаю, что если бы хотели, его бы уже нашли».

Майрудин Хантиев (задержан дома 4 декабря 2000 г.) Около 6.00 часов 4 декабря 2000 г. пятеро вооруженных федеральных военнослужащих в масках выбили дверь в квартиру Майрудина Хантиева (1972 г.р.) в Старопромысловском районе Грозного. М.Хантиева подняли с постели, выволокли на улицу и затолкали в белую «Ниву» с тонированными стеклами. Несмотря на предпринятые поиски, семье так и не удалось ничего выяснить.

Родственник сообщил представителям Хьюман Райтс Вотч, что семья обращалась в ВОВД, местную комендатуру, администрацию и прокуратуру. Они также обращались в правозащитный центр «Мемориал» и Бюро В.Каламанова, побывали в следственных изоляторах Нальчика, Моздока, Пятигорска и Ставрополя. По факту «похищения» М.Хантиева прокуратурой Грозного было возбуждено уголовное дело, однако в декабре 2001 г. заместитель прокурора информировал родственников об убийстве следователя и приостановлении дела до передачи его другому сотруднику.

Апти и Саид-Эмин Исламовы (задержаны на блокпосту в Грозном 14 октября 2000 г.) Апти (1977 г.р.) и его брат Саид-Эмин (1981 г.р.) Исламовы «исчезли» по пути домой с работы 14 октября 2000 г. вместе с Авди Шапхаловым (1972 г.р.) и Шамханом Гадаевым (1976 г.р.). Все четверо работали в ОВД Заводского района Грозного. Как рассказывали свидетели родственнику Исламовых, около четырех или пяти часов вечера машину, в которой они ехали, остановили на блокпосту в Черноречье (№ 160). Солдаты по рации связались с Ленинским районом. Вскоре после этого на блокпост прибыли БТР и УАЗ с военнослужащими в масках, которые забрали всех четверых; автомашину Исламовых забрала другая группа солдат.

Родственники практически сразу стали искать братьев, обратившись к мэру Грозного Б.Гантамирову. Как нам сообщили, мэр поехал с одним из родственников на базу в Ханкале и попытался выяснить что-либо о судьбе Исламовых. С ними разговаривали офицер по фамилии Баранов и военный комендант; последний якобы сказал: «Если они у нас – проверим документы и отпустим». Никаких конкретных результатов посещение Ханкалы не принесло. Тщетным оказалось и обращение в военную прокуратуру. Чеченская милиция возбудила по факту пропажи своих сотрудников уголовное дело, однако выяснить ничего не удалось. По состоянию на декабрь 2001 г. местонахождение всех четверых оставалось неизвестным.

Муслим и Рустам Амишевы (задержаны дома 5 октября 2000 г.) Около 17.00 часов 5 октября 2000 г. в дом Зары Амишевой в грозненском микрорайоне «Березка» ворвались вооруженные люди в масках, говорившие по-русски. На глазах у хозяйки ее старшего сына Муслима (1974 г.р.) связали и выволокли на улицу. Свидетели рассказали ей, что сразу после этого из другой квартиры в том же доме вывели и ее окровавленного младшего сына – Рустама, жившего отдельно. На вопрос, куда их везут, матери ответили: «Тихо, а то пристрелим». З.Амишева видела, как от их дома отъезжали два БТР и два «Урала». Она предполагает, что эти события могли быть связаны с тем, что М.Абишев в межвоенный период работал в охране президента Чечни А.Масхадова.

З.Амишева предприняла активные поиски сыновей, сообщив в тот же день в местное ОВД, а также обратившись в комендатуры Старопромысловского, Заводского, Октябрьского и Ленинского районов Грозного. Во всех комендатурах ей ответили, что братья Амишевы не задерживались и что в темное время суток операции вообще не проводятся. Не принесли результатов и письменные обращения матери к В.Каламанову и Б.Гантамирову, бывшему в то время мэром Грозного. Уголовное дело было возбуждено только после обращения в военную прокуратуру. З.Амишева пыталась также найти сыновей по следственным изоляторам. Полученная от посредника информация об их нахождении в Ханкале оказалась ложной; не оправдались и предположения о том, что братья Амишевы могут содержаться в Танги-Чу или в Моздоке. Несмотря на все усилия матери и возбужденное уголовное дело, местонахождение братьев Амишевых до настоящего времени выяснить не удалось.

Саид-Али и Харон Мусаевы (задержаны 18 сентября 2000 г.) Братья Саид-Али (1973 г.р.) и Харон (1976 г.р.) Мусаевы «исчезли» после задержания днем 18 сентября 2000 г. на квартире Харона на Восточной улице в Грозном; вместе с ними были задержаны еще пятеро мужчин. Мусаевы работали в чеченской милиции. Их мать Берлант Мусаева в тот день была недалеко от дома; по ее словам, около 15.30 часов «федералы» на двух БТР забрали четверых мужчин, включая ее старшего сына Саид-Али. То, что среди задержанных был и младший сын, Б.Мусаева поняла только на следующий день и начала безуспешные поиски. В прокуратуре ЧР матери заявили, что нет достаточных доказательств похищения братьев Мусаевых, и возбуждать дело отказались.

«Исчезновения» в Грозненском сельском районе

Алхан-Кала

Асланбек Эдильгериев, Хасан Хажаев, Иса Дилаев, Муса Делиев, Асланбек Абдурахманов, Аслан Хадизов, Шерип Магомадов, Султан Исаев, Увайс Ильясов, Аслан Хасаев, Абдурахман Лорсанов (задержаны во время спецоперации в Алхан-Кале 29 апреля 2001 г.; тело А.Лорсанова обнаружено 15 мая 2001 г.)

28 и 29 апреля 2001 г. федеральные силы проводили «зачистку» Алхан-Калы. Во время спецоперации, как следует их письма главы местной администрации, над селом барражировало шесть вертолетов, а все въезды были блокированы бронетехникой. Как жители, так и российские СМИ сообщали о перестрелках с боевиками. 11 человек, задержанных 29 апреля федеральными силами, «пропали без вести».

Представители Хьюман Райтс Вотч встретились с родственниками троих из пропавших. По словам Хамилы Исаевой (она не является прямым свидетелем событий), ее 39-летний муж Султан Исаев и сосед Шерип Магомадов мылись в саду у Магомадовых, когда на Железнодорожной улице появились два БТР, судя по всему – преследовавшие бежавшего впереди человека. Как утверждал один из соседей, этот человек забежал во двор Магомадовых, БТР остановились, из них выскочило более десятка солдат, которые открыли огонь. Х.Исаева назвала имя убегавшего – Аслан Хасаев, она также отметила, что он был вооружен.

Сосед видел, как солдаты вытащили из бани двух голых мужчин. Соседка рассказывала Х.Исаевой, что видела, как солдаты увозили на БТР троих, предположительно – вместе с захваченным А.Хасаевым.

Матери А.Хасаева, Мариат Хасаевой, в то время в Алхан-Кале не было. Позднее от родственников ей стало известно, что сын был у своего дяди на Железнодорожной улице и что его задержали вместе с С.Исаевым и Ш.Магомадовым.

Третий свидетель, брат Асланбека Эдильгериева, сообщил представителям Хьюман Райтс Вотч, что прятался от облавы, когда солдаты 29 апреля пришли на ул. Асланбека Шерипова. Впоследствии женщины рассказали ему о задержании его брата и троих соседей: Мусы Делиева, Асланбека Абдурахманова и Аслана Хадизова. Когда женщины стали протестовать, солдаты, как утверждают, открыли по ним огонь и ранили сестру свидетеля в ногу.

Обстоятельства задержания еще четверых не установлены. В тот же день родственники 11 задержанных пошли в местную комендатуру, где им было сказано, что гарнизон не допущен к участию в спецоперации и что в комендатуре нет никакой информации о задержанных. Впоследствии посредник сообщил родственникам, что задержанных отправили в Ханкалу, предложив устроить их освобождение за 1 тыс. долларов за человека. Родственники собрали деньги, однако сделка не состоялась из-за ареста самого посредника.

15 мая 2001 г. в Алхан-Кале проводилась еще одна спецоперация, и село было вновь блокировано. На мосту через р.Сунжа солдаты остановили Х.Исаеву, возвращавшуюся из Ингушетии. Пока она и еще несколько женщин дожидались окончания «зачистки», солдаты велели им забрать найденный на другом берегу труп. Х.Исаева и женщина, у которой также «пропал» сын, перешли на другой берег и подобрали там обезглавленный труп (отсутствовала также одна нога). Позднее в тот же день при осмотре тела главой местной администрации и родственниками пропавших без вести мать А.Лорсанова опознала своего сына.

Родственники других пропавших продолжали поиски – как все вместе, так и по отдельности. Хьюман Райтс Вотч располагает копиями их многочисленных обращений в прокуратуру и другие инстанции.

23 июня 2001 г. Прокуратура ЧР возбудила уголовное дело, однако до февраля 2002 г. следствие практически не продвинулось, несмотря на то, что жители представили список бортовых номеров БТР, задействованных в спецоперации. По словам родственников, некоторые должностные лица вообще утверждали, что никаких спецопераций в конце апреля 2001 г. в Алхан-Кале не проводилось.

Старые Атаги

Алхазур Дагаев (задержан недалеко от военной базы в Ханкале 22 декабря 2001 г.) 22 декабря 2001 г. глава администрации попросил 31-летнего Алхазура Дагаева помочь забрать из Ханкалы труп молодого человека (имя не разглашается). По сведениям, родственники выкупили тело у сотрудника ФСБ, но, как сказал глава администрации, не могли своими силами забрать его. А.Дагаев поехал в Ханкалу, но обратно уже не вернулся.

Утром следующего дня отец А.Дагаева Имран Дагаев отправился с главой администрации к родственникам погибшего, которые подтвердили, что А.Дагаев к ним не возвращался. Они также сообщили, что не вернулись и отец с двоюродным братом погибшего. По словам И.Дагаева, обе семьи отправились в Ханкалу на поиски. Мальчишки, продававшие солдатам сигареты и семечки, сказали, что видели нескольких человек, соответствующих описанию, у въезда на военную базу: их посадили в проезжавший военный грузовик и провезли на территорию. После этого родственники погибшего связались с сотрудником ФСБ, с которым они договаривались о передаче тела. Тот утверждал, что ничего не знает о судьбе троих пропавших. По словам И.Дагаева, глава администрации, имевший пропуск на базу, видел на территории автомашину его сына, однако установить местонахождение пропавших ему не удалось. Позднее И.Дагаев обратился с жалобой в военную прокуратуру.

Через несколько дней милиция сообщила И.Дагаеву, что машина его сына была найдена в канаве в Октябрьском районе Грозного. В интервью представителям Хьюман Райтс Вотч он утверждал, что она была практически полностью разукомплектована.

6 января 2002 г. главе местной администрации стало известно о находке сотрудниками чеченской милиции нескольких трупов со следами насильственной смерти, брошенных в машине в лесу недалеко от Ханкалы. Тела были опознаны как принадлежащие А.Дагаеву и задержанным вместе с ним родственникам погибшего молодого человека. И.Дагаев заявил представителям Хьюман Райтс Вотч, что лично видел тело сына: у него была прострелена голова и отсутствовал один глаз. По его мнению, сына избивали тупым твердым предметом, поскольку при наличии на теле многочисленных синяков открытых ран не было.

Хьюман Райтс Вотч не располагает информацией, возбуждалось ли по факту смерти троих мужчин уголовное дело. Когда И.Дагаев забирал тело сына, на месте присутствовали представители властей, которые вели видеосъемку. Судебно-медицинской экспертизы или вскрытия тела А.Дагаева не проводилось.

Маир-Али и Лема Шавановы (задержаны 18 февраля 2001 г.) Рано утром 18 февраля 2001 г. 35-летний Маир-Али Шаванов с 20-летним братом Лемой и соседом отправились на двух машинах в Грозный. Около 7.00 часов примерно в 10 км от столицы их остановили «федералы» на трех БТР; братьев Шавановых задержали. Сосед сразу же вернулся в Старые Атаги и сообщил семье о случившемся. Он рассказал матери братьев Бирлант Шавановой, что ее сыновей с завязанными глазами увезли на БТР в сторону Грозного.

Шаванов-старший с третьим сыном немедленно поехали в Грозный, рассчитывая нагнать колонну. Они объехали все места временного содержания и блокпосты в городе, но следов двоих задержанных не обнаружили. Только на блокпосту у 3-го совхоза им сказали, что похожая колонна проследовала в направлении Ханкалы. На военной базе, однако, им было сказано, что братьев Шавановых туда не привозили. На следующий день Б.Шаванова сама поехала в Ханкалу: должностные лица вновь заявили, что ее сыновей на базе нет, хотя один из солдат на главном КПП конфиденциально подтвердил прохождение колонны.

На третий день у въезда на базу к Б.Шавановой подошел посредник, предложивший назавтра устроить освобождение задержанных за 6 тыс. долл. Мать ответила, что сможет собрать не более одной тысячи, на что посредник обещал дать ответ на следующий день. Б.Шаванова приходила к базе четыре дня подряд, однако посредник так и не появился. На пятый день мать братьев Шавановых увидела этого человека и сама подошла к нему, чтобы выяснить, в чем дело. Посредник сказал, что ее сыновей на базе нет и что он не знает, где они. С того времени Б.Шаванова не имеет никакой информации.

Все обращения Б.Шавановой в десятки инстанций как по месту жительства, так и в Грозном, Гудермесе и Знаменском оказались безрезультатными. В общей сложности она получила 12 ответов из органов прокуратуры различного уровня. Ни в одном из ответов ничего не говорится о возбуждении уголовного дела гражданской или военной прокуратурой и не приводится никакой конкретной информации. Фактически, эта переписка свидетельствует о нежелании органов прокуратуры брать на себя ответственность за расследование и разбираться по существу:

  • Первая жалоба была подана в военную прокуратуру в Ханкале сразу после задержания братьев Шавановых. Материалы были переданы в шалинскую военную прокуратуру, оттуда – в Прокуратуру ЧР в связи с недоказанностью причастности военнослужащих. Прокуратура ЧР передала материалы в прокуратуру Грозненского сельского района. Последняя до февраля 2002 г. не потрудилась даже ответить на жалобу.
  • Вторая жалоба, поданная Б.Шавановой в военную прокуратуру в Ханкале в июне 2001 г., была также передана в Шали. В августе 2001 г. материалы вернулись в Ханкалу – по месту производства задержания. По состоянию на февраль 2002 г. никакой дополнительной информации Б.Шаванова из Ханкалы не получала.
  • Третья жалоба, направленная в августе или сентябре 2001 г. в Генеральную прокуратуру, была передана в военную прокуратуру Северо-Кавказского военного округа в середине октября. Через неделю материалы попали в Ханкалу, откуда Б.Шаванова никакого ответа не получила.
  • Четвертая жалоба – в Прокуратуру ЧР в сентябре или октябре 2001 г. – была в ноябре передана в прокуратуру Грозненского сельского района. На момент последней встречи с представителями Хьюман Райтс Вотч в феврале 2002 г. Б.Шаванова ответа не получала.
  • В декабре 2001 г. Б.Шавановой после нескольких месяцев безуспешных попыток удалось попасть на прием к прокурору Чечни В.Чернову. Вызванный им прокурор Грозненского сельского района доложил лишь, что уголовное дело по факту «пропажи без вести» возбуждено. После этого Б.Шаванова письменно запросила у прокуратуры Грозненского сельского района информацию о дате возбуждения дела и о мерах, принятых за последний квартал. По состоянию на февраль 2002 г. ответа она не получала.

    Идрис и Саид-Ибрагим Сангариевы (задержаны 12 февраля 2001 г.) Около 6.00 часов 12 февраля 2001 г. во двор дома Сангариевых на Шоссейной улице, 49 ворвалась большая группа вооруженных людей, некоторые – в масках. По словам Зулай Сангариевой (не является прямым свидетелем, говорит со слов матери), они обыскали дом, в котором спала ее мать, затем дом, в котором спали мужчины, откуда забрали ее 23-летнего сына Идриса Сангариева и 22-летнего племянника Саид-Ибрагима Сангариева. Задержанных посадили в военную машину за углом, забрали также автомашину И.Сангариева. Примерно тогда же в селе был задержан пожилой мужчина, имени которого З.Сангариева не назвала.

    Утром З.Сангариева обратилась к главе местной администрации, который по своим каналам установил, что обоих задержанных Сангариевых доставили в Ханкалу. Через три дня вернулся третий задержанный. Опасаясь рассказывать о пережитом, он все же сообщил З.Сангариевой, что его держали вместе с ее сыном и племянником в большой палатке, с завязанными глазами, и что постоянно доносился звук вертолетов. Дважды с них снимали повязки и водили пилить дрова, «чтобы согреться». Говорить задержанным было запрещено, но пожилой мужчина знал Саид-Ибрагима Сангариева в лицо. По его словам, их всех били. На третий день солдаты выбросили его у карьера на окраине Аргуна.

    16 февраля на Сангариевых вышел посредник, который утверждал, что знает, где находятся их родственники, и потребовал за их освобождение 10 тыс. долл. В течение месяца семья собирала деньги, пытаясь одновременно снизить размер выкупа. Однако, как утверждают, собранная Сангариевыми сумма в 4 тыс. долл. была признана недостаточной, и все контакты прекратились.

    После этого родственники обратились в местную прокуратуру. По словам З.Сангариевой, она каждый месяц отправляла по жалобе. В результате дело было возбуждено, но к февралю 2002 г. не было никакой информации ни о ходе, ни о результатах следствия.

    «Исчезновения» в Ачхой-Мартановском районе

    Зелимхан Умханов и Апти Исигов (задержаны в Серноводске 2 июля 2001 г.) Зелимхан Умханов и Апти Исигов пропали без вести после задержания федеральными силами в ходе необычно жесткой «зачистки» Серноводска.

    Около полудня 2 июля к дому А.Исигова на Первомайской улице подъехал БТР. Несколько солдат вошли во двор, где их уже с документами встретили хозяин дома и его двоюродный брат Рустам Исигов. По словам последнего и еще одного свидетеля, солдаты не глядя забрали паспорта, посадили обоих мужчин в БТР и отвезли на временный фильтрационный пункт, собирая по дороге других задержанных.

    Там задержанных поместили в подвал разрушенного здания, поставив на колени. По словам Р.Исигова, примерно через пять минут Апти увел офицер. Как позднее стало известно родственникам от других задержанных, этот офицер посадил А.Исигова обратно в БТР: он еще находился там, когда этих людей задерживали во второй половине дня.

    Зелимхан Умханов с братом Джабраилом были задержаны около 16.00 часов недалеко от дома на ул. Куталова. По словам Дж.Умханова, при этом их отделили друг от друга: З.Умханова посадили в БТР. После окончания «зачистки» жена З.Умханова Таиса Исаева узнала от других задержанных, что в той же машине находился и Апти Исигов.

    Мать А.Исигова и жена З.Умханова проследовали за родственниками на временный фильтрационный пункт, где прождали до полуночи, пытаясь добиться их освобождения. Вечером большинство задержанных, среди которых были и Рустам Исигов и Джабраил Умханов, отпустили. Остальных, по словам родственников – полный автобус, отвезли в Ачхой-Мартан.

    На следующее утро женщины отправились в Ачхой-Мартановский ВОВД, где им показали список из примерно 40 человек, среди которых значились А.Исигов и З.Умханов. Однако на следующий день, когда освобождали задержанных из Серноводска, этих двоих в их числе не оказалось. Более того, выходившие сказали женщинам, что не видели в ВОВД ни А.Исигова, ни З.Умханова. Впоследствии прокурор Ачхой-Мартановского района заявил им, что этих двоих мужчин туда не доставляли.

    Попытки родственников отыскать пропавших ни к чему не привели. Они обращались, как устно, так и письменно, в самые различные инстанции, включая местную администрацию, милицию и прокуратуру, Прокуратуру ЧР и Генеральную прокуратуру, Бюро В.Каламанова.

    Прокуратура возбудила уголовное дело. По словам родственников, они неоднократно говорили следователям, что могут опознать тех, кто задерживал А.Исигова и З.Умханова, однако фотороботы подозреваемых так и не были составлены. Следствие не приняло мер к их опознанию и по фотографиям военнослужащих, участвовавших в спецоперации; не был также затребован оперативный план, по которому можно было бы примерно установить подразделения, действовавшие на соответствующих улицах, и значительно сузить таким образом круг подозреваемых.

    На момент написания настоящего доклада судьба А.Исигова и З.Умханова оставалась неизвестной.

    «Исчезновения» в Урус-Мартановском районе

    Алхан-Юрт

    Муса Юнусов, Лом-Али Юнусов, Шамиль Джемалдаев, Аслан Тарамов, Ваха Тукаев, Муслим Хамиев (задержаны в Алхан-Юрте и Гехи в конце ноября – начале декабря 2001 г., обнаружены мертвыми 12 декабря 2001 г.)

    Убийство 29 ноября 2001 г. военного коменданта Урус-Мартановского района Г.Гаджиева и еще двоих военнослужащих послужило поводом для массовых репрессий со стороны федеральных сил. 30 ноября в Алхан-Юрте были задержаны Шамиль Джемалдаев (1983 г.р.) и Аслан Тарамов, а в с. Гехи – Муслим Хамиев. 5 декабря в Гехи-Чу был задержан Ваха Тукаев. В Алхан-Юрте 9 декабря федеральными силами были разграблены и подорваны два дома, один дом был подожжен, задержаны Муса Юнусов (1948 г.р.) и его племянник Лом-Али Юнусов (1982 г.р.). Тела шестерых мужчин были найдены 12 декабря в лесу недалеко от Грозного; там же находилось тело человека, опознанного только по имени – Руслан.

    Обстоятельства «исчезновения» Муслима Хамиева, Вахи Тукаева, Шамиля Джемалдаева и Аслана Тарамова документально зафиксированы ПЦ «Мемориал». М.Хамиева забрали 30 ноября при обыске его дома в Гехи. В тот же день несколько человек были задержаны в Алхан-Юрте, в том числе Шамиль Джемалдаев и Аслан Тарамов. Ваха Тукаев был задержан утром 5 декабря в Гехи-Чу. Во всех случаях власти отказывались признать факт задержания.

    Представители Хьюман Райтс Вотч встречались с двумя родственниками Юнусовых (имена не разглашаются). Оба живут недалеко от дома Лом-Али Юнусова. По словам первого свидетеля, около 3.00 часов он проснулся и увидел, как от дома Лом-Али отбегают вооруженные люди в масках. Минуты через 3-4 раздался громкий взрыв (как выяснилось позднее – в доме Хазуевых на ул. Гагарина), после чего почти сразу «рванул» дом Л.Юнусова. Свидетель успел заметить несколько машин, в том числе микроавтобус УАЗ № 590 и «Урал».

    Второй свидетель, видевший, как человек двадцать «федералов» сажали в «Урал» Лом-Али Юнусова, подтверждает последовательность событий. От жены Мусы Юнусова ему также стали известны подробности задержания последнего, жившего за рекой: примерно в то же время солдаты ворвались в дом, связали женщин и детей, забрали украшения и ценные вещи, вытолкали всех на улицу, подожгли дом и увели М.Юнусова.

    Днем свидетели отправились на поиски задержанных родственников: они обратились в местную администрацию и поехали в Грозный к прокурору республики и к сотрудникам Бюро В.Каламанова. Письменные обращения были направлены ими в гражданскую и военную прокуратуру, В.Каламанову, а также в ФСБ. В Грозном родственники встречались и с журналистами.

    12 декабря 2001 г. в лесополосе близ Черноречья (в 10 км от Алхан-Юрта) пастух обнаружил два трупа. После прибытия на место начальника ОВД Заводского района и представителя прокуратуры были обнаружены тела еще семи человек. Родственникам в Алхан-Юрте сообщили только 14 декабря. Прокуратура ЧР возбудила уголовное дело.

    Один из свидетелей 14 декабря видел тела Мусы и Лом-Али Юнусовых, а также Шамиля Джемалдаева. Позднее в тот же день он описал их состояние в интервью представителям Хьюман Райтс Вотч:

    Три трупа видел. Видел тело Мусы Юнусова. Совсем растерзано. Взорвали его. Часть черепа поотрывало, руку, ногу… На теле Лом-Али ножевые ранения были, или от штык-ножа. Все тело растерзанное, но целое. У соседа – Шамиля Джемалдаева – тело тоже все покалечено, ножом и ожоги.

    Ислам Дениев, Саид-Ахмед Сааев и Хизир Ахмадов (задержаны на дороге между Алхан-Юртом и Грозным 25 ноября 2000 г.) Ислам Дениев (1966 г.р.) «исчез» после задержания 25 ноября 2000 г. во время следования в Грозный вместе с Саид-Ахмедом Сааевым и Хизиром Ахмадовым. Через несколько дней его сестре Аминат Дениевой стало известно, что все трое были задержаны около 14.00 часов, когда принадлежащая Х.Ахмадову автомашина Toyota Landcruiser белого цвета была остановлена колонной «федералов», в составе которой был танк, несколько БТР и другая техника.

    Родственники И.Дениева предприняли поиски. Узнав о его возможном содержании на базе в Ханкале, они отправились туда, но получили отрицательный ответ. Вместе с родственниками двух других пропавших они объехали следственные изоляторы в Чернокозово, Грозном, Урус-Мартане, Танги-Чу, Кизляре и Гудермесе. Как говорила представителям Хьюман Райтс Вотч А.Дениева, родственники ее мужа «обращались ко всем», включая членов некой «комиссии», прибывшей из Москвы в сопровождении военного коменданта Чечни И.Бабичева. Местонахождение пропавших остается неизвестным.

    Гехи

    Адам Сагаев (задержан дома 14 декабря 2001 г.) Адам Сагаев был задержан людьми в масках в своем доме около 2.00 часов 14 декабря 2001 г. Родственников, живущих по соседству, разбудил шум во дворе Сагаевых. Двоюродный брат (имя не разглашается) немедленно отправился туда, но не был пропущен двумя вооруженными лицами; во дворе он успел заметить отца, двух братьев и сестру А.Сагаева. Самого А.Сагаева вывели из дома и увезли на автомашине УАЗ. По словам свидетеля, производившие задержание представились сотрудниками комендатуры из Урус-Мартана и сказали, что у них есть доказательства того, что А.Сагаев – боевик. Семья пропавшего отрицает это, указывая на то, что в момент задержания он был болен туберкулезом (при этом родственники признают его участие в «первой чеченской войне» 1994-96 гг.).

    Несмотря на предупреждения о риске быть арестованным, свидетель утром все же отправился в комендатуру в Урус-Мартан, однако ему не удалось ни с кем переговорить. На следующий день с родственниками связался посредник-чеченец, предложивший организовать освобождение А.Сагаева за 200 долл. или автомат. Судя по всему, посреднику было многое известно о семье Сагаевых, хотя свидетель раньше его не видел. Родственники навели справки в Урус-Мартановском ВОВД, где им сказали, что А.Сагаев среди задержанных не числится, и предложили помочь в установлении его местонахождения. А.Сагаев до настоящего времени остается «пропавшим без вести».

    Адам Махарбиев (задержан на блокпосту у села 24 марта 2001 г.) Адам Махарбиев был задержан 24 марта 2001 г. при следовании домой на машине из Грозного через Урус-Мартан вместе с двоюродным братом Лемой Махарбиевым и еще одним родственником. Незадолго до этого 28-летний А.Махарбиев устроился на работу в ОВД Грозненского сельского района. Около 17.00 часов автомашина была остановлена на окраине села недалеко от дома Махарбиевых, трое пассажиров задержаны, вероятнее всего – ярославским ОМОНом, который находился на этом блокпосту. Узнав о случившемся, родственники немедленно выехали на место: задержанных там не оказалось, но среди военной техники (в т.ч. «Урал» и микроавтобус УАЗ) стояла их автомашина ВАЗ-2106. Пока родственники находились на блокпосту, все машины уехали (как им впоследствии сообщили двоюродные братья А.Махарбиева – в комендатуру Урус-Мартана.)

    Обоих спутников А.Махарбиева отпустили: первого – через два дня, второго – через пять дней, а через неделю семье вернули автомашину. А.Махарбиев, однако, домой не вернулся. На следующий день после задержания глава администрации Урус-Мартана якобы сказал одному из родственников: «Да, их сюда привозили. Двоих отправили в ИВС, а одного там нет». Двоюродные братья А.Махарбиева не могут сказать ничего определенного о его судьбе, поскольку им на головы надели мешки и били, однако Л.Махарбиев говорил родственникам, что слышал в комендатуре голос Адама. Семье не удалось найти никого, кто видел бы, как А.Махарбиев покидал здание комендатуры.

    Родственники А.Махарбиева обратились к помощнику прокурора Д.Горбанцову с просьбой возбудить уголовное дело. При том что следствие действительно было начато, семья не получила письменного уведомления об этом, а единственным результатом остается письмо о том, что в военной комендатуре Урус-Мартана А.Махарбиев не содержится. Родственники обращались также в военную прокуратуру в Ханкале и в гражданскую прокуратуру в Урус-Мартане: ответом стала повестка с вызовом Л.Махарбиева для дачи показаний в качестве свидетеля. Поскольку должностные лица не проявили готовности предоставить вызываемому свидетелю гарантии безопасности, родственники сочли, что в случае дачи показаний Лема Махарбиев может разделить судьбу своего двоюродного брата, которая до сих пор остается неизвестной.

    Гойты

    Анзор Исмаилов (задержан 4 ноября 2001 г.) Около 5.30 часов 4 ноября 2001 г. пятеро вооруженных людей в масках забрали А.Исмаилова из его дома в Гойты. Как рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч отец А.Исмаилова Султан Исмаилов, пришедшие по-русски приказали сыну одеться и взять с собой паспорт; остальных членов семьи при этом положили лицом на пол, руки за голову. А.Исмаилова увезли на одной из автомашин УАЗ белого цвета. На соседнем блокпосту солдаты подтвердили отцу прохождение нескольких УАЗов и дали понять, что с машин по рации предупредили, что они из ФСБ, и приказали пропустить колонну.

    Родственники предприняли поиски А.Исмаилова: они обращались в Урус-Мартан, на базу федеральных сил в Ханкале, в Чернокозово и в органы прокуратуры, писали начальнику Урус-Мартановского ВОВД, генеральному прокурору и министру внутренних дел. Прокуратура возбудила уголовное дело, однако родственники А.Исмаилова до настоящего времени ничего не знают о его местонахождении.

    Танги-Чу

    Муса Ташаев (задержан дома 20 ноября 2000 г.) Автослесарь Муса Ташаев «пропал без вести» после задержания 20 ноября 2000 г. неустановленными лицами в форме и в масках. Как рассказывала жена М.Ташаева его матери Зейнаб Баталовой, в 4.00 часов примерно 15 человек ворвались в дом Ташаевых, потребовали паспорт хозяина и, убедившись в том, что это именно он, увезли с собой на двух УАЗах и «Урале».

    В тот же день мать и жена М.Ташаева отправились на поиски в администрацию и комендатуру Урус-Мартановского района. Как это часто происходит в таких случаях, комендант утверждал, что такой человек не задерживался. Обращения родственников в прокуратуру и ВОВД также не принесли результатов. По словам З.Баталовой, 26 ноября с ними связался некий человек, утверждавший, что он действует от имени военного коменданта Урус-Мартана Г.Гаджиева. Этот человек сказал, что М.Ташаев действительно задержан, обращаются с ним хорошо и через два-три дня отпустят. Он предложил также передать задержанному теплую одежду, на что родственники с готовностью согласились. На следующий день им стало известно, что передача до М.Ташаева не дошла и что он был отправлен в Ханкалу.

    Несмотря на все усилия родственников и местной прокуратуры, семье не удалось ни попасть в Ханкалу, ни удостовериться в нахождении там М.Ташаева. Безрезультатными оказались и попытки выяснить что-либо в Чернокозово. З.Баталова говорит, что они обращались во все мыслимые инстанции, в том числе в Бюро В.Каламанова и администрацию ЧР, писали министру внутренних дел и прокурору ЧР, а также в военную прокуратуру. В итоге прокуратура возбудила уголовное дело.

    Урус-Мартан

    Иман Масаев (задержан на рынке 13 февраля 2001 г.) Иман Масаев (1975 г.р., торговал мясом на рынке) «пропал без вести» после задержания в кафе, куда он около 13.00 зашел пообедать. Пришедшей на рынок через полчаса тетке И.Масаева Малике Масаевой свидетели рассказали, что вооруженные люди в камуфляже и в масках сначала пошли в палатку, где торговал И.Масаев, после чего забрали его из кафе. По словам свидетелей, И.Масаева и еще троих мужчин на двух УАЗах и микроавтобусе увезли в ближайшую комендатуру. Родственники всех четверых, в том числе и М.Масаева, направились туда: заместитель коменданта сказал им, что задержанных допрашивают, и велел идти по домам и ждать. Во второй половине дня троих задержанных отпустили, однако И.Масаев к наступлению в 19.00 комендантского часа оставался в комендатуре. Заместитель коменданта заверил М.Масаеву и мать И.Масаева, что его отпустят утром.

    На следующий день две женщины пошли в комендатуру, чтобы дождаться освобождения И.Масаева. Однако заместитель коменданта сказал им, что ночью задержанного перевели в другое место и что теперь им занимаются по другой линии, не уточнив, по какой именно. Сразу после «исчезновения» И.Масаева родственники начали поиски. Как говорит его тетка: «Мы ко всем обращались, даже в Думу письма писали, кучу писем написали – и все без толку». Семья также обратилась в органы прокуратуры в Гудермесе и Ханкале, и по факту «пропажи без вести» было возбуждено уголовное дело. Родственники попытались узнать подробности у троих мужчин, задержанных вместе с И.Масаевым, но те сказали им, что все время содержания под стражей они провели с завязанными глазами и ничего конкретного сообщить не могут. Местонахождение И.Масаева остается неизвестным.

    «Исчезновения» в Шалинском и Курчалоевском районах

    Сержень-Юрт

    Асет Яхьяева и Милана Бетильгериева (задержаны 7 ноября 2001 г.) Перед рассветом 7 ноября 2001 г. по меньшей мере пять человек в камуфляже пришли в дом, где размещались несколько женщин, в том числе 45-летняя Асет Яхьяева, ее 21-летняя племянница Милана Бетильгериева, и еще пять женщин, три из которых состояли в родстве с Яхъяевой и Бетильгериевой. А.Яхьяева и М.Бетильгериева были задержаны.

    Мать М.Бетильгериевой Мариам Кадырова узнала о задержании дочери от оставшихся в доме женщин 8 ноября. По словам свидетелей, у четырех мужчин была камуфляжная раскраска на лице, пятый был в маске. Войдя в дом, первые четверо направили на женщин фонари и стали отпускать в их адрес оскорбительные замечания, а пятый, стоявший в стороне, приказал оставить женщин в покое. Пришельцы не спрашивали документы, они потребовали золото и деньги. А.Яхьяеву и М.Бетильгериеву увели именно в этот момент.

    Свидетели не смогли сообщить ничего конкретного о транспортных средствах, однако известно, что в тот же день в Сержень-Юрте проводилась крупная спецоперация. Не исключено, что имели место боестолкновения между федеральными силами и чеченскими боевиками.

    Родственники немедленно обратились в шалинскую комендатуру: комендант утверждал, что ничего не знает о местонахождении женщин, но обещал разобраться. Двое молодых людей из Сержень-Юрта, которых в тот день задержали и позднее отпустили, сообщили родственникам, что видели двух женщин, но не могли точно сказать, где их содержат. Обращения родственников в прокуратуру и милицию Шалинского района, а также в комендатуру в с. Автуры не принесли результата. По состоянию на декабрь 2001 г. местонахождение А.Яхьяевой и М.Бетильгериевой оставалось неизвестным.

    Беслан Сайдаев и Сапарали Бедигов (задержаны в своих домах 14 июля 2001 г.) Около 3.00 часов 14 июля 2001 г. в дом 55-летней Лили Сайдаевой по ул. Шерипова, 101 ворвались шестеро вооруженных солдат в масках. Хозяйка дома рассказывала, как солдаты (представившиеся военнослужащими ДОН-2 внутренних войск, дислоцированной между Шали и Сержень-Юртом) выволокли на улицу ее, ее дочь и 23-летнего сына Беслана. При этом Л.Сайдаевой не разрешили взять с собой 2-летнего внука, угрожая в противном случае пристрелить ребенка. На улице было еще человек 20 солдат в масках. Женщин отвели в подвал соседнего здания. Оттуда Л.Сайдаева смогла разглядеть, как Беслану связали руки и положили его на землю. После этого солдаты обыскали дом, забрали ценные вещи, в том числе видеомагнитофон. Под конец Б.Сайдаева подняли на ноги и увели. С января 2001 г. Б.Сайдаев работал в Шали в службе судебных приставов.

    Примерно в это же время около 30 вооруженных людей в масках ворвались в дом Сапарали Бедигова на той же улице. По словам его жены Бирлант Баймурадовой, эти люди говорили по-русски без акцента; ее и трех других женщин заперли в кухне, а мужа и сына увели во двор с мешками на головах. Позднее Б.Баймурадовой стало известно, что во дворе мужа и сына избили. Дом обыскали и вынесли из него ценные вещи, включая видеомагнитофон, кассеты, ювелирные изделия и одежду. Сына Б.Баймурадовой бросили в подвал, а мужа увели.

    С того времени Л.Сайдаева и Б.Баймурадова пытаются разыскать своих близких. Женщины обращались в комендатуру в Шали, в местную милицию, в различные органы прокуратуры, в Бюро В.Каламанова и т.д. По словам Л.Сайдаевой, с места работы сына также неоднократно наводили справки. Во всех инстанциях, однако, неизменно утверждают, что ни Б.Сайдаев, ни С.Бедигов в списках задержанных не значатся. Прокуратура Шалинского района возбудила уголовные дела по факту «пропажи без вести». Следователи допросили Л.Сайдаеву, Б.Баймурадову и всех родственников, находившихся дома в ночь с 13 на 14 июля, однако до декабря 2001 г. ничего конкретного установить не удалось и судьба и местонахождение пропавших оставались неизвестными.

    Маирбек Алханов (задержан дома 24 июня 2001 г.) В 8.00 часов 24 июня во двор к Алхановым пришли люди в камуфляжной форме и в масках, задержавшие Магомеда Алханова (1964 г.р.) и Маирбека Алханова (1978 г.р.). Их мать Хадижат Алханова, бывшая свидетелем задержания, рассказывала представителям Хьюман Райтс Вотч, что сначала во двор вошел один человек в маске и потребовал документы всех проживающих. Затем к нему присоединились другие, и начался обыск, продолжавшийся около 40 минут, в ходе которого части имущества был причинен ущерб. Обоих задержанных с завязанными глазами увезли на БТР, номера которого были замазаны грязью.

    Через несколько часов Магомеда Алханова отпустили на окраине села, взяв с него штраф 10 руб. Впоследствии одна из женщин в селе рассказала Х.Алхановой, что видела, как во второй половине дня какого-то человека пересаживали из БТР в УАЗ с затемненными стеклами. Поскольку кроме братьев Алхановых в тот день никого больше не задерживали, Х.Алханова предполагает, что в УАЗ пересаживали именно Маирбека.

    В день задержания Маирбека Алханова его мать и жена ходили в Шали, чтобы попытаться выяснить его местонахождение. Х.Алхановой удалось связаться с заместителем военного коменданта Х.Асхабовым, который пообещал разобраться. Впоследствии родственники обращались в Шалинскую районную прокуратуру, в военную прокуратуру и в ВОВД, а также писали В.Каламанову. Однако по состоянию на 5 июля 2001 г. местонахождение Маирбека Алханова оставалось неизвестным.

    Шарани Асхаров и Абубакар Сайдулаев (задержаны дома 18 мая 2001 г. ) В ночь с 17 на 18 мая 2001 г. в Сержень-Юрте были задержаны девять мужчин. Тело одного из них нашли на следующий день; пятеро были освобождены (из них трое подверглись пыткам). Остальные, в том числе Шарани Асхаров и Абубакар Сайдулаев, остаются «пропавшими без вести».

    Около 4.00 часов 18 мая Ларису Асхарову разбудил громкий шум: какие-то люди ломали дверь в их доме по ул. Шерипова, 106. Когда она встала, в дом уже входили вооруженные люди в камуфляже и в масках. Л.Асхарову под дулом автомата поставили лицом к стене, а ее мужа, 46-летнего Шарани Асхарова, накрыв ему голову, выволокли из дома. Л.Асхаровой выходить не разрешили. После этого солдаты забрали из соседнего дома брата Ш.Асхарова – Юнуса. Здесь же был задержан его племянник Аслан Асхаров. В интервью представителям Хьюман Райтс Вотч Л.Асхарова упоминала, что при задержании племянник был ранен, но не уточнила, как именно и при каких обстоятельствах.

    Ближе к утру на другой улице были задержаны 35-летний Абубакар Сайдулаев и его 30-летний брат Магомед. Жена А.Сайдулаева рассказывала их сестре Лизе Сайдулаевой, как солдаты в масках выбили дверь и выволокли спавшего Абубакара. Перед этим в БТР уже посадили Магомеда Сайдулаева.

    По словам Л.Асхаровой и Л.Сайдулаевой, той же ночью были задержаны еще четверо мужчин: отец и двое сыновей «Исраиловы» и «Дж.Джабраилов». Всех задержанных, замотав многим головы, увезли на БТР в сторону Шали.

    Днем на окраине села жители обнаружили пятерых освобожденных мужчин и тело Аслана Асхарова. Среди освобожденных были Юнус Асхаров и Магомед Сайдулаев, оба – с явными следами пыток. Как утверждает сестра М.Сайдулаева, у того были черепно-мозговая травма, сотрясение мозга, повреждение позвоночника в двух местах, смещение левой почки и переломы ребер: «Когда я увидела брата, я его не узнала… брат все еще не поправился. Стоять нормально не может, и ходить тоже». По словам Л.Асхаровой, у Ю.Асхарова было сломано несколько ребер, он получил сотрясение мозга, три зуба спереди отсутствовали. Л.Сайдулаева добавила, что «Джабраилову» тоже вырвали несколько зубов и пытали его током; лицо у него распухло от побоев.

    После освобождения М.Сайдулаев говорил сестре, что последний раз видел Абубакара в БТР, потом ему закрыли голову. Со слов Юнуса Асхарова также известно только то, что его посадили в один БТР с братом.

    Оба задержанных рассказывали родственникам после освобождения, что их несколько часов возили в БТР, иногда высаживали: допрашивали и били. По словам М.Сайдулаева, ему удалось разглядеть, что его БТР сначала остановился где-то между Новыми Атагами и Шали (там была еще вертолетная площадка), затем – между Сержень-Юртом и Шали. Под конец их выбросили из БТР на поле и приказали лежать, пока машины не уедут. На следующий день был освобожден младший «Исраилов».

    Родственники немедленно предприняли поиски оставшихся. Как только после 12.00 часов дорога на Шали была разблокирована, они отправились в комендатуру, но встретиться с комендантом им не удалось. На следующий день комендант утверждал, что ничего не знает о местонахождении пропавших и что его люди их не задерживали. От посредников также не удалось получить никакой информации. Л.Асхарова писала жалобы в различные инстанции, в том числе прокурору ЧР, военному прокурору в Ханкалу и генеральному прокурору. Сайдулаевым пришлось нанять адвоката, чтобы тот помог добиться возбуждения уголовного дела.

    15 октября 2001 г. прокуратура Шалинского района возбудила уголовное дело по факту «пропажи без вести» Шарани Асхарова. Неясно, распространяется ли это дело также и на А.Сайдулаева, пытки и недозволенное обращение с другими задержанными и на убийство Аслана Асхарова. К февралю 2002 г. конкретных результатов следствие не принесло. Местонахождение Ш.Асхарова и А.Сайдулаева оставалось неизвестным.

    Цоцин-Юрт

    Село Цоцин-Юрт в течение 2001 г. неоднократно подвергалось «зачисткам», в том числе массовым – в июле, октябре и декабре, в ходе которых многие жители задерживались, и несколько человек «пропали без вести».

    Алхазур Саидцелимов (задержан во время спецоперации 31 декабря 2001 г.) Алхазур Саидцелимов был задержан 31 декабря 2001 г. вместе с дальним родственником. Последний после освобождения рассказывал брату А.Саидцелимова Абузару Саидцелимову, что их задержали в 18.00 часов по дороге к дому на Школьной ул. и доставили в автомастерскую, которая использовалась как временный фильтрационный пункт. На момент освобождения родственника 1 января 2002 г. А.Саидцелимов все еще оставался там. 7 января 2002 г. изувеченные фрагменты его тела были найдены в лесополосе на окраине села. После похорон родственники написали заявление в прокуратуру Курчалоевского района, но власти отказались признать факт задержания.

    Мухади Хамзатов и Асланбек Джазаев (задержаны во время спецоперации 15-16 сентября 2001 г.) Во время «зачистки» села 15-16 сентября 2001 г. федеральные силы задержали 22 мужчин и 2 женщин. Мухади Хамзатов (1971 г.р.) и Асланбек Джазаев (1980 г.р.) после задержания «исчезли».

    Мать М.Хамзатова Зулай Хамзатова рассказывала, как около 6.30 часов утра к ним ворвались человек двадцать «федералов»: они приказали всем мужчинам выйти во двор и обыскали дом. Мухади и еще двух сыновей – Мусу (1973 г.р.) и Исраила (1977 г.р.) увезли в «автозаке».

    Примерно так же описывала задержание Асланбека Джазаева его родственница. По ее словам, около 6.00 часов 15 сентября в село вошли примерно 60 военнослужащих федеральных сил и около 8 единиц техники, включая БТР, танки и грузовики «Урал». Дойдя до двора Джазаевых, они проверили документы у Асланбека и у его отца, после чего увезли А.Джазаева в кузове «Урала».

    Через два дня все задержанные были освобождены, за исключением Мухади Хамзатова и Асланбека Джазаева. Как говорили освобожденные младшие братья Хамзатовы своей матери, фамилии задержанных проверяли по компьютеру. Последний раз они видели Мухади 16 сентября.

    После освобождения задержанных из их села родственники обоих пропавших предприняли поиски своих близких. Семья М.Хамзатова неоднократно наводила о нем справки в ИВС в Шали и на базе федеральных сил в Ханкале. По словам родственницы А.Джазаева, их семья также обращалась в местную администрацию, комендатуру и прокуратуру; в прокуратуре им посоветовали отправиться в Ханкалу и попытаться выйти на в/ч 102-202 – подразделение, которое, по мнению родственников, принимало участие в спецоперации. З.Хамзатова так говорила о своих переживаниях: «У меня сердце разрывается. Не знаю, увижу ли я его живым».

    Вахид Саидцелимов (задержан во время спецоперации 7 мая 2001 г.) Вахид Саидселимов (1982 г.р.) был задержан во время «зачистки» 7 мая 2001 г. Как рассказывал его старший брат Абузар Саидцелимов, федеральные силы вошли в село около 11 или 12 часов; В.Саидцелимова задержали во дворе дома и, накрыв голову рубашкой, увезли на БТР. В это же время были задержаны еще четверо мужчин из села; через несколько часов их, жестоко избитых, отпустили у газозаправочной станции на окраине Цоцин-Юрта. В течение всего времени задержания они оставались с завязанными глазами и не могли сообщить никакой информации о В.Саидцелимове. Жителям не разрешали выходить из села до конца дня.

    На следующий день А.Саидцелимов отправился в Курчалой на поиски брата, но в списках задержанных его фамилии не оказалось. Заместитель коменданта Курчалоевского района заявил, что В.Саидселимов не задерживался и что никакой информацией о его местонахождении комендатура не располагает. Родственники обращались также в прокуратуру в Шали и в Грозном, Бюро В.Каламанова и на военную базу в Ханкале, но нигде ничего выяснить не удалось.

    Хасин Вахаев (задержан на дороге между Цоцин-Юртом и Курчалоем 12 апреля 2001 г.) Хасин Вахаев (1976 г.р.) был задержан около 14.00 часов 12 апреля 2001 г. по дороге из Цоцин-Юрта в райцентр Курчалой недалеко от блокпоста. Вместе с ним солдаты на двух БТР задержали еще одного молодого человека, который после своего освобождения сообщил семье Х.Вахаева о случившемся. Дядя Х.Вахаева рассказал представителям Хьюман Райтс Вотч, что вместе с отцом и несколькими женщинами из их семьи они ездили на тот блокпост, где задержали их родственника. Там им сказали, что Х.Вахаева увезли в комендатуру в Курчалой (по сведениям, там размещается 33-я бригада), однако в комендатуре заявили, что Х.Вахаева у них нет.

    Узнав о задержании, домой приехал старший брат Х.Вахаева Хусейн, сотрудник Ленинского ОВД Грозного. После того как родственникам стало известно, что Х.Вахаев может находиться в Ханкале, брат несколько дней подряд ездил туда. 18 апреля он не вернулся, а через несколько дней сосед сказал, что его тело нашли в гараже в Микрорайоне (Грозный). Обстоятельства смерти семье не известны.

    Родственники продолжили поиски. Они обращались к главе администрации Чечни А.Кадырову, военному прокурору Курчалоевского района, в районную, республиканскую и Генеральную прокуратуру, Бюро В.Каламанова, а также к нескольким депутатам Государственной думы. Прокуратура Аргунского района возбудила уголовное дело по факту «пропажи без вести», однако до декабря 2001 г. семья не имела никакой информации ни о судьбе младшего, ни о смерти старшего из братьев Вахаевых.

    Новые Атаги

    Саид-Хусейн Шаипов и Руслан Мусаев (задержаны на дороге между селами Новые Атаги и Чири-Юрт 7 января 2002 г., найдены мертвыми 10 января 2002 г.)

    Около 13.00 часов 7 января 2002 г. 35-летний Саид-Хусейн Шаипов и его сосед с ул. Ленина, 41-летний Руслан Мусаев, выехали в Чири-Юрт. Как рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч брат С.Шаипова Саид-Магомед Шаипов, вечером прошел слух, что у Чири-Юрта «федералы» задержали двух мужчин из Новых Атагов, причем один из них был рыжим (что редко встречается у чеченцев). По слухам, задержание было связано с гибелью утром того же дня нескольких военнослужащих из местной комендатуры, когда их машина подорвалась на мине.

    С.Шаипов (как раз рыжеволосый) и Р.Мусаев к вечеру не вернулись, и обеспокоенные родственники отправились в Чири-Юрт на поиски. Практически сразу родственникам стало ясно, что пропавшие так и не доехали до места, и они стали обходить представителей властей. Военный комендант заявил, что его люди их не задерживали. Комендатура в Шали подтвердила задержание накануне двух человек, у одного из которых не было местной прописки. По словам Саид-Магомеда Шаипова, Р.Мусаев был прописан в Пензе, а в Новые Атаги приезжал к матери. В шалинской комендатуре, однако, имена задержанных и их местонахождение сообщать отказались. Один из сотрудников намекнул родственникам, что искать обоих пропавших следует в Чири-Юрте.

    10 января глава чири-юртовской администрации сообщил родственникам о том, что прямо у местной комендатуры на снегу лежат два трупа (на территории, закрытой для местных жителей). С помощью местного участкового чеченской милиции родственникам удалось попасть на место, где в присутствии двух солдат они осмотрели изувеченные тела двух человек. У обоих отсутствовали головы и часть конечностей, судя по всему – в результате подрыва. С.Шаипов и Р.Мусаев были опознаны родственниками по одежде.

    14 января родственники обратились с жалобой в прокуратуру Шалинского района. На момент встречи представителей Хьюман Райтс Вотч с Саид-Магомедом Мусаевым 8 февраля 2002 г. информацией о возбуждении уголовного дела собеседник не располагал. Ключевые улики к тому времени были уже утрачены, поскольку присутствовавший при опознании сотрудник милиции не назначил судебно-медицинскую экспертизу до захоронения.

    Магомед Докуев (задержан дома 14 февраля 2001 г.) Магомед Докуев (1977 г.р.) «пропал» после задержания вместе со своим отцом 14 февраля 2001 г. Жена М.Докуева, бывшая свидетелем событий, рассказала своей свекрови Зине Докуевой, как в 6.00 часов к их дому на трех БТР и нескольких машинах подъехали люди в масках. Старший группы спросил именно Магомеда, после чего его и задержали вместе с отцом – 55-летним Вахидом Докуевым. Люди в масках обыскали дом, забрали часть украшений, но документы так и не проверили.

    В.Докуев был освобожден на следующий день. По его словам, ему замотали голову, связали, после чего жестоко били по груди, рукам и ногам. Во время интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч З.Докуева говорила, что ее муж все еще испытывает боли в руке и ноге. Она также ссылалась на рассказ мужа, слышавшего, как их сына били и допрашивали на предмет связей с боевиками.

    После освобождения старшего Докуева родственники предприняли поиски Магомеда. Как рассказывала З.Докуева представителям Хьюман Райтс Вотч, глава администрации с. Новые Атаги ездил с ней в Шали, где она написала заявление в комендатуру. Однако в комендатуре ей заявили, что не знают, где находится ее сын. Родственники обращались к адвокату в Шали, а также в Бюро В.Каламанова и прокуратуру Шалинского района; последняя возбудила уголовное дело. Несмотря на все усилия, на момент интервью родственникам не удалось ничего выяснить о судьбе М.Докуева.

    Аллерой

    Магомед-Эми Алсултанов и Хас-Магомед Эсуев (задержаны во время спецоперации 17 и 20 августа 2001 г.) 16 августа 2001 г. федеральные силы начали 10-дневную «зачистку» с. Аллерой на востоке Чечни, которая сопровождалась столкновениями с боевиками. По данным правозащитного центра «Мемориал», с федеральной стороны были допущены серьезные нарушения: неизбирательные обстрелы (погиб по меньшей мере один человек), пытки задержанных током и избиение (всего было задержано несколько десятков мужчин и несколько женщин), умышленное уничтожение гражданского имущества и поджог нескольких домов. «Мемориал» также сообщал о гибели шести боевиков.

    17 августа в дом Килсы Юнусовой на Кавказской ул. несколько раз приходили солдаты, которые вполне корректно проверяли документы у хозяйки, ее мужа и их пятерых детей. Примерно в 16.00 часов очередная группа солдат задержала в соседнем доме пятерых мужчин, в том числе 22-летнего сына К.Юнусовой Магомед-Эми Алсултанова.

    По словам К.Юнусовой, всех пятерых доставили в расположение части у подножья горы близ с. Центорой, где посадили в яму вместе с другими задержанными из Аллероя. После освобождения четверо вернувшихся рассказали матери, что через некоторое время солдаты вытащили из ямы М.Алсултанова и еще нескольких человек. Тогда им показалось, что М.Алсултанова собираются отпустить.

    Вместо этого М.Алсултанова с другими отвезли в комендатуру в Курчалой. От двух людей, содержавшихся в комендатуре вместе с ее сыном, К.Юнусова узнала, что М.Алсултанова и его дальнего родственника вместе с другими задержанными несколько часов продержали в коридоре, а около 2.00 часов их отделили на разные партии, и больше их никто не видел.

    С тех пор К.Юнусова безуспешно пытается найти сына, но во всех инстанциях факт его задержания отрицают. Военные, дислоцированные близ Центороя, сказали ей, что М.Алсултанова увезли в Курчалой; в свою очередь, курчалоевская комендатура утверждает, что такой задержанный к ним не поступал. В интервью представителям Хьюман Райтс Вотч К.Юнусова сообщила, что уголовное дело по факту «пропажи без вести» ее сына было возбуждено прокуратурой 19 ноября 2001 г.

    32-летний Хас-Магомед Эсуев, как и несколько его соседей по ул. Пушкина, был задержан во время проверки паспортного режима 20 августа 2001 г. Позднее от освобожденных задержанных его сестре Петимат Тарамовой стало известно, что брата сначала держали вместе с ними, после чего их отвезли в расположение части близ Центороя, а Х.Эсуева увезли в неизвестном направлении. С тех пор его жена и трое малолетних детей ничего не знают о его местонахождении.

    В письме Хьюман Райтс Вотч жена Х.Эсуева Елизавета Баймутгиреева говорит, что обращалась в самые различные инстанции, в том числе к военному коменданту и прокурору Курчалоевского района, а также к военному прокурору (к какому именно – не уточняется). Несмотря на все усилия, никакой информации о местонахождении своего мужа ей получить не удалось.

    Тажди Талхадов (задержан во время спецоперации 21 января 2001 г.) 72-летний Таджи Талхадов был задержан во время «зачистки» 21-23 января 2001 г. «Федералы» вошли в село рано утром 21 января, перекрыв БТР все дороги, и приступили к проверке документов.

    В обед Зулай Эдилова пошла к своим пожилым родителям. Рядом с их домом стояли БТР с солдатами. Во дворе ее отец возмущался, почему у него и у жены не проверили документы. Около 3.00 часов сельский имам призвал жителей на намаз, и Т.Талхадов ушел в дом. По словам З.Эдиловой, практически сразу после этого к воротам подъехал БТР, и в дом рванулись человек двадцать солдат в масках. Двое из них, крепкого сложения, вывели Т.Талхадова во двор. Его жену, подошедшую узнать в чем дело, один из солдат ударил прикладом в плечо. Т.Талхадова быстро затолкали в БТР и увезли.

    Родственники Т.Талхадова бросились вслед за БТР. На окраине села их остановили солдаты, которые заявили, что мимо них никто не проезжал. На следующий день жители села вышли на улицу, протестуя против задержания старика, но и на этот раз они были остановлены на окраине. 23 января, после окончания «зачистки», жители отправились в расположение части, дислоцированной между Аллероем и Центороем. Встав у КПП, они стали требовать объяснений. Через некоторое время к ним вышел старший офицер и пообещал, что Т.Талхадова вскоре отпустят. Этого, однако, не произошло ни 23, ни 24 января, несмотря на постоянные обещания. 25 января один из старших офицеров заявил жителям, что Т.Талхадова отправили в Ханкалу.

    Полтора месяца родственники пытались добиться его освобождения через главу администрации Чечни. Выходец из соседнего села Центорой, А.Кадыров неоднократно обещал, что Т.Талхадов вот-вот будет освобожден, но в итоге сказал родственникам, что больше не может ничего для них сделать, посоветовав обратиться в суд.

    В начале февраля 2001 г. родственники Т.Талхадова, наняв адвоката, обратились с жалобами в прокуратуру Чечни и военную комендатуру Курчалоевского района. Параллельно они вели «неформальный» розыск, который также не дал результатов. По состоянию на декабрь 2001 г. им так и не удалось ничего выяснить.

    Асланбек Хамидов (задержан во время спецоперации 25 октября 2000 г.) Как рассказывала Малика Турлуева, 25 октября 2000 г., во время очередной «зачистки», ее муж Асланбек Хамидов находился дома, поправляясь после осколочного ранения. Около 10.00 часов к ним в дом по ул. Толстого, 11 пришли солдаты, приказавшие всем мужчинам раздеться до пояса. Увидев на теле у А.Хамидова свежие следы ранения, они немедленно задержали его, не обращая внимания на протесты жены, говорившей, что у нее есть справка от врача. Солдаты заявили, что такую справку может получить кто угодно.

    В тот день в Аллерое задержали еще 9 мужчин. После освобождения они рассказывали М.Турлуевой, что всех отвезли в расположение части на горе близ Центороя. Сообщить что-либо определенное о ее муже они не могли, поскольку всем при задержании заматывали голову рубашкой или майкой. Пятерых освободили вечером, трое провели ночь в яме и были отправлены в Ханкалу; их отпустили через неделю. По сведениям, одного задержанного 25 октября отправили в Ханкалу на вертолете; примерно через неделю он также был освобожден.

    М.Турлуева сразу же обратилась за помощью к главе республиканской администрации А.Кадырову, выходцу из соседнего села Центорой. По ее словам, она несколько раз встречалась с ним, но он сказал, что помочь не сможет. Она также неоднократно писала жалобы в Прокуратуру ЧР, военную прокуратуру в Шали, военному коменданту Курчалоевского района и в другие инстанции. В ответ М.Турлуева получила пять писем из республиканской прокуратуры, в каждом из которых сообщалось, что все жалобы направлены для рассмотрения в прокуратуру Аргунского района. По состоянию на декабрь 2001 г. никакой информации из Аргуна М.Турлуева не получала.

    Шали

    Саидмагомед Муцукаев (задержан дома 9 сентября 2001 г.) Саидмагомед Муцукаев, работавший в местном колхозе, был задержан дома в ночь с 8 на 9 сентября 2001 г. По словам его матери Зуры Муцукаевой, бывшей свидетелем событий, в 1.30 часов к ним в дом ворвались до 30 вооруженных людей в камуфляже и в масках. Они потребовали паспорта всех находившихся в доме и приступили к обыску. Говорили они по-русски. С.Муцукаева выволокли во двор и поставили на колени, пока человек в маске проверял его паспорт. Затем, как рассказывала З.Муцукаева, этот человек отнес все паспорта к стоявшей у ворот белой «Волге». После того как сидевшие в машине просмотрели паспорта, документы С.Муцукаева забрали, а остальные бросили на крыльцо. Задержанному разрешили надеть свитер и ботинки и увезли на одном из микроавтобусов УАЗ.

    На утро родственники отправились в местный ВОВД, чтобы узнать, куда отвезли С.Муцукаева. Им подтвердили задержание и 9 и 10 сентября принимали для него продуктовые передачи. Неназванный житель Шали, содержавшийся в ВОВД 9 сентября, сообщил родственникам, что С.Муцукаев находился в соседней с ним камере - № 5. Задержанные из этой камеры сказали семье, что в 23.00 часов 11 сентября С.Муцукаева увели люди в масках, после чего его никто не видел.

    В милиции З.Муцукаевой заявили, что в 23.00 часов 11 сентября он был освобожден без предъявления обвинения. Родственники предприняли активные поиски: обращались, в том числе, к главе местной администрации и военному коменданту Шалинского района, ездили в Ханкалу, писали В.Каламанову и в прокуратуру. По словам З.Муцукаевой, в отношении начальника отдела уголовного розыска Шалинского ВОВД и его заместителя были возбуждены уголовные дела, однако оба сотрудника уже откомандированы по месту постоянной службы. Местонахождение ее сына остается неизвестным. Мескер-Юрт

    Им-Али Саидахметов (задержан дома 17 июля 2001 г.) Около 9.00 часов 17 июля 2001 г. к дому Саидахметовых на ул. Ленина подъехали 8 БТР и военный грузовик. Во двор зашла большая группа вооруженных солдат в масках. Не предъявив никаких документов, они прошли в дом и подняли с постели еще спавшего Им-Али Саидахметова. Отец И.Саидахметова, Лом-Али Саидахметов, находился в этот момент в отдельно стоящей кухне. Как он рассказывал представителям Хьюман Райтс Вотч, вошедшие солдаты отвели его в комнату, где уже находился его сын, стоявший у стены, руки за голову. Отец слышал, как один из солдат (все говорили по-русски без акцента) сказал другому, что Им-Али – это именно тот, кого они ищут. После этого Лом-Али Саидахметова с женой и дочерьми заперли в доме, а его сына отволокли в БТР. Затем солдаты на протяжении двух с половиной часов с собаками и миноискателями обыскивали двор и все три дома. Закончив, они выпустили Лом-Али Саидахметова и женщин и уехали. Когда солдаты отъезжали, Л.Саидахметов спросил у них, к кому можно будет обратиться по поводу задержания его сына. Солдаты посоветовали поговорить с комендантом Шалинского района.

    В тот же день старший Саидахметов попытался попасть на прием к коменданту. На следующий день ему удалось переговорить с его заместителем, который сообщил, что еще месяцем ранее в отношении его сына было возбуждено уголовное дело и что задержанный отправлен в Ханкалу. Однако в Ханкале должностные лица отказались подтвердить прибытие к ним задержанного Им-Али Саидахметова, а в Шали отцу не удалось обнаружить следов сына ни в ВОВД, ни в изоляторе временного содержания.

    Через некоторое время один из бывших задержанных сообщил Л.Саидахметову, что 20 июля 2001 г. он видел его сына в яме на базе федеральных сил между Сержень-Юртом и Шали. По словам Л.Саидахметова, там дислоцирована ДОН-2 внутренних войск. Задержанный разговаривал с Им-Али Саидахметовым; по его словам, того пытали током, чтобы принудить к признанию в убийстве двух человек. Получив эту информацию, отец обратился к командиру дивизии: тот признал, что Им-Али Саидахметов находится у него, и заявил, что задержанный вполне здоров и будет вскоре освобожден. Однако по прошествии нескольких месяцев этого так и не произошло.

    Л.Саидахметов обращался также в различные органы прокуратуры и в Бюро В.Каламанова, но ни по каким официальным спискам задержанных его сын не проходил. 24 августа 2001 г. прокуратура Шалинского района информировала Л.Саидахметова о возбуждении уголовного дела по факту «пропажи без вести». До декабря 2001 г. никакой другой информации отец не получал, и судьба Им-Али Саидахметова оставалась неизвестной.

    Автуры

    Умар Бекаев, «Эмин и Эльшан Эминовы» (задержаны по домам 7 июня 2001 г.) Около 2.00 часов 7 июня 2001 г. в дом Бекаевых на Шалинской ул. пришли вооруженные люди в камуфляже и в масках. Сначала они прошли в комнату к женщинам. По словам 54-летней Банаты Бекаевой, они пригрозили пристрелить ее с дочерью, если те попытаются позвать на помощь или встать с постели. После этого люди в масках вывели из другой комнаты 60-летнего мужа Б.Бекаевой, Умара Бекаева, со связанными руками и с мешком на голове, предложив ему попрощаться с женой и дочерью, потому что «они больше не увидятся». Закончив обыск, на время которого Б.Бекаеву с дочерью заперли в подвале, люди в масках уехали, забрав с собой хозяина дома. Той же ночью в селе были задержаны еще четверо мужчин, двое из которых – 60-летний «Эмин Эминов» (имя не разглашается) и его 21-летний сын «Эльшан» - «пропали без вести».

    Через четыре дня женщины, работавшие в поле близ села, наткнулись на двух мужчин, задержанных 7 июня. Судя по всему, незадолго до этого солдаты бросили их там. Как рассказывали женщины Б.Бекаевой, обнаруженные ими были братьями; они были без одежды, со следами жестоких побоев, в том числе у одного была сломана рука и разбит глаз. О судьбе мужа и «Эминовых» Б.Бекаевой ничего узнать не удалось: оба найденных в поле были слишком напуганы и вскоре уехали из Чечни.

    Еще 7 июня Б.Бекаева попыталась навести справки в местной комендатуре, но комендант сказал ей, что его сотрудники не задерживали ее мужа. В тот же день она подала заявления также в прокуратуру в Шали и в Грозном, в военную прокуратуру в Шали и в Бюро В.Каламанова. Впоследствии Б.Бекаева направила жалобы в Прокуратуру ЧР и в Генеральную прокуратуру.

    12 августа 2001 г. прокуратура Шалинского района информировала Б.Бекаеву о возбуждении уголовного дела по факту «пропажи без вести» У.Бекаева, но никаких признаков реального следствия не наблюдалось. К декабрю 2001 г. ни она сама, ни ее дочь так и не были допрошены; информации о ходе расследования из прокуратуры не поступало. Судьба обоих «Эминовых» также оставалась неизвестной.

    «Исчезновения» в Аргуне

    Вахид Даудов, Заур Хизриев, Сулиман Нушаев, Шарпуди Мадаев и Якуб Джабраилов (задержаны во время спецоперации в Аргуне 15 декабря 2001 г.)

    11 декабря, после нападения боевиков на военную колонну, в Аргун были введены федеральные войска. Восемь свидетелей независимо друг от друга рассказывали представителям Хьюман Райтс Вотч о задержании до 150 человек и массовых грабежах. По словам очевидцев, солдаты забирали продукты и сладости, заготовленные жителями к празднованию окончания Рамазана 15 декабря. По меньшей мере пятеро (по некоторым данным - семь) человек «пропали без вести».

    Около полудня 15 декабря автомашина, в которой ехал начальник службы безопасности грозненского аэропорта Вахид Даудов с женой и двумя малолетними детьми, была остановлена сотрудниками ФСБ, которые заявили, что дальше дорога блокирована. Пока В.Даудов разворачивался на своей Mitsubishi Pajero, к ним подъехали солдаты на «Урале» и попросили предъявить документы. В.Даудов отказался, сославшись на то, что его только что проверяли на блокпосту. После этого жену В.Даудова высадили из машины, а В.Даудов проследовал в сопровождении грузовика в сторону Грозного. С тех пор его никто не видел. Родственники обращались в комендатуру в Аргуне и в органы прокуратуры, но все поиски результатов не принесли. По состоянию на середину марта 2002 г. местонахождение В.Даудова оставалось неизвестным.

    Представители Хьюман Райтс Вотч встречались с родственниками еще четверых пропавших после задержания федеральными силами. 21-летний Заур Хизриев, 18-летний Сулиман Нушаев, Шарпуди Мадаев (1965 г.р.) и Якуб Джабраилов (1981 г.р.) были задержаны по домам 15 декабря. В интервью родственники рассказывали о своих безуспешных попытках узнать хоть что-то от представителей федеральных властей о судьбе и местонахождении своих близких.

    Тамерлан Чалаев (задержан дома 12 октября 2001 г.) Тамерлан Чалаев был задержан у себя дома в Аргуне утром 12 октября 2001 г. По словам родственника, в 7.30 часов к ним на двух БТР приехали вооруженные люди в камуфляже. Судя по всему, они искали именно Т.Чалаева: на глазах у жены и детей ему надели наручники и увезли, даже не спросив паспорт, в сторону Грозного.

    Родственники немедленно приступили к поискам. В местной администрации и комендатуре им посоветовали обратиться в Ханкалу, но там заявили, что Т.Чалаев в списках задержанных не значится. Прокуратура Аргуна возбудила уголовное дело, однако местонахождение Т.Чалаева остается неизвестным.

    Исчезновение Т.Чалаева не было единичным случаем. Примерно в этот же период (9 и 13 октября 2001 г.) после задержания «исчезли» еще двое жителей Аргуна.

    Магомед Дикиев (задержан дома 10 апреля 2001 г.) Примерно в 5.40 часов 10 апреля в дом Дикиевых на ул. Ленина ворвались около 15 вооруженных людей в масках. Положив 57-летнего Магомеда Дикиева на пол, они обыскали дом и забрали ценные вещи. По словам одного из родственников, они приходили за хозяином дома. Свидетель слышала, как пришедшие по-русски переговаривались, уточняя, действительно ли они задержали именно Дикиева. Убедившись в этом, они увезли М.Дикиева, замотав ему голову, в сторону Ханкалы. За месяц до этого после задержания во время спецоперации «исчез» сын М.Дикиева Саид-Магомед (см. ниже).

    Родственники безуспешно пытались разыскать пропавшего, обратившись с жалобами в гражданскую и военную прокуратуру и в Бюро В.Каламанова. По словам одного из них, прокуратура Аргуна возбудила уголовное дело по факту «пропажи без вести», однако по состоянию на декабрь 2001 г. судьба и местонахождение М.Дикиева оставались неизвестными.

    Шамиль Ахмадов, Саид-Магомед Дикиев, Али Лабазанов, Али Эльдиев, Руслан Межидов, Руслан Висхаджиев, Абдул-Вахаб Яшуркаев, Муслим Сациев (задержаны во время спецоперации 11-14 марта 2001 г.; тело М.Сациева найдено 19 марта 2001 г., тело А.Яшуркаева – 1 марта 2002 г.)

    В ходе крупномасштабной «зачистки» Аргуна 10-14 марта 2001 г. федеральными силами было задержано до 170 человек. Большинство задержанных отпустили, однако по меньшей мере 11 человек «пропали без вести». Тела четверых были обнаружены через неделю у внешнего периметра базы федеральных сил в Ханкале, еще один труп – 1 марта 2002 г.

    Представители Хьюман Райтс Вотч беседовали с родственниками четверых из «пропавших»:

  • Саид-Магомед Дикиев, задержан 11 марта. Около 8.30 часов солдаты увезли его на БТР из квартиры на ул. Гагарина.

  • Абдул-Вахаб Яшуркаев, задержан примерно в 11.00 часов 11 марта. По словам жены, это был уже четвертый раз за неделю, когда к ним приходили «федералы». 3 марта 2001 г. к ним ворвались в 3.00 и потребовали сообщить, где находятся мужчины. 4 марта пришли в 2.00, но оставались в квартире только 15 минут (свидетель полагает – спецназ ГРУ). 8 марта хозяина дома жестоко избили, но не задерживали (А.Яшуркаев воевал в первую чеченскую войну).

  • Муслим Сациев был задержан около 5.00 часов 12 марта в доме своей матери Марет Батыевой. По словам последней, солдаты потребовали паспорта сына и гостившего у них ее брата Саламу Арцухаева (1964 г.р.), после чего увезли обоих в кузове грузовика. Днем М.Батыевой удалось установить в комендатуре, что ее брат действительно находится там, но по сыну никакой информации она не получила. Через два дня С.Арцухаев был освобожден, но также не смог прояснить судьбу М.Сациева, поскольку в течение всего периода задержания оставался с замотанной головой.

  • 25-летний Шамиль Ахмадов, отец пятерых малолетних детей, был задержан федеральными силами 12 марта. По словам его матери, Тамусы Ахмадовой, в тот день он вышел на улицу около 16.00 часов, причем в тапочках. Вскоре после этого проезжавшие мимо солдаты остановили его и забрали с собой в БТР. Мать выбежала со двора на Новой ул., но вмешаться уже не успела. Бортовой номер БТР был забрызган грязью. В тот же день Т.Ахмадова обратилась с жалобой в комендатуру. Несколько солдат говорили матери, что ее сын действительно находится в комендатуре, но комендант впоследствии отрицал факт задержания.
  • Примерно 17 марта, после освобождения большинства задержанных, родственники оставшихся одиннадцати начали поиски. По словам З.Яшуркаевой, она обращалась в военную прокуратуру в Ханкале и в Шали, в Прокуратуру ЧР и в прокуратуру Аргуна, а также в Бюро В.Каламанова. Родственники Саид-Магомеда Дикиева также неоднократно писали в различные инстанции. Т.Ахмадова обращалась в администрацию республики и в органы гражданской и военной прокуратуры. Никаких результатов добиться не удалось.

    22 марта 2001 г. к М.Батыевой попали фотографии, сделанные в Пригородном при захоронении четырех человек, и один из трупов (одежда на всех отсутствовала) был опознан ей как принадлежащий ее сыну. На всех трупах имелись огнестрельные ранения в голову и в спину. Ранее, 10 марта, МЧС уже производило в Пригородном захоронение 34 неопознанных трупов из числа тех, которые были найдены в поселке «Здоровье» в километре от базы в Ханкале. Остальные три трупа были опознаны как принадлежащие Аюбу Гаирбекову, Абдул-Малику Тавзарханову и Исмаилу Хутиеву, задержанным во время «зачистки» 11-14 марта 2001 г.

    Расследование, проведенное ПЦ «Мемориал», показало разительное сходство с обстоятельствами массового захоронения в дачном поселке. По сведениям, тела четверых мужчин были обнаружены военным патрулем 13 марта в канале недалеко от Ханкалы. Вскрытие проводилось 14-16 марта, после чего 19 марта трупы были доставлены в Пригородное сотрудниками МЧС. В связи с «зачисткой» 11-14 марта и ее последствиями прокурор ЧР возбудил уголовное дело. Письмом от 28 мая 2001 г. прокуратура Аргуна сообщила Т.Ахмадовой, что дело передано военной прокуратуре в Ханкале, в связи с установлением причастности военнослужащих. До декабря 2001 г. никаких результатов не последовало.

    Останки Абдул-Вахаба Яшуркаева были опознаны З.Яшуркаевой 1 марта 2002 г. в найденном в Аргуне массовом захоронении.

    «Исчезновения» в Веденском районе

    Супьян и Руслан Адамовы (задержаны дома в п. Сельментаузен 16 июля 2001 г.) Примерно в 23.30 часов 16 июля 2001 г. в дом Адамовых ворвались вооруженные люди в камуфляже и в масках, забравшие 21-летнего Супьяна Адамова и его18-летнего брата Руслана. Как рассказывала представителям Хьюман Райтс Вотч мать братьев Адамовых Зумани Абдурахманова, войдя в комнату к женщинам, люди в масках выстрелами под ноги уложили их на пол. После этого из комнаты мужчин увели обоих братьев.

    С тех пор З.Абдурахманова безуспешно пытается установить местонахождение сыновей. На базах федеральных сил в Хатуни и в Шали ей сказали, что таких задержанных там нет. Отрицательные ответы она получила и от шалинской ФСБ, и от командования ДОН-2 внутренних войск, дислоцированной между Шали и Сержень-Юртом. Один из задержанных, проведший два месяца в шалинском ИВС, сказал З.Абдурахмановой, что видел там ее сыновей. Сотрудник чеченской милиции в Шали по фотографии подтвердил их содержание в Шали, но ничего не смог сообщить об их дальнейшей судьбе.

    Мать обращалась с жалобами в прокуратуру Веденского района и Прокуратуру ЧР. В Ведено З.Абдурахмановой сообщили, что возбуждено уголовное дело; республиканская же прокуратура ограничилась пересылкой документов в район. На момент интервью с представителями Хьюман Райтс Вотч мать не имела никакой информации ни о судьбе сыновей, ни о ходе расследования.

    Султан и Майсо Индарбаевы (задержаны дома в Ца-Ведено во время спецоперации 3 мая 2001 г.) В 3.30 часов 14 мая, менее чем через две недели после «исчезновений» 3 мая, во двор Индарбаевых прибыли солдаты на БТР, которые ворвались в дома Султана Индарбаева (1944 г.р.) и его двоюродного брата Майсо Индарбаева (1964 г.р.). Как рассказывала жена С.Индарбаева Зухра Барзаева, солдаты в камуфляже разбудили мужа, потребовали документы, приказали ему одеться и увели. На вопрос З.Барзаевой о причинах задержания ответа не последовало. Родственники М.Индарбаева говорили ей, что того забрали точно так же. В комендатуре Ведено З.Барзаевой сообщили, что спецоперация 14 мая проводилась силами 15-го полка из Шали, который вернулся к месту дислокации. С тех пор родственникам ничего не удалось узнать о судьбе обоих задержанных.

    Разман и Ханпаш Кукуевы и Иса Микиев (задержаны в Ца-Ведено во время спецоперации 3 мая 2001 г.) Ранним утром 3 мая 2001 г. значительные силы «федералов» окружили Ца-Ведено. По словам свидетеля, войска прибыли на БТР, УАЗах и «Уралах», десантные подразделения – на вертолетах. В ходе спецоперации было задержано по меньшей мере 4 человека, трое из которых после задержания «пропали» (48-летний Рамзан Кукуев, 35-летний Ханпаш Кукуев и 48-летний Иса Микиев с 16-летним сыном Халидом). Жители утверждают, что во время «зачистки» федеральные силы изымали документы и занимались грабежами, забирая бытовую технику и одежду.

    Как утверждают жены обоих Кукуевых, те вступили в отряд самообороны, организованный в райцентре с подачи «федералов». К моменту задержания Р.Кукуев уже уволился по медицинским показаниям, в то время как Х.Кукуев продолжал службу. По словам жены И.Микиева, ее сын через два дня вернулся домой жестоко избитым и без документов. Местонахождение его отца и обоих Кукуевых остается неизвестным.

    Сразу после разблокирования села 4 мая родственники начали поиски. По словам жены Р.Кукуева Мариам Атабаевой, она три дня подряд ходила в комендатуру в Ведено, пока комендант, полковник, не согласился принять ее. Комендант заявил, что знает, где находятся задержанные в Ца-Ведено, но место назвать отказался. М.Атабаева утверждает, что комендант впоследствии изменил позицию, заявив, что идет поиск, а через месяц сказал, что местонахождение задержанных ему не известно. После этого М.Атабаева побывала в изоляторах в Ханкале и в Шали, обращалась также в прокуратуру.

    Жена Х.Кукуева Оксана Кукуева рассказывала то же самое о посещении комендатуры в Ведено и поездке в Ханкалу; она также обращалась в прокуратуру и, дополнительно, - к представителю военного коменданта республики И.Бабичева в Ханкале и В.Каламанову. Жена И.Микиева Любовь Нимчаева ездила в Ведено и в Ханкалу вместе с М.Атабаевой. Несмотря на все их усилия, судьбу задержанных выяснить не удалось.

    Реакция федеральных властей

    Аксиомой является то, что одним из наиболее эффективных средств предупреждения нарушений в обращении с лицами, лишенными свободы, является добросовестная проверка компетентными органами всех поступающих к ним жалоб на недозволенное обращение и применение, в случае необходимости, соответствующих санкций. Это оказывает весьма сильное сдерживающее воздействие. В отсутствие же эффективного реагирования компетентных органов на поступающие к ним жалобы те, кто склонны к жестокому обращению с лицами, лишенными свободы, могут с легкостью уверовать в собственную безнаказанность.

    Федеральные власти не отрицают того, что в Чечне много людей «пропадает без вести», но при этом прямо не признают критического положения с насильственными исчезновениями. Примером типичной позиции высокопоставленных должностных лиц может служить январское заявление прокурора ЧР В.Чернова о том, что «по каждому случаю, если это известно органам прокуратуры, возбуждены уголовные дела. Мне не понятны только заявления такого порядка, как “все сделали федеральные силы”. … У нас на территории действуют и другие вооруженные люди, одетые в камуфлированную форму в масках и передвигающиеся на колесной технике… Если уж федеральные силы – то кто, почему». Тогда же командующий ОГВ В.Молтенской утверждал, что насильственные исчезновения являются «единичными фактами», в которых «редко когда замешаны военнослужащие. По всем этим претензиям, где были причастны военнослужащие, по всем возбуждены уголовные дела, которые переданы в военную прокуратуру, и с прокуратурой ЧР ведется совместная работа». Однако подавляющее большинство возбужденных прокуратурой дел носит, в лучшем случае, формальный характер. Последние инициативы по налаживанию взаимодействия между прокуратурой и другими государственными и неправительственными организациями в интересах обеспечения большей прозрачности механизма обеспечения ответственности, к сожалению, не оказали пока серьезного влияния на ситуацию.

    27 марта 2002 г. командующий ОГВ В.Молтенской издал приказ, направленный на упорядочение действий военных в Чечне, в котором признавалось, что «случаи противоправных действий военнослужащих по отношению к гражданскому населению оказывают чрезвычайно негативное воздействие на процесс стабилизации обстановки в республике, сводят на нет усилия командования по обеспечению безопасности, правопорядка и благоприятных условий для возрождения социально-экономической жизни». Среди прочего приказом предписывается старшим досмотровых групп от подразделений внутренних войск и милиции представляться при проведении спецопераций. При этом такое требование в отношении частей и подразделений Минобороны, ФСБ и других структур не выдвигается, хотя они также могут производить задержания и обыски в частных домах. Приказ также предписывает иметь на всех автотранспортных средствах и боевых машинах, привлекаемых к проведению специальных операций и адресных мероприятий в населенных пунктах, государственные регистрационные знаки и хорошо различимые бортовые (башенные) номера.

    Прокуратура

    На органы российской прокуратуры возложена обязанность по расследованию фактов незаконного ареста и содержания под стражей и других нарушений со стороны федеральных сил, а также по уголовному преследованию виновных. В мартовском (2001 г.) докладе об «исчезновениях» в Чечне Хьюман Райтс Вотч были обозначены три главных фактора, препятствующие эффективной деятельности прокуратуры в этой области. Во-первых, гражданская прокуратура не имеет полномочий по расследованию правонарушений, совершенных военнослужащими. Во-вторых, органы прокуратуры не проявляют достаточной активности в проведении расследований, а военная прокуратура вообще предпочитает не заниматься этим. Наконец, серьезным препятствием служит отношение прокурорских работников к родственникам «пропавших»: в частности, последним трудно или вообще невозможно попасть на прием, а когда это все же удается, они часто сталкиваются с враждебной или незаинтересованной реакцией.

    В большинстве случаев, зафиксированных в настоящем докладе, жалобы направлялись сначала в районные органы гражданской прокуратуры по месту происшествия, в последующем – районному прокурору или прокурору ЧР. Иногда родственники обращались с заявлениями в военную прокуратуру Северо-Кавказского округа, хотя «пробиться» на этот уровень был зачастую достаточно сложно. Показания родственников и представленные ими документы свидетельствуют, что обозначенные в нашем предыдущем докладе проблемы сохраняются.

    При росте числа возбуждаемых уголовных дел и при всех других очевидных изменениях к лучшему, насильственные исчезновения в массе своей по-прежнему остаются безнаказанными. Органы гражданской прокуратуры, как и ранее, не имеют полномочий по расследованию эпизодов с участием военнослужащих и никак не могут повлиять на постоянные откомандирования из Чечни, затрудняющие следствие. Нами отмечено несколько случаев, когда откомандирование сотрудников, причастных к «исчезновениям», явно производилось с целью помешать расследованию.

    Возбуждаемые гражданской прокуратурой уголовные дела часто носят формальный характер и сплошь и рядом приостанавливаются «в связи с неустановлением лица, совершившего преступление». До суда доходят лишь немногие дела. Военная прокуратура, по общему правилу, не слишком охотно возбуждает дела в отношении военнослужащих, а когда такое все же происходит, дело редко доходит до суда. Следует отметить определенное улучшение в отношении органов гражданской прокуратуры к родственникам «пропавших»: последние теперь имеют возможность лично подавать жалобы, и практически по всем эпизодам возбуждаются уголовные дела. На практике, однако, эти перемены почти не сказываются на существующей атмосфере безнаказанности, поскольку подавляющее большинство дел остаются пока не раскрытыми.

    Ограниченные полномочия Недостаток полномочий гражданской прокуратуры в отношении военнослужащих остается одним из главных препятствий в обеспечении ответственности за «исчезновения» в Чечне. Попыткой найти решение проблемы стал приказ Генпрокуратуры № 46 от 25 июля 2001 г., предоставляющий работникам прокуратуры надзорные, но не решающие, полномочия при проведении спецопераций. Потенциально этот документ мог бы оказать позитивное влияние на ситуацию, однако до настоящего времени о серьезных результатах говорить не приходится. В частности, приказ не затрагивает адресные спецоперации, на которые, особенно в ночное время, приходится все большее число случаев «исчезновений». При некотором сокращении таких случаев в ходе массовых «зачисток» по сравнению с периодом 2000-2001 годов, количество пропавших без вести при адресных спецоперациях после 25 июля 2001 г. возросло. По зафиксированным в настоящем докладе 10 случаям «исчезновений» после 25 июля мы не располагаем данными о том, что прокуратура была заблаговременно информирована об операции или ее представители присутствовали при ее проведении.

    В докладе зафиксированы также четыре эпизода «массовых исчезновений» во время спецопераций после 25 июля 2001 г. При том что во многих случаях представители прокуратуры и гражданских властей действительно присутствовали при «зачистках», как и предусматривалось приказом № 46, эффективность их присутствия ограничивалась как прямыми угрозами со стороны военных, так и чисто техническими проблемами: для обеспечения адекватного надзора попросту не хватает прокурорских работников. Как установлено ПЦ «Мемориал», в большинстве случаев жители не знали о присутствии в их населенном пункте представителей прокуратуры, а во время спецопераций в Аргуне и Цоцин-Юрте в декабре 2001 г. последние сталкивались с угрозами или другими препятствиями со стороны военных. По информации Совета Европы, спецоперация в Грозненском университете 12 ноября 2001 г. проводилась без привлечения представителей прокуратуры, в то время как «неустановленными вооруженными силами в черных масках … [были допущены] нарушения прав человека, и поступали сообщения о незаконных задержаниях».

    Даже в тех случаях, когда в поле зрения органов гражданской прокуратуры оказываются подразделения, которые подпадают под ее юрисдикцию, серьезным препятствием следствию становится практика откомандирования подозреваемых сотрудников. Примером может служить «исчезновение» Зелимхана Мурдалова (см. выше), к которому, как утверждалось, были причастны сотрудники ханты-мансийского ОМОНа. Несмотря на личное участие в деле прокурора ЧР, прокуратуре не удалось допросить двух сотрудников, поскольку тем задним числом было оформлено откомандирование. Пропала и часть материалов дела. В январе 2002 г. подозреваемый рядовой был все же арестован, однако старшим офицерам, находившимся на службе в период событий с З.Мурдаловым, удалось избежать санкций. Другим примером является дело Саидмагомеда Муцукаева (см. выше), который «исчез» из изолятора Шалинского ВОВД. Когда в отношении двух старших сотрудников ВОВД было возбуждено уголовное дело, оба были откомандированы по месту прохождения постоянной службы, и расследование фактически остановилось.

    Недобросовестность При всей ограниченности полномочий и часто откровенном саботаже со стороны военных и милиции гражданская прокуратура, к сожалению, и сама не проявляет достаточной заинтересованности в обеспечении ответственности федеральных сил по фактам «исчезновений». В большинстве таких случаев, зафиксированных в настоящем докладе, формальное уголовное дело по заявлению родственников впоследствии приостанавливалось. Насколько нам известно, только в единственном случае из описанных был арестован один сотрудник.

    Об отсутствии реальной заинтересованности свидетельствует и собственная статистика прокуратуры. В период с мая по декабрь 2001 г. органами гражданской прокуратуры в Чечне было возбуждено 102 уголовных дела (причем не обязательно по фактам насильственных исчезновений). 48 дел были к концу года приостановлены, по 25 следствие продолжалось. 15 дел были переданы в военную прокуратуру. В суд было направлено в общей сложности 17 дел. Из них по 12 суд продолжался, три были закрыты. Обвинительный приговор был вынесен только по одному делу (по какой статье - неизвестно).

    В отсутствие статистики по категориям преступлений невозможно сопоставить эти данные с периодом с 1999 по апрель 2001 г., когда было приостановлено 72% уголовных дел, возбужденных по фактам «исчезновений». В январе В.Каламанов утверждал, что приостановление дела означает лишь, что прокуратура будет дожидаться появления новых фактов или обнаружения новых захоронений. Действительно, некоторые дела по фактам нарушения прав человека впоследствии возобновляются, однако во многих случаях прокурорские работники приостанавливают дело, не произведя всех возможных на данный момент следственных действий, таких, как опрос свидетелей.

    Все сказанное относится даже к тем случаям, когда найдено тело «пропавшего» и установлено, что «исчезновению» предшествовало задержание федеральными силами. Обнаружение во временном захоронении трупов М.Сациева и еще троих «пропавших» никак не повлияло на активность прокуратуры в расследовании «исчезновения» Саид-Магомеда Дикиева, Муслима Сациева, Абдул-Вахаба Яшуркаева и еще восьми жителей Аргуна в марте 2001 г. (см. выше). И это при том, что трупы были доставлены к месту захоронения сотрудниками МЧС.

    Аналогичную пассивность демонстрирует и военная прокуратура в проведении расследований по заявлениям о нарушениях со стороны военнослужащих. По ее собственным данным, к марту 2002 г. по всем преступлениям в отношении гражданского населения (от мелкой кражи до убийства) было возбуждено 118 уголовных дел. Важно отметить, что эта статистика относится ко всему периоду с 1999 по 2002 г. На декабрь 2001 г. детальная разбивка по категориям отсутствовала, было известно лишь, что по 60 делам из 110 возбужденных к тому времени следствие было завершено и по 37 из них виновные были привлечены к уголовной ответственности (в том числе 11 человек – за убийство, 1 – за причинение вреда здоровью по неосторожности). Декабрьская статистика Совета Европы называет цифру 18 осужденных, в том числе два офицера, без указания статей и назначенного наказания. Ранее большая часть вынесенных военнослужащим приговоров не имела отношения к посягательствам на гражданское население или наказание представлялось незначительным.

    Нежелание военной прокуратуры по-настоящему разбираться с преступлениями в отношении мирного населения еще более отчетливо проявилось в реакции на «исчезновение» Маир-Али и Лемы Шавановых (см. выше). Нетипичной в этом деле стала только активность их матери Бирлант Шавановой, «засыпавшей» жалобами как гражданскую, так и военную прокуратуру. Б.Шаванова дважды писала в военную прокуратуру в Ханкале, откуда ее обращения неизменно передавались в военную прокуратуру Шалинского района. Оттуда, в свою очередь, они были направлены в гражданскую прокуратуру за недоказанностью причастности военнослужащих. Третью жалобу мать написала уже в Генеральную прокуратуру, которая передала материалы в военную прокуратуру Северо-Кавказского округа, и дело вновь вернулось в Ханкалу. Б.Шаванова обращалась также в Прокуратуру ЧР. От гражданской прокуратуры Б.Шаванова в результате получила ответ о возбуждении уголовного дела (хотя и ничего более), однако из органов военной прокуратуры никакой реакции вообще не последовало. Единственным процессуальным «действием» последних стала квалификация дела как не имеющего отношения к ведению военной прокуратуры и передача его «гражданским».

    Закрытость и недоброжелательность В большинстве случае, зафиксированных Хьюман Райтс Вотч в настоящем докладе, родственникам удавалось «пробиться» к работникам прокуратуры на местном уровне. Люди стали меньше жаловаться на отношение к ним в прокуратуре; пусть формально, но уголовное дело, как правило, возбуждалось. Налицо явный прогресс в этой области по сравнению с тем, что говорили нашим представителям родственники «пропавших» при подготовке предыдущего доклада. Тем не менее ключевые показатели обеспечения ответственности за насильственные исчезновения – раскрываемость и привлечение к уголовной ответственности – остались без изменения.

    Отношение военной прокуратуры остается недоброжелательным, а доступ к ее сотрудникам по-прежнему затруднен. Характерным примером может служить ее подход к защите свидетелей. После «исчезновения» на блокпосту Адама Махарбиева родственники обратились с жалобой в Ханкалу. Вместе с А.Махарбиевым был задержан его двоюродный брат Лема, которого впоследствии освободили. После того как он заявил следователям, что слышал голос А.Махарбиева в период содержания под стражей, его вызвали в военную прокуратуру для дачи показаний. При этом в Ханкале отказались гарантировать ему безопасность. Учитывая печальный опыт Л.Махарбиева и возможные негативные последствия его показаний для федеральных военнослужащих, такое отношение прокуратуры фактически имело эффект принуждения свидетеля к отказу от дачи показаний.

    Спецпредставитель по правам человека

    Эффективность работы Бюро В.Каламанова остается невысокой, главным образом, из-за недостаточных полномочий. В.Каламанов был назначен спецпредставителем Президента России по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике в феврале 2000 г.; с апреля 2000 г. в его аппарате работают трое экспертов Совета Европы.

    Бюро имеет представительства по всей территории Чечни, в том числе в Знаменском, Грозном и Гудермесе. По аналогии с институтом уполномоченного по правам человека аппарат В.Каламанова принимает жалобы граждан и передает их для принятия мер в профильные инстанции. Практически во всех зафиксированных в настоящем докладе случаях родственники сообщали о «пропавших» сотрудникам аппарата спецпредставителя.

    С 1 марта 2000 г. по 1 декабря 2001 г. Бюро было получено 7138 обращений граждан, в том числе 1053 по фактам «пропажи без вести». Установлено местонахождение 223 человек, 37 человек найдены мертвыми. В Бюро также утверждают, что его сотрудники добились амнистирования 191 человека и освобождения 59 задержанных (есть ли среди этих людей ранее пропавшие без вести - неясно). Собственная статистика Бюро свидетельствует о его невысокой эффективности: более 75% случаев «исчезновения» (793) остаются нераскрытыми. Как уже отмечалось, Бюро не ведет отдельного учета пропавших после задержания федеральными силами, что не способствует адекватному отражению масштабов проблемы насильственных исчезновений и может негативно сказываться на результативности проводимых Бюро поисков.

    Наиболее серьезной проблемой остается ограниченность полномочий спецпредставителя. Бюро не вправе проводить собственные расследования, а его обращения в военные или правительственные инстанции носят рекомендательный характер. 26 марта 2001 г. по инициативе В.Каламанова была создана рабочая группа в составе спецпредставителя, генерального прокурора и прокурора ЧР, призванная обеспечить обмен информацией и доведение до органов прокуратуры всех нераскрытых случаев «исчезновения» и «пропажи без вести». К декабрю 2001 г. состоялось девять заседаний, в ходе которых поднимались как общие проблемы прав человека, так и конкретные случаи нарушений, в том числе связанные с насильственными исчезновениями. Механизм Рабочей группы используется также экспертами Совета Европы, которые запрашивали через нее, среди прочего, справки по отдельным делам и ставили вопрос о замазанных номерах на боевой технике. Хьюман Райтс Вотч, однако, не удалось выявить влияния Рабочей группы ни на характер проведения расследований, ни на действия федеральных военнослужащих в Чечне.

    В ряде случаев спецпредставитель избегал критики в адрес федеральных властей. Заметным исключением стало поступившее в феврале 2002 г. сообщение о том, что В.Каламанов признал невыполнение приказа Генпрокуратуры № 46 в ходе массовых «зачисток» Аргуна, Цоцин-Юрта и Бачи-Юрта и заявил, что отсутствие на местах спецопераций представителей прокуратуры закономерно привело к нарушениям прав человека. В условиях ограниченных полномочий такие публичные заявления могли бы, при желании, стать для спецпредставителя действенным инструментом влияния на ситуацию.

    Рекомендации

    Правительству Российской Федерации

    Расследование случаев насильственных исчезновений

  • По каждому случаю создавать следственную группу из работников гражданской и военной прокуратуры, которая должна вести дело до момента установления ведомственной принадлежности тех, кто несет ответственность за «исчезновение», и определения подследственности в зависимости от принадлежности последних к военным, правоохранительным органам или органам безопасности.

    Обеспечение полного содействия следствию, проводимому органами гражданской и военной прокуратуры, со стороны военных и сил безопасности

  • Облегчить доступ к работникам военной прокуратуры для обращающихся с жалобами.

  • В соответствии с резолюцией Комиссии ООН по правам человека 2001/24 от 20 апреля 2001 г. удовлетворить запросы о направлении приглашений Рабочей группе по насильственным или недобровольным исчезновениям и другим профильным спецдокладчикам и рабочим группам Комиссии. Обеспечить этим тематическим механизмам полный доступ на места проведения спецопераций, в постоянные и временные места содержания задержанных, а также в районы массовых и безымянных захоронений; обеспечить также предоставление им официальных документов соответствующего профиля.

  • В соответствии с резолюцией КПЧ ООН 2001/24 создать независимую национальную комиссию по расследованию, которая обеспечила бы эффективное расследование и уголовное преследование по фактам нарушений международно признанных прав человека и норм гуманитарного права. Состав и деятельность такой комиссии должны соответствовать международным требованиям, установленным верховным комиссаром ООН по правам человека в 2000 г.

    Предупреждение насильственных исчезновений

  • Информировать командный состав Объединенной группировки войск на Северном Кавказе и всех сил, задействованных в проведении любых спецопераций, включая вооруженные силы Минобороны и внутренние войска МВД, ОМОН и подразделения Министерства юстиции, о соответствующих международных нормах в области прав человека и гуманитарного права, а также о положениях российского УПК, которое должны соблюдаться при проведении спецопераций. В частности:

    - Никто не должен подвергаться произвольному аресту или задержанию. Лицо может быть задержано только по «обоснованному подозрению» в совершении уголовного преступления, а заключение под стражу может быть применено, чтобы помешать данному лицу совершить преступление или скрыться после его совершения, а также по одному из оснований, предусмотренных статьей 5(1) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

    - По каждому задержанному должен составляться протокол задержания, как того требует решение Европейского суда по правам человека (Cakici v Turkey Judgment of the European Court of Human Rights, 8 July 1999, para. 105). В протоколе указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, основания для задержания и имя производившего задержание.

    - Задержанному должны немедленно сообщаться основания задержания и любые имеющиеся против него обвинения, ему также немедленно предоставляется регулярный доступ к адвокату по его выбору.

    - В соответствии со статьей 122 УПК России о задержании в течение суток письменно извещаются органы прокуратуры, которые в течение двух суток после этого обязаны санкционировать заключение под стражу или освободить задержанного.

    - Задержанный должен быть извещен о праве оспорить в судебном порядке законность и обоснованность ареста и содержания под стражей, как предусмотрено статьей 220 УПК, и ему должна быть предоставлена возможность реализовать это право.

    - В обязательном порядке родственникам задержанного сообщается о задержании, его основаниях и месте проведения, им также обеспечивается возможность регулярных контактов с задержанным.

    - Задержанный имеет право на общение с внешним миром, в том числе с представителями Международного комитета Красного Креста.

    - В отношении задержанного запрещается применение физической силы, кроме как в пределах, обусловленных его собственными действиями.

    - Запрещается внесудебная казнь задержанного, принудительный перевод его в категорию пропавших без вести, пытки или иное недозволенное обращение.

  • Информировать командный состав ОГВ о персональной ответственности за выполнение вышеизложенных требований на всей территории Чечни.

  • Требовать от всего личного состава, задействованного в проведении спецоперации, представляться с указанием своей ведомственной принадлежности (вооруженные силы, милиция, органы безопасности).

  • Довести до сведения всех соответствующих силовых структур Российской Федерации, что любые нарушения вышеизложенных требований будут незамедлительно расследоваться, а виновные привлекаться к ответственности.

  • Обеспечить неукоснительное выполнение приказа Генпрокуратуры № 46 и приказа командующего ОГВ № 80, в соответствии с которыми любые спецоперации должны проводиться в присутствии представителей прокуратуры и местной администрации, которые, в свою очередь, должны пользоваться полной свободой передвижения, в том числе иметь доступ в любые места временного содержания.

  • В полном объеме соблюдать Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, в частности гарантии по статье 12.

  • В полном объеме соблюдать положения Декларации ООН о защите всех лиц от насильственных исчезновений, в частности, как предусмотрено статьей 10, содержать задержанных в официально установленных местах, вести регулярно обновляемую статистику задержанных и мест их содержания и незамедлительно предоставлять эту информацию членам семей.

  • Прекратить практику тайного содержания под стражей, даже если таковое осуществляется в официально признанном учреждении временного задержания.

  • Поручить спецпредставителю Президента РФ по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике органам прокуратуры вести отдельный учет «без вести пропавших» и «исчезнувших» после задержания федеральными силами.

  • Предать гласности и регулярно обновлять статистику арестованных и обвиняемых по преступлениям, связанным с безопасностью в Чечне, с данными о существе обвинений и месте содержания под стражей. Вести точный поименный учет задержанных и мест их содержания и свободно предоставлять эту информацию родственникам задержанного, его адвокату и другим законно заинтересованным лицам.

    Международному сообществу

  • Создать международную комиссию по мониторингу, расследованию и публичному освещению нарушений международных норм по правам человека и норм гуманитарного права в ходе вооруженного конфликта в Чечне. В случае отказа российских властей от сотрудничества с такой комиссией или препятствования ее деятельности, комиссия должна использовать все остающиеся возможности для продолжения работы: проводить слушания, заслушивать свидетелей и публиковать авторитетные доклады, формируя таким образом всеобъемлющий и независимый корпус документации по нарушениям.

  • Правительства отдельных государств должны сделать вопрос о выполнении резолюции КПЧ ООН 2001/24 одним из ключевых пунктов повестки сотрудничества с Россией, в особенности в части приглашения профильных тематических механизмов ООН. Степень соблюдения резолюции 2001/24 и других мер по исправлению правозащитной ситуации в Чечне должна стать одним из главных вопросов при подготовке двусторонних встреч на министерском и высшем уровне.

  • Настаивать на регулярной публикации российской стороной подробного перечня всех уголовных дел по фактам насильственных исчезновений.

    Совету Европы

  • Генеральный секретарь должен поручить экспертам СЕ в Бюро В.Каламанова рассмотреть ситуацию с задержаниями и содержанием под стражей в Чечне с точки зрения соответствия методов федеральных органов власти статье 5 Европейской конвенции о правах человека. Соответствующая информация должна быть также предоставлена другим органам СЕ, уполномоченным выносить такие решения, в частности Европейскому комитету по предупреждению пыток. О любых выявленных случаях несоблюдения федеральными силами статьи 5 Совет Европы должен информировать соответствующие российские власти.

  • Генеральный секретарь должен поручить экспертам СЕ в Бюро В.Каламанова с привлечением родственников «пропавших» наладить, по возможности, регулярный контроль за ходом расследований.

  • Совместная рабочая группа ПАСЕ и Госдумы и рабочая группа Бюро В.Каламанова и прокуратуры должны продолжать мониторинг процесса обеспечения ответственности. Приоритетное внимание должно уделяться ходу расследований и привлечению к уголовной ответственности по фактам насильственных исчезновений, а результаты этой работы должны регулярно публиковаться.

  • В соответствии с Декларацией о соблюдении обязательств, принимаемых странами-членами Совета Европы (1994 г.) Комитет министров СЕ должен дать ход специальному расследованию выполнения Россией обязательств, связанных с членством в этой организации. При этом Комитет министров должен учитывать предыдущие доклады генерального секретаря и экспертов, которые свидетельствуют о ненадлежащем реагировании России на запрос генерального секретаря, сделанный на основе статьи 52 Европейской конвенции о правах человека (России предлагалось сообщить, как проведение контртеррористической операции в Чечне соотносится с выполнением ее обязательств по Конвенции).

    Организации Объединенных Наций

  • Верховному комиссару ООН по правам человека следует продолжать активную работу по вопросам прав человека в Чечне, в частности добиваться от России выполнения резолюции 2001/24 и рассмотреть возможность повторного визита в регион с поездкой на места недавних «зачисток», а также с посещением учреждений временного содержания и объектов, которые, как утверждают, использовались для содержания задержанных.

  • Рабочей группе по насильственным или недобровольным исчезновениям, Рабочей группе по произвольным задержаниям, спецдокладчику ООН по произвольным, внесудебным и суммарным казням и спецдокладчику ООН по пыткам следует добиваться осуществления визитов, предусмотренных резолюцией 2001/24.

  • Комиссия ООН по правам человека должна принять резолюцию с осуждением продолжающихся нарушений в Чечне и настоятельно призвать российские власти выполнить требования предыдущих резолюций Комиссии, а также направить приглашения посетить Чечню вышеупомянутым тематическим механизмам.

    Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе

  • Постоянный совет ОБСЕ должен поручить Группе содействия в Чечне в приоритетном порядке провести сбор информации о нарушениях прав человека и норм гуманитарного права, в частности активно включиться в расследование случаев насильственных исчезновений.

  • Группе содействия должно быть предписано публиковать информацию, полученную о любых таких нарушениях, и представлять российскому правительству рекомендации по борьбе с ними.

  • Группа содействия должна также разрабатывать рекомендации российским властям в области обеспечения ответственности и внимательно отслеживать ход расследования по эпизодам, описанным в настоящем докладе. Такой мониторинг должен осуществляться в форме регулярных запросов информации о ходе расследования и уголовного преследования, направляемых в государственные, международные и неправительственные организации, и регулярных отчетов перед Постоянным советом ОБСЕ.

  • Страны-члены ОБСЕ должны поставить вопрос о предоставлении Россией Постоянному совету отчета о мерах по привлечению к ответственности виновных в насильственных исчезновениях.

  • В соответствии со статьями 30 и 31 Кодекса поведения в области военно-политических аспектов безопасности (1994 г.) ОБСЕ должна настаивать на выполнении Россией обязательств по расследованию нарушений со стороны федеральных сил в Чечне и привлечению виновных к уголовной ответственности. Необходимо также добиваться от России регулярного информирования по этим вопросам действующего председателя и Постоянного совета.
  • Заключительные положения

    В основу настоящего доклада легли материалы исследований, проводившихся в Ингушетии в июне-июле и декабре 2001 г., феврале и марте 2002 г. директором Московского филиала Хьюман Райтс Вотч Д.Лохманом, заместителем директора Московского филиала А.Петровым, научным сотрудником А.Нейстат и консультантами М.Стразерс, Й.Бьоркен и А.Сакаловым. Автором доклада является консультант отделения Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии Б.Уорд, редакция – заместитель директора отделения Р.Денбер, а также зам. директора Хьюман Райтс Вотч по программам М.Мак-Клинток, старший юрисконсульт Дж.Росс, директор по правозащитной деятельности отделения по Европе и Центральной Азии В.Голдстон и директор Московского филиала Хьюман Райтс Вотч Д.Лохман. Большую помощь в подготовке доклада оказали сотрудники отделения Э.Иган, М.Пальзетти и Л.Белова. Отдельная благодарность Мартину Кону, безвозмездно помогавшему с переводом. Хьюман Райтс Вотч выражает особую признательность нашим коллегам в Ингушетии, без которых это исследование было бы невозможно.

    Мы выражаем глубокую благодарность правозащитному центру «Мемориал» за его вклад и дружеское содействие в Москве и в Ингушетии.

    Более всего хотелось бы поблагодарить всех тех, кто, несмотря на страх перед возможными последствиями, согласился поделиться с нами своими рассказами. Многие проявили настоящее мужество, чтобы приехать в Ингушетию для встречи с представителями Хьюман Райтс Вотч. Надеемся, что этот доклад поможет положить конец нарушениям, от которых страдают они и их близкие, и привлечь к ответственности виновных в пытках и других преступлениях.

    Хьюман Райтс Вотч выражает признательность Карнеги Корпорейшн за финансовую поддержку. Благодарим также Фонд Бернара Ошера за щедрое финансирование программы поддержки исследований в Хьюман Райтс Вотч и оказание поддержки исследованиям для этого доклада.

    * * * Хьюман Райтс Вотч отделение по Европе и Центральной Азии

    Цель Хьюман Райтс Вотч - защита прав человека во всем мире.

    Мы помогаем жертвам и активистам предотвращать дискриминацию, отстаивать политическую свободу, защищать людей от жестокостей войны и привлекать к ответственности виновных в нарушениях.

    Мы расследуем и предаем гласности нарушения прав человека и призываем к ответу виновных.

    Мы требуем от правительств и властей прекращения нарушений и уважения международных норм о правах человека.

    Мы мобилизуем общественность и международное сообщество в поддержку борьбы за права человека для всех.

    Сотрудники: Кеннет Росс, исполнительный директор; Мишель Александер, директор по развитию; Рид Броуди, директор по правозащитной деятельности; Кэрол Богерт, директор по связям; Джон Т. Грин, директор по оперативным вопросам; Барбара Гуглиельмо, финансовый директор; Лотте Лихт, директор брюссельского офиса; Майкл Мак-Клинток, заместитель директора по программам; Патрик Минджес, директор по публикациям; Мария Пиньятаро Нильсен, директор по развитию людских ресурсов; Малькольм Смарт, директор по программам; Уайлдер Тэйлер, директор по юридическим и общим вопросам; Джоанна Вешлер, представитель в ООН. Председателем наблюдательного совета является Джонатан Фэнтон, почетным председателем - Роберт Л.Бернстайн.

    Отделение Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии было создано в 1978 г. для мониторинга и обеспечения соблюдения правозащитных положений Хельсинкских соглашений 1975 г. Оно входит в Международную Хельсинкскую федерацию за права человека со штаб-квартирой в Вене, Австрия. Сотрудники: Элизабет Андерсен, исполнительный директор; Рейчел Денбер, заместитель директора; Вероника Лейла Цзент Голдстон, директор по правозащитной деятельности; Александр Андерсон, Матильда Богнер, Джулия Холл, Богдан Иванишевич, Анна Нейстат, Дариан Павли, Акейша Шилдс и Джонатан Сагден - научные сотрудники; Дидерик Лохман, директор Московского филиала; Александр Петров, заместитель директора Московского филиала; Йоханна Бьоркен, Жюли Шадбурн, Мари Стразерс и Бенджамин Уорд – консультанты; Людмила Белова, Рейчел Бьен, Элизабет Иган, Георгий Гогиа, Эни Мэйсон и Ребекка Миллиган - сотрудники. Председателем наблюдательного совета является Питер Оснос, его заместителем - Элис Хенкин.