uzbek

Нарушения прав человека в странах СНГ

Развитие событий в области прав человека

1998 г. имел катастрофические последствия для прав человека в Узбекистане. В рамках широкомасштабной кампании по искоренению религии как потенциального источника политической оппозиции правительство И.Каримова прибегало к массовым произвольным арестам, пыткам в заключении, дискриминации по религиозному признаку и преследованиям независимых правозащитников и журналистов.

С декабря 1997 г. правительство Узбекистана активизировало проводившуюся им на протяжении почти семи лет кампанию борьбы с независимыми приверженцами ислама. Поводом для этого послужило жестокое убийство нескольких сотрудников милиции в Намангане, один из которых был обезглавлен. В ответ милиция арестовала сотни людей в Ферганской долине и Ташкенте, многие из которых принадлежат к отличной от «официальной» ветви ислама. Некоторых забирали прямо на улице только за то, что они носили бороду, которая считается признаком набожности. Сотрудники милиции привычно фабриковали доказательства, как сообщали, подбрасывая подозреваемым небольшое количество наркотиков или боеприпасов, избивали и запугивали арестованных как при аресте, так и на допросах.

23 января около 100 женщин собрались у одного из отделений милиции в Ташкенте, чтобы выразить протест против ареста и помещения под стражу своих родственников-мужчин. Милиция разогнала демонстрацию (чрезвычайное происшествие в этой репрессивной стране) и задержала женщин до позднего вечера. Активист правозащитного движения Мухтабар Ахмедова была оштрафована на сумму части ее месячной пенсии за то, что она якобы выступила одним из организаторов этой акции протеста.

В мае, июне и июле состоялось несколько показательных процессов над арестованными во время волны репрессий, которые широко освещались контролируемыми государством СМИ; последние уже вели к этому времени пропагандистскую кампанию по оправданию массовых арестов как необходимой меры сдерживания быстро набирающего силу «фундаментализма», якобы стремящегося к свержению существующей государственной власти. На одном из таких процессов, по которому проходили 8 человек, несколько подсудимых заявили под присягой, что в милиции их били и пытали электрошоком и удушьем, а также принуждали подписывать заявления о признании себя виновными. Приговоры по итогам этого процесса, слушавшегося в Верховном суде и серьезно скомпрометированного процессуальными нарушениями, составили от трех лет исправительно-трудовой колонии до высшей меры наказания.

В результате последовательных протестов со стороны международного сообщества и правозащитных групп приговор Рахмату Отакулову (три с половиной года тюремного заключения) был смягчен до исправительных работ, и ему было разрешено вернуться домой. Р.Отакулов — преподаватель исламского богословия, арестованный, по общему мнению, по политическим мотивам, — был осужден 10 июня 1997 г. якобы за незаконное хранение наркотиков и пистолетных патронов. Его брат, активно протестовавший против ареста, был в числе восьми осужденных на вышеупомянутом процессе в Верховном суде.

Власти систематически закрывали независимые мечети и притесняли религиозных лидеров, многие из которых пропали без вести. Сообщали об исчезновении в сентябре 1997 г. Нематджона Парпиева, имама одной из андижанских мечетей, в прошлом — помощника шейха Абдували Кори Мирзоева. Считается, что шейх Мирзоев и другой его помощник Рамазанбек Маткаримов находятся в заключении следственных органов или умерли там после задержания сотрудниками Службы национальной безопасности (СНБ) в 1995 г.

Известный независимый имам Обидхон Назаров в 1998 г. систематически подвергался преследованиям со стороны властей; с 5 марта его местонахождение неизвестно. В декабре 1995 г. Духовное управление сместило его с должности имама за «неподчинение указам Духовного управления». 29 апреля Ферганский областной суд приговорил его брата Абдумалика Назарова (арестованного во время декабрьской волны репрессий) к 9 годам тюремного заключения за незаконное хранение наркотиков. Также в апреле власти попытались выселить семью Назаровых, однако эта попытка потерпела неудачу благодаря вмешательству международных наблюдателей и его местных сторонников. Уголовные обвинения против О.Назарова и его преследование, как представляется, имели целью заставить его замолчать и отвратить других от активного участия в неофициальном исламе.

Закон о свободе совести и религиозных организациях, принятый Верховным Советом (парламентом) 1 мая, предоставляет юридическую основу для более широкого подавления неофициальных религий. Он преследует цель свести к минимуму влияние религиозных групп, которые могут рассматриваться как формы объединения противников администрации И.Каримова, а также приравнивает к преступлению деятельность ряда иностранных религиозных групп, имеющих на территории республики места поклонения.

Статья 5 Закона запрещает религиозную пропаганду; наказание составляет от штрафа в размере 50-100 минимальных месячных зарплат (около 11 долл. США) до 3 лет лишения свободы. Запрещается также частное преподавание основ религии. В соответствии со статьей 14 всем, кроме духовных лиц, запрещается ношение в общественных местах «ритуальной» одежды. Последнее может повлечь штраф от 5 до 10 минимальных зарплат или административный арест до 15 суток.

Закон вводит чрезмерно обременительные требования по регистрации религиозных групп: так, требуется 100 членов старше 18 лет, которые должны иметь гражданство Узбекистана. По состоянию на сентябрь, однако, как свидетельствовали первые сообщения, власти допускали исключения из этого положения; представляется также, что закон не применялся в полном объеме к неисламским группам. Принятый закон, вместе с поправками к уголовному кодексу, устанавливает наказание до 5 лет лишения свободы для религиозных лидеров, не зарегистрировавших свои группы, а также для тех, кто активно участвует в деятельности запрещенных религиозных объединений.

В 1998 г. десятки студентов были исключены из государственных вузов за ношение мусульманской одежды. Исключали студенток, носивших хиджаб (традиционная мусульманская одежда, обычно состоящая из шарфа на голову, иногда закрывающего лицо, и длинной свободного покроя рубашки или платья); студентов, носивших бороду, заставляли ее сбрить, в противном случае — исключали. В обоснование своих решений о лишении набожных студентов-мусульман права на образование администрация вузов ссылалась на вышеупомянутый закон, в особенности на запрет ношения в общественных местах «ритуальной» одежды. За ношение хиджаба исключали даже школьниц средних и старших классов. Сотрудники СНБ организовали слежку за несколькими исключенными студентами, встречавшимися с представителями Хьюман Райтс Вотч, и предупредили о нежелательности общения с иностранцами.

В конце октября 1997 г. пастор Церкви евангельских христиан-баптистов в Каракалпакской автономной области Рашид Турибаев был приговорен за церковную деятельность к двум годам исправительных работ на поселении; ему было предъявлено обвинение в организации несанкционированных собраний, митингов и демонстраций. В конце мая, по сообщениям, милиция в Шахрисабзе провела рейды по молитвенным домам Свидетелей Иеговы.

В Узбекистане отсутствовали свободные и независимые средства массовой информации. Инспекция государственного контроля по-прежнему подвергала цензуре все печатные материалы; в 1998 г. был также создан новый государственный орган — Центр каноата (умеренность — узб.) — для контроля всей религиозной литературы, видео- и аудиоматериалов с целью воспрепятствовать притоку из-за рубежа некоторых видов такой продукции религиозного содержания. В июле сотрудник Генеральной прокуратуры Р.Абдурахманов прямо заявил, что с образованием Центра каноата «ни одна негосударственная или государственная организация не будет иметь права делать что-либо связанное с религией без ведома нашего государства».

1 августа неустановленные люди в штатском напали на российских журналистов Виталия Пономарева и Николая Митрохина, избив их среди дня на одной из ташкентских улиц. Нападавшие, как представляется, ждали выхода журналистов из дома Мурата Захидова, председателя Комитета в защиту личности Узбекистана. В.Пономарев и Н.Митрохин только что вернулись перед этим из Ферганской долины, где проводили расследование случаев произвольного ареста мусульманских религиозных лидеров.

Власти предпринимали очевидные попытки заглушить критику, привлекая журналистов к ответственности за оскорбление как за уголовное преступление. 11 июня Сыр-Дарьинский областной суд приговорил радиожурналиста и сатирика Шоды Мардиева к 11 годам тюрьмы за оскорбление, незаконное приобретение или продажу иностранной валюты и вымогательство. Обвинение против Ш.Мардиева были выдвинуты заместителем самаркандского прокурора Талат-Абдухаликзадой Абасовым. В июне 1997 г. Т.Абасов стал объектом сатиры Ш.Мардиева в одной из радиопередач, в которой, по сообщениям, рассказывалось о его злоупотреблении властью в пользу некоего местного бизнесмена. 62-летнего Ш.Мардиева, как сообщают, держали в одиночной камере до рассмотрения его апелляции, которая была отклонена. Ш.Мардиев страдает серьезным расстройством здоровья и, как утверждают, перенес в заключении два кровоизлияния в мозг.

К положительным моментам можно отнести то, что участники июньского семинара ОБСЕ по вопросам женщин получили возможность открыто обсудить всю глубину проблемы насилия на бытовой почве в Узбекистане. Это стало позитивным первым шагом в направлении ее решения, однако остаются и серьезные препятствия, в том числе безразличие милиции к обращениям женщин.